Евгений СеменкоЛабиринт
Рядом присел высокий мужчина в кожаном плаще, приветливо кивнул, подвигаясь ближе.
Тоже пытаетесь пройти лабиринт? он взглянул на открытый блокнот, испещрённый записями и рисунками, рядом с моей кружкой пива.
Я неоднозначно качнул головой:
Можно и так сказать.
Собеседник широко улыбнулся, запустил руку в нагрудный карман и достал потертую записную книжку с множеством закладок. Развернув, положил передо мной.
Дальше третьего зала пока зайти не удалось. Никак не одолею эти чертовы загадки. Он крепко приложился к пиву, и пока опустошал кружку, я пробежал взглядом по страницам, пытаясь разобрать почерк. А-а-а! Здоровяк с удовольствием грохнул пустой кружкой о стол, и попросил бармена поскорей налить еще.
Н-да, любопытно, пробормотал я, покрыв ладонью собственные заметки. Посвящать незнакомца в личные дела раньше времени не стоило.
Так что насчёт вас? Далеко продвинулись? Собрав губами пену, мужчина ополовинил тару в несколько больших глотков.
Не особенно, совершенно честно ответил я.
Мой собеседник вопросительно поднял брови.
Дружище, все мы здесь ради одного и того же, так прекращайте же ёрничать и выкладывайте начистоту.
Мне было симпатично его простодушие и не сходящая с губ улыбка. Такой человек располагал к беседе.
Вы слышали о Роджере МакКейне?
Мужчина довольно хмыкнул, доставая из кармана трубку и кисет.
Еще бы, здесь все о нём знают протянул он, набивая люльку табаком. Только о Роджере и разговоров. История уже прилично обросла сплетнями и слухами, и превратилась в отличную байку под кружечку-другую темного пивка. Но сути не утратила: сукин сын добрался до последних врат, правда, так и не вернулся Э-эх, везет же некоторым. Он раскурил трубку и взглянул на меня. Вы здесь из-за МакКейна?
Я глотнул сладковатого, с привкусом жженого сахара пива, и утвердительно кивнул.
Расследую его исчезновение.
Здоровяк нахмурился и оценивающе окинул меня взглядом, причмокивая мундштук.
Стало быть, детектив Веселость и задор выветрились из его голоса, сменившись серьезностью. Не позавидуешь такой работенке. Дело Роджеразагадка покрепче тех, что рождает лабиринт. К тому же, точно неизвестно, что находиться по ту сторону Золотых Врат.
Тем не менее, это не отпугивает желающих выпотрошить дворец, заметил я.
Еще бы, тон мужчины потеплел. Не будь там настоящего сокровища, не было бы и заковыристых загадок. Он допил пиво и засипел трубкой, мечтательно разглядывая ряды бутылок на полках бара. Вы здесь надолго, дружище, уверенно произнес он. Чтобы найти Роджера, придется отправиться за ним. Наши взгляды встретились, и в прищуренных глазах собеседника, казалось, мелькнуло соперничество.
МакКейна кто-нибудь знал близко? я достал из кармана куртки огрызок карандаша и перевернул чистую страницу блокнота.
Мужчина пожал плечами.
Нет, насколько мне известно. Он почти ни с кем не говорил, никогда не замечал его в компании. Искатели не воспринимали Роджера всерьёз: невзрачный, замкнутый, он редко появлялся на людях, только по делу. Странный малый
Может, с кем-то он общался чаще?
Собеседник задумался, и с грустью посмотрел в пустую кружку. Я подал знак бармену повторить.
Да, есть такой человек, продолжил здоровяк, промочив горло. Старик Мартус, здешний торгаш.
Я сделал пометку в блокноте, спросил:
Что их связывало?
Ничего особенного. Мартус промышляет загадками и всяким барахлом, его здесь каждая собака знает. Держит лавочку, «Бронзовые Врата» называется, её трудно не заметить. Я кивнул, вспоминая большую красочную вывеску магазина на главной площади. Роджер частенько к нему заглядывал.
А вы когда-нибудь разговаривали с МакКейном? осторожно поинтересовался я.
Нет, не довелось, совершенно спокойно ответил мужчина. Кружка его опустела, и он, извиняясь, развел руками. Что ж, спасибо за выпивку и беседу э-э
Кирилл, представился я, протягивая руку. А вас как
Григорий, Гриша. Крепкая горячая ладонь с немалой силой сдавила мою хлипкую пятерню. Рад знакомству. Он как следует тряхнул меня, забрал свои записи, и, шутливо откланявшись, направился к столику, где вовсю шла карточная игра.
Допив пиво, я взглянул на часы. Пока имелось время, не помешало бы заглянуть в лавочку господина Мартуса
Свет в магазинчике ещё горел, и сквозь широкое витринное окно виднелась фигура продавца за прилавком. Звон дверного колокольчика оповестил о моем визите, и хозяин отвлёкся от раскрытой перед ним тетради. Здесь стоял удивительный запах бумаги, смешанный с ароматом кофе и множеством других ароматов. Полки были уставлены различными склянками, колбами и, конечно же, множеством книг.
Господин Мартус коротко кивнул, придирчиво оглядывая посетителя поверх очков.
Чем могу быть полезен, юноша? Он закрыл тетрадку.
Я поздоровался, протянул ему документы. Старый лавочник долго изучал удостоверение и, наконец, удовлетворенный, вернул мне.
Имперский детектив прокряхтел Мартус. Далеко же вас занесло. Чем старый скряга не угодил Его Величеству? с улыбкой спросил он.
Я здесь по делу Роджера МакКейна.
Торговец поморщился и, выйдя из-за прилавка, перевернул табличку на входных дверях на «закрыто».
МакКейн МакКейн сварливо заворчал старик, опускаясь в плетеное кресло у низкого столика. Я мало знаю о Роджере, впрочем, как и любой в Вильмоте.
Мартус коротким жестом пригласил занять свободный стул напротив.
Говорят, он часто заходил к вам. Я достал блокнот и карандаш. Старик завозился в кресле, видно было, что от этого вопроса он почувствовал себя неуютно.
Говорят, значит Да, заглядывал иногда, нехотя подтвердил старик. Скупал загадки.
Из лабиринта? на всякий случай уточнил я.
Мартус раздраженно наморщил лоб, но сдержанно произнёс:
Разумеется.
Как загадки попадают к вам?
Очень просто: мне их приносят другие искатели, коих здесь развелось как мышей в зерновом амбаре. Неудачники, одним словом. Проходят от силы пару врат, записывают выражения привратников и мчатся ко мне, чтобы поскорей завести хоть немного денег и отправиться пить с друзьями в таверну, желчно процедил старик. Очевидно, многочисленные добытчики изрядно раздражали его.
А какая выгода от загадок вам? Лицо продавца вдруг изменилось, точно была задета слишком личная, деликатная для него тема. Но такая уж у меня работа.
Это увлечение, если можно так выразиться. Кроме того, сборники загадок отлично продаются. Множество гостей города и людей интересующихся помогают держаться на плаву.
Конечно, понимаю. Скажите, а Роджер когда-нибудь приносил загадки на продажу?
Нет, быстро ответил он, покачав головой. Никогда. Парень всегда покупал, и никогда не продавал. Для него, как и для меня, загадки являлись чем-то большим, нежели ключами к вратам. Роджер был умным парнем, слишком умным, чтобы бестолково расточать столь ценные вещи.
Как вы считаете, для чего ему понадобились, хм эти «ключи»?
Мартус едва улыбнулся, прищурившись.
Вы уже ответили на свой вопрос, детектив. Чтобы открыть главные двери, конечно. МакКейн полагал, что в загадках скрывается, своего рода, карта, портрет лабиринта. Не многие знают, что МакКейну удалось дважды добраться до Золотых Врат. Мало кто достигал и Бронзовых, здесь он сделал паузу, на лице отразилась гордость, а голос прозвучал самодовольно. Мало кто, с удовольствием повторил Мартус, но Роджер обошёл всех. Я видел его в один из тех дней: бледный, изможденный, он брел по улице, никого не замечая. Он пробыл в лабиринте, наверное, дня три. Но врата не отпер. Однако, передохнув и окрепнув, продолжил собирать загадки, пока не ушел навсегда.
Вы так говорите, будто МакКейна нет в живых, заметил я.
Мартус кивнул.
Вероятно, так оно и есть. А иначе, парень бы вернулся, хотя, кто знает, что он нашел в конце.
Расскажите о лабиринте, я имею ввиду о личном опыте. Эту тему затрагивать было вовсе не обязательно, но я решил побольше узнать о древнем дворце от человека увлечённого им.
Старого торговца явно порадовал поворот беседы, он изрядно оживился и, пообещав сварить свой лучший кофе для подобной темы, удалился в подсобку. Вскоре помещение магазинчика наполнилось восхитительным густым ароматом свежесваренного кофе, и спустя несколько минут, с подносом, появился хозяин лавочки.
Мне было шестнадцать, когда наша семья осела в Вильмоте, начал Мартус после глотка горячего. Уже тогда о лабиринте знали, народ съезжался отовсюду, чтобы попытать счастья и прикоснуться к тайнам дворца. Не говоря об исследователях и ученых, коих в то время, равно как и сейчас, здесь околачивалось никак не меньше коренных жителей. Имперские прихвостни долго держали здание под колпаком, но им так и не удалось откупорить его или высмотреть прок в государственных целях, за сим они оставили город.
Местные привыкли к диковинке и редко входили под своды лабиринта, но некоторые буквально жили у его стен, мечтая покорить лабиринт. Я был одним из таких. Свободного времени у меня почти не былонаша семья возделывала землю с утра до вечера, и когда выпадал отдых, я бежал изо всех ног, чтобы поскорей услышать сухой, свистящий голос привратника, и отгадать его загадку.
В то время ни у кого не было полной карты: каждый искатель самостоятельно заносил на бумагу пройденный маршрут. Я потратил много лет, чтобы добраться до Бронзовых Врат и составить подробный чертёж ходов.
Когда состоялся ваш последний поход? полюбопытствовал я.
Очень давно, как только стало ясно, что дальше идти нет смысла, с горечью отозвался старик. Загадки никогда не повторяютсяэто известный феномен. Впервые услышав третьего привратника, я вдруг понял, что больше не отгадаю ни одной из них. Лабиринт, будто говорил мне: здесь твой путь окончен. Так я и поступил. Торговец глубоко вздохнул и глотнул кофе.
Получив задание, я ознакомился с множеством литературы касательно лабиринта, и в каждой находил подтверждение слов господина Мартуса: за все время ни одна загадка не прозвучала дважды.
Вы пытались ее решить? История начинала меня захватывать.
Лавочник отрицательно покачал головой.
Некоторые вещи лучше оставить как есть. Я повидал многое и, поверьте, могу сказать наверняка: лабиринт сам решает сколь далеко зайдет человек. Неясно чем руководствуется дворец, но за долгие годы наблюдений у меня сложилось именно такое впечатление.
Может быть, у вас есть какие-то версии? Благодаря чему, к примеру, МакКейн смог открыть все врата?
Версии даже не хочу об этом думать, он отставил чашку, и хрипло рассмеялся. Понимаете, даже если мы узнаем, это ничего не даст. Уверен, появится нечто новенькое. Неизвестно еще кто кого изучает: мы лабиринт или он нас. А что касается Роджера хм пожалуй, парень обладал невиданным упрямством, хохотнул лавочник, и уже серьезно продолжил:Трудно что-то сказать, когда почти не знаешь человека. Роджер был другим, это замечали все. Я не имею ввиду его уединенность или замкнутость а было в нем что-то необыкновенное.
На что жил МакКейн? Ведь не задаром же вы отпускали ему загадки.
Хм, да. Он работал в одной из гостиницмыл по ночам посуду и убирался в обеденном зале. Управитель давал ему кров, пищу и немного приплачивал.
Мартус замолчал и, сложив руки на груди, задумчиво взглянул на меня.
Вам поручили непростое дельце, детектив, хэх! заметил он весело.
Мне уже это говорили.
Старик с кряхтением поднялся и направился к большому деревянному шкафу с книгами, свитками и прочими безделушками. Бормоча под нос и выводя что-то пальцем в воздухе, он вскоре достал тугой свиток, перетянутый фиолетовой лентой, и протянул мне. Я, было, потянулся, но Мартус отдернул сверток и хитро улыбнулся.
А что известно о МакКейне вам? вкрадчиво спросил лавочник. Я невольно улыбнулся предприимчивости старика.
Не больше вашего. Скрывать и вправду было нечего. Несколько месяцев назад в один участок обратился отец Роджера с заявлением о пропаже сына. Когда всплыли подробности, дело быстро попало наверхк нам, в главное управление. МакКейн-старший мало рассказал о сыне, поскольку виделись они редко. Парень постоянно разъезжал в поисках лучшей жизни, дома почти не появлялся, но писал родителям регулярно. Ни друзей, ни знакомых. У меня есть лишь несколько фотографий да пара зацепок. Белое пятно. Я развел руками, давая понять, что больше сказать нечего.
Улыбка старика стала шире, и он вручил мне свиток.
Это самая полная карта. Подарок.
Спасибо, право, неожиданно. Распустив гладкую ленточку, я развернул плотный, приятный на ощупь пергамент. Схему наносил, несомненно, мастеркаждая линия безупречна. Вещь определенно не из дешевых, и Мартус, как мне показалось, слишком расщедрился.
Простите за нескромный вопрос, я свернул и перевязал карту, какой выгоды ищете вы?
В мутных старческих глазах на секунду вспыхнул хитрый огонек.
Одному Роджеру МакКейну известно, что находиться по ту сторону Золотых Врат. И мне бы очень хотелось узнать, что же скрывает лабиринт.
Что ж, объяснение выглядело достаточно веско.
Допив кофе, который, к слову, был великолепен, и поблагодарив за все хозяина магазина, я отправился в гостиницу, где остановился. Пожалуй, с делами на сегодня довольно.
Пребывание в Вильмоте определенно шло мне на пользу: вдали от городского шума и суеты, я проснулся бодрым и свежим, готовым взяться за работу.
Справившись с завтраком и заказав кофе в номер, я решил сравнить карту выданную управлением и подаренную Мартусом. Сказать, что они отличалисьничего не сказать. В штатском плане лабиринта не доставало главного, последнего зала, множества стен и ложных коридоров. Чертеж новой схемы был гораздо полней: он делился на пять равных прямоугольниковбольших залов, переплетенных сложными ходами, и, что, несомненно, удобно, располагал несколькими вариантами верных маршрутов, нанесенных разными цветами.
Я решил, на всякий случай, захватить обе карты, и, собрав самое необходимое, отправился к лабиринту.
Здание дворца лежало в широкой долине, среди пышной зелени, и больше всего напоминало древний храм. Потемневшие от времени каменные стены, казалось, росли из земли, упираясь в пологий скат крыши, закрученный «волной». Огромное сооружение выглядело величественно и пугающе одновременно.
Несмотря на ранний час, у входа уже собирались люди. Я поднялся по ступенькам и, достав карту Мартуса, вошел в лабиринт.
Внутри это место больше походило на склеп. Тяжелый сырой воздух, смешанный с дымом факелов, густой сумрак и тишина нагоняли жути. Останавливаясь у факелов, чтобы читать карту, я понемногу продвигался вперед. А вскоре оказался перед первыми, Каменными Вратами. По левую сторону громоздилась статуя привратника, изображавшая воина со щитом и опущенным мечом. Как утверждали многочисленные книги о лабиринте, следовало коснуться стража, чтобы услышать загадку. Я осторожно положил ладонь на щербатую каменную грудь. Но ничего не услышал. Прождав некоторое время, решил коснуться повторно, но вдруг, будто отовсюду, раздался хриплый властный голос:
«Приветствую, искатель. Первых врат ты достиг.
Чтобы дальше идтиобдумай сей стих:
Соткана нитка, да нет к ней иглы.
И есть мастерица, да только нет и канвы.
Но время прошлокак вышит узор.
И ткач потрудился, и работа радует взор».
К горлу подступил комодно дело, когда читаешь о подобном в книгах, и совершенно другое, когда испытываешь сам. Уняв дрожь и накатившее волнение, я постарался собраться и мысленно повторить услышанное.
Загадка была простой, но я не торопился с ответом, решив как следует все обдумать. Речь, конечно же, шла о пауке впрочем, и о паутине тоже. Многие искатели упоминали, что если ответ в целом верен, но неточен в деталях, привратник его не примет. Обычно простые загадки попадались у первых двух стражей, дальшесложнее. Но в некоторых источниках описывались и противоположные случаи. Буду считать, что мне повезло.
Итак, ответ у меня был:
Паук и паутина, произнес я, глядя на стража.
Спустя несколько секунд, привратник прогремел:
«Ясные мысливот основа пути.