У меня своя боль. Моя любимая находится где-то далеко, и только сегодня я услышал, что ей точно ничего не может угрожать в том загадочном месте.
Ну и хорошо. Пока я не решу проблемы, можно и не разыскивать Эльзу. Не обращать внимание всяких крыс на нее.
Возможно, даже хорошо, что сейчас нет рядом со мной моей малышки. Я бы сошел с ума от страха за нее. Если бы она была рядом, то я не смог бы работать в полную силу.
А потом
У нас будут годы, чтобы помириться. Годы, которые я уже практически выиграл для нас. Осталось такая мелочь! Пара десятков допросов, суды, отправка на каторгу. Потом долгое распределение имущества, благоустройство детей Будет ли этого достаточно, и не возникнут ли еще важные дела, я не знал. Но и сдаваться не был готов.
Глава 9
Долго отдыхать я позволить себе не мог. За двенадцать часов ко мне на порог пришел десяток заговорщиков. Нормально выспаться я не смог, но удовлетворение ощущал знатное. Даже, можно сказать, злорадствовал, что мое задание прошло столь продуктивно.
Новые стопочки с откровениями радовали глаз. Вот, теперь мы знали все фамилии! В первой тройке оказался главный казначей, самый большой параноик которых видывал свет! Чирть первым додумался допрашивать своих же знакомых на тему заговора. Он подпаивал их незаметно и постепенно, выясняя, кто еще в деле и насколько замешан. Оказался очень упертым и скрупулезным драконом. В его бумагах нашли настоящий информационный клад.
В заговоре участвовало двести фамилий. И мы не выпытали всего тридцать из них. Вернее, большую часть мы и так подозревали, и со временем подловили бы, но записи Чирть значительно сократили время, став удобным поводом для допроса. Замечательно подспорье для стражейписьменные откровения знатной особы, добытые в ходе обыска. Жаль, что с ними мне работы прибавилось значительное количество.
Рядом с моим столом раздалось деликатное покашливание. Молодой страж в звании майора неуверенно посмотрел на меня, прежде чем произнести неожиданную для меня теперь фразу.
Полковник, Вас зовет старший Киль, скептически сознался мнущийся у моего стола подчиненный. Вы желаете встретиться с ним? Или мне следует оповестить палачей и вернуть его в допросную под их ответственность?
Зачем он меня зовет? я не сразу смог понять, что парень серьезно ждет моего ответа, готов ли я увидеться с без пяти минут каторжником.
Говорит, что желает в чем-то сознаться еще. Но только вам лично и сегодня. Фактически, в течение часа, ведь потом его переправят на шахты. Все формальности его семьи уже улажены. Они больше не имеют права на отсрочку, нахмурившись, оповестил меня страж.
Оказывается, парень был очень смышленый и не упускал детали, о которых я сам и не подозревал. Ведь я не следил за надоевшим мне до оскомины семейством.
А в его голове остались секреты, о которых не узнали палачи? рассмеялся я.
Насколько мне известно, Ульрос прогнал его через допросы раз шесть, выспрашивая даже о прегрешениях из далекого детства. При таком внимании, я сомневаюсь, что когда-то изворотливый Киль сумел сохранить хоть одну тайну.
Вот удивил но я схожу. Все равно хотел пройтись. Размяться пред долгой работой с бумагами.
Вас понял, сэр, я немедленно провожу его в допросную номер десять. Она свободна сегодня весь день и я сам лично буду дежурить под дверью, если потребуется моя помощь.
Кивнув, я отпустил стража, а сам сложил в папку документы, которые читал перед его приходом, и оповестив коллег об уходе, не спеша направился в сторону тюрьмы.
Забавно, но до Ульроса никто из королей не использовал камеры под основной частью дворца. Все предпочитали отослать преступников прочь, и держали их в тюремном корпусе на окраине столицы. Однако, друг решил, что оттуда их могут попробовать вытащить сторонники заговора. Наши или из соседних стран, не важно. Главное, что кто-то сможет ускользнуть от правосудия, а это белых драконов не устраивало. Вот и держали до выяснения всех обстоятельств в подвальных этажах дворца наших знатных заключенных, не давая им увидеть солнце и почувствовать свежий ветер. Чем вгоняли их в уныние. Некоторые, пробыв в камерах недолго, уже стремились оказаться на каторжных работах, где будет не столь крохотное пространство, в котором они обязаны проживать день за днем.
Конечно, я утрирую, и не совсем маленькие были камеры, и система вентиляции функционировала в местной тюрьме исправно, но это не спасало от вони немытых грязных тел, их испражнений, которые содержались в ведрах и выносились стражами раз в сутки. Если кто-то спесивый смел разлить содержимое, что же, ему и наслаждаться ароматом до следующей уборки, которую проводили раз в неделю. Никто из-за их раздутого эго не собирался работать сверх положенного по графику.
Допросная была небольшой, рассчитанной на минимум самой простой деревянной грубой мебели, прикрепленной намертво к полу, и с крошечным окошком под потолком. Но такая архитектурная мелочь была сделана для следователей и палачей, чем для заключенных. Именно работающие с преступниками могли перевести дух, взглянув на чистое небо в мелком отверстии в стене и напомнить себе, что он-то выйдет отсюда, а вот нарочно бесящий его объект окажется лишь в условиях гораздо худших, чем эти. А допрашиваемые сидели спиной к окну и смотрели в глухую каменную стену.
В камере, куда его отвели для нашего разговора, я увидел уже не холеного и гордого богача. Он сдал, и заметно. На лице появились заметные морщины, плечи опустились, сразу придав образу мужчины жалкий вид. Волосы немытые и нечесанные смотрелись непривычно для меня, ведь я видел его в последний раз холеным и уверенным в себе «королем положения».
Что же за секреты так срочно требуется рассказать лично мне? не стал я отвлекаться на приветствия и светские беседы.
А что мне за это дашь ты? мужчина постарался выглядеть дерзко, явно пытаясь набить себе цену в предстоящей беседе.
Ясно. Тогда я пойду. Работы с вашим заговором слишком много. И отвлекаться на пустой треп я не намерен, торговаться я не любил, и так глупо управлять собой не собирался позволять ни ему, ни другим заговорщикам.
Нет! Подожди. Спаси мою дочь от каторги. Когда вы заключите брак, я отпишу тебе порт, быстро проговорил Киль, стараясь удержать мой интерес. Уже без улыбки и прочего напускного всесилия.
Меня это не интересует. И порт уже, считайте, вам не принадлежит. Пожелает этого Герцог Ранев, и он станет его владельцем. А нет, так пустит король его с молотка. В казне прибудет, и никто не скажет, что мы его отняли силой.
Оскорблять его, говоря, что я не собираюсь поддерживать блеф с женитьбой, не стал. Мелко это, указывать на очевидное. Он ведь и сам все прекрасно понимал.
Где мы ошиблись? неожиданно спросил он.
Не знаю, не я планировал это безобразие. Не я начал рискованное дело против королевской власти.
Планировал И я не планировал. Они так сладко пели про балы и уважение. Сам не понял, как повелся, устало сев на стул, произнес мужчина. Прошел год, потом другой. Тебя я не желал видеть рядом с моей малышкой. Твой брат казался податливым, и из него я бы смог слепить своего наследника. Увы, он взбрыкнул. И план пришлось резко менять. Кажется, именно тогда все полетело во тьму.
Я, и правда, позабыл, что изначально мой брат был выбран, как будущий муж Элоизь, и только его непокорность превратила его в средство шантажа. А не наследника немалого состояния, порта и возможно, в будущем, короля. Один простое, но непоколебимое «нет», вывело игру на качественно иной уровень. Ведь если бы я не влез во все это лично, то и заговор мог удасться.
Надо же. Я уже и забыл, что первоначальной целью в женихи был мой младший брат. Вас слишком много было в моей жизни в последние годы. Оказывается, не только к хорошему, но и к плохому привыкаешь.
Но мои слова остались без ответа. Собеседник явно погрузился в размышления, а мне оставил роль слушателя.
Элоизь была хорошей девочкой. Любящей, заботливой и открытой. Ее сломали матери и мой брат. Испортили мою девочку, перестраивая под себя. Была бы моя воля, я бы их убил, как только получил мою наследницу. Но вот жена она на что-то надеялась. Все жила воспоминаниями о милой и доброй сестренке. Вернулись эти уроды со своими мечтами и планами на великие дела и свершения. Сами оборванцы, ничего не нажили за годы скитаний, вот и притащились побитыми собаками. Надеялись урвать кусок хоть от одного из наследств. Но вот беданикто им не сочувствовал. И ничего не оставил. Ни монетки! злорадно произнес Киль, улыбаясь в своей привычной манере.
Совсем никто?
Бабка моя хотела что-то оставить, но ее сын запретил даже пытаться отписать им хоть копейку. Решили жить без семьи, так пусть и живут. Они о ней и не вспоминали никогда. Не писали, не просили понять и простить. Не раскаивались в своих поступках, считая себя жертвами.
Честно. Хоть и жестоко, согласился я.
Понять подобное я мог, ведь представлял, какими личностями был младшие в его семье. Там, и правда, не было ни чести, ни достоинства, ни усердия для самореализации.
Ничуть не жестоко! Опозорить две семьи на несколько городов. Да мой отец едва не разорился из-за них. С ним не желали общаться, дела вести не хотели и уважать перестали. Глава рода, и не смог сына урезонить. Где такое видано? В глаза людям смотреть стыдно было даже мне, а я ничего плохого не совершал. Напротив, работал от заката до рассвета, как простой работяга, когда половина наемных рабочих отказались трудиться и стали требовать прибавок за то, что раньше делали за гораздо меньшие деньги.
И семья у вас не сложилась со старшей сестрой, решил направить его рассказ в другую сторону.
Знать о лишениях и страданиях я не желал. Дела прошлые.
Не сложилась. Я понимал, что ничего из этого не выйдет с самого начала. Я был влюблен в младшую сестру, и мой дракон поддерживал такой выбор, а вот старшая ему не нравилась никогда. У меня не осталось выбора, и мы заключили бесперспективный брак, разыгрывая счастливых влюбленных на глазах у соседей. Появление дочки, единой со мной крови, позволило расслабиться. У меня была наследница! Я бы не стал вмешиваться в этот заговор, если бы не моя истинная
Услышав подобное, я вздрогнул и внимательно посмотрел на разоткровенничавшегося собеседника. Про истинную я не читал в допросах. Вернее, может это и было в подробных протоколах, но ее не внесли в ту версию, по которой его осудили. Наверное, причиной стала косвенная вина истинной во всем этом заговоре.
Да-да. Я встретил родную душу, но она была из друидов и тяги не испытывала. Мой титул, а вернее, его отсутствие, смутило леди из высшего света. Денег много, но тогда они шли в дело и сорить ими я себе позволить не мог. Еще и семья у меня была, еще и с Элоизь. Она отказала. Думал, стану с помощью твоего брата родственником герцога. Но этого ведь мало. Потом решил стать графом или герцогом сам. Может, тогда бы она увидела во мне стоящую партию.
Слушать о его личной трагедии я не желал. Слишком нервно шевелился внутри дракон, примеряя на себя возможность отказа Эльзы принять меня после того, что случилось. И я вновь решил уйти на нейтральную тему.
Зря думали поменять белого дракона на черного дракона. Мы слабее. Нам не удержать страну от развала. А все, кто думают иначеглупцы, что не сталкивались с силой Ульроса. Сопротивляться его воле я не могу никогда. Никто из черных не сможет, это я могу гарантировать.
Да, не сталкивался я с ним, кивнул покорно мужчина. Оказывается, мы были под вашим колпаком.
Да, были.
Неужели он ожидал получить откровенность и полную информацию о расследовании? Наивный, однако, человек. Я никому не собирался трепаться о том, что мы едва все не проворонили. Лучше пусть считает, что мы никогда не упускали из виду сложившуюся ситуацию.
Глупо думать, что люди короля ничего не делают, лишь получают деньги. Неужели вы столь наивны? Вы, тот, кто поднял собственный порт?
Сам не понимаю, как это случилось. Погнался за выгодой. За собственной мечтой проучить истинную, вот и рискнул. Дурак я.
И правда, глупость вышла большая. Так зачем вы меня звали? Ради этой исповеди?
Нет. Хотел тебя хоть как-то заставить или упросить помочь Элоизь. Я люблю эту девочку, родная она мне. И не простил бы себе, если бы не попробовал спасти ее от каторги, на лице мужчины отразилась настоящая мука..
Я не смогу. Элоизь осуждена за подкуп должностного лица, за участие в заговоре Ваша девочка давно выросла. Теперь она лжет, распускает слухи, унижает и издевается над теми, кто слабее ее. Хватит ее оправдывать и прикрывать. Она виновна, и вскоре отправится порталом в место заключения.
Она хорошая. Просто жизнь у нее была сложная
Вот тут я не сдержался. Повысил голос и возмутился от его наивности.
Да в чем та сложность заключается?! Денег у вас много было и сейчас, и ранее, вы не страдали от их отсутствия. Два комплекта родителей имела. Пусть двое из них не особо любили девочку, но они были рядом. Вы были рядом и любили ее. Исполняли каждый ее каприз и просьбу. Теперь и вы, и она будете отвечать за свои поступки. И мне вас не жаль. Вы шли к своей цели по головам, не оглядываясь и не думая о других. Я сам прекрасно могу подтвердить, насколько ваши поступки жестоки. Если бы меня вызвали свидетелем, то честно открыл бы темы наших бесед. Как с тем же перечнем приказов, что вы перечислили мне в нашу последнюю встречу, так и ее требования ко мне, словно я племенной жеребец в ее конюшне, а не личность. Она никогда меня не любила. Да, играла роль на публике, но это все.
Ты злопамятный. И циничный.
А вы думаете, я добрался до должности полковника из-за титула? Так вот, я заслужил его своей честностью, бескомпромиссностью и жестокостью к нашим врагам. Я служу нашему королю Ульросу и нашей стране. А вы ее предали, последнюю фразу я буквально выплюнул.
Так противно стало находиться с ним рядом в одном помещении, что я скривился.
Ресталь
Для вас яполковник Соринь! И если у вас нет никаких тайн, о которых хотели сообщить мне, то я пойду. Много крыс мы отловили недавно. Теперь работы прибавилось. Не желаю видеть вас дольше положенного, а для этого нужны доказательства и ваши признания. Пройдет суд, и вперед, отправляйтесь отдавать долг родине!
Счет. Есть один счет, куда я откладывал деньги со всех полученных мной наследств и первых прибыльных лет работы порта. Тогда я еще не ввязался во все это. Если так получится, что моя девочка или жена освободятся первыми, то отдай им эти деньги. Не оставь их на улице. Отсели к границе, в самый глухой городок, не выпускай их оттуда, но не оставь без денег. Не привыкли они работать, едва слышно попросил он, смотря на меня каким-то больным взглядом.
Если все так как вы говорите, то любых денег им будет мало. Потратят на наряды и драгоценности, и обнищают Я обещаю, что прослежу за их переездом и отдам деньги вашим женщинам. И все. Дальнейшая их судьба меня не касается.
Спасибо. Я верю тебе. Вам, полковник Соринь, он назвал подставное имя, и я кивнул.
Может быть, мы и нашли его, а может и нет. Заверю Ульроса, что правильно будет дать копейки, получив огромные суммы от этого семейства. Всего отнять не выйдет, да и не нужно. А так, и выплату произведем, и вроде как не из казны.
Вот и замечательно. Прощайте. Надеюсь, больше не увидимся, я собрался уходить, решив, что на сегодня с меня достаточно его общества.
Впрочем, не факт, что мы вообще увидимся с ним.
Погоди! Скажи про эти средства Элоизь. Сейчас скажи. Она в меня пошла, в мою родню. Может дел натворить. Даже самоубийство посчитает выходом. Вам-то не нужен труп моей девочки?
Хорошо. Стража! дверь приоткрылась, и я приказал. Увести лорда Киль и привести сюда младшую леди Киль. Нужно кое-что уточнить.
Будет сделано.
Оставшись в одиночестве, я тяжко вздохнул. Зачем мне такие заботы? Разве много добра я видел от этих людей? Почему я не могу отказать ему сейчас, ответив, что предательницам ничего не полагается? Глупость моя, но не слабость. Если рассуждать, то возможное самоубийство действительно нам не на руку. Слухи и прочий бред нам не важен. Сейчас двор и так гудит от сплетен и надуманных подробностей многочисленных арестов. Нас не осудят, если Киль ничего не получат после заключения. Да и не положено им ничего за предательство.
Но, с другой стороны, куда пойдут две леди после каторги? На улицу? Торговать собственным телом за кусок хлеба? Ведь никто не примет их просто так. Не возьмет в жены опозоренных, постаревших и больных, после тяжелого физического труда. Правильно, никто не поможет им. Пусть и с нарушением, но я, возможно, спасу жизнь им. Смогут вложить деньги, отлично. Будут жить счастливо и сыто. Нет, значит не очень-то им хотелось жить.
Щелкнул замок, и стражник сообщил, что привел заключенную Элоизь Киль.