«где были наши вечные спасители, когда погибали невинные люди? спрашивает корреспондент, но не находит ответа. Гарри Поттер, которого многие считают Избранным, продолжает прятать свой нос от всего, что происходит в Лондоне. Я даже могу предположить, что наш Мальчик-который-выжил уже давно сбежал и греет ж спину в каком-нибудь теплом месте. Так что хочу сказать вам, уважаемые члены магического сообщества, перестаньте надеяться на того, кто бросил вас на произвол судьбы. Переходите на сторону зла, у них есть печеньки».
Так и написано? оглянулся на Нотта Хвост.
Нет, конечно, захохотала Алекто, он просто юморист. Какие печеньки у нас могут быть? Головой хоть иногда думай. Шах и мат, братец!
Амикус рассержено уставился на сестру и смахнул огромной ручищей оставшиеся фигуры с доски. Он не любил проигрывать, и Алекто это прекрасно знала. Но еще больше волшебница любила злить Амикуса, показывая, что уж ее-то мозг не размером с горошину, как у брата.
Мисс Грейнджер, поприветствовал Гермиону Реддл. Она была уверена, что он заметил ее гораздо раньше, но позволил услышать отрывок статьи, где автор призывает людей не верить в то, что Гарри ПоттерИзбранный и может кого-либо спасти.
Зря надеетесь очернить Гарри в глазах общественности, с вызовом произнесла девушка, глядя прямо в красные глаза Тома. Всегда останутся люди, которые верят в него. И вы ничего с этим не сможете поделать, какие бы статьи не писали.
И Лорд засмеялся. А вместе с ним смеялась и его верная свита. Гермиона стояла прямо, гордо задрав нос. Она не собиралась показывать, что испытывает ужас, находясь здесь. Они не смогут сломить ее, даже если в действительности, девушка готова сдаться и молить о смерти. Пусть лучше она умрет непобежденной, тогда никто не скажет, что Гермиона Грейнджер приняла смерть на коленях, умоляя о пощаде. Хотя зная Лорда, так и будет. Но хотя бы сама девушка будет знать правду, а это очень многое значило для нее самой. Для себя она давно решила, что лучше умрет на собственных условиях, чем станет жить по их правилам.
Думаешь, что я сам это пишу? поинтересовался Реддл, когда наступила полнейшая тишина. По-твоему, мне больше нечем заняться, как писать всякие статейки в газету? Или может Белла с Люциусом? Нет. Это пишут люди, которые не верят в Гарри Поттера и Орден Феникса. И их с каждым днем становится все больше. Мои люди убивают маглов и предателей крови, твои прячутся по углам. Я победил, Грейнджер. И от вашего сопротивления никакого толку. Все, что вам остается, так это ждать, когда я приду за остальными членами Ордена. А я это сделаю в самое ближайшее время. И начну с тебя.
Убьете меня? с вызовом спросила Гермиона.
Какое мне удовольствие от убийства грязнокровой подружки Поттера? спросил Реддл. Видимо, ему хотелось с кем-то поговорить, и собеседником была признана единственная живая на данный момент пленница. Убивать просто так довольно-таки скучно. Зеленая вспышка, и на тебя уже смотрят пустые глаза, в которых навеки запечатлены ужас и страх. Я хочу, чтобы ты молила меня о смерти. Хочу, чтобы на твоем лице не осталось ни капли гордости и самоуважения.
Зачем?
Просто так, пожал плечами Лорд. Победителей не спрашивают, почему они заставляют проигравших испытывать все муки ада. Я просто хочу преподать урок на будущее всем тем, кто пытается сопротивляться новому режиму. Чтобы каждый знал, чем это закончится.
Победителей не спрашивают, верно, согласилась Гермиона, склонив голову набок, но вы еще не победили. И пока жив Гарри Поттер, у людей есть надежда избавиться от вас и вашего поганого режима.
Круцио! одновременно произнесли Волан-де-Морт, Белла и Долохов.
Корчась от боли, Гермиона прокусила губу и закричала. Пытка то прекращалась, то начиналась по новой. Это длилось так долго, что когда боль закончилась, ей показалось, что прошли часы. Девушка лежала на полу, поджав под себя ноги, и всхлипывала. Короткие пряди волос разметались по лицу, закрывая обзор. И Гермиона даже подумала, что готова отбросить все предрассудки и начать умолять о смерти. Еще одной подобной пытки она не выдержит. Просто сойдет с ума, как родители Невилла. А потом ее убьют, потому что умалишенная грязнокровка никому не нужна. Ну, разве что ее сделают бесплатной рабочей силой. Вот будет ирония судьбы. Она боролась за уравнивание прав домовых эльфов и сама станет человекоподобной версией домовика.
Вставай, грязнокровка, приказал Реддл.
С огромным трудом Гермионе удалось подняться на ноги. Пришлось стиснуть зубы, лишь бы не издать стон или вообще разреветься в присутствии врагов. Девушку слегка пошатывало, и она с огромным удовольствием легла бы обратно, потому что стоять и не выглядеть при этом жалко, оказалось трудной задачей.
Грязнокровке больно? противно засюсюкала Алекто, отрываясь от шахмат, в которые продолжала играть, но в паре с ней уже был Макнейр. Хвост и Амикус стали наблюдателями. Иди сюда, я тебя пожалею.
Хочу познакомить тебя кое с кем, произнес Лорд, обращаясь к Гермионе. Хотя, думаю, вы и так знакомы. Хвост!
Да, повелитель, поклонился Питер и поспешил к дверям. Через несколько минут он вернулся, таща за собой какого-то человека. Кто это был, Гермиона не виделаиз-за черного мешка на голове. Но когда ткань убрали, девушка узнала Джастина Финч-Флетчли из Пуффендуя, с которым училась на одном потоке в Хогвартсе.
Гермиона? спросил парень, едва узнавая однокурсницу в этой избитой и окровавленной девушке с короткими волосами. Что ты здесь делаешь?
«Развлекаюсь, подумала девушка, глядя на упитанного мальчишку. Разве не видно?»
Они знакомы, это так мило, фыркнула Кэрроу, что ж тем больше драмы. Убивать незнакомых людей гораздо проще, чем тех, с кем сидел за одной партой, встречался в школьных коридорах и посещал поттеровский кружок по Защите от темных сил.
Убивать? переспросил Джастин.
«Ты идиот? мысленно завопила Гермиона. А ты думал, тебя на чай пригласили? С мешком-то на голове».
Всегда говорил, что в Пуффендуе одни тупицы учатся, пробормотал Долохов, качая головой. Этот самый яркий представитель из всех.
Я не буду его убивать, процедила Гермиона, и никого больше. В тот раз было случайно. Не думайте, что убийство Фаджа сделало из меня чудовище.
Фаджа? переспросил Джастин, ты убила Фаджа?
Гермиона предпочла не отвечать на этот вопрос.
Что ж, задумчиво проговорил Лорд, не глядя на девушку, не хочешь, не надо. Рудольфус, здесь явно кого-то не хватает.
Да, мой Лорд, склонил голову в поклоне Лестрейндж и вышел.
Ждали его в молчании, даже Финч-Флетчли стоял, понурившись. Кажется, до него начало доходить, что ничего хорошего его не ждет. Гермиона не понимала, зачем Реддл так настойчиво заставляет ее убивать.
«Чем ты теперь лучше меня?»слова Хвоста вертелись в голове. Она сказала, что не предавала своих друзей, не убивала их. Но смерть Джастина ляжет на ее плечи. Да, они не друзья, но приятели. В школе часто пересекались на уроках, в коридорах, занятиях О.Д. Если Гермиона убьет его, то никогда себе не простит этого.
Тем временем вернулся Рудольфус, подталкивая человека с мешком на голове. Он был высок и широк в плечах. И Гермионе показалось, что есть в нем что-то знакомое. Но она не могла понять, что именно. До тех пор, пока не увидела лица пленника.
Папа? прошептала девушка, одновременно узнавая и не узнавая окровавленного мужчину.
Гермиона, доченька, крикнул он, находя ее взглядом.
Как мило, прошипела Белла, приближаясь к Джонатану, семейная встреча после стольких лет. Смотри, грязнокровка, мы даже вернули ему память. а затем подняла палочку, наводя ее на мистера Грейнджера:Круцио!
Не надо, закричала Гермиона, вырываясь из рук Долохова, отпустите его. Мучайте меня. Не трогайте его.
Крики Джонатана разносились по всей комнате, голос Гермионы пытался перекричать их. Все с любопытством смотрели на эту сцену, оторвавшись от своих дел. Им было любопытно, что предпримет грязнокровка, дабы спасти своего любимого папашу.
Ты знаешь, что делать, сказал девушке Реддл, указывая на Джастина, когда Белла прекратила пытать ее отца. Жизнь за жизнь, Грейнджер, тебе ли не знать.
Не надо, Гермиона, выдохнул Джонатан, с трудом поднимая голову, чтобы видеть дочь. Тебе не нужно никого убивать ради меня. Я прожил свою жизнь.
Идиот, залилась безумным смехом Беллатриса, ударив мужчину ногой в живот. Неужели ты, правда, веришь, что твоей маленькой волшебнице удастся выжить после всего?
Она сильнее, чем вы все думаете, выплюнул Грейнджер, с ненавистью глядя на Пожирательницу. И скорее ты сдохнешь, чем моя дочь.
Круцио! взвизгнула Белла, которую до глубины души оскорбило замечание пленника. Если у нее, конечно, была душа.
Пытки продолжались и продолжались. Мистер Грейнджер уже не кричал, всхлипывая от муки. Гермиона пыталась закрыть глаза, но образ отца упорно стоял в сознании. Как они нашли его? Ведь ей казалось, что она все предусмотрела. Она изменила воспоминания родителей, отправила их в Австралию подальше от войны, надеясь защитить. Как Реддл нашел их? В чем была ее ошибка?
Вскоре мужчина затих. Белла опустила палочку и носком туфли толкнула его в бок, тот даже не пошевелился. Гермиона не хотела верить своим глазам. Ей нужно было удостовериться, что это всего лишь шутка. Ее отец не мог умереть от пыток злобной ведьмы.
Мёртв, вынесла вердикт Беллатриса. Какой-то слабый у тебя папаша, Грейнджер.
Нет, прошептала Гермиона, хватаясь за Долохова, чтобы не упасть. Пустите меня к нему. Дайте посмотреть.
Ты виновата в его смерти, сухо произнес Лорд, глядя на девушку своими змеиными глазами. Могла спасти, но ничего не сделала. Полюбуйся на дело рук своих.
Вы все равно не отпустили бы его живым, шептала Гермиона, не сводя глаз с тела отца. Разве не для этого он здесь? Хотели сломать меня, убив его на моих глазах? Думаете, я тут же приползу к вам на коленях и попрошусь в ряды Пожирателей?
Как будто кто-нибудь тебя возьмет, прошипела Белла, взглядом приказывая убрать тело. Нотт поднял палочку, освобождая место для нового испытуемого.
Приведите мамочку, приказал Лорд, может, она научит девчонку покорности.
Услышав, что и мама тоже здесь, и ее ждет та же участь, что и отца, Гермиона чуть было не лишилась чувств.
Это не заняло много времени, и вскоре перед девушкой предстала Анна Грейнджер. Выпирающий живот показывал, что женщина находится на последних месяцах беременности. Родители решили завести еще одного ребенка, лишившись воспоминаний о другом. Но война лишила их этой возможности. Даже изменение памяти и переезд не смог спасти их. Когда Анна увидела дочь, глаза женщины расширились от ужаса.
Гермиона? женщина попыталась освободиться от железной хватки Пожирателя, но он с силой ударил ее по лицу, приказав вести себя спокойнее.
Пожалуйста, не трогайте её, посмотрела Гермиона на Лорда. Хотели, чтобы я вас умоляла, так вы добились этого. Пытайте меня. Пожалуйста. Но только отпустите мою маму.
На лице Лорда появилась самодовольная улыбка, он повернулся к Белле и сказал:
Продолжай.
И комната наполнилась новыми воплями. Только теперь кричала от боли её мать.
Ну, же, Грейнджер, спаси свою мамочку, науськивал Долохов, вытаскивая из кармана волшебную палочку. Ты ведь можешь облегчить ее страдания.
Почему вы не боитесь, что я воспользуюсь ей против вас? выкрикнула Гермиона, содрогаясь от криков матери. Даже если у меня будет только один выстрел, я ведь могу убить кого-то из вас.
Так попробуй заколдовать меня, со смешком сказал Антонин, и посмотрим, что из этого выйдет. Но сначала умрет твоя дражайшая мамаша, потом уже ты. А так ты можешь спасти ее.
И девушка сдалась. Если ради спасения мамы и еще не рождённого ребенка придется убить, то она это сделает. Гермиона не могла потерять еще и их. Почему-то девушке даже не пришло в голову, что ее просто обманывают. И смерть Финч-Флетчли ничего не решит. Ей просто хотелось верить, что Пожиратели сдержат слово.
Прости Джастин, сквозь слезы шептала Гермиона, беря палочку в руки. Пожалуйста, прости меня.
Ты ведь не собираешься этого сделать? в глазах парня был ужас. Ты не можешь идти у них на поводу, Гермиона. Разве ты мне понимаешь, что они все равно убьют ее.
Она не смотрела на него, когда поднимала палочку. Она не смотрела на него, когда произносила роковые слова. Она не смотрела, когда мертвое тело рухнуло на пол. Она лишь слышала звук удара и чувствовала пустоту в своей душе.
Но даже после убийства Финч-Флетчли пытки Анны не прекратились.
Вы ведь обещали мне, посмотрела на Долохова Гермиона. Обещали, что она не будет страдать.
Да, но так и пытаю ее не я, пожал плечами Пожиратель, словно это было само собой разумеющееся.
А потом наступила тишина. И внутри Гермионы что-то оборвалось. Она не могла услышать еще один вердикт о смерти. В душе закипала ярость, поднимаясь все выше и выше. И девушка дала ей выход.
Будь ты проклята! закричала Гермиона, отталкивая Долохова в сторону и кидаясь к Лестрейндж. Уже второй раз она испытывала такое дикое желание разорвать Беллатрису на кусочки. Но в этот раз желание убить было гораздо сильнее.
Ненавижу тебя, орала девушка, хватая женщину за ее длинные волосы. Они повалились на пол. Белла, не ожидавшая подобного, выронила палочку, и она откатилась в сторону от дерущихся.
Буквально сразу Гермиона отлетела от Беллы, но успела вырвать у той прядь волос и расцарапать лицо. Еще никогда Гермиона не чувствовала такого прилива адреналина, как сейчас, иначе ей бы и в голову не пришло бить Беллатрису таким способом. Вскочив на ноги, девушка вдруг осознала, что продолжает сжимать в руках волшебную палочку, которую никто так и не удосужился забрать.
Авада Кедавра, завопила она, целясь в Беллу, но та чудом успела отскочить в сторону. Живучая тварь. второго шанса на атаку она, как и следовало ожидать, не получила. Палочка вылетела из руки и оказалась у Волан-де-Морта, который наблюдал за девушкой с каким-то садистским удовлетворением.
Остальные взирали на Гермиону с какой-то смесью ужаса, недоверия и восхищения. Мало кто решился бы ринуться в рукопашную с Беллатрисой. А потом еще и попытаться убить. Сегодня они получили свою порцию хлеба и зрелищ. И теперь ждали следующего спектакля с участием обезумевшей грязнокровки.
Уведите ее, приказал Лорд, не обращая внимания на верещание Беллы, на лице которой появилось четыре длинные царапины.
Надеюсь, у тебя будет заражение крови, мстительно добавила Гермиона, когда Долохов и Эйвери толкали ее к дверям.
От Круциатуса ее спасло только то, что она оказалась в коридоре, прикрытая спинами Пожирателей, которые сами того не желая, стали эдакой защитой для пленницы.
Я убью ее, продолжала бушевать Белла. Ее было слышно даже на лестнице.
А ты та еще штучка, Грейнджер, насмешливо заметил Долохов.
Могу автограф дать, будешь потом потомкам показывать, процедила Гермиона, дрожа от ярости.
Эйвери хмыкнул, но ничего не сказал, переглянувшись с Антонином. Открыв дверь, он втолкнул пленницу в темницу и запер дверь.
Она сошла с ума, услышала Грейнджер голос Долохова. Видел, как крышу сорвало? Хуже грязнокровки может быть только сумасшедшая буйная грязнокровка. Не понимаю, почему ее просто не убить. Даже такая она продолжает играть по своим правилам. ОН совершает ту же ошибку, что и с Поттером. Что за детское развлечение играть со своим врагом? Неужели нельзя обойтись без всего этого?
Ты осуждаешь ЕГО действия? переспросил Эйвери.
Нет, голос Долохова звучал довольно испуганно, он понял, что только что сказал вслух то, о чем не следовало даже думать. Конечно, нет.
Надеюсь, так оно и есть, Антонин, сухо произнес Эйвери.
Голоса стихли, больше ничего нельзя было услышать. Прислонившись к каменной стене, Гермиона закрыла глаза. Ее отец мертв. Матьтоже. Они нашли ее родителей и убили их. Она на очереди.
Как ни странно, но Гермиона не чувствовала своей вины по поводу убийства Джастина, в душе была огромная пустая дыра. Она должна была корить себя, ненавидеть, но на это не осталось чувств. Возможно, всему виной было безумие или безграничная боль от потери родителей, от их криков, навечно застывших в голове девушки свинцовыми пулями, которые всегда будут разрывать изнутри черепную коробку. А возможно, она сходила с ума и считала, что Джастин легко отделался. Он умер быстро, без пыток, и ему сейчас в том мире хорошо и спокойно. И тут девушка поймала себя на мысли, что действительно стоит на грани сумасшествия, слезы брызнули из глаз, и она закричала. Закричала, как раненная касатка, выброшенная на берег, как раненная волчица. Она била своими маленькими кулачками в каменные стены ее темницы, раздирая их в кровь. Смерть родителей стала той самой точкой невозврата, откуда никогда не выбраться. И тут сквозь слезы она начала смеяться. Сейчас она чувствовала себя второй Беллатрисой Лестрейндж. Вспомнив о Пожирательнице с расцарапанным в кровь лицом, девушка засмеялась еще громче.