Ровена? спросил Юлиан. Вы имеете в виду миссис Спаркс?
Да, именно её. Ничто меня не пугает так, как катастрофическая непунктуальность людей. Если человек обещал заехать в 7-30, но уже десять минут как он опоздал, как это можно назвать?
Мало ли что могло случиться, сказав Юлиан, покончив с завтраком. На всё про всё у него ушло не более чем десять минут.
Сопровождающие факторы меня не интересуют совсем. Ты согласен со мной, Джо?
Джо сухо кивнул, хотя вряд ли он слушал то, что говорила Скуэйн.
Я считаю это за неуважение, продолжила она. Я не могу доверять даже самым близким людям из-за их непунктуальности, лжи и неопрятности. Вот скажи мне, Юлиан, зачем ты каждый день ходишь в цветочный магазин "Прелесть Анны"?
Юлиан уже давно догадывался, что для Ривальды это не тайна, поэтому ничему не удивился.
Мне нравится запах цветов. И прогулки.
Под дождём и без зонта?
Нет. Просто так вышло
Ты лжёшь. Это я и имела в виду. Все лживы, неопрятны и непунктуальны. Я не против твоей дружбы с Пенелопой Лютнер, но при условии того, что ты ничего не будешь от меня скрывать.
Я скрывал, потому что не хотел, чтобы её родители узнали. Всё-таки они большие люди, а я прислужка
Я тебя умоляю. Нашёл кого называть большими людьми. Знаешь, зачем Моритц и Флеерта приходили ко мне? Они просили денег взаймы, потому что их фамильная аптека, так называемый источник дохода, терпит убыток за убытком и находится на грани банкротства и закрытия.
Ого. Я не знал.
И Пенелопе не положено знать. Они ведь для этого и отправили её к тебе на кухню с пирожным. Чтобы она ничего не слышала.
Итак, одна из вселенских тайн раскрыта. Пенелопа пришла не по своей воле, а её заставили родители. Но со своей задачей, надо сказать, она справилась на "отлично".
Лютнеры неудачники и так было всегда. Поэтому не стесняйся ничего и никогда. Степень твоего достоинства ограничивается лишь той планкой, которую ты установил сам. Понимаешь, о чём я?
Больше гордости? предположил Юлиан.
Нет. Время 7-48, сказала Ривальда, взглянув на часы. А это значит, что степень моего достоинства на сегодня восемнадцать минут. Нравится число "восемнадцать"?
Да. Мне весной будет как раз восемнадцать.
Тогда поехали в Департамент. Такси уже ждёт.
А как же миссис Спаркс?
Восемнадцать минут, медленно проговорила Ривальда. На столько опоздала Спаркс и, столько ехало такси. Занятное совпадение?
Да.
А это не совпадение.
Завтрак Ривальда так и не съела, ограничившись только чашкой кофе. Какое расточительство.
Как и полагается в таких случаях, к восьми часам утра Ривальда и Юлиан в Департамент не успели и опоздали на десять минут. На этот раз не на восемнадцать.
Быстрее, скомандовала она Юлиану, когда они вылезли из машины. Из-за тебя опять опоздаем!
Юлиан не стал никак реагировать на эту нелепость, потому что в их общении она уже стала нормой.
Пулей промчавшись по Департаменту и почти ни с кем не поздоровавшись, Юлиан и Ривальда повернули в сторону подвала, где находился тот самый таинственный вход в зал заседания присяжных.
Однако что-то пошло не так.
Вся группа присяжных столпилась возле стены, являющейся входом, и среди них явно затесалось беспокойство.
Простите, из-за моего ученика мы опоздали, быстрым темпом выбросила она. Что случилось? Почему заседание не началось?
Вход запечатан, ответил ей Люций Карниган. Я не знаю, что случилось. Мы дожидались тебя и Ровену, чтобы решить, что делать.
И Ровены ещё нет? А я считала чемпионом по опозданиям саму себя. Пустите меня, вы наверняка что-то делаете не так.
Беспардонно распихнув всех, кто загораживал ей путь к проходу, она по обыкновению щёлкнула пальцами по стене, но ни к какому результату это не привело. Сияющая дверь не появилась.
Не может быть, сказала она, застыв в недоумении.
Дверь могла быть закрыта только изнутри, предположил Грао Дюкс. Кого угораздило запереться там и не пускать нас?
Надеюсь, это чья-то шутка, сказала Ривальда.
Способ остался только один, возвестил Люций Карниган. Ворваться в зал присяжных с боем.
Это как? спросила Елена Аткинсон, одна из самых неприметных и непонятных присяжных.
Отправимся наверх и взорвём стену, ответила всем Ривальда, после чего все, даже Юлиан, уставились на неё недоумевающими взглядами.
Неужто нет способа туда попасть, не портя имущества Департамента? спросил Тёрнер.
Есть, но это наиболее эффектный и эффективный, парировала Ривальда.
Догадка Юлиана была подтвержденазал заседания присяжных и впрямь находился на самом верхнем уровне здания Департамента. Это ввело его в глубокое заблуждение, и в голове скрывался лишь один вопрос"зачем". Зачем делать вход снизу и переноситься наверх?
Впрочем, наверху он лицезрел всё такую же стену, только там не появлялась чудесным образом дверь.
Прошу вас расступиться, сказала Ривальда и выставила вперёд левую руку.
Пробормотав что-то невнятное себе под нос, она распрямила пальцы, и из них вырвался огонь, а после раздался и взрыв.
От взрыва никто не пострадал, кроме стены. Но и стена была ранена не фатальнообразовавшийся вход был лишь немногим выше человеческого роста. А дыма от взрыва и вовсе не было.
Позволь мне пройти первым, сказал Люций Карниган и выставил для Ривальды барьер в виде своей руки. Неизвестно, кто находится там.
Но кто-то находится однозначно, подтвердил из толпы Грао Дюкс.
Люций Карниган глубоко вздохнул и начал свой путь. Но уже через секунду остановился в неистовом отуплении.
О, нет, пробормотал он и замер.
Что там? в нетерпении спросила миссис Скуэйн.
Вреда нам никто не причинит, ответил Карниган и пропустил в зал остальных.
Юлиан прошёл последним и увидел то, что привело в ужас Люция Карнигана.
На том месте, где в прошлый раз находился как раз Карниган, в гордом одиночестве располагалась Ровена Спаркс.
Только она была мертва.
Скажите мне, что это шутка, пробормотала Ривальда и кинулась к телу своей подруги.
Но это была не шутка.
Кто? Кто убил её? восклицал Грао Дюкс.
Я и следов убийства не вижу, сказала Ривальда, досконально рассматривая тело Ровены Спаркс. Будто бы она просто села и умерла.
Такого не бывает, попытался поспорить Карниган. О, Боже мой, Ровена, как ты могла Я отменяю заседание. Надеюсь, такое право у меня есть.
Осознав, что случилось, Елена Аткинсон пустила слёзы, и её мгновенно кинулся утешать не менее обескураженный Грао Дюкс.
Судя по всему, она от кого-то скрывалась, сказала Ривальда, осмотрев уже всё, что смогла. Она пыталась спрятаться в этом зале. Думала, что сюда никто не сможет проникнуть.
Похоже, ошибалась, кивнул Карниган.
Только Ривальда Скуэйн и Люций Карниган сохраняли более или менее холодную голову.
Либо же она была убита раньше, сказала миссис Скуэйн.
Что ты имеешь в виду? поинтересовался Карниган.
Например, яд. Сейчас мне это видится наиболее вероятным исходом. Наверняка, убийца преследовал её, и она спряталась здесь. Но он мог отравить её и раньше. Сюда же она пришла умереть.
Юлиан присел на первый попавшийся стул.
Ривальда, может быть не сейчас? сказала заплаканная Елена Аткинсон. Погиб близкий нам человек, а ты уже пытаешься найти причины смерти.
Я могла бы плакать вместе с тобой, Елена, но Ровену твои слёзы не спасут. Когда, если не сейчас мне строить свои догадки? Покуда труп ещё тёплый, улик можно найти больше всего.
Елена предпочла ничего не отвечать, жадно уткнувшись в плечо Грао Дюкса.
Заседание официально отменяется! громко сказал Люций Карниган. Срочно вызвать полицию и алхимиков, пусть установят причину смерти.
Алхимиков? удивился Стюарт Тёрнер.
Да. Я доверяю Ривальде и тоже считаю, что Ровена была убита ядом. А это удел алхимиков.
Полиция подскочила довольно скоро, привезя с собой несколько алхимиков. Само собой, полицейскими руководил Якоб Сорвенгер, так же сохранивший холодную голову при виде столь жуткого зрелища.
Юлиану показалось, что в этом доме скорби он провёл ещё не менее четырёх часов, прежде чем что-то узнал. Он совсем плохо знал Ровену Спаркс, но, откровенно говоря, на душе скребли кошки. Душевное неспокойствие усиливал и плач женской половины присяжных, а так же и скупая мужская слеза, в изрядном количестве стекавшая с глаз Грао Дюкса.
Надо сказать, что все присяжные в скором времени отправились домой, особенно когда показалась полиция. Наверняка, не хотели светиться в своём полном составе перед простыми полицейскими и алхимиками.
К концу остались только Ривальда Скуэйн, Юлиан, Люций Карниган и неизменно их сопровождавший Якоб Сорвенгер.
К вашим услугам Граци Сердо, сказал один из алхимиков, старик, одетый в неуклюжий синий костюм.
Что показали ваши исследования? привстав, спросила Ривальда.
Однако в её голосе читались нотки недоверия к типу людей под названием "алхимики".
Спешу вас расстроить, госпожа, сказал Граци. Но мы не нашли никаких следов яда.
Как это возможно? удивился Сорвенгер. Не найдено абсолютно никаких следов смерти?
Абсолютно! Она умерла сама по себе. Не болезнь, не травма, не яд. Смерть.
Будто бы Смерть в аллегорическом обличии пришла за ней, сказала Ривальда. Которой захотелось забрать её ни с того ни с сего. Прости, Якоб, но полиция это дело не получит. Разбирайтесь лучше с делом поджога Золецкого.
Поняв, что сопротивляться нет никакого смысла, Сорвенгер лишь сухо и смиренно кивнул.
И кому только она могла насолить? подавленно спросил у пустоты Люций Карниган. Уважаемый человек, святая женщина, любимая едва ли не всем городом
Нам будет не хватать её, сказала Ривальда. Но лучшей данью чести ей будет найти убийцу.
Сорвенгер опять кивнул.
Нам пора расходиться, сказал он. Ривальда, я провожу тебя.
Не стоит сегодня, сухо парировала она. Сегодня моё общество разделит Юлиан. Понятнее говоряхочу побыть одна и всё как следует обдумать.
То есть, у тебя появились какие-то мысли на этот счёт? спросил Карниган.
Много, ответила она. И одна хуже другой. Мы осудили слишком много человек, месть для нас нормальна.
Последнее деломстить защитнику города.
Но она не была защитником преступности. Поэтому мы должны рассмотреть всё.
Этот день по сути был закончен, несмотря на то, что только недавно перевалило за полдень. Ни о какой встрече с Пенелопой он сегодня даже не помышлялсегодня явно не тот день.
Похороны Ровены Спаркс, как и полагается в приличном обществе, состоялись на третий день после её смерти. По этому поводу в Департаменте был объявлен траур, который освободил весь совет присяжных, включая Ривальду и Юлиана от работы.
Однако этот день Юлиан проводил не в доме у Ривальды Скуэйн, как он это делал вчера, а на кладбище. Он не сказал бы, что мечтал оказаться здесь, но спорить с миссис Скуэйн он не стал, так как не хотел выглядеть бессердечной сволочью в её глазах. Коим он, право говоря, никогда и не был. Пусть и дед периодически пытался внушить ему это.
С грустью мир наблюдает за тем, как его покинул очередной достойнейший человек. Ровена Спаркс была не просто хорошей женщиной, она была выдающимся человеком и делала всё, что было в её силах для процветания и благополучия города. За честь города и правосудие она и отдала свою жизнь. И пусть на земле она более не может составить нам компанию, она всегда будет жить в наших сердцах. Город лишился одного из своих защитников. Мы всегда будем помнить миссис Ровену Спаркс как истинный образец для подражания.
Похоже, что Люций Карниган, только что выступивший с этой речью, был неизмеримо доволен собой и тем, как выглядел в глазах других. Несмотря на искрившее самолюбие, слезу он всё же пустил и она, похоже, была истинной и неподдельной.
Юлиан предпочёл остаться в сторонке, не мешая важным людям из этого города провожать Ровену в последний путь.
Именно тогда он и заметил стоящую тоже в сторонке Пенелопу Лютнер. Она была не в компании родителей, как ожидал бы увидеть Юлиан. Она была в компании нескольких своих ровесниц, скорее всегоодногруппниц из Академии.
Привет, Пенелопа, тихо произнёс Юлиан, стараясь, чтобы никто не слышал его. Я не знал, что ты была знакома с миссис Спаркс.
Да, Юлиан. Это было бы глупо, довольно расстроенным тоном ответила девушка. Она была ректором нашей Академии.
Ректором? Я и понятия не имел. Думал, что она работает на Департамент.
Одно другому не мешает, сказала Пенелопа. Юлиана не покидало ощущение, что она хочет поскорее прекратить этот разговор и вообще уйти подальше от юноши.
Хорошо. Я тут собирался спросить Сегодня ты не будешь свободна?
Не сейчас, Юлиан. Прости, но мне не до этого. Может быть, как-нибудь потом
Я понял тебя, с грустью ответил Юлиан.
Не обижайся, кинула вдогонку ему Пенелопа, но не обидеться он не мог. В этом был весь характер Юлиана.
Не являясь по сути высокомерным и самолюбивым человеком, он достаточно тяжело переносил такие вот неожиданные отказы или непреднамеренную грубость.
8. Монроук
"Меня сразу начало смущать то, что Ривальда Скуэйн на самом первом заседании так яростно была против казни Агнуса Иллиция. Ведь даже и мне не приходила в голову такая идея. А однажды я проснулся и вовсе узнал, что вместо усопшей Ровены Спаркс на должность ректора Академии Принца Болеслава была назначена как раз Ривальда Скуэйн! Сопоставив все факты, что я видел, понял я кое-что одно. Эта женщина была явно замешана в чём-то. И явно что-то знала. Теперь же пришла моя очередь узнавать"
Юлиан Мерлин, октябрь 2010
Проснувшись на следующий день в тоскливейшем настроении, Юлиан отправился в библиотеку. Несмотря на этот шаг, больше всего ему сейчас хотелось остаться в этой кровати навсегда. Или, по крайней мере, до тех пор, пока он снова не обнаружит на подоконнике письмо от Пенелопы.
В цветочный магазин Юлиан тоже ни за что сегодня не отправитсяуж слишком чувствительным для него был вчерашний отказ.
Раскрыв следующее письмо, Юлиан принялся переписывать его. На этот раз действие хоть сколько-то сдвинулось с мёртвой точкисообщение уже напоминало не просто дифирамбы безумного влюблённого, а дифирамбы влюблённого и одержимого:
"Госпоже М.
От господина Р.
май 1993 г.
Как бы Вы не пытались избегать моего общества, у вас ничего не получится. Я неизменно буду следовать за Вами, ведь моё сердцеэто Вы. Я досконально не знаю, что Вы узнали обо мне. Но смею заверить, что всё это наглая ложь.
Разве Вам не видно, насколько лицемерно и безжалостно общество, в котором мы пребываем? Они грозятся оклеветать каждого, кто хотя бы однажды перешёл им дорогу. А ведь я не из тех, кто пляшет под чью-то дудку и слепо слушается кого-то. Я не намерен терпеть всего этого, но я не замышляю никакого переворота.
Я лишь хотел развенчать те иллюзии, которые преследуют каждого из нас. Я лишь хотел показать Вам, чего стоит человек, если у него есть идея. Своя идея, а не навеянная чьим-то чужим мнением.
В Вас я увидел человека, который способен разделить мои идеи и даже помочь мне. Но, наверняка, Вы меня не так поняли.
Я лишь хочу вам объяснить всё, но только в этом письме. Мне нужна ещё одна встреча, как бы цинично это не звучало. Вам не следует бояться меняя никому не собираюсь причинять зла. Я искренне верю в то, что несу добро и Вам.
И я уверен, что выслушав меня, Вы поймёте всё, что я пытаюсь донести до Вас. Вы поймёте, что это клевета. Вы поймёте мои мотивы и простите меня за грубую неосторожность
Ваш покорный слуга,
господин Р."
Господин Р. уже порядком поднадоел Юлиану. Ему бы больше хотелось увидеть ответы госпожи М. а ещё больше хотелось не видеть этих писем и вовсе.
А потом пришло время почты, которую в дом приносил тоже Юлиан.
"Экспресс Свайзлаутерна" приходил раз в неделю, и сегодня был как раз такой день. Во всю первую полосу располагалась статья о загадочной смерти Ровены Спаркс, а иначе и быть не могло.
Юлиан обязательно прочитает её, но только не сейчас. Он итак уже знает больше, чем ему нужно, а эта статья может привести его и вовсе в полное смятение. Неизвестно, что напридумывали журналисты и чем приукрасили сей факт.