Я специально просила тебя подарить мне эфирограмм. Пластинки, на которые можно записывать информацию. Зналачто мне пригодится. Вот здесь, Бенедикта указала пальцем на стоящий на столе плетённый короб: все улики. Соглядатай высшего ранга отлично выполнил свою работу. Ты сам увидишь, как твоя жёнушка любезничает с любовником. Причём не скрываясь! Она была уверена, что в другом королевстве ей нечего опасаться, выплюнула последнюю фразу Бенедикта и, взметнув юбками, с гордо вскинутым подбородком покинула кабинет сына.
Матушка Кристэна была отнюдь не глупа и понимала, что реакция сына может быть страшной. Поэтому и приготовила наручи, но ещё заранее вызвала его друга, с которым её сын дружил с детства. Распорядившись, чтобы, как только прибудет трэл Айгвард, сопроводили его к ней в гостиную, устроилась на тахте. Довольная улыбка блуждала на её губах, пока она наблюдала, как горничная расставляет всё необходимое для чаепития на меленьком столике.
Сожалела ли она? Промелькнула ли хоть раз мысль, чтобы отступить? Нет. Потом, через время, она поймёт, что натворила. Поймёткакую боль причинила своему ребёнку. Но сейчас душа Бенедикты пела торжествующий гимн, а сердце трепетало от триумфа. Она всей сущностью ненавидела Эвелину, считала её выскочкой, которая неведомым образом поймала в свои развратные сети её сына, сбив того с пути.
Трэл Айгвард прибыл, оповестил лакей, пропуская в гостиную высокого шатена.
Трэя Бенедикта, улыбнулся мужчина, направляясь к поднявшейся на ноги женщине. Рад вас видеть. Но что за спешка? Что могло случиться? Мне передали вашу просьбу незамедлительно прибыть и честно говоря, встревожили этим, улыбался Айгвард.
Милый мой, вздохнув, Бенедикта села и указала мужчине на соседнее кресло: Только тебе я могу довериться. Ты верный друг и надёжный соратник моего сына и полагаюсь на тебя. Кристэну будет очень нужна твоя помощь, чтобы не сотворить того, о чём впоследствии пожалеет. А новости у меня такие
Дверь кабинета давно закрылась за матерью, а Кристэн никак не мог себя заставить открыть злосчастный короб. Он смотрел на него, но перед глазами стоял образ Эвелины. Серо-голубые, лучащиеся теплом и обожанием глаза, губы, шепчущие слова любви.
Бред, мотнул он головой: Не может не может этого быть! сказал уверенно, стараясь убедить себя и потянулся к коробу. Достал упаковку с пластинами для эфирограмма и, сглотнув, положил их обратно.
Медленно достал аппаратуру, установил, настраивая. Задёрнул плотно шторы. Понимая, что оттягивает момент, разозлился сам на себя. Уже более решительно вставил первую пластину в эфирограмм и застыл, глядя как в расползшемся облаке эфира возникает объёмное изображение.
Соглядатай нанятый матерью фиксировал происходящее издалека, но спутать или обознаться Кристэн не мог. Это была его жена. Его любимая!
Эвелина сидела за столиком в незнакомой ресторации и улыбалась, глядя на ненавистного ему Вистара! При этом тот держал её ладони в своих, мягко поглаживая, сжимая, лаская её руки.
Покачнувшись, Кристэн отступил на шаг от эфирограмма и закрыл глаза. Мотнул головой:
Всё можно объяснить, твёрдо произнёс сам для себя. У неё точно будут объяснения. И доказательства!
Тяжело дыша, достал остальные пластины и, загружая их в эфирограмм, заметил, как дрожат руки. Он старался взять под контроль тот ураган чувств, который грозил смести всё на своём пути, но то и дело глаза застилала пелена ярости, а сердце сжималось от страха и предчувствия надвигающейся беды.
Серое облако эфира заклубилось и мягко разостлалось по полу, в то время как луч эфирограмма проецировал над ним новые объёмные изображения. Иногда прорывался звук и кабинет наполнялся шумом чужих голосов и проезжающих по улице эфиркатов, когда соглядатай вышел из ресторации, фиксируя, как Эвелину обняв за талию ведёт Вистар. Кристэн надсадно, рывками втягивая в себя воздух всматривался в родное, любимое лицо, в глаза, которые с теплотой смотрели на другого. Стиснул зубы, когда его любимая супруга, запрокинув голову, смеялась, а её любовник удерживал Эвелину в объятиях, ещё ближе притягивая к себе.
Мелькающие картинки разрывали сердце, приносили адскую боль, но Кристэн не отводил взгляда ни на мгновение. Вот парочка подходит к гостинице и скрывается за её дверьми.
Как вы велели, луч эфирограмма спроецировал мужское чуть полноватое лицо и Кристэн мгновенно понял, что видит перед собою нанятого матерью соглядатая. Тот равнодушно смотрел вперёд, отчитываясь о работе: подобраться к паре ближе. Увыне получилось. Иначе бы меня заметили. Конечно, я понимаю, вам нужны веские доказательства, поэтому я нанялся в штат гостиничного персонала. Таким образомя мог приблизиться к номеру указанной вами трэи и узнать некоторые подробности, которые точно уличают женщину в измене. Мне удалось услышать довольно интересный разговор данной пары. В нём женщина смеялась, вспоминая, что муж называет её, цитирую: «Идиотским прозвищемЛьяна». Она же в ответ называет мужа Ронхан. Такие слова для обращения друг к другу довольно редкие и я предполагаюони служат прямым доказательством. Так же
Дальше Кристэн уже не слушал. Не мог.
«Льяна моя любимая, нежная, душа моя»
Это был удар. В самое сердце, которое разрывало от боли, от невыносимого чувства, что его предали, раздавили всё лучшее светлое саму жизнь.
Как ты могла? захрипел Кристэн, падая на колени. Благостные, как она могла? взревел, швыряя что попалось под руку.
Что было дальше, Кристэн впоследствии помнил лишь урывками.
Эфирограмм полетевший в стену что-то рушилось, разбивалось друг детства, появившийся из ниоткуда, и стакан с огненным кортейским, который он подносил к губам, выпивая залпом обжигающую жидкость
Глава 22
Эвелина вышла на крыльцо реабилитационного центра и, запрокинув голову, улыбнулась. Первые снежинки кружились в воздухе, создавая сказочную атмосферу.
Морозец ласково коснулся щёк, и облачко пара вырвалось из приоткрытых губ девушки.
Зима-а-а, протянула, щурясь, и легко сбежала по ступеням крыльца.
Она ждала. Жутко скучала по любимому и надеялась, что именно сегодня он вернётся из поездки. Дни сменяли друг друга, но Кристэн не возвращался, отчего тоска Эвелины становилась всё сильнее.
Вот и в этот вечер, она торопливо достигла ограды центра, села в вызванный эфрикат, который помчал её домой.
Может быть сегодня, с надеждой шептала Эвелина, невидяще глядя в окно эфирката.
Когда же экипаж остановился у крыльца, она мгновенно выскочила из салона, устремляясь по ступенькам вверх. Готова была уже задать вопрос открывшему лакею дверь, как рядом прозвучал холодный голос дворецкого:
Трэя, приветствую вас. Мне велено сопроводить вас в ваши покои.
Что? Эвелина удивлённо посмотрела в равнодушные глаза дворецкого. Что происходит? бросила нервный взгляд на двух крепких прислужников, которые к ней приблизились и встали по обеим сторонам от девушки.
Приказ хозяина. Трэя, прошу васпройдите в свои покои, с нажимом произнёс дворецкий, указывая на лестницу.
Да объясните же мне! вскрикнула девушка и с негодованием вырвала свою руку из захвата здоровенного прислужника. Вы сказали: приказ хозяина? осенило Эвелину. Она уже качнулась вперёд, чтобы побежать на поиски супруга, как дворецкий преградил ей путь.
Трэя, у меня приказкак только вы вернётесь, сопроводить вас в ваши покои. После выставить охрану, чтобы вы их не покидали. Приказ хозяина имужчина замялся, что было очень непохоже на него: чёткое указание от трэла Кристэнаесли вы будете сопротивляться, дозволено доставить вас в покои силой, после чего запереть дверь. Почему хозяин так решил и что подвигло его на этоя не знаю, но будьте увереныприказ выполню. Прошу вас, не сопротивляйтесь!
От услышанного у Эвелины потрясённо округлились глаза, и открылся рот. Всё ещё не веря в услышанное, она бездумно направилась к лестнице как под конвоем и на все вопросы только и слышала: «Не знаем, не ведаем, не имеем понятия».
Этого не может быть! Эвелина металась по комнате, не понимая происходящего. Кристэн не мог! А может, возникла какая-то опасность и он таким образом хочет меня оградить? мелькнула у неё мысль. Чтобы я ни в коем случае не выходила и была в надежном месте и Но тогда бы мне хоть что-то объяснили! возразила сама себе. Но с другой стороныКристэн мог утаить правду, чтобы я не волновалась. А что если
Предположения, догадки и в итоге Эвелина, как была в одежде, так и легла на кровать. Ей не принесли ужин, и камеристка не пришла. Девушка стучала в запертую дверь и слышала в ответ одно и то же: «Не велено». Эмоционально вымотавшись, Эвелина не заметила, как провалилась в сон.
Тело затекло от неудобной позы и девушка, слабо застонав, потянулась, прикусила губу, чтобы не застучать зубами от холода, царившего в комнате. Сев на постели, Эвелина обняла себя руками и бросила хмурый взгляд в сторону камина, который конечно никто не растопил. Вздохнула и уже собиралась встать, как заметила в утреннем свете Кристэна.
Он сидел в кресле и не отрывая взгляда от неё, следил за каждым движением.
Крис, выдохнув, Эвелина вскочила и уже хотела броситься к любимому, как её тело опутали взметнувшиеся в воздухе жгуты эфира. Благостные, Крис, что происходит? Я вчера вернулась и меня заперли. Сказали, по твоему приказу. Крис, зачастив, она вдруг заметила, что супруг, не проронив и слова, смотрит на неё всё таким же мрачным, тяжёлым взглядом. Пожалуйста, испугавшись, не понимая происходящего, прошептала девушка и задёргалась в жгутах, пытаясь освободиться.
Скажи мне, Кристэн поднялся с кресла и сделал несколько шагов в сторону жены. Заложив руки за спину, чуть прищурено посмотрел на Эвелину.
Она же, пробежавшись по нему взглядом, отметила, что любимый выглядит так, словно явился домой сразу с поля сражения. Помятый костюм, взъерошенные волосы и отросшая щетина на усталом лице. А ещё почувствовала резкий, неприятный запах алкоголя. От Кристэна несло так, словно он окунулся в бочку с хмельным напитком.
Ты виделась со своим дражайшим Вистаром? продолжил Кристэн, обжигая Эвелину мрачным взглядом. Тяжёлым, тёмным, как сама Бездна.
ЯЭвелина от испуга начала заикаться, что Кристэн воспринял как признание вины.
Да, милая, я знаю о твоей встрече, он зло усмехнулся, резко отвернулся и направился в сторону окна.
Да, я видалась с Висом, но Крис, я всё объясню, горячо начала девушка и в тотчас замычала, потому что по взмаху руки супруга один из жгутов, запечатал ей рот.
Висом, значит, хрипло прокомментировал Кристэн, сжимая кулаки. В груди рвало от невыносимой боли и хотелось закричать. Не удержался, резко смахнул с ближайшей тумбочки вазу с цветами, схватил треножник с оповестительной сферой и швырнул его в стену. Боль не отступила, но дышать стало немного легче.
Эвелина же широко распахнутыми глазами следила за супругом и в тот момент, когда ваза, упав, разбилась, а потом и треножник полетел в стену, она бы отшатнулась, отбежала. Но увыжгуты эфира жёстко фиксировали её тело.
Висом, глухо повторил Кристэн, глядя в окно.
Сжал кулаки, мотнул тяжёлой, после бурной ночи головой. Айгвард уже под вечер призналсякак очутился в его доме в самый нужный момент. Кристэн даже не удивился, что за приглашением его друга стоит мать. Зная взрывной нрав сына, решила перестраховаться, и в этот раз Кристэн был ей благодарен.
С Айгвардом они наведались в несколько подпольных клубов, где Кристэн на ринге бился с одарёнными. На потеху публике вступал в одну схватку за другой, опустошая свой резерв, а после, с другом пошли по кабакам.
Всё происходящее остаось в памяти смазанным пятном. Алкоголь, который не мог заглушить разрывающую душу боль и принести желанного забвения и Кристэн под утро сдался. Вернулся в особняк и пришёл в покои супруги. Сидел в кресле, вспоминая, оглаживая взглядом любимую, запоминая и прощаясь.
Не стоит объясняться. Я уже наслушался от тебя оправданий, объяснений и я верил тебе! зло цедил Кристэн. Благостные, я ведь верил тебе! закричал с яростным отчаянием.
Отвернувшись, с трудом взял эмоции под контроль и продолжил ледяным голосом:
Но в этот раз я знаю, виделгде ты была. Знаю с кем. Я не прощаю предательства, Эвелина. Первой мыслью было тебя хотя, думаютебе не стоит знать, что я хотел сделать с тобой. Сейчас ты покинешь особняк. Внизу уже ожидает эфиркат, который доставит тебя в поместье Асбаранд. Там ты будешь ждать моего решения. Тебе запрещено покидать его. Запрещены любые связи с внешним миром и штат прислуги строго ограничен.
Развернувшись, он направился на выход и по велению его руки, жгуты потащили извивающуюся девушку за ним. Вниз, на глазах выглядывающей из-за углов прислуги, к холлу, на крыльцо и до эфирката, дверь которого открыл лакей.
Эвелина изо всех сил пыталась освободиться из захвата. Трепыхалась в сети жгутов как птаха, пойманная в силки и кричала. Мысленно, душевно, горлом, но издавала лишь мычание. ПонялаКристэну могли наговорить всякой мерзости о её встрече с Вистаром и она, роняя слёзы, которые непрерывным потоком бежали по щекам, пыталась освободиться.
От ужаса, что Кристэн, даже не дав ей слова, не дав возможности объясниться, собирается её отправить в удалённое, забытое поместье на самом краю королевства, Эвелину охватила паника. Её трясло мелкой дрожью, в голове мутилось и перед глазами поплыли разноцветные круги.
Как безвольную куклу жгуты эфира запихнули её в салон эфирката, и Эвелина успела заметить полный боли взгляд мужа, прежде чем дверь экипажа захлопнулась и эфиркат пришёл в движение.
Кристэн, закричала что есть мочи, когда почувствовала свободу от жгутов. Забилась, в попытке открыть дверь, выскочить из злосчастной повозки. Стучала кулаками, наваливалась всем телом на дверь, но та не поддавалась, словно её припаяли. Пожалуйста, Крстэн! Прошу тебя! Выслушай! Умоляю
Голос. Любимый, молящий, резал Кристэна по живому. Ему казалосьон впечатывается в его память огненными печатями, выжигая душу. Каждый вскрик любимой был подобен удару разрывающей душу плети.
Нестерпимое желание остановить эфиркат ядом разъедало внутренности. Но знал, стоит Эвелине начать оправдыватьсяон поверит. Не сможет иначе. Даже сомневаясь в правдивости её слов, предпочтёт обманываться, только бы не отпускать, только бы сохранить иллюзию, что она его, до сих портолько его девочка.
Но увызафиксированное на пластины эфирограмма он никогда не сможет стереть из памяти. А потомулучше раз и навсегда вычеркнуть Эвелину из своей жизни.
Наконец эфиркат скрылся за поворотом, зов супруги стих, а Кристэн тяжело, как дряхлый старик опустился на ступеньку крыльца. Вцепился пальцами в волосы и глухо, с надрывом застонал.
Глава 23
Серой, беспросветной хмарью затянулась жизнь Кристэна. Он знал, что Эвелина будет писать ему. Хотел этого и в то же время чувствовал, что стоит прочитать хоть строчку её послания, он может отступить, не выдержать.
Поэтому первым делом запретил ей любые связи с внешним миром. Чтобы Эвелина не могла связаться ни с ним, ни тем более со своим любовником. Надзор, как и финансовое обеспечение супруги, переложил на плечи своего секретаря, распорядившись, чтобы тот не смел ему напоминать об Эвелине.
Пытаясь избавиться от воспоминаний, от мыслей об изменнице, он начал пить, много. Порой просыпался и не мог понятьгде в этот раз его настигло пробуждение и с кем. Но чаще всего оказывался в постели Эвелины. Как побитый пёс он, напившись до беспамятства, стремился туда, где всё напоминало о любимой. Злился на себя, пару раз в порыве ярости хотел всё разгромить в её покоях, но не смог. Давящая тоска скручивала внутренности от мысли, что он порвёт и эту ниточку, которая связывала его с прошлым.
Отдав приказ запечатать покои Эвелины, Кристэн уехал в столицу. Не находя себе покоя, ушёл с головой в службу и брался за любые задания, порой выезжая в самые удалённые и труднодоступные уголки континента. Но после возращения срывался и уходил в загул. Алкоголь и кабаки, женщины различного телосложения и внешностизакручивали Кристэна в пагубной воронке.
Сколько это может продолжаться? Это просто невыносимо! Твоё поведение недостойно главы рода! Когда же ты возьмешь себя в руки, перестанешь позорить род?
Матушка не давала Кристэну забыться, и каждый раз удивительными для него способами находила сына. Пыталась повлиять на него, но увы, у трэи Бенедикты ничего не получалось. Её визгливые нотации и заламывания рук, слёзы и истерики не производили на сына должного впечатления. Друзья пытались достучаться до Кристэна, но и они были бессильны вернуть его к благопристойной жизни.