* * *
К полянке, на которой сидела компания, и правда направлялось трое греванов, всемужчины. При других обстоятельствах их можно было бы счесть вполне дружелюбными. Красивые добротные тарги, две черные, одна черно-белая, открытые доброжелательные лица, статные гармоничные фигуры. Греваны, что греха таить, выглядели очень приятно, их вид располагал к себе. Подойдя к компании поближе, они заулыбались, и все, даже Бакли, которого неожиданное появление автобуса отвлекло от колбасы и пирога, невольно улыбнулись в ответ.
Доброго дня, уважаемые, ласково произнес греван в черно-белой тарге. Куда едете? Вам помощь не нужна?
Фадан снова улыбнулся, хотя улыбка, кажется, получилась несколько натянутой. Он залез за пазуху, и вытащил сначала фальшивые монастырские документы, а затем бумажку с надписью про обет. Протянул бумаги гревану, продолжая улыбаться.
Ну, компьютерщица, не подведи
Документы исправные, негромко произнес греван. Все в порядке. А чего этой дорогой поехали?
Фадан указал на свой рот, затем на бумажку, и развел руками.
Ах, да, обет, спохватился греван. Прости, брат Кадан. Я запамятовал. Придется мне про дорогу угадать, да?
Фадан кивнул. Собственно, ничего другого ему не оставалось.
Решили ткани купить подешевле?
Нет.
К родне заехать?
Нет.
Немножко денег по дороге собрать?
Нет.
Ааа! Понял! лицо гревана посветлело. На праздник Святой Дикусцы собрались?
Нет.
Так что же тогда?
Фадан показал на пикап, а потом сделал рукой движение, словно что-то закручивал. Там закручивал, сям закручивала потом показал, словно считает деньги. И развел рукамимол, денег мало.
Ясно, кивнул греван. Надо подешевле починить машину? Точно?
Фадан закивал и заулыбался.
Ну, это дело хорошее, тоже улыбнулся греван. А что ж ваш главный не купит новую?
Фадан пожал плечами и развел рукамимол, почем мне знать?
Надо купить. Как обет кончится ваш, так ему и скажи. Негоже слугам Триединого кататься на таком хламе, греван кивнул в сторону фургона. А если какая работа срочная, как сейчас? А он сломается? Что делать будете?
Фадан сокрушенно вздохнул и покачал головой.
Вот то-то и оно. Так что пусть не жадничает. Эй, братья, давайте остальным скажите, пусть выходят. Мы, пожалуй, тоже тут покушаем. Место-то какое благостное, а! греван огляделся. Поле, цветочки, небо
Бакли кинул на Бонни уничижающий взглядвыбрала, мол, пейзаж! Бонни чуть заметно дернула плечомоткуда я, мол, могла знать, что так получится? Шини заметил их безмолвную перепалку, и тихонько ткнул Бакли кулаком в бокнишкни, мол, чего творишь? Бакли ответил ему сердитым взглядом, но на Бонни дуться, кажется, перестал.
Греваны высыпали из автобусавсего их Фадан насчитал пятьдесят два. Действовали они слаженно и организованно: вскоре на полянке выстроился ряд складных алюминиевых столов, и складных же стульев. Потом появилась еда: холодный лхус в пластиковых бутылках, упакованные в красивые картонки бутерброды, коробки-самогрейки с мясной кашей, и баночки с ягодным повидлом. Всю эту снедь греваны разложили на столы, потом тот черно-белый греван, который расспрашивал Фадана, махнул компании рукойдавайте, мол, к нам. Ничего не оставалось, как присоединиться. После короткой молитвы греваны расселись, и приступили к трапезе.
что там в приказе было, брат Кун! Я как прочел, так, думал, поседею! Ты хоть понял, что там написано?
Ну, вроде, понял
Вроде! Эта шайка, которую ловят сейчас, хочет из-под земли самого Остроухого достать! И вроде как нашла даже способ. Представляешь, что с нами будет, если Остроухий с войском из-под земли наружу выйдет?
Не приведи Триединый.
Вот и я о том! Приметы выучил?
Не успел я прочитать. Я ж по трапезной дежурил, и как сбор объявили, сразу оттуда и пошел.
Ну, давай я тебе обрисую, что и как. Значит, первая бандиткадевица молодая, толстая, сероглазая, нос пимпочкой, и огромные сисяндеры
Бонни, сидевшая рядом, и отлично слышавшая их разговор, покраснела до корней волос, но, по счастью, на ней была шапочка с ушками, закрывавшая большую часть ее личика.
второймужик, высокий, тощий, староватый. Он, судя по всему, там главный колдун и есть. Вроде как был историком, да его за колдовство выгнали с института, где он работал. И правильно сделали, нечего молодежь развращать
Фадан икнул и поспешно отвернулся.
третийлюбовник его незаконный, гермо, под мужика косит. Он что-то вроде телохранителя у того мужика, который колдун. Чуть что, драться лезет. Ногами машет, и всякое такое. Сначала-то у него два телохранителя было, так одного убили. И, по слухам, они с собой труп второго телохранителя таскают
Зачем? полушепотом спросил греван, для которого велся этот рассказ.
Чтобы кадавра из него сделать! Жуткая штука это, кадавр. Ему все равнохоть ты его бей, хоть души, хоть ножом, хоть подстрели.
А как же его убить?
Только если сжечь, никак иначе.
Шини и Аквист украдкой переглянулись.
а последний тамврач-потрошитель. На быраспасе работал, кучу невинных душ положил. Они там и так зверствуют, сам знаешь, а этот был просто сдвинутый. И удушил он там кого-то, и детям ноги ломал, и машиной женщин давил, потому что женщин ненавидит. А потом в бумагах про это писал, и картинки даже рисовал, чего и как сделал.
Бакли поперхнулся лхусом.
А чего ж его там держали? изумился второй греван.
Чего же не держать, когда они там все такие изуверы? Этот, правда, всех переплюнуть смог. В общем, такая вот у них банда получается. И называют они себя Насмешниками. Мол, смеемся мы над вашими законами, над верой, над Триединым, и над вами всем заодно. А как приведем сюда Остроухого, так и вообще
Вот же мерзавцы! в сердцах воскликнул второй греван. Как таких только земля носит!.. И как нам их ловить?
Ну, не только же мы ловить будем, успокоил его первый греван. Говорят, три сотни монастырей по тревоге подняли. Одна часть едет к электростанции
А туда зачем?
Так им электричество нужно, чтобы Остроухого добывать. Поэтому станцию защитить нужно. А вторая частьк городку одному, Круглая Гора называется. Там, по слухам, и есть вход в преисподнюю, где Остроухий отсиживается.
А нас куда же?..
Вот не знаю, пожал плечами первый греван. Да не бойся, не надо. Сам видишьнас много, мы сила, и Триединый нам поможет. Справимся.
Ну, это да, это ты прав, брат, второй греван заулыбался. Навалимся всем скопом и прикончим этих супостатов.
* * *
От автобуса с греванами удалось отделаться только через часте хорошенько поели, отдохнули, и лишь потом стали собираться в путь. Фадану пришлось писать на бумажке, что они сейчас не поедут, потому что им нужно хорошенько остудить двигатель машины, и только после этого братья, великодушно предлагавшие помощь, от них отстали.
Когда шум автобуса, наконец, стих вдали, Бонни, до этого момента с трудом сдерживавшаяся, сорвала с себя греванскую шапочку, и что есть мочи завопила:
Толстая?! Нос пимпочкой?! Огромные сисяндеры?! Да я их поубиваю всех!!! Да я им!.. Да я!!!
Не кричи, примирительно сказал ей будущий неуязвимый кадавр. Ну, подумаешь глупости всякие слушатьоно надо?
Если я такой потрошитель, то пусть готовятся, суки, зло начал Бакли. Распотрошу на хрен! А потом машиной перееду, и ноги переломаю!..
Слушай, Фадан, а чего ты молчишь? с усмешкой спросил Шини. Я вот, понимаешь, примеряю на себя роль любовника. Правда, я не сильно себе представляю, как это может быть, потому что ну, потому что
Потому что никто никому ничего еще не предлагал, галантно подсказал Фадан. Ты не только любовник, ты еще и охранник, не забыл? Который машет ногами и лезет драться. А я, выходит дело, колдун. Пожилой. Круто, что тут скажешь.
Вы перестали возмущаться? поинтересовался Шеф, появляясь рядом с Фаданом. Всё? Высказались? А теперь я скажу. Радоваться надо, идиоты, а не расстраиваться. Потому что по этим приметам вас могут ловить до скончания века. И никогда не поймают. В общем, ждите еще час, а то и два, и спокойно езжайте дальше. Только лучше, конечно, с греванами так близко больше не контачить. И не останавливаться в местах, которые им нравятся. Тут, конечно, просчета не было, потому что никто из вас не мог знать об автобусе, но на вашем месте я бы начал избегать монастырей, скоплений народу, паломнических гостиниц словом, тех мест, где могут возникнуть лишние вопросы.
В следующий раз я остановлюсь где-нибудь рядом с помойкой, зло пообещал Бакли. Лучше помойка, чем такое соседство!
* * *
Зарзи закрыл блокнот и отдал его Иту.
Ну как? спросил тот.
Забавно местами, ответил Зарзи. Своим-то дашь почитать?
Только тут, не дома, отрицательно покачал головой Ит.
А почему? Дарья ведь пишет. Ей это будет интересно.
Дарья меня раскритикует в пух и прах, рассмеялся Ит. Она первый рассказ написала в шесть лет, а сейчас, к десяти, пишет так, что ее на цитаты разбирают. Сегодня утром говорили, новый рассказ на всесоюзный конкурс отправлять хотят. А она еще упрямится, мол, не отшлифовала как нужно. Так что не буду я это никому показывать. Ну, здесь побалуемся, и всё.
По-моему, зря, пожал плечами Зарзи. Мне, например, было интересно. Немножко на Коэр похоже.
Коэрэто был мир, в котором родились Зарзи, Олле, и Гел. Окраинная часть Санкт-Рены, полузакрытый мир рауф. Ортодоксальная религия, строгие порядки впрочем, как почти в любой провинции, рвущейся в столицы. Впрочем, Коэру стать столицей не грозило. Всего восемь серьезных коммерческих транспортных потоков. Не тот масштаб.
Они все похожи, такие миры, пожал плечами Ит. От расы не зависит. Где я только не работал, и везде одна и та же песня. Единый, Триединый, Вседержитель, Небесный без разницы. Где-то лучше, где-то хуже. У вас, я думаю, всё-таки лучше.
Не для всех, вздохнул Зарзи. Для меня вот хуже.
В реанимационном зале, где стоял блок, в котором находился Зарзи, свет был максимально приглушенеще вчера Зарзи сказал, что устал от света. Илья не стал возражать, он просто перевел управление на самого Зарзи. Делай, мол, как знаешь. Тот и сделал. Олле потом потихоньку рассказал Иту, что Зарзи и в комнате, где они живут, постоянно делает то же самое. Не любит яркий верхний свет. Ему неуютно. Говорит, что в операционной оперируют, а не живут
Не пори горячку, строго сказал Ит. Еще ничего не решено. Подожди. Я тебя очень прошу, подожди.
Мне ничего другого не остается, Зарзи криво улыбнулся.
На счет памяти решил что-то?
Не знаю наверное, надо всё-таки замыть. Ит, это было так больно, Зарзи передернуло. Дико больно. Он он понял, что со мной ничего не выйдет и и сделал так, что все-таки вышло я боялся, что он разорвет меня на части смешно, да? Я и не знал, что умею так бояться дикий совершенно страх, иррациональный господи, какие же глупости я несу
Это не глупости. И хорошо, что несешь, про это нельзя молчать, сам же знаешь. Но с памятью надо решить. Ты поговори со своими, и вы вместе определите, когда можно будет делать
Ит, я говорил уже, Зарзи отвел взгляд. Гел настаивает, чтобы я это сделал чем быстрее, тем лучше. Олле тоже. А я словно мне что-то мешает, понимаешь? Словно я хочу пока что эмоциональную часть помнить. Для чего-то. Там было что-то важное, наверное, и Зарзи говорил сбивчиво, сумбурно, слов было много, но в полные предложения они почему-то всё никак не складывались. Там какая-то какая-то правда Ит, можешь меня выслушать? Может быть, если я это расскажу, ты ну, сумеешь понять? Я не вижу сам а важное там есть. Точно есть!..
Ит украдкой глянул на времясейчас перед ним висел визуал. Еще двадцать минут в запасе. Успеем.
Рассказывай. Но учти, я сначала поставлю на стрём Саиша и Кира. И не спорь! Если с тобой что-то случится, мне Гел потом голову оторвет.
Ладно, обреченно согласился Зарзи. В общем, мы шли в тот день последними в цепи, и Олле снял сигнал брони на северо-северо-восток. Мы вышли из ряда, и пошли на этот сигнал. Он был «живой», поэтому мы торопились
6Корни Круглой Горы
Илюш, знаешь, мы с рыжим испытываем настоятельную потребность прогуляться в лес, Ит сидел сейчас напротив Ильи, облокотившись на стол, и пристально смотрел на главного врача госпиталя, ожидая его реакции. А то мы что-то засиделись.
Соображаешь, что несешь? ласково осведомился Илья. Ты понимаешь, чем это может кончиться?
Да, конечно, кивнул Ит. Все кончится отлично, поверь. Мы же не собираемся рисковать.
Я вообще-то не о вас говорил.
А, ну если не о нас, то все еще проще, улыбнулся Скрипач. Потому что мы как бы будем и ни причем
А кто «причем»?! взорвался Илья. Если не вы, то кто тогда?
Я, тихо ответил Гел.
До этого он молча сидел у окна, и слушал разговор. Ни во что не вмешиваясь.
Ты? повернулся к нему Илья. Замечательно. Хочешь, я тебе скажу, чем всё кончится? И вам двоим, остолопы, тоже скажу, да? Ну так вот. Зарзи посадят до конца дней под замок его родственники, тебя, кивок в сторону Гела, упекут лет на пятнадцать официалы, а вам двоим, кретины, может, и удастся выкрутиться, но про работу и про специальность вы сможете забыть до конца дней своих. И про выезды по внешкутоже! В том числе и для ваших детей!.. Будете до самой смерти тут водить грузовики со свеклой туда, и с апельсинами обратно! Вы этого хотите?!
Но я должен это сделать, Гел, не отрываясь, смотрел на Илью. Тот не выдержал и отвел взгляд. Я же не собираюсь никого убивать, но тот ответ, который нам дали, меня не устраивает! Я не могу ждать год до окончания разбирательства, их подразделение переведут отсюда через две недели, и
Ты думаешь, я тебя не понимаю? в голосе Ильи зазвучало самое настоящее отчаяние. Гел, пойми не могу я позволить, чтобы вы все искалечили себе жизни!
Гел, наконец, отвел взгляд. Сгорбился, поник. Безнадежно вздохнул.
Нет, так нельзя, покачал головой Скрипач. Мы должны что-то придумать. Фэб, не молчи, ну что ты, ей богу
Феб подошел к Гелу, сел рядом. Положил тому руку на плечо. Ит подумал, что, пожалуй, трудно представить себе более непохожих мужчин. Черты лица у Гела были мягкие, а взглядсовершенно не мужской, какой-то удивительно беззащитный. Гел, в отличие от Фэба, особой красотой не блистал, но обладал другой, даже, пожалуй, более важной чертойв его мягкости заключалось немалое обаяние, располагающее к себе практически всех, кто с Гелом общался. По словам Олле, Гела очень любили пациенты: рядом с ним им становилось спокойно, появлялась уверенность в том, что все обойдется, что все будет хорошо. Олле рассказывал, что до встречи с ними двоими Гел таким не был, что эти его качества стали проявляться, когда жизнь Гела изменилась, когда появилась уверенность в себе и ощущение причастностик целому.
Илюш, мне кажется, мы сможем что-то придумать, очень осторожно начал Фэб. Только не надо рубить сплеча, в этом я с тобой согласен. Рыжий, Ит, пока что ни о каких прогулках в лес с целью оторвать кому-либо голову не может быть речи. То есть, я полагаю, прогулка будет, и не одна, но в наших силах все обставить так, что никто не сумеет к нам придраться.
Гел поднял голову и с надеждой посмотрел на Фэба.
И как это сделать? спросил он.
У меня есть несколько идей, Фэб прищурился. Но для начала Так. Ит, родной, обеспечь нам конфиденциальность. Рыжий, приведи сюда Кира и, пожалуй, Саиша. Больше мы никого в мою задумку посвящать не будем.
* * *
Когда команда прибыла в окрестности Круглой Горы, Фадан понял, что идея с маскировкой «под греванов» была не просто хорошей, нет. Она была гениальной. Потому что любой, кто греваном не был, выделялся из толпы настолько, насколько это было возможно.
Греваны были повсюду. Тут и там мелькали тарги, преимущественно черные, лишь иногда встречались черно-белые. Греваны ходили по улицам, греваны забредали в магазины, греванами были полны кафе и столовые, даже в общественном туалете на площади, в который пришлось зайти Шини, оказались сплошь греваны, причем черные. Мало того, почти все греваны были мужчинами, женщин и гермо было раз в десять меньше.
Ничего себе, пробормотал Фадан, когда пикап, наконец, с трудом выехал с площади, и начал подниматься в гору по извилистой дорожке среди домов. Вот это армия!..
Именно что армия, подтвердил Шеф. Мне кажется, вам лучше где-нибудь оставить машину, и дальше идти пешком. В пикапе вы слишком заметны.