«Ну да, сказал,мог бы ответить Курланд.Вот почему я потребовал, чтобы ее окружили блокадой».
Он промолчал. Спорить с этим человечком означало бы признать свое поражение, опуститься на уровень, на котором со всей серьезностью обсуждалась полная чушь.
Телепортация,сказал Кубик, обращаясь скорее к самому себе, чем к Экхарту. Он кивнул, довольный собственной проницательностью.Подтверждено донесением о гибели «Железного кастеляна». Veridi giganticus, должно быть, использовали телепортационные технологии, чтобы забросить новый контингент на свою базу. Возможности весьма впечатляют. Так многому еще нужно научиться.Он перестал притворяться, что обращается к Совету, и принялся диктовать в устройство, встроенное в его предплечье:Спектр применения остается под вопросом. Исходя из имеющейся на данный момент информации, он может быть практически неограничен. Поскольку ничего не известно о происхождении телепортируемых тел, мы вынуждены принять самую последнюю версию в интересах стратегической экстраполяции.
Его невыразительный механический голос каким-то чудом окрасился нотками сожаления. Он переключился на свисты и скрежет двоичного кода.
Ваши команды могут это остановить?спросил у Курланда Ланьсан.
Его флот погибал в мучениях. Уже треть кораблей, окружавших луну, была уничтожена. Ланьсан, похоже, находился в отчаянии.
Да.
Откуда вы знаете?закричал Экхарт.Такого прежде никто не делал! Вам не на что опереться!
Курланд перестал расхаживать. Теперь пора было и заговорить. Он медленно повернулся к Экхарту:
ОниАдептус Астартес, и лично мне этого достаточно.
Но...
Экхарт осекся и отвернулся, чтобы не смотреть в гневные глаза Курланда.
Курланд обернулся к Ланьсану:
Сколько по времени выдержит оцепление?
Недолго.
Я заметил, что вы вернули «Автокефалий извечный» на орбиту Терры. И что вы не высылаете подкрепление.
Мы не можем. Если орки прорвутся...
Вы хотите сказатькогда прорвутся,поправил Вангорич.
Оборона Терры превыше всего,сказал Ланьсан.
Разумеется,сказал Курланд. Верховный лорд- адмирал был правно это была выгодная ему правда. Нежелание Ланьсана отправить «Автокефалия извечного» в бой диктовалось уже даже не малодушием, а чем-то столь презренным, что для него не имелось подходящего названия.
Истребительные команды должны действовать быстро,сказал Ланьсан.
Они справятся,сказал Курланд.
Месринг буквально только что таращился на что-то впереди себя, погрузившись в видения, о сути которых Курланд даже догадаться не пытался. Но тут экклезиарх буквально подскочил.
Мы не голосовали! Ничто не изменилось! То, что было чудовищным прежде, таковым и остается!
Молчание остальных Верховных лордов было ответом на его вспышку. Он смотрел то на одного, то на другого, ища поддержку, но ее не находилось.
Зек вздохнул:
А что гарантирует, что вы не устроите переворот?
Вангорич рассмеялся:
А если бы такие гарантии были, думаете, вы бы в них поверили? Хоть кто-нибудь из вас?
Вы считаете наше положение смешным?
Едва ли,ответил Вангорич неожиданно холодно.Впрочем, ваши реакции на негодругое дело.
Меня интересует лишь одна реакция,сказал Курланд. Даже тут он несколько преувеличивал: его мало интересовало все то, что могли сказать и сделать члены Совета. Он был здесь только по необходимости, не более.Вы знаете, что вам нужно сделать. Голосуйте... или будьте прокляты.
Вы знали...сказал Экхарт, помрачневший от внезапного прозрения.Вы знали, что орки вернутся. Вы устроили зтот кризис. А теперь у нас нет иного выбора, кроме как согласиться на ваше правление.
Заткнитесь, Тобрис,сказала Тулл. Она была обижена ничуть не меньше, но если Экхарт скатился в откровенную паранойю и озвучивал свои страхи, то в голосе Тулл Курланд услышал подозрение, питаемое подавленным честолюбием.Давайте уже с этим закончим.
Нет!заорал Месринг.Такого нельзя допускать! Это кощунственно!
Впервые за все время заговорил Веритус:
Почему?
Месринг замялся.
Это кощунственно,повторил он, не глядя на инквизитора.
Экклезиарх снова опустился в кресло и уставился в пол.
Курланд нахмурился. Возражения Месринга беспокоили его больше, чем подозрения Экхарта. Они звучали абсолютно бессмысленно, и Курланд не понимал, что за ними стоитвот что тревожило его по-настоящему.
Верховные лорды проголосовали. Лишь Месринг был против. Даже Экхарт, поняв, что он в изоляции, присоединился к остальным. Веритус и Кубик снова воздержались. Курланду подумалось, что они сознательно держатся в тени. Они были наблюдателями события, на исход которого их участие не повлияло бы, и потому предпочли хранить нейтралитет. Они выжидали. Игры власти среди Верховных лордов никогда не прекращались, и самую грозную силу представляли собой безмолвные участники. Именно они, даже если еще не захватили преимущество, видели потенциал того, что находится в пределах их досягаемости.
Совет боялся долгосрочных планов Курланда. И магистр ордена подумал: интересно, как последствия того, что он затеял, могут послужить Кубику и Веритусу. Однако, как и у Совета, у него не было выбора.
Курланд без единого слова покинул помост.
ГЛАВА 3
Терра, Императорский Дворец
Абатар, облаченный в рясу, думал о предстоящей задаче и смотрел на броню, которую требовалось надеть снова. Он почти ухватил смысл происходящего. Нужно было постичь суть перехода в новое состояние, и броня стала ключом к пониманию. Он чувствовал это в глубине души, не облекая в слова, и его знание резонировало с потребностями духов машин, когда он прислушивался к их ярости и боли.
За стенами армориума технодесантников в коридорах казарм Императорского Дворца, предназначенных для Темных Ангелов, слышались шаги. Абатар различил осторожную поступь слуг ордена, механический топот сервиторов, а также металлическую какофонию ремонтных работ, молитвы и присяги. Тени, мелькающие при свете факелов, касались брони и ее сложенных серворук. Беспокойная темнота была полна рождающимся знанием.
Откровение приближалось.
Звуки мобилизации казались приглушенными и разреженными. Так много пустых армориумов и келий для медитации. Так много братьев погибли. Во всем было легко услышать эхо поражения. Потери, поредевшие рядысовсем не те силы, что прежде.
«Впрочем, это уже ложь»,подумал он.
Верно, ордены Терры не могли, даже объединив силы, атаковать орков, как прежде. В самом деле, новая стратегия, предложенная Курландом, возникла не от хорошей жизни.
«Не вся правда»,пробормотал технодесантник.
Господин?сказал один из служителей.
Они стояли поодаль, ожидая от него разрешения вернуться к ремонтным работам. Его броня избежала фатальных повреждений на Улланоре, но была сильно обожжена передвижными огнеметами и почти вся почернела. Облачение Темных Ангелов нуждалось в восстановлении.
Подождите,сказал Абатар.
Вся правда состояла в том, что стратегия Курландазапасной парашют, даже если не брать в расчет катастрофу на Улланоре. План был порожден необходимостью, но форма его превзошла необходимость. Это было нечто принципиально новое, необычайное уже в том, какие требования предъявлялись к истребительным командам. Абатар подумал о космодесантниках, вместе с которыми ему предстояло сражаться. Ультрамарин. Кровавый Ангел. Космический Волк. Состав команд поражал воображениедо Улланора такое было бы невозможно.
Опять-таки это явилось результатом необходимости, и вновь форма превзошла намерения и перешагнула границу, став смелой, беспрецедентной инновацией. Небольшие отрядыэто еще можно было бы понять. От каждого ордена осталось достаточно бойцов, чтобы проводить операции такого масштаба. Но Курланд побуждал их всех пойти еще дальше. От бойцов требовалось сработаться с десантниками иных орденов так же тесно, как внутри отделения, хоть и обычаи новых сослуживцев были чужды им и их братьям. По крайней мере, к одному он относился с достаточно сильным подозрением, чтобы отказаться находиться с ним в одном помещении... при иных обстоятельствах.
Обстоятельства были более чем экстраординарные. Как и план Курланда.
Он хочет, чтобы мы стали кем-то другим,произнес Абатар.
Новые подразделения были порождены смертью, и миссией их была смерть. От них требовалось стать губительным клинком, закаленным в горниле трагедии.
Абатар смотрел на тени на своей бронетьму, скользящую по черноте. Они казались ему тенями павших братьев. Погибшие на Улланоре взывали к Абатару и ко всем Адептус Астартес, дабы те готовились к новой войне. «Смотрите на нас,говорили они.Помните о наси бейтесь во имя нас. Узрите нашу смертьи встаньте на караул вместо нас. Узрите нашу смертьи отомстите нашим врагам».
«Мы рождены из тени,подумал Абатар,и станем тенями. Мыоко смерти».
Он знал, что ему надо сделать.
Продолжайте,сказал он служителям.Но броне нужен новый цвет.
Мужчина и женщина переглянулись, потом смущенно подняли глаза на Абатара.
Восстановите правый наплечник,сказал Абатар. Пусть тот будет таким, как прежде,символом безупречности Темных Ангелов, гордостью братства и ордена, о котором еще помнит Вселенная.Остальное покрасьте в черный.
Господин?переспросила женщина.
Вы все слышали.
«Орден более тысячи лет носил черные одежды. Эта темнота будет иной,подумал Абатар.Это будет темнота траура и гнева».
Чернота смерти, увиденной и отомщенной.
Курланд нашел генерала-фабрикатора в лабораториуме собора Императора Спасителя. Кубик опять изучал данные Магнерика. Увидев приближающегося Курланда, он дал знак трем помогавшим ему техножрецам. Они с поклоном удалились, выйдя через двери в глубине комнаты и убрав угловатые конечности под мантии.
Кубик отключил поток данных.
Что вам нужно, лорд-командующий?
Хочу поговорить с вами об орочьей технологии телепортации. Я бы использовал ее против штурмовой луны.
Это невозможно.
Потому что не сработает?
Адептус Механикусэто не Департаменто Муниторум, лорд-командующий.
Голос звучал глухо, словно принадлежал машине,и все же в нем слышалось презрение.
Мы что, опять скатимся в былые распри? Я-то надеялся, мы смогли оставить их в прошлом ради Империума. Вы не отрицали, что на Кальдере использовалось гравитационное оружие.
Ту технологию применили механикусы. А я не слышал, чтобы вы предполагали их участие в предложенном вами плане.
Я ничего не предлагал.
Тогда нам больше не о чем говорить.
Я удивлен, генерал-фабрикатор. Телепортация объекта величиной со штурмовую луну не представляет для вас интереса... странно.
Кубик застылсамый близкий аналог нерешительности, который от него можно было ожидать.
Вы не собираетесь использовать эту технологию как расширение уже имеющихся у нас возможностей телепортации?
Нет. В общем, нет. Мы собираемся телепортировать луну за пределы системы.
Кубик замялся. Курланду было досадно, что он не мог понять: то ли генерал-фабрикатор оценивает реалистичность плана, то ли думает, как бы половчее соврать.
Вероятность успеха минимальна,сказал наконец Кубик. Но сопротивлялся он уже не столь упорно. Его захватила трудная задача.
Почему?
Мы не в полной мере понимаем эту технологию. Адаптировались только частично. Фобос был всего лишь перенесен обратно на свою орбиту. Расход энергии оказался необычайными это для одной операции,так что на Марсе пришлось задействовать огромные ресурсы. А вы хотите, чтобы мы переместили куда более масштабное тело, да еще и намного дальше. Мы не можем перенести источники энергии с Марса на штурмовую луну.Запищал двоичный код.Уточняю свою оценку: операция невозможна.
Мы использовали орочьи источники энергии против самих же орков на Кальдере. Мы подключились к их сети, чтобы напитать энергией гравитационное оружие. И мы снова эго сделаем.
Кубик вытянулсяудивленно и заинтересованно.
Хотите сказатьприменим энергию штурмовой луны, чтобы ее же и телепортировать?
Именно.
Курланд почувствовал, что Кубик внимательно его разглядывает своей оптикой.
Интригующее предложение,сказал Кубик.Достоинство его в том, что оно предполагает испытательный полигон для нашего наступления.
Это не предложение,сказал Курланд.Это приказ.
Кубик молча уставился на него, глухо жужжа сервоприводами и калибровочными сенсорами.
Это необходимо сделать,сказал Курланд.Мы раз и навсегда нейтрализуем орочью базу. Совет слишком щедро отнесся к пожеланиям механикусов. У вас была возможность изучить луну. Ну и вот, пожалуйста: орки снова у нас на пороге, и флот не может их удержать. У вас нет иного выбора, как выполнить этот приказ, а у меня нет иного выбора, как отдать его.
Пальцы Кубика сгибались и разгибались, сгибались и разгибались. Он ничего не ответил.
Он все еще молчал, когда Курланд ушел. Но он не сказал «нет».
Вводное совещание истребительных отрядов провели в Монитусе. Абатар отлично понимал причину выбора: зал, украшенный статуями всех лоялистских легионов, символизировал единство Адептус Астартес. Он увидел особый смысл и в расположении помещения высоко над Великим Залом. Именно здесь Вулкан пристыдил Верховных лордов. Это было подходящее место для начала нового предприятияи для совершенно особенного единства. Того, которого, как ему довелось услышать, боялись Верховные.
Он пришел один, повинуясь приказам великого магистра Сахаила.
ВыТемные Ангелы,сказал Сахаил уцелевшим бойцам, назначенным в истребительные команды.Но на время этой миссии выне только они. Вы будете сражаться вместе с воинами, которых до того, вероятно, считали посторонними. Сейчас такое отношение недопустимо. Вы присоединитесь к ним как братья. Поэтому вы пойдете в Монитус поодиночке и не приведете с собой отделение. Вы станете частью чего-то большего.
Абатар поднялся на башню Стилихопа и вошел в Монитус. Он замедлил шаг у предназначенного ему места посередине балкона.
Он пришел не первыму парапета рядом с изваянием Ультрамарина стоял еще кто-то, глядя вниз, на крыши Дворца. На правом наплечнике виднелась эмблема Космических Волков.
Но броня была черной. Абатар остановился в трех шагах от него. Космический Волк услышал его и обернулся. На Абатара смотрело обветренное бородатое лицо Асгера Боевого Кулака. Волчий лорд изумленно моргнул.
Оба космодесантника молчали. Они почтили важность момента торжественной тишиной. Потом Абатар сказал:
Это не случайность.
Боевой Кулак медленно кивнул:
Это судьба.
Когда Абатар вошел в Монитус, был слышен приглушенный гул разговоров. Теперь звук стих. Абатар заметил, что Боевой Кулак смотрит куда-то мимо негои глаза его расширяются. Абатар обернулся.
Там были еще воины в черной броне. Абатар насчитал четверых. Немного, но уже заметно. Достаточно, чтобы подтвердить правоту слов Асгера. Судьба. Рука ее была очевидна всем присутствовавшим в Монитусе.
Разговоры прекратились. Слышалось лишь, как топают сабатоны по мраморукосмодесантники занимали свои места. На них смотрели все собравшиеся в зале. Абатар чувствовал на себе десятки взглядов. Его это не беспокоилоон был удивлен не меньше, чем все остальные, и тоже пристально всматривался в пришедших.
Подошел седьмой воин в черном, на сей раз Кровавый Ангел. Потом восьмой, Ультрамарин.
Время в Монитусе остановилось. Зал был наполнен значимостью момента.
Боевой Кулак выступил вперед. Он вышел на середину зала и заговорил хриплым от ветра голосом:
Будьте свидетелями, братья! Запомните этот деньпотому что его будет помнить весь Империум.
Он был лишь одним из присутствовавших космодесантников, но, объявив о важности происходящего, стал связующим звеном. Все смотрели на него. Все голоса были обращены к нему.
Предзнаменование,сказал другой Космический Волк в глубине зала.
И даже больше,отозвался Боевой Кулак.
Мы сами это сделали,сказал Абатар.Мы действуем, и мы совершили выбор.
А выбор имеет вес, превосходящий деяния любого из братьев,продолжал Боевой Кулак.Один выбор, сделанный многими. Это правда.