За ней пришел Хвост, видимо, Малфой снял с себя всю ответственность в отношении с Гермионой. Получив сильный толчок в спину, девушка едва удержалась на ногах, но ничего не сказала. Лишь сжала зубы, слегка прикусив язык, на котором вертелась фраза, предназначенная для коротышки Питера. Чтобы хоть немного отвлечься, она начала считать шаги. Двадцать ступеней. Тридцать два по коридору. Поворот налево. Еще семнадцать. И вот перед ней деревянная дверь. А там ее уже ждали.
Темный Лорд сидел в кресле с высокой спинкой, чем-то напоминавший трон. Нагайна свернулась кольцом у него на коленях. Верные Пожиратели собрались полукругом, в ожидании развлечения. Остановившись в центре, Гермиона подняла голову и уставилась прямо в красные глаза-щелки, изучающие ее с неприкрытой ненавистью. Теперь она считала вдохи-выдохи, пытаясь успокоить ускорившееся сердцебиение. Так было гораздо проще переносить ярость и презрение, витавшее в воздухе.
«И почему мне раньше не пришло в голову вести счет? отрешенно подумала Гермиона, внутренне усмехаясь. Это отлично успокаивает».
Когда ее пронзила боль, она считала секунды, чтобы хоть как-то заглушить ее, и это помогло перенести испытание стоически, не издав даже стона. Поднималась девушка под дружное улюлюканье Пожирателей, во все глаза смотревших на нее. Наверное, это удивительно, что какая-то девчонка-грязнокровка все еще жива и не сломлена. Обычно пытки ломают даже сильнейших. Тогда почему она переносит все это с какой-то надменностью во взгляде? Почему не умоляет о смерти? Все присутствующие здесь на своей шкуре испытали действие Круциатуса, если Лорд был не в духе, и знали какая это мука. Испытать повторно по доброй воле никто не хотел, поэтому старались не злить своего Повелителя. А грязнокровка только и делала, что нарывалась на неприятности.
Хочешь что-нибудь сказать мне? поинтересовался Реддл, перекладывая волшебную палочку из одной руки в другую.
Для пленников предусмотрено посещение туалета?
Воцарилось молчание. Пожиратели переглянулись между собой, словно не понимая, послышалось им это или нет. Волан-де-Морт наклонился вперед, рассматривая стоявшую перед ним девушку, как будто видел впервые.
«Надо же, подумала Гермиона, мне даже удалось заставить их замолчать. Вряд ли это поможет мне выжить, но в число побед записать все же можно».
А ты храбрая, грязнокровка, прервал тишину Волан-де-Морт, Белла, можешь исполнить последнее желание приговоренного.
Да, мой Лорд, с присущей ей ненормальностью захихикала Лестрейндж, направляясь к гриффиндорке, смотрящей на нее пустым взглядом. Схватив девушку за косу, Беллатриса вытащила ее из комнаты под смешки оставшихся Пожирателей. Она намеренно старалась причинить пленнице как можно больше боли, наматывая волосы себе на руку. Кончик волшебной палочки упирался в бок. И женщина собиралась использовать ее по назначению, как только они отойдут подальше.
Белле не нравилось, что какая-то грязнокровка смеет проявлять неуважение к Темному Лорду, которого все остальные волшебники боялись. Одно его имя приводило в ужас, а присутствие лишало рассудка. Так почему гриффиндорка не дрожит от страха, не умоляет о снисхождении? Что в ней такого, что заставляет даже Реддла держать девушку узницей, но не убивать, как это происходило обычно? В ее голове вертелось много вопросов, но получить ответы Пожирательница не могла.
Открыв дверь, Белла втолкнула девушку внутрь и вошла следом. Гермиона осмотрелась, убеждаясь, что Малфои все же отлично устроились в своем замке. Кабинок здесь не было, поэтому спрятаться от безумных глаз Лестрейндж не представлялось возможным. Представив, что она здесь одна, и за ней не следит сумасшедшая волшебница, Гермиона справила нужду, делая все максимально быстро. Терпение у Беллы все же не резиновое.
Грейнджер мыла руки, когда ее настиг Круциатус. Сжав зубы, чтобы не завопить, девушка возобновила счет. На сорок восьмой секунде боль прекратилась. Передышка. Еще двадцать девять. Передышка. Тридцать семь.
Вставай, приказала Беллатриса, крутя палочку между пальцами.
Чтобы подняться на ноги Гермионе потребовалось собрать все силы в кулак. Как она все это время сдерживалась, оставалось загадкой и для нее самой. Девушка понимала, что скоро умрет, но не могла себе позволить сдаться, дабы порадовать Лорда. В последние минуты своей жизни она будет стоять, и смотреть смерти в лицо, а не умолять о пощаде.
Вернувшись в гостиную, гриффиндорка гордо выпрямила спину, показывая, что она примет свою судьбу, какой бы та не оказалась. Стояла оглушающая тишина, а затем Лорд задумчиво произнес:
У тебя есть шанс выбрать свою судьбу. Но для начала ответь, ты догадалась, кто среди вас предатель?
Среди Ордена нет предателей, ответила Гермиона, и вам не удастся посеять во мне сомнение, что он есть. А теперь можете убить меня.
Реддл склонил голову набок, продолжая изучать девушку, его веселила ее храбрость и стойкость. Еще ни один волшебник не прилагал столько усилий, чтобы умереть. Его боялись. Даже имя придумали заменить глупым, по его мнению, прозвищем. Сам-Знаешь-Кто. Смех, да и только! Но больше всего веселил тот факт, что Министерство полностью проигнорировало его возрождение. Газеты пестрили статьями о неадекватности Поттера и Дамблдора, не понимая, что тем самым подписали себе смертный приговор. Вместо того чтобы моментально провести мобилизацию, чиновники упорно отвергали даже мысль о возвращении Темного Лорда. Как же глубоко эти самонадеянные глупцы заблуждались. Своими действиями позволили ему победить.
Долохов однажды сказал, что самое опасное в войнеэто недооценить противника и успокоиться на том, что мы сильнее. Он утверждал, что эти слова принадлежали бывшему советскому вождю, но имени Волан-де-Морт не помнил. Да, оно ему было и не нужно.
Армия Лорда намного превосходила Орден Феникса, который еще что-то пытался сделать. Как будто это возможно. Осталось только убить Поттера. Мальчик-который-выжил. Избранный! Как будто мальчишке под силу победить Волан-де-Морта.
Убить? переспросил Реддл, когда тишина стала нагнетать обстановку. О, нет, дорогая. Убивать сегодня будешь ты.
Что?
Дверь отворилась, и на пороге появился Драко Малфой в сопровождении Долорес Амбридж. Волшебница, одетая в розовую мантию, довольно улыбнулась, встретившись глазами с Гермионой. Она помнила свою надоедливую ученицу, которая только и делала, что срывала уроки. И ненавидела ее всеми фибрами души.
Так что ты предпочтешь, грязнокровка, смерть или жизнь? Но учти, за жизнь придется побороться.
И что вы дадите мне в руки волшебную палочку? с усмешкой поинтересовалась Гермиона. Или придется убивать голыми руками? А если я не собираюсь играть в ваши игры? Не стану подчиняться и плясать под вашу дудку. Что вы сделаете?
Тогда она убьет тебя, указал на Амбридж Лорд.
Хорошо, девушка повернулась к волшебнице и раскинула руки в сторону, убивайте. Пытайте. Делайте, что хотите. Но шоу с моим участием не увидите.
Круциатус заставил Гермиону замолчать. Она понимала, что перегнула палку, но ей было плевать. Лучше пусть убьют сейчас, чем растянут муки еще на несколько дней. Девушка извивалась от боли, а перед глазами стояли лица ее друзей. Смешной, но дрожи в коленях любимый Рон. Гарри с вечно всклоченными волосами и пронзительными зелеными глазами. Он готов на все ради друзей, даже отдать собственную жизнь. Джинни, которую Гермиона считала своей сестрой. Вечно странная Полумна, упорно верящая во всякую ерунду типа мозгошмызов. Храбрый Невилл, переборовший свои страхи, чтобы сражаться наравне с остальными. Они всегда были рядом. Ее друзья. Самые близкие и любимые люди.
А потом боль просто исчезла. Девушка чувствовала, что ее уносит куда-то вдаль. Перед глазами плыло, а затем и вовсе наступила темнота. Она больше не реагировала на внешние раздражители. Рядом никого. Теперь ей ничего не угрожало. Смерть не так страшна, как ее описывают. Это просто. Нужно только закрыть глаза. Боли нет, страха нет, жизни нет.
Теперь она счастлива!
Теперь!
Когда Гермиона очнулась от своих воспоминаний, друзей все еще не было. Она снова ушла в свои мысли, хотя запрещала себе даже думать об этом. Поднявшись на ноги, девушка решила снова выйти из комнаты и попробовать поискать ребят. Мантию-невидимку и карту Мародеров они забрали с собой, так что гриффиндорка надеялась, что не встретит знакомых в огромном замке. Меньше всего ей хотелось быть узнанной.
За окном стемнело, коридоры постепенно пустели, ученики возвращались в свои гостиные, предпочитая проводить оставшееся до сна время там. Спустившись на первый этаж, Гермиона прошла по коридору, направляясь в туалет Плаксы Миртл. Мало кто из школьников пользовался им, зная характер привидения, а значит, там никого нет. Но ее ждал весьма неприятный сюрприз в лице человека, которого Гермиона совершенно не ожидала увидеть.
Я смотрю, тебе так и хочется закончить свою никчёмную жизнь в муках, облокотившись на умывальник, с ухмылкой произнес Драко Малфой, заклинанием закрыв за девушкой дверь, а затем так же быстро обезоружив ее. Тебя жизнь вообще чему-нибудь учит?
А тебе кто-нибудь объяснял отличие женского туалета от мужского? упершись спиной о дверь, поинтересовалась Гермиона. Или ты что-то скрываешь от общественности, а Малфой?
Показать, что я скрываю от общественности? приподнял бровь слизеринец, но предупреждаю, тогда ты рискуешь разочароваться в своем рыжем друге. Ты только скажи, Грейнджер, я готов.
Какая же ты самовлюбленная сволочь, Малфой, ответила Гермиона.
Спасибо за комплимент.
Это не комплимент, нахмурилась девушка, не понимая, почему он так веселится. Ведь ничего смешного она не сказала. Или ему нравилось загонять ее в тупик, заставляя почувствовать, что ее судьба в его власти?
Пусть так, согласился слизеринец, рассматривая палочку Гермионы.
Когда Снейп вызвал младшего Малфоя в Хогвартс, тот и помыслить не мог, что наткнется здесь на Грейнджер. Но каково было его удивление, когда Драко заметил ее в коридоре, чуть не столкнувшуюся с Забини. Неужели у девушки напрочь отсутствовало чувство самосохранения? Вломиться в Хогвартс, где на каждом углу Пожиратели, много ума не надо. Куда смотрят придурки Поттер с Уизли?
Что ты здесь делаешь? наконец, поинтересовался парень, поднимая глаза на Гермиону. Решила поиграть со смертью? Всегда знал, что у гриффиндорцев нет мозгов и желания выжить. Больные на всю голову, поэтому и мрете, как мухи.
Зато у тебя мозгов, хоть отбавляй, заметила Гермиона с усмешкой. Малфой, почему с тобой так сложно? То ты мне помогаешь, то пытаешься унизить, наговорив гадостей. Ты уж определись сам, потом мне расскажешь. А теперь отдай палочку, и я уйду.
И что, не поиграем в плохого слизеринца и хорошую гриффиндорку? его насмешки уже начинали надоедать. Поведаешь о своих предпочтениях?
Иди к черту!
Только от него, Грейнджер. Но если хочешь, сходим к нему вместе.
Малфой, прибереги свои сексуальные фантазии для кого-нибудь другого.
Какие фантазии? захохотал парень, что давно не было, Грейнджер? Гормоны бушуют? Салазар меня побери, ты действительно подумала, что я намекаю на секс? Уизли совсем не удовлетворяет? И ты либидо экстремальными приключениями заглушаешь? Помогает?
Заткнись, попросила Гермиона, почувствовав, что щеки начали гореть от стыда. Она ведь действительно так подумала, а он просто решил поиздеваться. Просто не говори ни слова, и дай мне уйти.
А как же твои сексуальные фантазии?
Малфой, отдай мою волшебную палочку, и я пойду, произнесла Гермиона с нажимом, делая шаг вперед. А затем до нее вдруг дошло, что она находится в туалете со слизеринцем. В Хогвартсе. А где-то наверху Гарри и Рон с картой Мародеров, возможно, ищут ее. И если друзья увидят с кем сейчас подруга, это плохо кончится. Малфой, выпусти меня. Они придут за мной, тебе некуда будет сбежать. Начнется драка, и тогда нас схватят.
Грейнджер, замок огромен, как твои дружки догадаются, где ты? Или ты всегда предупреждаешь о походе в туалет?
Ты что не понимаешь, повысила голос Гермиона, чувствуя дрожь в теле, они знают обо всем, что происходит в Хогвартсе. Я не могу сказать, как и почему, но это так.
Боишься, что нас застукают вдвоем в туалете для девочек? саркастически заметил парень, приблизившись к ней, расслабься, Грейнджер, им в жизни не понять, что я был наедине с их подружкой.
Грейнджер глубоко вздохнула, пытаясь выровнять ускорившееся сердцебиение. Неужели он действительно не понимал, чем все это грозит обернуться? Друзья подумают, что Гермиона в опасности и нападут на Малфоя, на шум сбегутся Пожиратели, и им несдобровать. Но был и другой вариант развития событий. Девушку действительно могли заподозрить в измене Ордену. И это было не лучшее, что могло бы произойти. Нет, этого нельзя было допустить.
У нас есть Карта, прошептала гриффиндорка, изучая свои ногти, на ней отмечен каждый, кто находится в Хогвартсе и на его территории. Малфой, пойми, я не шучу. Если Гарри и Рон придут сюда, мы все покойники. Хоть на мгновение перестань быть заносчивым слизеринцем и сделай то, о чем я прошу.
Ты просишь меня? приподнял бровь парень, ну надо же, Гермиона Грейджер просит Пожирателя отпустить ее. А Лорда ты не просила сохранить тебе жизнь. Если я помню, ты готова была умереть от пыток. А знаешь, мне нравится, когда ты так жалобно смотришь на меня? Проси еще.
Да пошел ты, чертов эгоист, прищурилась от злости гриффиндорка, сжимая кулаки. Ты эгоистичная сволочь, поганый Пожиратель
Да-да, продолжай, на его лице появилась широкая ухмылка, можешь даже повысить уровень ругательств, я разрешаю.
Вместо ответа Гермиона отвернулась от парня, прислонившись к двери. Это конец. И выхода из него девушка не видела. Гарри и Рон придут за ней, а, обнаружив присутствие врага, нападут. И это будет последнее, что они сделают в своей жизни. Меньше всего Гермионе хотелось возвращаться в «гостеприимный» приют Пожирателей, откуда она уже не выберется живой. Два раза спастись от смерти невозможно. А в прошлый раз ей просто повезло.
К ее ногам упала волшебная палочка. Подняв голову, Гермиона непонимающе посмотрела на Малфоя. Неужели у него все же есть зачатки разума? Или чувство самосохранения оказалось превыше собственного превосходства.
Подняв палочку, Гермиона отперла дверь и выскочила в коридор. Она бежала со всех ног, чтобы успеть вернуться в Выручай-комнату и молила, чтобы ее тайная встреча со слизеринцем осталась незамеченной.
Стоять! произнес голос за спиной. А вот и Грейнджер.
Медленно повернувшись, девушка увидела, что в нескольких шагах от нее стоят два незнакомых ей парня в слизеринских мантиях. Один высокий и подтянутый с волосами оттенка спелой пшеницы и пронзительными синими глазами, второй чуть ниже ростом, плотнее. С бездонными черными глазами и такими же волосами. Было в них что-то пугающее, отталкивающее. И оба стояли, направив на нее свои волшебные палочки. Ноги девушки подкосились, когда она поняла, что попалась. Главное, чтобы никто не догадался о присутствии здесь Гарри Поттера. Пусть думают, что она единственная самоубийца, забравшаяся в Хогвартс.
Я же говорил, что она поверит, захохотал тот, что повыше, хватаясь за живот. Гермиона, ты бы видела свое лицо. Мне показалось, что тебя сейчас удар хватит.
Рон? едва шевеля губами, спросила гриффиндорка, Гарри?
Они синхронно кивнули, сияя, как новый самовар. Дождавшись, когда Снейп вернется в свой кабинет, ребята рассказали ему о причинах своего нахождения здесь. И тот не придумал ничего лучше, как достать из своих запасов оборотное зелье и напоить им бывших учеников. Где профессор взял волосы, оставалось загадкой, но гриффиндорцам это было неважно. Главное, что теперь можно не прятаться под мантией-невидимкой, а заниматься поисками в открытую. Никто даже не заподозрит в двух слизеринцах разыскиваемых Поттера и Уизли. Нужно было только вовремя принимать зелье.
Вы больные? едва сдерживаясь, чтобы не заорать, спросила Гермиона, тыча пальцем в грудь Уизли. Не соображаете совсем? Да я чуть Мерлину душу не отдала, когда подумала, что меня обнаружили. А вам все это шуточки, да? выхватив из рук Гарри карту Мародеров, которую тот как раз вытащил из кармана, она быстрым шагом направилась к потайной лестнице. Ее трясло от злости. Сначала затащили в Хогвартс, затем чуть не узнал Забини, встреча с Малфоем, и на тебе, лучшие друзья решили разыграть.
Гермиона, крикнул Рон вдогонку, мы не хотели обидеть тебя.
Но девушка ничего не ответила, продолжая идти вперед. Сейчас разговаривать с друзьями у нее не было никакого желания. Позже она придет в себя и вернется, но в данный момент гриффиндорка хотела побыть в одиночестве. И для этого существовало только одно место в замке, где ее никто не найдет, тем более сейчас, когда карта у нее.