Сжав зубы и стараясь не причинить женщине боль, он опустил ее на ковер и, проведя рукой по ноге, поднял платье.
- Я совсем забыл, насколько ты хороша! - с трудом выдавил он, изо всех сил борясь с безумием, охватившим его. Рука скользнула дальше, лаская живот и заходя на бедра. Женщина, как кошка, призывно выгнулась. Тогда он крепко схватил ее, приподнимая и переворачивая на живот. Глаза застлала кровавая пелена, и ему захотелось не только сделать ей больно, но и растерзать эту мягкую живую плоть. Но едва он сжал бедра и вошел в нее, как спасительная волна оргазма растворила это страшное состояние. И холодный разум снова занял свое место в пустой голове.
- Прости, дорогая, - со смехом сказал он, целуя ей спину, - я, как мальчик. Как только увидел твои изгибы, не удержался!
Женщина вывернулась из-под него и внимательно посмотрела ему в лицо:
- Я никогда ни от кого не чувствовала такой страсти... Ты повзрослел, Иржик?
Она снова начала ласкать его тело. И оно, конечно же, отозвалось. Но красной пелены не было, как не стало и сильного желания.
Сделав даме приятно, художник накрыл ее одеялом, сходил в душ, потом оделся и вышел на лоджию. В темном ночном небе сияла огромная луна, затмевая далекий звездный свет. Иржи достал сигарету. Он почти не курил и не баловался наркотиками, как предполагал его брат. Но сейчас он совершенно не мог объяснить себе, что с ним происходит. Дым легкой струйкой поплыл в холодный воздух, рисуя в нем замысловатые узоры. Иржи оперся на перила.
- Ты дурак. - Услышал он звонкий голос за спиной.
Обернувшись, он увидел знакомое беловолосое привидение.
- Привет! - кивнул он прозрачной девушке. - Чего хотела?
- И ни слова благодарности в ответ! - горячо воскликнула она.
- За что я должен тебя поблагодарить? - Он с насмешкой посмотрел на нее. - За то, что ты появляешься, но никогда ни о чем не рассказываешь и говоришь загадками?
Он снова повернулся к ней спиной и посмотрел на луну.
- Как здесь красиво!
- Здесь проклятое место! - ответила девушка. - Много убитых. Кругом - кости.
- Ты хочешь рассказать мне перед сном страшную сказку?
- Нет! Ты - его потомок! Она хочет завладеть тобой, как завладела ими всеми! Уезжай отсюда! - девушка встала рядом и умоляюще посмотрела ему в глаза. - Если ты не уедешь, снова будет ритуал и жертвы.
Иржи бросил сигарету и посмотрел на нее в упор.
- Кто она? Чей я потомок? Какой ритуал?
- Я не могу... - девушка жалко улыбнулась. - Нельзя! Я хочу тебя предупредить, но...- она замахала руками, - не получается! Сегодня я спасла тебя, но могу и не успеть. Только не слушай ее! Не ходи к ней! Сгоришь!
И девушка, оглянувшись назад, медленно растворилась в воздухе.
Дверь на лоджию тихо открылась, и вошла Юдифь в махровом халате и с бокалом вина.
- Тебе тут лучше, чем со мной? - женщина надула губки. - Я устала тебя ждать!
- Ты не жди, ложись и спи. - Иржи легко приобнял ее и поцеловал в губы.
- Я хочу с тобой. Я так скучала!
- Что же не приезжала?
- Контракты, дорогой. Чтобы хорошо и счастливо жить, нужны деньги. Сам знаешь, век модели недолог. А я хочу хороший дом. Семью. Свое дело.
- Выйди замуж. - Иржи достал другую сигарету.
- Выйду. - Кивнула она, принимая из его рук ее уже зажженной. - Найду порядочного бюргера, восторгающегося моим прошлым, и выйду. Рожу детей. Буду выступать с ними в собственном телевизионном шоу.
- О, какие амбиции!
- Да. - Женщина как-то грустно усмехнулась и подняла на него глаза. - А пока я молода, я хочу любви. Я хочу тебя, мой прекрасный и страстный художник!
Она взяла его руку и поднесла к своим губам.
- Ты всегда мне нравился, Иржи. Даже больше чем. Думала, увижу, посмеюсь над своими прошлыми терзаниями. ..
- И как?
- Я до сих пор хочу растворяться в тебе без остатка. Все мои мысли уходят, как только ты посмотришь мне в глаза...
Она поставила бокал на широкие перила и бросила вниз невыкуренную сигарету. А потом, обняв его талию, крепко прижалась всем телом.
- Я так хочу быть всегда с тобой!
- Тогда предлагаю выйти за меня замуж. - Сказал Иржи, с любопытством заглядывая ей в лицо.
- Ты серьезно? - Она отстранилась и попыталась найти в его лице привычную усмешку.
- Да, конечно. Ну как, хочешь?
Женщина убрала руки и снова взяла бокал. Выпила.
- Это так волшебно, Иржи! Ты и я. Вместе навсегда...
Она опустила голову и смахнула пальцем непрошенные слезинки.
- Но это - сказка! А сказок в нашем мире не бывает. Ты - волшебная мечта. Ты летаешь там, где мы, простые смертные, не бываем даже мыслями. Разве я могу тебя догнать? Ты будешь вечно уходить, а я - вечно оставаться... Спасибо за подаренную сказку, Иржи. Но - нет. Моя судьба - это мой толстопузый бюргер, который будет всю жизнь думать, что вытянул лотерейный билет с миллионным выигрышем! - Она невесело рассмеялась.
- Надеюсь, он будет достаточно богат, чтобы содержать тебя и твои проекты?
- Конечно. Но в нашей паре он будет догонять. А я - летать на недосягаемой высоте!
- Юдифь, ты разбила мне сердце!
- Пойдем, маленький, я тебя утешу!
Они открыли дверь и вошли в сонное тепло гостиной. Высокий Йожеф, подложив руку под щеку, как-то умостил на диване длинные ноги и, посапывая, видел самые сладкие сны. Парочка обменялась улыбками и вошла в спальню, где через минуту погас свет.
Глава четвертая. Озеро.
Когда исполнительный охранник Фаркаш проснулся, на часах было девять утра, весеннее солнце вовсю светило в окна гостиной. Он оторвал голову от подушки. Во рту было сухо и очень хотелось пить. Приподнявшись на локте, он обнаружил, что лежит под покрывалом совсем без одежды, которая разбросана рядом с диваном на полу.
Поминутно оглядываясь на двери спальни господина, Йожеф вскочил, быстро оделся, подошел к бару, открыл дверцу маленького встроенного холодильника и достал бутылку воды. Скрутил ей крышку и жадно приник к горлышку.
Голова немного прояснилась. А вместе с этим прояснением стали вспоминаться подробности вчерашнего вечера. Вот он танцует с прекрасной Юдифью и опьяненный ее духами и неземной красотой, доверчиво рассказывает, как объяснялся в любви ее фотографиям. Что-то говорил о молодой жене. Великая супермодель весело смеялась, иногда проводя ладонью по его щеке. Господи! Его детская мечта сбылась! Он держал в объятьях саму Юдифь! Потом они пили шампанское и виски. Шли сюда, в номер... А господин сказал, чтобы они закрылись... Неужели БЫЛО? Фаркаш этого никак не мог вспомнить.
Проведя ладонью по лицу, он обнаружил выросшую за ночь щетину и пошел во вторую ванную комнату бриться и ополаскиваться.
Тем временем, дверь в спальню хозяина открылась, и из нее выпорхнула Юдифь. В руке женщина держала свои чулки. За ней вышел свежий и бодрый, благоухающий дорогим парфюмом, Иржи. Услышав плеск воды в дальней ванной, модель улыбнулась хозяину и, прижав к губам пальчик, быстрым движением запихнула один чулок под подушку Йожефу. А потом рассмеялась. Иржи укоризненно покачал головой:
- Разведется и придет дежурить к твоему дому!
- Хорошо. - Легкомысленно согласилась Юдифь. - В твое отсутствие он будет меня развлекать.
- Я уже ревную! - Иржи на мгновение прижал женщину к себе.
Вода в ванной смолкла.
Юдифь вывернулась из его объятий и, наклонившись, поцеловала его в губы.
- Мне пора!
- Ты сегодня придешь?
- Нет, дорогой. У меня приглашение на ужин в президентский дворец.
- Охота на бюргера?
- Да, мой сладенький!
Входная дверь, пропуская ее, открылась и снова тихо закрылась.
Иржи, хмыкнув, подошел к бару и включил кофеварку в ожидании охранника.
Когда посвежевший от холодной воды молодой человек вошел в гостиную и на барной табуретке увидел невозмутимого хозяина, пьющего кофе, а невдалеке - разобранный диван, то весьма смутился и покраснел.
- Доброе утро, господин Измирский, - пролепетал он. - Вы давно пришли?
- Я? - Удивился Иржи, поднимая свои четко очерченные черные брови. - Откуда я должен был прийти? Кстати, - художник посмотрел на часы. - Завтрак в ресторане уже начался. И, поскольку скоро приедет твой сменщик, настоятельно рекомендую поторопиться. Иначе уедешь голодным.
- Да, господин. - Йожеф бросился убирать покрывало и подушку с дивана. - А разве Вы не уходили на ночь к госпоже Эве?
Иржи холодно посмотрел на охранника.
- Побойся Бога, Фаркаш. Я не знаю, чем здесь ночью занимался ты, - он кивнул на диван и задумчиво свисавший из ладони охранника прозрачный вещдок, но я спал один и в своей постели. И, пожалуйста, не надо в мой номер приглашать своих дам.
Йожеф растерянно посмотрел на чулок. Как же так? Он хорошо помнит Эву и хозяина, ушедших вместе. Помнит прекрасную Юдифь, гладящую его щеку. Помнит, как они вдвоем шли по коридору в номер... Но в любом случае, господину Измирскому-старшему говорить об этом нельзя ни в коем случае! Получается, он не только не укараулил его брата, но и сам пал жертвой плотского греха! Какой ужас! В номере хозяина изменил своей жене с чужой женщиной! За это и уволить могут!
Иржи с наслаждением наблюдал за меняющимся выражением лица своего охранника. Когда тот все привел в порядок и запихнул чулок в карман, то, краснея и запинаясь, попросил:
- Господин Измирский! Прошу Вас, не говорите своему брату об этом. Я отслужу Вам, честное слово!
В глазах графа промелькнуло удовлетворение и благодарность ушедшей женщине. Сам бы он до такого не додумался.
- Готов? Идем завтракать! - И, открыв дверь, добавил: - Выброси. Не дай Бог, жена найдет.
Усевшись за закрепленный столик, Иржи заказал кашу с фруктами и цукатами и чай с пироженкой. Постоянно имея вокруг себя кучу женщин, невольно пристрастишься и к их вкусам и некоторым милым привычкам. Тем более, что лишние калории постоянно сбрасывались ночными физическими упражнениями. Да и дневными Иржи не пренебрегал. Кстати, где бы найти хорошего и не увлекающегося спарринг-партнера для боя на ножах и рапирах? Охранник, до сих пор не поднимающий стыдливо опущенных глаз, взял пасту и мясо под белым соусом, а также стакан чистой воды.
Метр, встречавший их в первый день, с широкой улыбкой и приветствием подошел к их столу.
- Хочу поблагодарить Вас, господин Измирский, за те несколько строк, что Вы передали моей жене! Она была в таком восторге! Несколько раз поцеловала бумагу, а потом заставила меня купить рамку и повесить Ваш автограф под стекло на стену. И теперь хвастает всем подругам. Очередь, как в музей!
- О, господин... - Иржи бросил взгляд на бейдж, висевший на форменном сюртуке. - Сапеш, я польщен. Надеюсь, Вас она тоже не оставила своей благодарностью?
Тот слегка покраснел и нагнувшись пониже, чтобы соседние столики не слышали, ответил:
- О, да! Такое долго не забудется!
- Что ж, чем больше мы радуем женщин, тем чаще они радуют нас... - философски заметил Иржи. - А скажите, случайно не знаете, здесь, в отеле, работают инструкторы боя холодным оружием?
- Секундочку. Пошлю спросить. - И метрдотель, поклонившись, быстро отошел от их столика.
За панорамным окном ресторана светило чистое и теплое солнышко. В приоткрытые форточки доносился птичий щебет. Высокие деревья тянули вверх густую листву. Ожидая ответа господина Сапеша и любуясь прелестным светлым днем, Иржи достал коммуникатор и включил его. На огромное количество разыскивающих художника номеров сразу полетело сообщение, что абонент снова в сети. Морщась от постоянно вылетающих на дисплей сообщений, граф поставил все номера сразу в черный список и сам набрал только один.
- Здравствуй, братик! Не отвлекаю? Едешь? Как наша милая балерина? Нет, что ты! Я говорил тебе, что тут весьма популярное место. Да... Ветерок нашептал. Ну не сердись! Я хороший и послушный мальчик. Да, охранники тебе докладывают... Нет, я по другому поводу. И этот повод очень серьезный. Просто поверь мне на слово. Что нужно? Мне нужна наша генеалогия. Все архивные данные. Документы. Все, что есть. Причем, срочно. Зачем? Не могу пока сказать, поскольку сам не знаю точно. Но чем раньше ты все соберешь и мне передашь, тем проще окажется наше будущее. Да вот так. Не откладывай, умоляю. Сделай прямо сегодня! Спасибо! Целую нежно... твою балерину!
Иржи рассмеялся и сбросил вызов. А потом отключил аппарат.
Народ, проснувшийся после вчерашнего концерта и клубных танцев, постепенно заполнял помещение ресторана, и господин Сапеш, не отрываясь, рассаживал посетителей. Но, наконец, у него образовалась свободная минутка, и он быстро подошел к столику художника.
- Простите, господин Измирский! Я все для вас узнал. Постоянного тренера нет, но здесь неподалеку спортивный комплекс, и у администрации с ним есть договоренность об индивидуальных тренировках при желании клиента. Они могут оговорить варианты и оставить для Вас сообщение в номере или прислать на коммуникатор.
- Тогда распорядитесь, пожалуйста, чтобы оставили в номере. Я, конечно, тороплюсь, но не настолько, чтобы отказать себе с утра в прогулке. А тренировка может подождать и до завтра. Спасибо, господин Сапеш, завтрак был замечательным!
- Ждем Вас к обеду! - Склонил голову метр.
- Всенепременно. - Кивнул Иржи, вставая из-за стола.
Когда они с охранником подошли к номеру, на стульчике у двери с каменным лицом уже сидел Игнац Ковач.
При виде подходящего хозяина он встал и скупо улыбнулся.
- Доброго дня, господин Измирский!
- Здравствуй, Ковач! - Иржи открыл двери номера и, не закрывая, прошел в гардеробную. Свободное время надо использовать с толком. Поэтому, надев на ноги высокие ботинки на толстой подошве и плотные штаны для прогулок, а на тело свитер и куртку с капюшоном, художник взял этюдник и вышел в гостиную. Оба охранника еще стояли у двери и разговаривали.
- Итак, джентльмены, - подошел к ним Иржи. - Я собираюсь на этюды. У кого какие пожелания?
- Я иду с Вами. - Тут же сказал Игнац.
Иржи скептически посмотрел на Ковача:
- В лакированных ботинках по болоту?
- Но господин Бернат будет сердиться, если я не стану Вас сопровождать! - воспротивился охранник.
- Хорошо. Фаркаш - свободен! Ковач - бегом к администратору. Узнай для меня, можно ли нанять сейчас моторную лодку до водопада "Плачущей дриады"?
Бойцы развернулись и быстро ушли, а хозяин прикрыл дверь и щелкнул кнопкой телевизионного пульта.
Новостной канал, как всегда, рассказывал очередные светские сплетни. Граф, прислушиваясь к ним одним ухом, медленно заплетал свои густые волосы в толстую косу. Порывшись в кармане куртки, достал цветную банковскую резинку и крепко перетянул кончик. Слушая в исполнении захлебывающейся от восторга телеведущей очередные громкие заявления модного ныне гения современного кино, вспомнил, как этот весьма восхваляемый теперь человек сидел пьяным до невменяемости у него на кухне и просил очередного звезденыша господина Илеша замолвить за него словечко перед его патроном. Видимо, тот замолвил, поскольку гений сменил свою короткую стрижку на наращенные рыжие локоны и удлинил ресницы. Губы неярко отсвечивали матовым блеском, а маникюр поражал своей безупречной изысканностью и дороговизной. И теперь сей вполне успешный господин серьезно объяснял, почему в его фильмах сплошь ненормативная лексика и сцены насилия.
- Мы не должны прятать свои проблемы в тень, показывая народу клубнику в сиропе! Мы должны искренне и честно обнажать современные реалии, не стесняясь их кажущейся неприглядности и грубости. Но посмотрите, сколько внутренней силы в этих простых и незатейливых отношениях! Марек любит Жофию. Но Жофия, разлюбив Марека, уже полюбила Бенце. Марек расстроен. Конечно, он выпил с горя и пошел выяснять у Жофии, какого х.ра ей еще нужно, поскольку пиво он покупал постоянно и в достаточном количестве, да и дорогие сигареты два раза в месяц регулярно выкуривались ее неубиваемыми легкими. Жофия объясняет незадачливому кавалеру, что дом у Бенце больше, да и вообще, это - любовь! Горе и тоска разъедают душу Марека до такой степени, что, не удержавшись, он заносит кулак и подбивает бывшей своей возлюбленной глаз, падая при этом сам. По ступеням, разбрызгивая во все стороны драгоценный напиток, крупным планом летит бутылка с пивом. Это - экспрессия! Не интеллигентские рассуждения: быть или не быть, а если жить, что делать?!. Тут четко и ясно прослеживается динамическое развитие сюжета: на звук падающей посуды выходит Бенце. Видит две лежащие на полу и пытающиеся подняться фигуры. Но понимает все по своему: они помирились! Несколько энергичных слов, и синяк под глазом наливается у Марека. Происходит бурное выяснение отношений. Но каждая история должна иметь свое положительное и счастливое завершение. Представьте: маленькая и уютная кухня. Стол. На нем - бутылки с пивом. Радостная Жофия сидит между двух помирившихся друзей, и все вместе, сдвигая бокалы, пьют за любовь!