Например?
Среди привычных кухонных ароматов ноздри Фернандо уловили запах беды.
То, что тетушка Диана беременна, и не от кого иного, как от Мэтью. Я умолчал, что дед признал ее своей дочерью. Боже, его клятва на крови была просто оглушительной! Галлоглас выглядел потрясенным. Думаешь, мы и сейчас сможем ее услышать?
Фернандо стоял с разинутым ртом.
Не смотри на меня так! огрызнулся Галлоглас. Мне показалось неуместным рассказывать о ребенке. Ты знаешь, как женщины относятся к подобным темам. А о клятве на крови Филипп рассказал тетушке Верене в тысяча девятьсот сорок пятом году, перед своей смертью. С тех пор она ни словом не обмолвилась! добавил Галлоглас, будто оправдываясь.
Воздух в кухне задрожал, словно где-то взорвалась бесшумная бомба. Мимо окна пронеслось что-то огненно-зеленое.
Это что еще за чертовщина?
Фернандо распахнул дверь кухни, заслоняя глаза от яркого солнца.
Думаю, это была невероятно разозленная ведьма, хмуро ответил Галлоглас. Скорее всего, Сара уже сообщила Диане и Мэтью о смерти Эмили.
А мне показалось, будто что-то взорвалось. Но это не взрыв. Смотри туда!
Фернандо указал на колокольню церкви в Сен-Люсьене. Вокруг нее летало двуногое огнедышащее существо. Галлоглас встал, присмотрелся.
Это Корра. Неразлучная спутница тетушки Дианы, равнодушно произнес он.
Но это же дракон! выкрикнул Фернандо, глядя на пасынка бешеными глазами.
То-то и оно, что не совсем дракон. Разве не видишь, что у нее всего две лапы, а не четыре? Корраогнедышащая дракониха.
Галлоглас повернул руку, показывая Фернандо татуировку крылатого существа, здорово напоминающего летающую тварь.
В общем-то, я и о Корре умолчал. Не стал пугать почтеннейшую публику. Лишь предупредил, что тетушка Диана вернется из прошлого изменившейся ведьмой.
Дорогая, это правда. Эм умерла.
Несколько слов, сказанных Диане и Мэтью, обернулись для Сары сильнейшим стрессом. Ей даже привиделся дракон. Прав был Фернандо: ей нужно расставаться с виски.
Я тебе не верю! выкрикнула Диана.
Голос племянницы был высоким, пронзительным, грубым от охватившей ее паники. Диана принялась обыскивать большую гостиную Изабо, словно Эмили могла прятаться за спинкой одного из витиеватых барочных диванчиков.
Диана, Эмили здесь нет. Приглушенный голос Мэтью был полон нежности и сострадания. Она покинула наш мир, добавил он, подходя к жене.
Нет! Диана попыталась оттолкнуть мужа и продолжить поиски, но Мэтью схватил ее за руки.
Сара, прими мои глубокие соболезнования, сказал Мэтью, крепко прижимая Диану к себе.
Не смей говорить о соболезнованиях! взвизгнула Диана, пытаясь вырваться из цепкой хватки вампира; ее кулак молотил Мэтью по плечу. Эм не умерла! Это просто кошмар! Мэтью, пожалуйста, разбуди меня. Я хочу проснуться и убедиться, что мы по-прежнему в тысяча пятьсот девяносто первом году.
Это не кошмар, тихо возразила Сара.
Несколько долгих недель убедили ее, что смерть Эмужасающая реальность.
Значит, я сделала неверный поворот. Или плохо завязала узел в заклинании обратного путешествия. Такое не могло случиться в месте нашего возвращения! Диану всю трясло от горя и шока. Эм обещала мне: она никогда не покинет этот мир, не простившись!
Эм не успела проститься ни с кем. Но это не значит, что она тебя не любила. Эти слова Сара твердила себе по сто раз на дню.
Диане лучше присесть, сказал Маркус, выдвигая стул.
Во многом сын Мэтью оставался таким же, каким Диана увидела его впервые, когда в конце октября прошлого года он вдруг появился на крыльце дома Бишопов: парнем лет двадцати пяти, заядлым путешественником по Интернету. И кожаный шнурок со странными вещицами, собранными за несколько веков, по-прежнему болтался в его светлых волосах, стукаясь о затылок. На ногахвсе те же любимые им хайтопы фирмы «Конверс». Новым был сдержанный, печальный взгляд.
Хорошо, что сейчас рядом с Сарой находились Маркус и Изабо. Она была им благодарна за поддержку. Но в ком она нуждалась сильнее всего, так это в Фернандотвердая скала среди волн хаоса, в который превратилась ее жизнь.
Спасибо, Маркус, произнес Мэтью, усаживая Диану.
Фиби попыталась дать ей стакан воды. Поймав отсутствующий взгляд Дианы, Мэтью молча взял у девушки стакан и поставил на столик.
Глаза всех были устремлены на Сару.
Сара не умела выступать перед аудиторией. В отличие от Дианы, ей не приходилось читать лекции. Диана бы знала, как соединить противоречивые события в последовательный рассказ, имеющий начало, середину и конец. Возможно, племянница даже представила бы убедительное объяснение причин смерти Эмили.
Мне очень трудно рассказывать вам об этом, начала тетка Дианы.
Тебе не надо рассказывать все сразу. Глаза Мэтью были полны сострадания и поддержки. Объяснения подождут.
Нет. Вы оба должны это знать.
Сара потянулась за стаканом с виски, который обычно находился где-то рядом. Но сейчас его не было. Тогда она с молчаливой мольбой посмотрела на Маркуса.
Эмили умерла в развалинах старого храма, начал Маркус, взяв роль рассказчика на себя.
Храма, посвященного богине? шепотом спросила Диана.
Она морщила лоб, заставляя себя сосредоточиться.
Да, ответила Сара и закашлялась, прогоняя комок в горле. Эмили проводила там все больше времени.
Она была там одна?
Из сочувственного и понимающего лицо Мэтью сделалось каменным. И вопрос он задал ледяным тоном.
В гостиной вновь установилось тяжелое, неловкое молчание.
Эмили не позволяла никому ходить с ней. Сара заставляла себя говорить только правду, ведь Диана тоже была ведьмой и легко узнала бы, где и в чем тетка отошла от истины. Маркус пробовал ее убедить. Говорил, что ходить одной опасно, но Эмили отказывалась.
Но почему ей хотелось одиночества? спросила Диана, сразу улавливая в голосе тетки смущение и какую-то недосказанность. Что здесь вообще происходило?
Где-то с января Эм стала обращаться к высшей магии за советом и водительством. Сара отвернулась; ей было невмоготу видеть потрясенное лицо племянницы. Эм стали донимать жуткие предчувствия смерти и несчастий. Она рассчитывала с помощью магии узнать их причину.
Но Эм всегда сторонилась высшей магии, поскольку считала ее слишком опасной для ведьм. Диана говорила все громче. Эм была осторожной в таких делах. Я помню ее слова о том, что ведьмы, заигрывающие с высшей магией, на собственном горбу убедятся, до чего это опасно.
Она это знала на собственном опыте, вздохнула Сара. Высшая магия способна затягивать. Эмили не хотела посвящать в это тебя, но ритуалы высшей магии влекли ее к себе. Она уповала на твердость собственной воли. Со времен юности она не брала в руки гадательный камень и не пыталась вызвать духа.
Вызвать духа? удивился Мэтью.
Его глаза превратились в щелочки. Темная борода делала его облик по-настоящему пугающим.
Мне думается, она пыталась найти дух Ребекки. Знай я, как далеко она зашла в этих попытках, то проявила бы больше настойчивости, чтобы ее остановить. В глазах Сары заблестели слезы. Должно быть, Питер Нокс учуял силу, с которой общалась Эмили. Высшая магия всегда завораживала и притягивала его. И когда он нашел Эм
Нокс? тихо переспросил Мэтью, но от его вопроса волосы на затылке Сары встали дыбом.
Когда мы нашли Эм, там были и Нокс с Гербертом, пояснил Маркус, болезненно морщась. У Эмили случился тяжелейший сердечный приступ. Скорее всего, она напрягла все силы, противясь действиям Нокса. К тому моменту в ней едва теплилось сознание. Я пытался оживить Эмили. Сара тоже. Но наши усилия не помогли.
Зачем Герберт и Нокс явились сюда? И что Нокс рассчитывал получить, убивая Эм? выкрикнула Диана.
Дорогая, я сомневаюсь, что Нокс пытался убить ее, ответила Сара. Нокс считывал мысли Эм или старался их прочитать. Вот ее последние слова: «Я знаю тайну Ашмола-782, и вам никогда не завладеть манускриптом».
«Ашмола-782»? переспросила Диана, испытав новое ошеломление. Ты уверена?
Целиком и полностью.
Лучше бы ее племянница не находила этот проклятый манускрипт в Бодлианской библиотеке. Он был причиной большинства их нынешних бед, включая и смерть Эм.
Нокс утверждал, что де Клермоны владеют утраченными страницами из Дианиного манускрипта и знают его тайны, включилась в разговор Изабо. Мы с Вереной сказали ему, что он ошибается. А потом он увидел маленькую Маргарет и забыл про манускрипт.
Натаниэль и Софи последовали за нами к развалинам храма. Софи взяла с собой Маргарет, пояснил Маркус, увидев изумленный взгляд отца. Чувствовалось, что Эмили вот-вот потеряет сознание. В этот момент Нокс увидел Маргарет и потребовал объяснений, почему у двух демонов родилась ведьма. Он стал угрожать, что заберет Маргарет, предъявит ее Конгрегации и начнет давно назревшее расследование о «серьезных нарушениях» закона. Пока мы старались оживить Эмили и поскорее вернуть Маргарет в замок, Герберт и Нокс улизнули.
Вплоть до недавнего времени Сара относилась к Конгрегации и завету как к необходимому злу. Демонам, вампирам и ведьмам было нелегко жить среди людей. Все три породы испытывали на себе последствия человеческого страха и агрессии; просто в одни периоды истории больше доставалось демонам, в другиеведьмам и вампирам. И тогда, в сравнительно давние времена, был установлен заветсвоеобразный свод законов, позволяющих отвести внимание людей от нечеловеческих пород и свести к минимуму риск столкновения. Завет запрещал близкие и даже дружественные отношения между породами, а также вмешательство в человеческую политику и все религии людей. Надзорным органом, следящим за соблюдением завета, стала Конгрегация, состоящая из девяти членовпо три от каждой породы. Но теперь, когда Диана и Мэтью вернулись из прошлого, Саре стало наплевать на Конгрегацию. Конгрегация могла отправляться в преисподнюю, прихватив с собой и завет.
Диана резко повернула голову. На лице мелькнуло изумление.
Галлоглас? прошептала она, вдыхая знакомый запах моря.
С возвращением, тетушка.
Галлоглас пошел к Диане. Везде, где на его бороду падали солнечные лучи, она вспыхивала золотистым огнем. Диана смотрела на племянника и вдруг дала волю слезам.
Ну, будет плакать, произнес Галлоглас, заключая ее в медвежьи объятия. Давненько женщины не плакали при виде меня. И уж если на то пошло, это я сейчас должен реветь во весь голос от нашей встречи. Ты со мной встречалась всего несколько дней назад. А по моим меркам с тех пор прошло несколько веков.
Вокруг тела Дианы появилось непонятное свечение. Она вдруг стала похожа на медленно разгорающуюся свечу. Сара заморгала. Нет, нужно пойти и хорошенько проспаться. И большени капли виски.
Мэтью с племянником переглянулись. Поток слез из глаз Дианы нарастал, а вместе с ним усиливалось таинственное свечение. Мэтью смотрел на жену со все большей тревогой.
Мэтью проводит тебя наверх, сказал Галлоглас.
Он протянул Диане мятый желтый шейный платок, заслонив ее от собравшихся.
Что с ней? спросила Сара.
Устала немного, только и всего, ответил Галлоглас.
Без дальнейших пояснений они с Мэтью увели Диану в башню.
После ухода Дианы Сара больше не могла сдерживаться и заплакала. Она каждый день заново переживала смерть Эмили, но делала это наедине с собой. Говорить об этом вслух, да еще Диане, оказалось настоящей пыткой. В гостиную вошел Фернандо. Вид у него был встревоженный.
Ты поплачь, Сара. Легче будет, сказал он, прижимая ведьму к себе.
Мне так нужна была твоя поддержка! Где тебя носило? спросила Сара, у которой плач перешел в рыдания.
Зато сейчас я с тобой, ответил Фернандо, нежно укачивая ее. А Диана и Мэтью благополучно вернулись домой.
Мне никак не остановить дрожь.
У Дианы стучали зубы. Руки и ноги дергались так, словно их тянули за невидимые ниточки. Галлоглас стоял с поджатыми губами и смотрел, как Мэтью укутывает жену одеялом.
Ты испытала шок, mon coeur, тихо сказал Мэтью, поцеловав Диану в щеку.
Он понимал: произошло наслоение трагедий. Известие о смерти Эмили пробудило травматические воспоминания о потере родителей. Мэтью стал массировать Диане руки.
Галлоглас, принеси вина, попросил он племянника.
Мне нельзя. Наши малыши начала Диана, и ее лицо вновь скривилось в горестной гримасе, вернулись и слезы. Они никогда не увидят Эм. Наши дети будут расти, зная об Эм лишь по нашим рассказам.
Держи.
Галлоглас бросил Мэтью серебряную фляжку. Мэтью ловко поймал ее и кивком поблагодарил племянника.
Это даже лучше. Мэтью отвинтил крышку. Диана, сделай глоток. Всего один глоток. Нашим двойняшкам это не повредит, а тебе поможет успокоиться. Я велю Марте заварить для тебя крепкий черный чай и положить туда побольше сахара.
Я убью Питера Нокса, свирепо заявила Диана, глотнув виски.
Свечение вокруг нее стало еще ярче.
Только не сегодня, твердо возразил Мэтью, возвращая фляжку Галлогласу.
Никак после вашего возвращения тетушкино свечение стало еще ярче?
Галлоглас не видел Диану Бишоп с 1591 года, но он не помнил, чтобы тогда ее свечение было столь заметным.
Да, ответил ему Мэтью. Пока добирались сюда, Диана маскировала свечение особым заклинанием. Он подхватил Диану на руки и отнес на диван. Ей хотелось ошеломить Эмили и Сару вестью о том, что они станут бабушками. И сделать это она намеревалась в первые же минуты, пока тетки не начали забрасывать ее вопросами о возросшей магической силе.
Галлоглас подавил ругательство, готовое сорваться с его губ.
Тебе лучше? спросил Мэтью, целуя Диане пальцы.
Диана кивнула. Ее зубы продолжали выстукивать дробь. Галлоглас внутренне содрогнулся, поняв, каких усилий ей сейчас стоило владеть собой.
Я глубоко скорблю о смерти Эмили, сказал Мэтью, касаясь ладонями лица Дианы.
А если это наша вина? Вдруг мой отец был прав и мы своим затянувшимся пребыванием в прошлом нарушили законы?
Шепот Дианы был едва различимым даже для острого слуха Галлогласа.
Ни в коем случае, торопливо ответил Галлоглас. Это сделал Питер Нокс. И больше никто не виноват в случившемся.
Давай сейчас не будем искать виноватых, сказал Мэтью, но у самого глаза были злыми.
Галлоглас понимающе кивнул. Потом он подробно расспросит Мэтью и о Ноксе, и о Герберте. Но сейчас дядю волновало состояние жены.
Эмили посоветовала бы тебе заботиться о Саре и себе самой. Пока этого достаточно.
Мэтью отвел медные пряди Дианы, приклеившиеся к ее щекам из-за соленых слез.
Мне нужно спуститься к Саре, заявила Диана, вытирая глаза желтым платком Галлогласа. Ей требуется моя поддержка.
Полежи здесь еще немного. Подождем, пока Марта не сделает чай.
Мэтью сел рядом. Диана привалилась к нему. Ее дыхание напоминало икоту. Диана пыталась удержать слезы.
Не буду вам мешать, хмуро произнес Галлоглас.
Мэтью кивнул в знак благодарности:
Спасибо, Галлоглас.
Диана протянула ему платок.
Оставь себе, сказал Галлоглас, выходя на лестницу.
Мы одни. Тебе больше не надо сдерживаться, сказал Мэтью, слушая, как затихают шаги Галлогласа.
Мэтью и Диана обнялись. Их тела переплелись, образовав узел, который не разрубить ничем. Лица обоих были искажены болью и страданием. Они дарили друг другу утешение, которое не могли обрести поодиночке.
«Я не имела права вызывать тебя сюда. Нужно было поискать иной способ получения ответов. Эмили повернулась к своей самой близкой подруге, которую не видела почти тридцать лет. Напрасно ты не осталась со Стивеном».
«Мне сейчас важнее быть рядом с дочерью, ответила Ребекка Бишоп. Стивен поймет».
Она вновь повернулась к дивану, на котором сплелись в скорбных объятиях Диана и Мэтью.
«Не бойся. Мэтью о ней позаботится», сказал Филипп.
Ребекка Бишоп до сих пор оставалась для него загадкой, которую он пытался разгадать. Мать Дианы была невероятно вызывающей особой, а хранить тайны умела не хуже любого вампира.
«Они обязательно поддержат друг друга, сказала Ребекка, прижимая руку к сердцу. Я знала, что так и будет».