Так не заведется
А ты сделай так, чтобы завелся, рявкнул полис. Долго мое время тратить будешь, ворюга? Или делаешь, или сейчас с нами поедешь.
В результате Крус поставил рекорд скорости по исправлению неполадок мотиков в полевых условияхи мотик все-таки завелся. Пусть и не с первой попытки.
Значит так, кусок навоза. Если я на этой штуке поеду, и не доеду, то знайты покойник, предупредил полис. Это я тебе запросто устрою.
Крус ничего не ответил. Когда полис, мотик, и конвоируемый гермо скрылись, наконец, за поворотом улицы, он молитвенно сложил руки, и беззвучно произнес:
Чтобы я да никогда больше да я Триединый, я больше не буду!.. потом оглянулся на дом, и позвал. Харген, выходи! Уехали они!..
Да? Харген высунулся на крыльцо. Уф как он тебя приложил-то думал, убьет слышь, Крусик, ты меня прости, дурака что я полисов позвал, когда Саничка рожала Никогда больше не позову, ни в жизнь!.. Пойдем, щеку тебе промоем, надо полотенце приложить
* * *
Отъехав на порядочное расстояние, остановились.
Снимайте личины, парни, приказал Бакли. Тут уже можно.
Полис, спустя пару минут, превратился в Шини. А Шинив Аквиста, правда, на превращение у него ушло больше времени.
Зачем ты его бить стал? возмутился Аквист. Он же не сделал ничего плохого!
Он не сделал?! возмутился Шини. Мотик сперэто раз. Разобралэто два
Полисов на нас натравилэто три, подсказал Бакли.
Полисов не он натравил, а это его Харген, возразил Аквист, правда, без особой уверенности в голосе.
И чего? Шини упер руки в боки. Он не возражал, когда нас увозили. Не смотря на то, что Бакли на его глазах спас его жену и сына. И это ты называешьничего не сделал?!
Аквист задумался.
Ну, не знаю, неуверенно начал он. Все-таки, ты слегка переборщил.
Потому что он меня слегка разозлил, невозмутимо пояснил Шини. Или даже не слегка. Ладно, поехали. Нам ведь еще нужно помочь Бонни сшить тарги.
* * *
Чего-то мне не по себе, пожаловался Скрипач, когда они прошли в реанимацию, и остановились в «вошегонке» на положенные полминуты. Что-то Илья темнит, как я не знаю кто, и мне это все чем дальше, тем больше не нравится.
Молчи, грусть, попросил Ит. Ты не одинок, поверь.
Когда, наконец, «вошегонка» открылась, они вошли в реанимационный зал, и остановились на пороге.
Привет, тихонько произнес Скрипач. Как дела, ребята?
Лучше всех, хмыкнул Зарзи. А то сам не видишь. Нашел, что спросить, рыжий! Ты бы еще про здоровье поинтересовался.
Зарзи не просто так называли и за глаза, и в глаза Заразой. Характер у него был едкий, как соляная кислота, а язык, что называется, без костей. Ну совершенно без костей. От Заразы стоном стонали практически все, кто с ним общался, но, не смотря на свои вечные колкости и едкость, Зарзине для всех, разумеется, только для своихбыл хорошим верным другом, который никогда не подведет и не предаст. Приложит при этом, конечно, так, что небо с овчинку покажется. Однако никогда не подведет и гадость не сделает.
Ит остановился на пороге реанимационного блока, и посмотрел на Зарзино не так, как смотрел всегда, не так, как на друга, рядом с которым отработано полтора десятка лет, а иным взглядом. На друзей он так никогда не смотрел обычно. Но сейчасИт это чувствовалобстоятельства изменились.
Зарзи был красивымпо меркам любой расы, и рауф, и людей. Гермо бывают разными, но Олле и Зарзи принадлежали к подвиду, точнее, к ветви расы рауф, которая с человеческой точки зрения была выше всех похвал. Ростом на полголовы выше Ита и Скрипача, Зарзи был сложен практически безупречнохарактерная для гермо тонкость, легкость, но при этомдостаточно широкие плечи, сильная спина, отличная осанка (Олле, например, горбится, Зарзиникогда); лицокрасивое, какое-то даже канонически красивое, интересный разрез глаз, чаще всего ехидно прищуренных, высокие скулы, тонкий нос, небольшой рот.
А волосы у тебя все-таки черные, хмыкнул Ит.
Цвет волос Зарзи был многие годы неразрешимой загадкой для всех. Он перекрашивался постоянно: Ит и Скрипач помнили его пепельно-блондинистым, красноволосым, пегим, седым, в полосочку, сине-зеленым, и ярко-рыжим. И не только ярко-рыжим, а рыжим вообще. В последние три года Зарзи почему-то увлекся экспериментами именно с рыжим цветом.
Сейчас, разумеется, система краскуа если точнее, пигментустранила, и волосы Зарзи приобрели свой естественный цвет.
И что с того? не особенно любезно осведомился Зарзи.
Тебе идет, решил польстить Скрипач. Зачем ты красишься, не пойму? Это же классное сочетаниесерые глаза и черные волосы. Редко встречается.
Много ты знаешь, «зачем», Зарзи отвернулся. Затем, что мне так хочется. Еще какие-то вопросы есть?
Не нужно, перестань, Олле, который сидел рядом с реанимационным блоком, в котором лежал Зарзи, наконец-то решил подать голос. Разве они в чем-то виноваты?
Да я разве кого-то обвинял? Зарзи поскучнел. Это я так ты же меня знаешь.
В том-то и дело, что знаю, тяжело вздохнул Олле. Рыжий, Ит, спасибо вам большоеза всё. И за дружбу, и за то, что кровь дали. С вами было хорошо. Во всех смыслах. И дружить, и работать.
Ты чего несешь? Скрипач недоуменно посмотрел на Олле. Когда со «стрелы» падал, мозги отшиб окончательно? Что это за прошедшее время?..
Потому что оно прошедшее, пожал плечами Зарзи. Потому что работать с вами у нас больше не получится. Ну, у меня не получится, если точно.
Ты чего, умирать собрался? нахмурился Ит. Ты свои показатели смотрел?
При чем тут показатели? Зарзи рассердился. Смотрел, конечно, тоже мне, новость. Не в показателях дело.
А в чем тогда? закономерно удивился Скрипач. Ребята, извините, но мы сюда пришли не для того, чтобы разгадывать ваши кроссворды. Или говорите толком, что происходит, или мы уйдем. Илья сказал, что вы хотите с нами поговорить
А вместо разговора мы сейчас видим непонятно что, продолжил Ит. Или вы говорите прямо, что случилось, или прекращаете играть в загадки. Это уже начинает нелепо выглядеть. Не хотите говоритьтогда зачем звали?
Олле и Зарзи переглянулись.
Давай лучше ты, попросил Зарзи. Я сейчас не смогу.
Олле обреченно вздохнул.
Ладно. Ит, рыжий, вы стулья возьмите, что ли. Это надолго В общем, начать надо с самого начала, наверное.
Ну так начинай, предложил Ит. Мы все внимание.
Ладно. Итак, для начала мы с Зарзинейкеры.
Да ну? удивился Скрипач.
Да, да, покивал Олле. А вы и не заметили
4Мастера маскировки
Нейкерыэто гермо, которые не имеют отношений с женщинами. Только с мужчинами. Явление это довольно редкое, и, безусловно, относится к порицаемымгермо, признавшийся в том, что он нейкер, рискует очень сильно. В первую очередь репутацией, во вторуюздоровьем. Совершивший такое признание гермо вполне может остаться без работы на всю жизнь, его могут выгнать из дома, если семья религиозна, его будут презирать и ненавидеть. Поэтому нейкеры обычно молчал, что они нейкеры, хотя по некоторым особенностям их поведения можно понять, с кем имеешь дело. Но чтобы вот так
Парни, но у вас ведь есть жена, напомнил Ит. Напомнили тут же прикусил язык, потому что вспомнил их со Скрипачом первый брак. Если вдуматься, они тогда вполне тянули на нейкеров. Особенно в последние годы, когда брак превратился в чисто формальный.
Есть, пожал плечами Олле. Очень хорошая женщина, наша старая подруга. Тут все по обоюдному согласию, Ит. Мы выручили ее, она выручила нас. Все довольны.
Но вы же к ней мотаетесь время от времени, прищурился Скрипач. И приезжаете всегда вроде бы довольные.
Да, они действительно ездят к жене. Да, возвращаются в хорошем расположении духа. Всегда. Когда кто-то спрашивает «ну как слетал?», ему всегда отвечают «отлично!», и на этом разговор заканчивается. А тут вон оно что, оказывается.
А почему нам надо быть недовольными? удивился Зарзи. С ней очень хорошо. И накормит всегда вкусно, и поговорить с ней интересно. Нейкеры вообще-то к женщинам очень хорошо относятся. Просто спать с ними не хотят.
Допустим, Ит задумался. Хорошо, вы нейкеры, хотя я, признаться, немного удивлен.
Чему? прищурился Зарзи.
Тому, что вы не сказали про это раньше.
Ит, вы вообще как бы натуральские натуралы. У вас как бы дети в количестве. Жена, мужья, хозяйство, дом, кот
И золотые рыбки, добавил Скрипач. Ни в коем случае нельзя забывать золотых рыбок. И что с того?
А то, что черт вас разберет, может, вы ортодоксы. Нас не сильно любят, сами понимаете, Олле кашлянул. Мы поэтому предпочитаем помалкивать.
А кто еще в курсе? спросил Ит, хотя уже понял ответ.
Илья. И Саиш, Олле глянул на потолок. А теперь, подозреваю, что весь госпиталь
Подозреваешь зря, Ит покачал головой. Слежки нет, поверь.
Хотелось бы мне в это верить впрочем, неважно.
Хорошо. Вы нейкеры. И что? пожал плечами Скрипач. Из-за того, что вы сейчас про это рассказали, вы не сможете работать? Или есть еще что-то?
Есть, Зарзи отвел взгляд. Конечно, есть. Нейкеры это причина. На самом деле
Давайте, рассказывайте, приказал Ит. И побыстрее. Зарзи, тебе вообще-то в таком состоянии отдыхать надо, а не
Хорошо, сейчас расскажем.
Так вот, семья. Не династия Ти, конечно, но тоже весьма и весьма. Аристократия, за ногу ее в душу мать, со всеми полагающимися правилами и обычаями. Но он не хотел такой жизни. Отчаянно не хотел. Через бесконечные ссоры и споры он пошел учиться, и отучился, и начал работать. Сначалав небольшой больнице своего города, куда пробился с большим трудом, потому что мешала родня. Потомсумел перевестись в большой госпиталь, в котором и познакомился с Олле.
Мы как-то быстро сдружились, Олле сидел рядом с Зарзи, и улыбалсясвоим воспоминаниям. Сначала просто пересекались, потом стали квартиру вместе снимать, чтобы сэкономить. Пять лет так прожили, нас ситуация устраивала. Конечно, его родичи ставили палки в колеса, но мы уже тогда находились на хорошем счету, и нам эти палки не сильно мешали. О личной жизни вообще речи не было. И некогда, и не хочется.
А на шестом году этого спокойного существования появился Гел. Он был старше, чем они, на полтинник, не особенно красивый и какой-то неуверенный в себе, что ли. Работал он, по словам начальства, отлично, но продвинуться по карьерной лестнице ему мешала ужасная застенчивость. Гел сомневался в каждом своем шаге и даже если умудрялся не показывать этого, все равно всегда мешкал с решениями и действиями. Конечно, не во время работы, нет! Он хирург отменный, с золотыми руками и прекрасным чутьем. Но на выходе из операционной вся его решительность куда-то пропадала, и он снова превращался в мямлю и рохлю.
В общем, он никому не нравился, хмыкнул Зарзи. А вот нам почему-то понравился сразу. Мне кажется сейчас, что его тогда просто никто не разглядел ну, кроме нас. А мы разглядели. Вот только подойти не решались долго, с полгода где-то. Работали в разных отделах, виделись не часто. Ну и в один прекрасный день я решился. Эти двое сами никогда не осмелились бы
Дальше? Дальше, ребята, были самые прекрасные пятнадцать лет в нашей жизни. Нет, мы не заключили брак, просто жили вместе, и и тогда поняли, что вот так и есть для нас правильно, вот так и надо. А потом
Потом нам предложили очень выгодный контракт, но для этого контракта требовался брак. Который мы и заключили, Олле отвернулся. И в этот момент на горизонте снова замаячила семья Зарзи. Не просто замаячила. Выяснилось, что все эти годы они не спускали с нас глаз, они выжидали. Искали удобного случая.
Условия были поставлены просто чудовищные. Невыполнимые. Зарзиувы, так получалось по законам их мирабыл, по сути, имуществом семьи и распоряжаться собой права не имел. Пока речь шла об учебе или работе, его «выходки» еще терпели, но когда речь зашла о браке, терпение тут же кончилось. Гелу и Олле была озвучена сумма стоимости Зарзи и предложено выплатить эту суммупотому что именно столько семья потеряет, если Зарзи не вступит в два брака, в которые требуется
И почем нынче у вас гермо? полюбопытствовал Скрипач.
Шестьдесят два миллиона, беззвучно ответил Зарзи. Я стою шестьдесят два миллиона. В рассрочкушестьдесят пять. Мы выбрали рассрочку. Кроме того
Кроме того, существовал еще ряд условий, которые тоже надлежало выполнить. Свидания с мужемсутки в месяц, в случае превышения лимита Зарзи тут же возвращается в семью, а брак признается недействительным. Обязательная женитьба на женщинеспасибо, Байну-син, выручила. Ежегодные выплаты денег семье. Проживание: строго не в мире, в котором находится семья. Исамое главноеполная сохранность гермо, за которого пока что не заплачено. Если с гермо что-то случится и он останется жив, брак расторгается, а гермо возвращается домой. Ну, не совсем домой. В изолированный монастырь, где будет жить до конца дней своих. Почему? Ит, не задавай идиотских вопросов. Честь семьи, сохранность информации. Страховка от позора. Конечно, деньги в случае расторжения брака не возвращаются
И давно это было? Ит спросил просто для проформы. Он знал, что Олле и Зарзи работают у Ильи сорок четыре года. Значит, тогда это все и произошло.
Посчитай, хмыкнул Олле.
Уже, Ит осуждающе покачал головой. И много вы успели заплатить?
Почти семь миллионов, Зарзи вздохнул. Тяжело, да. Но оно того стоило, поверь.
Верю, кивнул Ит. Но видеться раз в месяц, это
Лучше видеться раз в месяц, чем не видеться вообще, пожал плечами Олле. Ит, рыжий понимаю, что это нелепо звучит, но у вас статус ST. Вы не последние люди для Санкт-Рены. Надежды у нас нет никакой, но
Мы попробуем помочь, ответил Скрипач. Ит согласно кивнул. Пятьдесят восемь миллионов нам, понятное дело, взять неоткуда, но мы подумаем, что можно сделать. Возможно, не все еще потеряно.
Про людей у тебя забавно получилось, усмехнулся Ит. Надо будет Фэбу рассказать, что ты нас в люди записал. Слушай, Зараза, у меня идея. Пока суд да дело, давай я тебе читать буду, что ли?
Ты что-то новое пишешь?
Ага. Может, это тебя хоть немножко отвлечет. Ты не против?
Зараза задумался. Потер переносицу пальцем.
Давай, согласился он. Все равно мне тут еще лежать и лежать.
Вот и славно, подытожил Скрипач. Так, ребята, мы пошли, а вы отдыхайте. И пока что носы не вешайте, хорошо? Тем более что сейчас Гел прилетит, и как сами считаете, ваши кислые мины ему сильно помогут справиться с ситуацией?..
* * *
Идея, которая пришла в голову Фадану, была проста, как все гениальное. Если нас собираются ловить греваны, лучшей защитой будет притвориться не кем иным, как ловцами. Монастырей существует великое множество, верно? Конечно, между ними налажена связь, но всем отлично известно, что работает она кое-как. Да и не будет никто тратить время на проверку «рядового состава», кому они интересны, простые монахи? То есть, скорее всегоне будет, но и на этот случай можно подстраховаться. А для этого
Сначала заедем в Шенадор и сделаем нужные документы, потом провесим новый маршрут, принялся перечислять Фадан. Потом
Эта дорога занимает четыре часа, напомнил Шини, за что тут же и поплатился.
Конечно, она занимает четыре часа, фыркнул в ответ Фадан. И на всей этой дороге нас ждут с распростертыми объятиями. Добро, мол, пожаловать! Так что прости, конечно, но по ней мы не поедем. Нужен какой-то окольный путь. Шеф, я прав?
Прав, кивнул Шеф. Есть, конечно, ряд нюансов, но, думаю, мы по ходу дела разберемся.
Слушайте, я сейчас подумал, и вот что у меня получается, до этого момента молчавший Аквист решил, что можно встрять в разговор. Нам в Шенадоре нужно будет еще в какой-нибудь компьютерный центр зайти.