Кареглазка шла впереди, и я не мог оторвать глаза от раскачивающихся бедер. Иногда она будто случайно прикасалась рукой, несколько раз даже прижаласьи это меня каждый раз заставляло волноваться, как 15-летнего мальчишку. Такая тактильная активность сбивала с толкуиз опыта я знал, что это могло быть как многообещающим признаком флирта, так и проявлением обычной симпатии, не имеющей ничего общего с соблазнением.
А затем все усугубилось еще и видом снизу, который открылся передо мной, когда мы поднимались по лестницам. Конечно, рядом был Свинкин, и я не позволял себе слишком много. И, все же, иногда мне удавалось заглянуть под юбку.
И хотя у меня был план изучить локацию, пока есть возможностья был весь на иголках, и не мог сконцентрироваться на задаче. Сколько раз я ругал себя за проклятый переизбыток гормонов!
Как бы там ни было, мне все же удалось засечь кое-что полезное. К востоку от плаца, неподалеку от церкви, стояла кирпичная постройкакак склеп. Оказалось, что это вход в тоннель, соединяющий Илион с гидроэлектростанцией. А так как подземный ход совпадал с течением небольшой подземной речушки, обеспечивающей Крепость водой, то местные называли его Акведуком. Горин переживал о стабильном электрообеспечении и водоснабжении, поэтому тоннель стал его вторым крупным строительным проектом после Стены.
На массивной двери Акведука висел серьезный замок, а вот охраны я не заметилнаиболее вероятно, что солдаты просто периодически делали там обход.
****
Охотник укрылся от солнца, скатившись по ступенькам в подземный переход. Сейчас он больше походил на драную тряпку, чем на представителя племени, захватившего планету.
Время было на его стороне, оно не играло роли, и нонсенсвремя поджимало. Сложно и необъяснимо, хотя он совершенно не задавался такими вопросами.
Охотник стойко переносил больнесмотря на адский обжиг ослепляющим ультрафиолетом. В темноте боль стала тупой, хотя и всеобъемлющей. Его состояние было равно агонии, кожа представляла собой сплошной ожогвернее, кожи не было, она сгорела дотла вместе с сетчаткой единственного глаза. Все органы были поражены дневным светом, а также сотней свинцовых зарядов. Разорванный, сожженный, уничтоженный только мозг еще сохранял функционал, только нервная система снова и снова перезагружалась, пытаясь запустить разрушенные системы жизнедеятельности.
В эти моменты в сновидения, наполненные голодом, кровью и мясом, врывалось нечтооно действовало на сердечный мускул как самый мощный электрошокер, как стартер, запускающий двигатель. Особь. Голодная, как и он. И их связывает невидимая нить. Он должен спасти, освободить ееэто единственное, что знал Охотник. ЧТО ТАКОЕ МАРГА?!
Скоро, совсем скоро, он восстановит силы, и найдет ее. Найдет ихи насытится ими. Прекратит существование их вида. Челюсть рефлексивно дернулась, пожирая пролезающую рядом сороконожку. Скоро, совсем скоро он снова будет готов к охоте.
Глава 8. О чем не знают мужья?
После экскурсии Елена Ивановна потянула меня на работув Логос. Мол, тоже на ознакомление. От мыслей о работе стало канудить, но после ее прикосновений я не мог сопротивляться.
Лаборант по имени Валера Антонов, зануднейший из людей, с бегающим неудовлетворенным взглядом, словно его только что оторвали от просмотра порно, провел меня по лабораториям, а «ассистентка» Зоя Бергман выделила инвентарь. Я пробовал пошутить с ней, но горячая внешность и подкачанная задница оказались обманчивымиона была редкой тупицей. Бергман вообще была из тех девушек, которые в соцсетях заносят незнакомых людей в черные списки. Профилактическиведь она не имеет понятия, кто ты, и чего хочешь. Вернее, она думает, что знает все этоты кобелина, и если она подтвердит запрос о дружбе, то ты напишешь ей уйму пошлых сообщений и будешь преследовать аки маньяк. Но, крошка, это ведь социальные сети! Не собираюсь я тебя преследовать (ха-ха!).
После знакомства с биоцентром я вернулся в диспетчерскую, где Кареглазка все так же возилась с комбинациями для дипломата. Можно было не заморачиваться, и вскрыть коробкухоть ломом, хоть пулей, хоть чем, но она пока что не желала их использовать. По ее мнению, внутри могло быть что-то хрупкое, и его ни в коем разе нельзя было повредить.
Потом она переместилась в свежеоборудованный бокс, где содержалась пойманная тварь, и я пошел следом. А Церберза нами. Вообще, мне очень-очень нравилось ходить сзади неетаких шикарных бедер я давно не наблюдал. Не то, чтоб они были габаритныминет. Они были я бы сказал, среднимидовольно худенькие, аккуратные, и в то же время, достаточно широкие и округлые. А венчались эти божественные бедра такой же превосходной, аккуратной попой, похожей на аппетитные идеальные шарики. Все это так божественно покачивалось при ходьбе, что мое тело устремлялось вверхну, конечно, не все тело, и не к небесам, если вы меня понимаете.
Елена Ивановна ввела особи смесь препаратов, снова усыпивших ее, и взяла анализы. Показатели были несколько нестандартными, о чем она переговорила с бодрым пенсионером по фамилии Крез. Затем повернулась ко мне.
Ты долго будешь ходить хвостом? спросила она, подключая краклобабу к проводам.
Это моя работа, ответил я.
Ты уборщик, а не шпион, она улыбнулась. Кстати, тебе нужно поселиться в казарме.
В КАЗАРМЕ?! я скривился.
Ты же не семейный, и не офицер.
Возможно, скоро буду, я расстроился, жить в казарме не хотелось.
Офицером? Я бы на это не рассчитывала, она прилепила последний датчик на живот твари.
Цербера я тоже возьму в эту богадельню? напомнил я о питомце. Вместе с ним я как семейный.
Иди, Господи! засмеялась Кареглазка. Придумаем что-то и собаке.
Пожалуй, я мог бы жить здесь, предложил я вариант, вдруг осенивший меня. Валера говорил, что нужно убраться в одной из кладовокперебрать вещи, перенести.
Я даже готов был поработать, хоть уже и вечерелотак сильно не хотел в казарму.
Да, там нужно поубирать, согласилась она. Но там жить ты не будешь, это будет новая кладоваявместо вот этого бокса. Иди, я потом обсужу с мужем твой жилищный вопрос.
****
Чулан был завален хламом с медчасти, вероятно, оставшимся здесь еще с тех времен, когда я ходил в школу: матрасы и подушки, старое постельное белье, несколько разбитых коек, тумбочек и зеркал. Я должен был это переместить на свалку за бараками.
В качестве грузчика я вначале успешно использовал Церберапривязывая к нему подушки и белье. Вскоре хитрожопая псина разленилась и куда-то умотала. Тем более, уморился ямои силы еще недостаточно восстановились, да и какого викрама, в самом-то деле?! Присев на сломанном стуле на трех ножках, я переждал приступ тошноты, связанный с контузией, закурил и пускал кольца под потолок, когда увидел в стене проблеск света. Все, что было странным, нужно было обязательно проверить, поэтому я внимательно оглядел светящуюся щель.
В первое мгновение я опешил и отпрянул, а затем все же вернулся. Оказалось, что через брешь видно соседнее помещение. И там оказалась Кареглазка. И Цербер. Так вот, куда ты сбежал, вражина!
Елена Ивановна чувствовала себя с собакой абсолютно раскрепощено, она насыпала уродцу в миску что-то, напоминающее плов, и поглаживала, пока он ел. Она присела с животным как раз напротив червоточины, и я увидел, как двигаются ноги, то открывая, то скрывая точку соединения. В темноте капрона просвечивало белое бельеи этого было более, чем достаточно.
Меня охватило вожделение, и я стал усердно и с упоением «трудиться», когда чертов пес стал крутить хвостом, мешая обзору. Я жадно ловил глазами каждый кадр, почти не мигал, чтоб завершить начатое, но собака стала меня злить. Следующий раз, когда Цербер прикрыл Кареглазкину промежность, совпал с тем, что она подняласьей стало невтерпеж сидеть на корточках. Я выругалсятихо-тихо, но пес как будто услышал. Он повернулся в мою сторону, и залаял. Ученая также уставилась на эту стену. Да черт же подери! Я ведь уже почти!
Неожиданно лай раздался прямо перед дверью в кладовку, при том, что она не запираласьзамка не было, а шпингалет был сломан. Дверь распахнулась, и вошла Елена Ивановна с Цербером за спиной. Увидев меня, они словно поменялись эмоциями: псина уже гавкала с радостью от встречи с хозяином, а вот моя начальница ее лицо приобрело сердитый вид.
К сожалению, я ее понимаю. Она застала меня с расстегнутыми штанами, хорошо хоть, что я успел прикрыться. Конечно, будь я девушкой, мне бы польстило, что я вызываю такие чувства у мужчин, да только вот настоящие девушки не такие. Почему-то им не нравится быть объектами первобытных желаний. Кареглазка прошла мимо, чураясь близко приближаться, словно я могу оплодотворять по воздуху, и заглянула в то светящееся пятно, к которому я был прикован последние минут десять. Ее лицо приобрело бордовый оттенок, и она посмотрела на меня, в то же время, избегая встречи наших глаз.
Я не представляю, как ты будешь со мной работать!
Она выскочила, вильнув бедрами перед моим носом, и грохнув дверью, так что, я не уверен, услышала ли она ответ.
А я прекрасно представляю! крикнул я, и добавил уже тише. Плохо, что это только фантазия!
****
Дионис ожидал увидеть отталкивающее зрелище, ноне настолько. Гермес-Афродита была прикована к постели цепями и накрыта двумя шерстяными одеялами. Зенон говорил, что она постоянно мерзла.
Если вы не видели умалишенныхявных, буйных, в стадии обострениятогда вам не представить этого. Невольный трансгендер был безумцем. Глаза Божьей нареченной были залиты кровью, за которой не было белков, лишь черные расширенные зрачки. Красивое лицо, искусно созданное Эскулом, покрылось алыми пятнамитакже как и шея, и все видимые части тела. «Чешется, сообщил Зенон. Чешется ужасно просто. Пытается содрать кожу. Кричит, что это не он. Не его кожа. Не его тело».
Все мышцы Афродиты были напряжены до предела, выкрутив тело в неестественную позу, шея вывернула голову на 130 градусов, словно это был не человек, а нечто, одержимое сатаной. И глазаона не могла смотреть прямо, глаза выворачивались и закатывались под лоб. И еще она оралабезумным, противным голосом. Неужели все их труды насмарку?
Афродита! окликнул он затихшую девушку. Дита!
Он, она или оноподняло веки, пытаясь сфокусироваться на Дионисе. Не смогла, и зрачки снова исчезли наверх.
Я вас всех убью! выкрикнула Гермес-Афродита, и подавилась языком.
Зенон подбежал и извлек язык. Он незаменим сейчас. Что они натворили?
Афродита, успокойся! Дионис влепил ей пощечину по запавшей щеке. Теперь ты невеста Сурового Бога! Ты должна быть послушной!
Из синдиковв Божью невесту. В послушное человекообразное существорабыню Синдиката. Но пастырь не мог предложить другого варианта. В Божьем промысле женщины оставались на последних ролях. Наследие проклятой Ахамот. Афродита стала вырываться, вопя на весь паровоз. Затем она попробовала укусить блондина за лицо, а когда не получилосьплюнула.
Будьте прокляты! орала она. Будьте прокляты! Прокляты! Вы умрете, когда я освобожусь! Будьте прокляты вместе со своим Суровым Богом!!! последнее было оскорблением всего, на чем держался Синдикат, и это нельзя было игнорировать.
Священник огорченно уставился на энцефалограммунеужели остается только этот выход? Буревестник сказал, что придется, если она сойдет с ума. На панели ожил телеком.
Зенон, пастырь Дионис у тебя? раздался четкий мелодичный голос Стикса.
Да, священный приор, ответил громила-медбрат.
Пусть пройдет в первый вагон. Мы задержали выродка, он шпионил за нами, и повредил дрон.
Дионис кивнул медбрату и поспешил покинуть вагон, пугающий его похлестче пекла. Пастырь совершенно не подозревал, что наклонившись к Афродите, он кое-чего лишился. Иногда сумасшествие становится прекрасным прикрытием для ужасных проступков.
****
Казарма была отвратительным местом. Всю ночь я не сомкнул глаз от храпа и пердежа солдафонов. В сортире были похожие звуки, совмещенные с мерзкими запахами. Душевая выглядела так, словно в нее влетел слон и перебил всю плитку. Везде мерзко и противно. Честно говоря, я задолбался мыть руки. И хоть бы кто поддержал меняни одного единомышленника!
Наоборот, меня оборжали, когда я с тряпочкой и тазиком заходился дезинфицировать железную кровать, тумбочку и причитающуюся часть стены. Чертовы засранцы.
А, забылпо соседству спит здоровенный толстый детина. Как только все захрапелино не он, и не яздоровяк засопел, двигая рукой под одеялом.
Сука, прекрати фапать рядом со мной! не удержался я. Иди в парашу.
Детина заворочался, а затем приподнялся на постели.
Ты меня не сучи, а то хребет проломлю, просопел он.
Не проломлю, а переломаю, не унимался я. А проломить можно череп.
Слышь, шибко умныйзаткнись, огрызнулся толстяк. А то утром проснешься в вафлях.
Я прекратил глупую перепалку и вышелпобедить тут не удастся, а жирный имбецил вполне может привести свою угрозу к исполнению. Я плохо ладил с людьми. Ничего, я с ним еще поквитаюсь, думал я, закуривая после опрокинутой соточки боярышника. Работа в Логосе помогает с алкоголем.
****
День обещал быть теплым, что конечно, не должно удивлятьвсе-таки 19 апреля на дворено, если бы вы знали, какими холодными были последние годы, то поняли бывесна 28 года стала особенной в плане тепла. Просто-напросто, оно (тепло) внезапно вернулось, изгнав могильный холод, накрывший планету вскоре после Вспышки.
Несмотря на бессонную ночь, после которой я был, как побитый розгами, утром я поплелся на работу. Елена Ивановна уже была тамеще бы, великий Ковчег наконец у нее!
И все же, увидев Кареглазку, я значительно повеселел. На ней была черная плиссированная юбка выше колен, бежевая кружевная кофта и темные колготки с цветочным узором. Ярко-рыжие волосы были собраны в хвостик. Про обувь не спрашивайте, я в ней не разбираюсь, хватит того, что знаю названия некоторых юбок. Люблю я платья с юбками, это моя слабость Так что, опять же про обувьмогу только сказать, что полковничья жена была в чем-то типа туфель-лодочек на низкой подошвена мой взгляд, очень красиво для маленьких ступней.
Как спалось на новом месте? спросила она, не отрываясь от компьютера, в котором уже нашла тысяча триста второй способ взломать код на кейсе.
Я вознес хвалу небесам, что она не злится за вчерашнее. А может, это даже зашло мне в карму?
Не издевайся, я притворился сердитым. Попробуй как-нибудь самасто кретинов вокруг храпят и мастурбируют, а еще хамят и угрожают.
Она улыбнулась, хотя глаза ее были прикованы к экрану. Интернет, в целом, прекратил существование, но некоторые сервера функционировали и были связаны спутниковой связьюскудные остатки илонмасковской задумки.
Сегодня будет поминальный обедпо погибшим в Межнике, сообщила ученая, пока я крутился вокруг ее кресла, вымывая шваброй пол. Постарайся убрать в виварии до этого времени, наконец, она посмотрела на меня. Конечно, ты можешь вернуться и фламбировать лабораторный стол после мероприятия. Но мы не знаем, какой ты в пьянке.
Какой какие же глупые вопросы могут терзать людей? Я любил выпить, пил часто и иногда напивался до усрачки. А что, разве есть смысл планировать жизнь? Ведь завтра может и не наступить. Однако Кареглазке я ничего такого не сказал.
Это свидание?
Что?! она улыбнулась, но быстро снова надела маску суровости. Нет. Уймись.
Я не успокоюсь, пока не завоюю тебя. Ты должна быть моей, затарахтел я самые романтичные слова самым привлекательным своим баритоном.
Господи, да что же с тобой такое?! Молись, чтоб мой муж тебя не услышал, на ее лице отобразилось непонятное чувство жалости и удивления. Он с тебя шкуру сдерет.
Так давай уедем! Что мы здесь забыли? Есть куча прекрасных мест
Она грустно покачала головой.
Нет. Прекрасных мест не осталось, Гриша. Некуда бежать, пойми. Без защиты стен и солдат выжить невозможно. Мы всезаложники фуремии.
Я ничего не ответил. Мне было что сказать, но я задумался. Судя по всему, ее жизнь тоже была омрачена дилеммами. Если я смогу их решитьона будет моей. Я понимал, что это может быть слишком затратным и опасным. Стоит ли прекрасная чужая жена того, чтоб рисковать всем ради секса с ней? Не факт. Но когда я загорался, я всегда шел до конца. А здесь вообще все было как-то иначея чувствовал, что умру, если не пересплю с ней.
****
Символические похороны (трупов ведь не было) собрали в столовой почти всех жителей Нового Илиона и, как полагается, сначала бабы порыдали под заунывное пение отца Киприана, а мужики с печальными минами произнесли прощальные слова. А затем столы ломились от спиртного и еды: огромные кастрюли с капустняком, тарели с мясом и рыбой, картофель и яйцавнезапно все захотели праздника, и никакие смерти сослуживцев не могли бы их удержать