Налеткин ошарашено посмотрел на тварь, а затем на ребяту них была общая связь. Они тоже не обрадовалиськаждый рассчитывал, что рейд закончен. И так перебор с приключениями.
Как забрать? Где, вообще, Илья Андреич?!
Что за хрень? Им подопытных мало?
Пацаны, используйте мешок с лебедкой, в этот раз по рации отозвался Горин. Голос у него был суровый и недовольный. Больше в морфа не стреляйте. Загарпуньте.
Сержант оглядел школьный холл, пытаясь сообразить. Лебедка она была на вертолете на всякий случай. В рейдах бывали разные ситуации, и иногда лебедка оказывалась просто незаменимой. Коровин вывел его из ступора, поднеся брезентовый мешок и крюк с тросомот лебедки, только что установленной снаружи. Быстро сработали
Окей, нахмурился Налеткин. Сделаем это, ребята, и домой.
Спустя немного они упаковали особь, напичкав седативными боеприпасами. В коридоре снова показались краклыони продирались сквозь завал, как бешеные кроты. Налеткин с товарищами обильно нашпиговали коридор свинцом, а Коровин запулил пару гранат. Неймется сукам
Черданцев загарпунил мешок, снаружи заурчал мотор лебедки, и трос потащил добычу. Тварь трепыхалась, как рыбешка в сачке, но вскоре полностью затихла.
****
Кареглазка попробовала открыть кейс, но безуспешно. Только теперь я сам рассмотрел его при свете дня, и понял, что он действительно необычный. Глянцевая поверхность оставалась блестящей и без царапин, несмотря на все перенесенные испытания. А возле кодового замка, под рогатым символом биологической опасности, были выведены серебряные буквы «BG».
Спасибо, поблагодарила она. Мы, конечно, откроем его. Где-то я видела этот логотип
Я улыбнулся, погладив ее по спинененавязчиво, дружески. Тише едешьдальше будешь.
Почему солдаты до сих пор возятся в школе?
Она подняла на меня свои огненные глаза. Тебя это не касается, и снова уставилась на дипломат. А скоро я сам увидел выбегающих солдатони помогали двигаться тяжелому мешку, закрепленному на тросе. Судя по всему, в мешке был трескун.
Зачем вам кракл? спросил я у окровавленного Сидорова, присевшего рядом на лавке. Тот показал глазами на ученую.
Для изучения.
Чушь! возразил я.
Он пожал плечами и ушел к вертолету, где Горин контролировал размещение «груза».
Зачем вы это делаете? Они же опасны? спросил я у Кареглазки, завороженно переворачивающей дипломат дак и эдак.
Не лезь не в свое дело, отрезала она, в сотый раз безрезультатно пытаясь подобрать правильный код. А затем все же сообщила. С морфом что-то не так. Слабый. Увеличенные внутренние органы, вздутый живот, она заметила мое недоумение и добавила, понизив голос. Это может быть, что угодно: рак, паразиты, реакция иммунной системы. Нужно осмотреть.
Беременность? пошутил я.
Исключено, она снисходительно улыбнулась. Морфыэто больные люди. Они не растут, не взрослеют, не развиваются. И они не могут давать потомство. Это ведь не новый биологический вид.
Если бы все больные люди не могли оставлять потомствосаркастически протянул я.
Если бы ты не был таким дураком, засмеялась она, хотя не продолжила, что произошло бы в этом случае.
То встретил бы тебя пять лет назад? продолжил я вместо нее. И сделал тебя беременной?
У тебя не было шансов, отрезала Елена Ивановна, бурно покраснев на лице и шее.
Я взял ее ладонь и застыл, глядя в упор в медовые очи.
Я умею быть очаровательным.
Без шансов! засмеялась Кареглазка. Слишком молод. И вообще не в моем вкусе. Донжуан!
Ты меня не убедила, сообщил я. Просто представь, как я целую и ласкаю тебя.
Ты охренел?! возмутилась она.
Боковым зрением я заметил приближение Горина. Надо прекращать флирт. Главного я достигпонял, что Кареглазка любит кокетничать также, как и все девчонки, и заронил в ее разум теоретическое предположение о нашем интиме. Кто знаетвполне возможно, что в следующий раз, когда она будет спать с мужем, она представит меня?
Ладно, замял я тему в аккурат к подходу полковника. Но если она беременна, то должен ведь быть источник беременности, Горин пристально смотрел то на меня, то на жену, поэтому я сделал вид, что мы активно обсуждаем научную теорию. Самец что ли. Кто-то ведь является отцом маленького чудовища?
Что?! удивленно спросил полковник, акцентировав букву «Ч». Что ты мелешь, Менаев?
Ученая посмотрела на меня, а затем на мешок, который как раз укладывали в вертолет.
Он выдвигает научные теории. Правда, бредовые и бесполезные, она ехидно улыбнулась. Думает, что он такой же умный, как и вирусологи, иммунологи и эпидемиологи.
Шибко умный? Горин неодобрительно уставился меня, в то время, как Крылова показала мне язык. Хорошо, значит, я придумал, куда тебя поставить работать.
****
Крылова пылала счастьем, и ей было за это неудобно, ведь слишком много людей погибло. В то же время, Ковчег был у нее, и ей никак не удавалось скрыть радость. А вот на муже лица не было
Из школы донесся разъяренный рев, и полковник насупился. Необычная активность для этих тварей. Обычно днем морфы прятались в подземельях. Ведь ультрафиолет был для них губителен: сжигал кожу, ослеплял, вызывал жуткую боль. Правда, сегодня люди потревожили тварей Но как бы там ни было, здесь, снаружи, было безопасно.
Пора улетать, Горин раздраженно посмотрел на жену. Нам дорого обошлась твоя коробка.
Никто не знал, что здесь спит стая, она сжала губы. Илья, мне жаль.
Надеюсь, теперь ты довольна.
Хорошо, Илья, девушка свела брови и прищурилась. Я все поняла. Больше не будет никаких рейдов, потому что ты не можешь предусмотреть наличие морфов и оборону от них.
Ударила по больному месту. Полковник налился кровью, вытаращив глаза. Что?!
А кто виноват? продолжила Крылова. Я? Я вроде делаю свою работу, и пытаюсь сделать лекарство. И Ковчег для этого необходим, муж попытался что-то сказать, но Лена своей интонацией осадила его. А ты? Ты что делаешь? Переводишь стрелки?
Твою мать! выругался он и повернулся к пилоту Куриленко. Взлетаем. Мы только что сделали важное делопотеряли десять пацанов и достали коробку.
Горина трясло от гнева, но он обуздал агрессию. Главноевыждать первые минут 10. Тогда гормон покинет мозг, и не сделаешь нечто, о чем потом будешь жалеть. Конечно, это срабатывало не всегда. Когда получалось, он чувствовал себя победителем левиафана. А если нет
****
Мы взлетели, и Ми-8 завис на высоте третьего этажа, ненадолго, перед тем, как взять курс на Новый Илион. Все расстроенно поглядывали на пустые места, еще час назад занятые сослуживцами. Я взял руку Кареглазки, пользуясь грустным моментом. Она не отреагировала, уставившись на мешок с тварью под ногамиа ее муж сердито глядел в окошко.
Эй! воскликнул один из солдат. Что это?
Окна напротив, в каком-то из классов, зазвенели и рассыпались. В образовавшемся проеме появился долговязый нелюдь со свежими рубцами на морде. Он ревел, клацая челюстями, пока солнечный свет обжигал его кожу, шипевшую, как на сковороде. Одного глаза нет. На груди дымятся буквы «ХТК». Охотник!?
Расстреляйте, к чертовой матери! приказал Горин.
Но кракл уже исчез. Налеткин огорченно вздохнул, откладывая автомат в сторону. Вдруг в классе что-то мелькнуло, и Охотник с разгона выскочил в окно. Его прыжком можно было бы восхититься, он был достоин олимпийских медалей. От школы до вертолета было не меньше 5 метров, для человека это было бы немыслимой дистанциейно монстр преодолел ее. Под ураганный грохот двигателей и пропеллеров он ворвался в салон Ми-8 и ухватился за Налеткина. Сержант заорал, не удержался, и вывалился вместе с краклом. Он грохнулся на асфальт, пустив под себя лужу алой крови. Однаконе Охотник. Морф уцепился за полозок от шасси и стал подтягиваться наверх. Солнце обжигало его, покрывая серую кожу многочисленными язвами, но он был настойчив. Еще чуть-чуть, и он почти достиг салона.
Его нужно было сбить, расстрелять, вот только его позиция была довольно выигрышной. А если он проникнет внутрь
Чего тормозите?! я дрожал от ужаса. Он же сейчас будет здесь!
А солнце? Свет? Он ведь должен сгореть! ответил Самойлов, слинявший подальше от места, где он сидел вместе с Налеткиным.
Горин сжимал пистолет и казался невозмутимым, хотя его выдавала лысина, покрытая испариной. Коровин и Черданцев выставили автоматы, а Елена Ивановна уцепилась в дипломат. В это время Охотник достиг нужной зацепки и ворвался в салон. Полковник выстрелил, но морф оказался феноменально ловкимнесмотря на ультрафиолет, уже почти превративший его в жаренного слепого карася, он умудрился уклониться. В итоге, пули погрузились в туловище и даже в голову, но мозги остались целы. Пошатываясь, он бросился к Кареглазке.
Черт! ДА ЧТО СО ВСЕМИ ВАМИ?! в моих руках уже блестел Кракобой, и как только монстр оказался на расстоянии подскока, я выпрыгнул, вмазав по черепушке что есть дури. У кракла в голове что-то треснуло, он отклонился назада я упал прямо на Елену Ивановну.
Вояки наконец поймали гада на мушку, и стали поливать свинцом. Охотник пытался удержаться, но ударная сила выбила его из салона, и он камнем упалпочти рядом с погибшим Налеткиным.
Бляха-муха! мимо пролез перепуганный Коровин и выглянул в окошко. Что с этой тварью? Они же не должны так делать? солдат поочередно смотрел на Горина, Крылову, и даже на меня, что мне льстило. Скажите, что произошло?
Батя объявился, засмеялся я, пытаясь успокоить дыхание, и посмотрев на Кареглазку. Но никто не поддержал мою шутку, а ученая задумалась, кусая губы. Ее руки не прекращали дрожать, поэтому я снова накрыл их своими.
Поехали домой, приказал Горин, кидая вниз, к Охотнику, охапку гранат. Это ж надо было такубить еще одного из его людей, когда все уже были в безопасности. Трагическая бессмыслица.
Ми-8 на крейсерской скорости направился на юг, и всю обратную дорогу мы молчалинастолько были потрясены этим ужасным и странным днем. А я грел руки полковничьей женывойна войной, но никогда не забывайте, из-за чего все эти заварухи начинаются
****
Невысокий смуглый мужчина за сорок, сидящий на балконе, отложил бинокль и склонился над альбомом. Он спешил закончить последний рисуноквоенный вертолет, улетающий к дальним горам. Перед этим он быстро заштриховал вертолет у школы, кракла в разбитом окне, Менаева, выходящего из дверей с дипломатом. Рисунки, в целом, черно-белые, графические. Но некоторые детали он навел фломастерами и цветными карандашамикрасный кейс, рыжая девушка.
Все это пригодится ему, когда он доберется до Пиратастарый товарищ интересуется таким, ему всегда было любопытно, за что готовы умирать люди после Конца Света. В данном случаепочему столько военных погибли из-за дипломата. Он улыбнулся в предчувствии награды. Еда, пойло, лекарства а самое главноеженщины, лучшие из выживших. Счастье, аж до дрожи!
****
Как и договаривались, я мог уйти, когда захочу, так сказал Горин. Полковник держал свое офицерское слово, хотя его жена все еще имела ко мне вопросык примеру, о моих следах в лесу. Бог миловал, и пока что эта тема ушла на второй план, чему способствовало и то, что мозги Крыловой теперь были заняты Ковчегом.
Искушение смыться побыстрей было сильным. Несмотря на видимость благополучия, я прекрасно понимал, как функционируют такие сообществазаконом и справедливостью тут и не пахло. Все решала воля одного человека, окруженного кликой. Шерхан и его шакалы.
И все же, пока что я решил остаться. Честноиз-за Кареглазки. Хоть Елена Ивановна и была замужем за главным человеком в радиусе тысячи километров, я все же чувствовал, что между нами что-то происходит. Возможно, в зародыше, в виде нечеткой симпатии, но что-то есть. Это была игра с огнем, охота на тираннозавра, бой с богамино я безумно сильно хотел эту девушку.
Итак, я остался, а так как в Крепости все чем-то заняты и приносят пользу (я щас лопну от сарказма!), у меня появилась работа. Не ахти какая, убирать в Логосев лаборатории под медчастью, обустроенной Крыловой. Уборка включала в себя мытье полов, панелей, уборку в виварии чистку инвентаря, санузел и еще множество всякой херни, от которой меня тошнило. Но эта работа была не такой тяжелой, как например, в карьере, а вдобавок, я постоянно находился рядом с Кареглазкой.
Сразу же после рейда, мы пообедали, правдабез Елены Ивановны, улизнувшей к Ковчегу. А когда все ушли, я снова прошмыгнул в столовую, где выклянчил у Ашотовны добавку: котлету с пюре для меня и говяжьи кости для Цербера. На самом деле, просить и не пришлосьармянка с сочувствием отнеслась к моим выпирающим ребрам и, кажется, даже с радостью удовлетворила мой аппетит. Предположительно, она посчитала своей обязанностью устранить мою болезненную худобу. Вот и отлично, жирок в наше времясовершенно необходимый атрибут выживания. В условиях нерегулярного питания худоба становилась опаснойтри дня без еды, и кирдык.
****
Достав кейс и выбросив кракла из вертолета, я произвел хорошее впечатление на полковника и его солдат. Я все еще оставался в их глазах выродкомно очень годным выродком, смахивающим на настоящего сталкера. Это одновременно и радовало, и удивлялоучитывая, что я остался таким же трусливым и эгоистичным.
Горин даже разрешил мне прогуляться по Крепости. Как полагается, я промочил горло перед экскурсиейчтоб победить тревожность и болевой синдром. Мое состояние улучшилось, с глаза сняли повязку, хотя спина с коленом еще болели. Как и чертовы ожоги.
Сначала со мной были только Шпигин и Свинкин с Цербером.
Пес почему-то невзлюбил капитана. Внешне так не выглядело, но я видел собаку насквозь. Цербер все время подлезал Шпигину под ноги, пытаясь заставить его потерять равновесие, запрыгивал на него, пачкая лапами, а однажды даже пометил ему берцыпока офицер принимал по рации отчет от дежурного в штабе. В итоге, Шпигину пришлось покинуть нас. Почему-то я обрадовался, и даже позволил себе погладить горбатую спину страшилища.
С одной стороны, в Илионе все было интересноя давно не видел очага цивилизации, да и для побега нужно было побольше разузнать. С другойничего экстраудивительного мне не показали. Почти обычная воинская часть. Признаюсь, за последние годы я побывал на нескольких, рыская в поиске чего-то полезного.
Кроме, разве что, Стены.
Стена была произведением искусства. Монолитная смесь камня, кирпича, бетона и железа, по большей части извлеченных из Новогорска. Высота фортификации в разных частях составляла от 6 до 9 метров, толщинаоколо 2 метров, расширяясь в некоторых местах для размещения тяжелого вооружения. Я поглядел: там были и катапульты, и огнеметы, и артиллерийские орудия, и просто пулеметные гнезда. Выглядело внушительно.
Жители Крепости обитали в казармах и в бывшей гостинице, а офицеры и семейные жили в небольших домиках в сосновом сквере на западе. На востоке, ближе к выезду в Новогорск, размещались склады и хранилища, ангары для техники и вертолетная площадка. В центре, вокруг плаца, находились штаб (он же Куб), армейский клуб Одеон, котельная, здания пищеблока и прачечной. Медчасть вкупе с биоцентром (Логос) находилась на противоположной от штаба стороне площадиих разделяло метров двести. Там же были бювет, ателье, оранжерея и немного на отшибецерквушка с желто-лимонным куполом и громадным крестом горе. На северефермы со свиньями, коровами и курами, на югеучебная площадка: крытый спортзал с тиром и стадион со стрельбищем.
Кладбище и взлетная полоса размещались за пределами Илиона.
Упомяну и пейзаж. С запада и севера Крепость была защищена горами, а на востоке и юге соприкасалась с городской застройкойи все это было отделено от внешнего мира бурной речушкой, питающей гидроэлектростанцию.
Вы, наверняка, заметили, что слова Крепость и Стена я употребляю с большой буквы? Сам не знаю, как это выходит, просто местные произносят их так, что появляется стойкое впечатление, что Крепостьэто топоним, как и Новый Илион, а Стенаотдельный географический объект. Какое-то особое уважение звучит что я сам придаю заглавные буквы этим словам.
Нужно отметить, что пока я был заперт в палате, Цербер здесь полностью обвыкся. Он ловко гонял воробьев, рассекая километр на километр, и мне кажется, что его можно было бы использовать для побега. Если бы он был поумнеехотя, будучи умным, он никогда бы не спас мою задницу.
Естественно, мне показали не всея на это и не рассчитывал. А скоро мне оказалось совсем не до этогопо пути к нам присоединилась Елена Ивановна. Она снова расспрашивала о моей встрече с Мчатряномне говорил ли он что-то, похожее на код от дипломата.