С видом на океан?
Ну конечно, он пожал плечами, ради этого и приезжают в Палм-Бич.
Что ж, можно поселиться к югу от клубов, на некотором расстоянии от них. Есть очень милые резиденции, в основном в стиле раннего Регентства, стогне прямо на берегу, а некоторыечерез дорогу жеана Разумеется, чем дальше на юг, тем ближе к кондоминиумам, образно говоря, ближе к Минотавру.
Я предлагаю потратить полчаса и показать мне все эти окрестности, чтобы я понял, что там к чему.
Отличная мысль, согласилась она и достала свою сумочку из верхнего ящика стола, поедем на моей машине.
Хорошо.
Это заняло больше чем полчаса. Они катались около двух часов под палящим солнцем взад и вперед по длинному узкому острову. У нее был «лексус» светло-голубого цвета, с сильным кондиционером, а на заднем сиденье валялись журналы с отрывными листами, буклеты с описанием домов и цветными фотографиями.
Она водила хорошо, но особо не смотрела на дорогу, в основном болтала об окрестностях, которые они проезжали, об истории Палм-Бич, об известных людях, связанных с этим местом, хотя Паркер о них и не слышал, о «стиле» этой маленькой «общины». По всей видимости, «стиль» и «община» являлись очень важными словами для нее, но, если посмотреть в самую суть, то основой всего были, безусловно, деньги.
Не просто деньги как таковые, не для тех, кто хотел влиться в местный «круг»еще одно слово, которому она поклонялась. Лучше всего, чтобы это были деньги, переданные по наследству, подразумевала она. Хотя она не говорила об этом прямо, но вскользь упомянула, и не один раз. Деньги, полученные в браке, тоже считались неплохими, стояли на втором месте, потому что здесь не особо интересовались прошлым новой супружеской пары. Деньги же, недавно заработанные, считались едва ли приемлемыми: только если было подтверждено их происхождение и только если их владелец не продолжал и дальше зарабатывать.
Доналд Трамп никогда сюда не вписывался, сказала Лесли, показывая на Мара-а-Лаго, поместье, долго принадлежавшее миссис Мэривезер Пост, которая уж точно вписывалась.
И после ее смерти это поместье длительное время оставалось «белым слоном» на рынке недвижимости, так как никто не мог позволить себе содержать эту колоссальную усадьбу, пока Трамп не запустил в нее свои руки, слегка просчитавшись, думая, что таким образом он войдет в общество Палм-Бич. Он полагал, что в Палм-Бич все решает размер недвижимости, которой владеешь, как, например, в Нью-Йорке, не понимая, что здесь дело совсем не в этом.
На самом деле я рада, что Трамп занялся этим поместьем. Мы все должны быть рады, что эта усадьба не пришла в запустение, но я считаю, что такое место должно быть, как бы это сказать бесклассовым, если, конечно, Доналд Трамп знает, что означает это слово.
Паркер позволил себе утонуть в потоке ее речи, время от времени поддакивая в стиле Дэниела Пармитта, глядя из окна автомобиля на яркий солнечный день, на многоквартирные дома праздных богачей.
Стиль неорегентства в здешней архитектуре, показанной ему, явно был создан под влиянием памятника «Могила неизвестного солдата»: литые массивы внешних стен, наступающие балюстрады, огромные греческие вазы, расставленные тут и там, как декорации какой-то игры.
Хотя, по идее, Дэниел Пармитт смотрел на все это с точки зрения человека, который хочет что-нибудь купить и стать частью «общины» и «стиля». И в этом случае Лесли была бы замечательным маклером, гидом и рассказчиком, но Паркер искал нечто совсем другое. Он хотел дом, который купил Меландер, кстати, частично за деньги Паркера, и вот он!
Они ехали на юг, подальше от деловой части города, через район «между клубами», где большие дома почти полностью скрывались за высокими кронами фикусов или, в менее успешных случаях, за хвойными деревьями. Они двигались на юг, между клубами «Бас» и «Теннис», через туннели, которые позволяли тем, чьи дома выходили на океан, плавать в озере, затем миновали Мара-а-Лаго и один из немногих общественных пляжей на островеФипс-Оушен-парк, и затем другие дома. На подъездной дорожке одного из них, едва различимого сквозь хвойное ограждение и закрытые ворота из кованого железа, сидел на корточках человек в фирменной одежде компании, вывозящей мусор.
Смотрю, здесь много работы, заметил Паркер.
Да, все время кто-нибудь что-нибудь перестраивает, то здесь, то там. Есть неплохие бригады в восточной части Палм-Бич, и люди постоянно что-то меняют в своих домах. Например, в последнее время все принялись устанавливать подсветку, выходящую на океан, чтобы можно было круглосуточно им любоваться.
И совсем нет бродяг.
Нет, конечно, только не здесь. Она засмеялась, отметая это предположение.
А вот в официальных данных указывается, что они таки есть.
Она все еще отрицала:
Ну да, иногда какие-то идиоты забредают из Майами, но никогда надолго не задерживаются, их быстро ловят. Кроме того, город собирается расставить посты на мостах при въезде, чтобы контролировать всех, кто въезжает. Хотя здесь затрагиваются права человека, и поэтому решение еще не принято, но, я думаю, примут, как только придумают, как это обойти. Здесь, на Палм-Бич, отделение полиции состоит из шестидесяти семи человек.
Паркер видел патрульные машины, проезжавшие каждую минуту или две с тех пор, как они здесь оказались.
Смотрю, много копов, отметил он.
Более чем достаточно, добавила она. Здесь нет проблемы преступности. Потом она хихикнула и добавила:Здесь скорее проблема с донорами печени, чем с преступниками.
Да, наверное, но вот тот дом, который мы проехали, где идет ремонт Я задумался, а вдруг моему банку понравится, если я возьму в аренду жилье, нуждающееся в ремонте?
Правда?! Она была удивлена.
Ну вы же понимаете, они всегда говорят о прибыли, объяснил он. Вы бы только знали, как я не хочу работать! Я даже не хочу присматривать за тем, как кто-то работает, но вот мой банкир явно обрадуется, если я вложу деньги в то, что будет доходным само по себе.
Я поняла, что вы имеете в виду. Вы купите дом, нуждающийся в ремонте, а когда вы его закончите, он будет стоить уже дороже.
Да, это понравится банкирам.
Таких домов мало. Здесь предпочитают заботиться о своей собственности.
А вот тот, который мы только что проехали? Мне показалось, там сейчас как раз идет ремонт.
Я вижу, вы наблюдательны. Тот дом был просто развалиной. Какая-то грустная история По-моему, там был пожар, и дом просто бросили, ответила она.
Но кто-то купил его до меня.
Я думаю, сказала она, припоминая и явно пребывая в восторге от своей памяти, по-моему, он тоже техасец, как и вы.
Меландер и его «мексикашки».
Да уж, ему повезло.
Пока ничего подобного поблизости нет.
Ну что ж, это была всего лишь идея.
Вы знаете, может быть, у меня еще сохранился буклет с рекламой этого дома, я его не продавала. Но позвольте, я припаркуюсь возле «Монегаск».
Это был ресторан, расположенный чуть впереди, редкое место на дороге, где можно было притормозить и остановиться. Она встала прямо перед входом, проигнорировала парковщиков, уставившихся на нее, и сгребла пачку буклетов, описывающих дома, с заднего сиденья. Покопавшись в них, вытащила один.
Вот он. Вы только посмотрите, каких проблем вам удалось избежать! Не думаю, что на самом деле недвижимость, нуждающаяся в ремонте, стоит потраченного на нее времени.
В буклете имелось цветное фото здания, сделанное с такого ракурса, чтобы скрыть, в каком запущенном состоянии оно находится, а также его план, расположение входов, описание сигнализации.
Можно я оставлю это себе? спросил Паркер.
Да, пожалуйста, он мне не нужен, дом продан.
3
Примерно на расстоянии мили к югу от дома Меландера частные домовладения начали уступать землю отелям, таким как «Четыре сезона», «Хилтон», «Говард Джонсон»; приближались кондоминиумы. После полуночи Паркер оставил свой «ягуар» с поднятым верхом на стоянке отеля «Четыре сезона» и отправился на пляж, двигаясь на север. Далеко впереди виднелись огни, освещавшие берег, наверное, те, о которых говорила Лесли. Но здесь на берегу и на море царила темнота, а все дома, и со стороны моря, и со стороны дороги, были заперты и неприступны. Луны не было, но свет звезд, отражаясь в воде, окрашивал все вокруг серебристым сумраком. Стены и ворота разделяли особняки с одинаковыми огромными вазонами по углам, едва различимыми в темноте.
Практически во всех домах теплился свет, но глубоко внутри, непрямой и приглушенный. Только несколько раз он увидел двери, открытые на террасу или на лужайку, из которых лились звуки и свет, рассеиваясь в море: видимо, хозяева что-то праздновали. Каждый раз, проходя мимо, он нагибался, чтобы белое пятно лица не выдало его, приближаясь к кромке волн, подальше от огней.
Сегодня он ничего с собой не взял, одетый в темную повседневную одежду, но имел при себе удостоверение личности на имя Пармитта. Если бы он с кем-то столкнулся сегодня ночью, будь то полиция или охрана, пистолет скорее создал бы ему проблемы, чем помог.
Добираясь сюда, он пытался сосчитать количество зданий, расположенных на улице до дома Меландера, и теперь он опять считал, двигаясь на север, но не был уверен в своих подсчетах, поскольку приближался с другой стороны. Когда он подошел к дому, который, как он думал, принадлежал Меландеру, то натолкнулся на светлую бетонную стену семи футов высотой, с воротами из кованого железа, наглухо запертыми. Вверх от них вели бетонные ступени, тянущиеся далее, к следующей бетонной стене. На северной стороне стена смыкалась с оградой следующего землевладенияпроволочной сеткой, которую оплел дикий виноград, забравшийся еще выше, чем стена соседа.
Паркеру показалось, что люди, строившие дом Меландера, если, конечно, это был именно он, возвели эту стену вдоль пляжа и боковые стены по кругу, чтобы сделать высокую террасу вровень с дорогой с другой стороны. Напротив же соседи оставили этот кусок земли как есть, спускающимся к морю, и едва прикрыли его сеткой. А проволочная сеткаэто лестница, даже если она и увита виноградом. Заметив огни в доме за забором, Паркер взобрался по сетке в самом углу, двигаясь медленно, чтобы не наделать шума и не оставить следов, которые Меландер и компания могут обнаружить завтра.
Когда он находился в нескольких футах от земли, он заметил за стеной лужайку, ведущую к дому. В доме горел свет, но не было слышно ни звука.
Выше стены был укреплен фигурный забор из кованого железа, примерно по грудь высотой, чтобы гости, гуляя по высокой террасе, не свалились с лужайки прямо на песок, находящийся в семи футах внизу.
Паркер перебросил ногу через кованый заборчик, опустился на землю и присел, ожидая реакции. Он знал, как защищают такие места, но сомневался, что Меландер, Карсон и Росс всегда включают сигнализацию: они не принадлежали к этому типу людей. Но все равно, лучше быть поосторожней, особенно если он просчитался и это вообще не их дом.
Он сейчас ждал реакции датчиков движения: в таких домах это первая линия обороны, и датчики должны были среагировать, как только он вступил на территорию дома. И, если они есть, то включится не только сигнализация, а скорее всего еще и прожекторы по всему периметру дома, потому как его жители заинтересованы не столько в том, чтобы кого-нибудь поймать, сколько в том, чтобы побыстрее избавиться от непрошеных гостей, напугав их.
Если что-то случится сейчас, Паркер опять перешагнет через витой заборчик, спрыгнет на песок и пойдет на юг, обратно к машине.
Но ничего не произошло. Он оставался на месте, ждал, вслушивался и оглядывался. Он стоял на том, что раньше было газоном, за которым уже давно не следили. Ветер с океана уничтожил его, оставив твердую, всю в комьях, землю.
Скорее всего, это был именно тот дом. Он неясно вырисовывался впереди, бледный при свете звезд, стоящий в центре землевладения, в окружении широких открытых полос земли, ранее бывших газонами. Ряд высоких фикусов закрывал любой вид на соседние дома, но за фикусами не ухаживали. Вместо того чтобы казаться идеальной стеной, созданной профессиональными садовниками, деревья выглядели спутанными, косматыми, неухоженными.
Выждав еще чуть-чуть, Паркер двинулся вперед, к зданию. Казалось, что в доме горят лишь два огняодин наверху, другой внизу. Скорее всего, он был пуст.
Огни были тусклые, желтоватые, теплящиеся где-то внутри, но освещающие прямоугольники окон и стеклянные двери.
Лужайка упиралась в каменное патио возле дома. Мебель здесь отсутствовала, и под ногами хрустел песок. Впереди стеклянные двери, похожие на театральные, вели в большую темную комнату. Паркер подошел ближе к стеклу и заглянул внутрь.
В самом конце через широкий дверной проем лился свет. Когда-то это была основная гостиная в доме, сейчас она была пуста. Лишь в самом дальнем углу стояло пианино, возле него не было ни скамьи, ни стула.
Естественно, двери были заперты. Сработает ли сигнализация, и связана ли она с местным полицейским участком? Паркер думал, что вряд ли Меландер и компания хотели бы, чтобы полиция вламывалась в дом по любой причине, но это не значит, что нужно вести себя неаккуратно или нахально.
Паркер отступил обратно в патио, чтобы осмотреть вторую дверь. Он увидел уступ, над которым располагалась терраса. Дом был построен из больших квадратных плит светлого камня, и карабкаться по ним было не сложнее, чем по проволочной сетке.
Паркер подошел к самому дальнему углу здания и взобрался на террасу второго этажа. Там он нашел следы присутствия людей: три дешевых хромовых стула с завязками, перевернутую коробку из-под алкогольных напитков, которую приспособили вместо стола, пустую бутылку из-под пива возле одного из стульев. Стеклянные двери вели к трем комнатам наверху. Центральная служила библиотекой и кинозалом, но сейчас она пустовала, и на полках не было книг. Через открытую внутреннюю дверь ему был виден источник светаканделябр в начале лестничного пролета.
Две боковые двери вели в комнаты, бывшие и оставшиеся спальнями, только сейчас там из мебели имелись одни матрасы. Эти двери были также заперты, но замок оказался пустяковым. Паркер открыл одну из комнат справа и отступил в угол, ожидая реакции, но ничего не произошло: не зажегся свет, не включилась сигнализация. Две, три минутыи никакого звука приближающихся полицейских машин. Дверь осталась приоткрытой.
Паркер пересек террасу и вошел в дом, закрыв за собой дверь. Обыск дома не занял много временив нем было пятнадцать или шестнадцать комнат, но Меландер, Карсон и Росс пользовались лишь пятью: тремя спальнями наверху, кухней и столовой внизу, И они обходились минимальным количеством мебели. Дома их не было, холодильник работал, но в нем стояло только шесть бутылок пива, никаких скоропортящихся продуктов. В комнатах практически не было одежды, в ваннах не висели полотенца, хотя стопка их лежала на полу лестничного пролета, как будто их только что привезли из прачечной.
Итак, они въехали сюда, обжились и уехали. И не вернутся, пока не придет время. Паркер мог обозначить здесь свое присутствие, просто ожидая их.
Он нашел две сигнализации: главную, с пультом управления у двери, прилегающей к гаражу, и вспомогательную, с пультом в шкафу возле входной двери. Обе были отключены. Паркер перепрограммировал их. Теперь, если бы их включили, датчики показали бы, что они работают, а на самом деле это было бы не так.
Он вышел через переднюю дверь, оставив ее открытой, исследовал землю, а потом пошел взглянуть на машину фирмы «Дамстер», вывозящую мусор. Она была больше обычной и напоминала фуру дальнобойщиков. На три четверти она была наполнена хламом; сломанными стульями, зеркалами, грудами скомканных занавесок, в общем, всем тем, что не захотели взять предыдущие владельцы. Строительного мусора не было, хотя, если смотреть с дороги, этот грузовик компании, вывозящей мусор, как раз и создавал ощущение того, что здесь идет стройка.
Он вернулся в дом, закрыл входную дверь и пошел к гаражу, рассчитанному на три машины, но сейчас пустому. Только в дальнем углу стоял ящик для инструментов. Ящик казался странным, да еще и был заперт на висячий замок. Паркер подошел к нему и изучил замок, который при ближайшем рассмотрении оказался новым и весьма надежным. Он взялся за конец ящика, очень тяжелого. Внутри гремело что-то металлическое. Это мог быть запас оружия. Паркер зажег свет, изучил замок как следует, затем погасил его, вышел из гаража и покинул дом, спустившись по соседской проволочной ограде. Он направился к отелю «Четыре сезона».
Паркер подошел к «ягуару», зажатому между другими автомобилями в сумраке парковки, потом вдруг отклонился с намеченного курса, отошел от машины и начал кружить по другим местам на стоянке. Что-то лежало в салоне: темная груда на пассажирском сиденье. С пустыми руками он медленно приблизился к машине с краю, пытаясь не попасть в обзор боковых зеркал. В конце концов присел у дальнего бампера и начал вытягивать шею, чтобы увидеть отражение в ближайшем боковом зеркале, понять, кто же там сидит, рассмотреть получше