Верно,сказал стоявший рядом с ним Кровавый Ангел. Абатар узнал Форкаса, чье имя видел в списке членов одной из истребительных команд. Броня Форкаса все еще была красной.Разве кто-либо из нас может в этом усомниться? Когда все столь явно?
Тогда точно ли это был выбор?спросил Абатар.Нас вели одни и те же обстоятельства, порывы, одна и та же реальность.
Возможно, мы сами себе создали предзнаменование,сказал Боевой Кулак.Если это так, то оно еще более весомо.
Форкас кивнул:
Я поступлю так, как поступил ты.
И я,крикнул другой Космический Волк.
Клич подхватили. Монитус гудел от мрачно-торжественных клятв, звучащих в унисон. Отделения объединились. Собравшиеся космодесантники встали полукругом перед Боевым Кулаком и огромными изваяниями.
Абатар смотрел на своих собратьев по оружию с растущим восхищением по мере того, как возгласы повторялись, усиливая друг друга. Не было ни тени сомнения в единстве цели всех орденов Адептус Астартес. Каждый боевой брат, сколь бы чужим он ни казался воинам другого ордена, встал на защиту Императора. На Улланоре многие силы слились в едином порыве, но здесь было нечто иное. Здесь единство не носило организационного характера. Оно ковалось на уровне отдельных личностей. Конечно, будут трения между членами истребительных командАбатар не питал иллюзий относительно себя или того, каково ему будет сражаться в одном отряде с Космическим Волком.
И все же...
«Чем это мы становимся?»
Рожденные смертью. Выкованные смертью. Живая память о павших братьях, переродившаяся в гнев.
Что есть мы?проревел Боевой Кулак. Вопрос требовал ответа, но прозвучал так, будто ответ был неизбеженединственно возможный.
Мысвидетели!сказал Форкас, и Абатар услышал, как другие озвучивают его мысли.
«Здесь, сейчасмы едины,подумал он.Мыэто новое оружие».
Мы караулим в смертной тьме,сказал Ультрамарин в черном.
Мыстража.
Мыместь.
Мысудилище над ксеносами-захватчиками.
В его сознании, душе, в зале стоял такой шум, что Абатар не понимал, откуда исходят словаизвне или изнутри. Возможно, и то, и другое. Внутренняя потребность воплотилась в изменениях его бронии брони его боевых братьев. Онипример. Оничистота черного.
Космический Волк, Темный Ангел, Кровавый Ангел и Ультрамарин говорили единым голосом:
МыКараул Смерти!
Слова звенели, перекрывая общий гул, и железная правда наполняла их силой. Абатар не сразу понял, что произнес их его собственный голос.
Караул Смерти!повторил Боевой Кулак.
Караул Смерти!сказал Форкас.
Караул Смерти. Слово, имя, истина были озвучены всеми воинами в Монитусе. Это был момент творения. То, что погибло на Улланоре, обрело новую форму, новую цель.
Караул Смерти. Клинок, нацеленный в горло Зверя.
Облака расступились, и появилась боевая луна, словно рассерженная вызовом. Рев звучал лишь громче.
«Караул Смерти!»
Абатар выкрикивал название, и это была миссия, это было призвание. Сахаил оказался прав. АбатарТемный Ангел, ничто не изменило бы этот факт,но он и еще кто-то сверх того. Не только броня его несла два геральдических цвета, но и сама его сущность. И в этом не имелось противоречия. Караул Смерти создали познавшие отчаяние, и они же все вместе должны были составить его сущность из своих разрозненных личностей.
Чем мы стали? Полный ответ придет в свое время. Но имя уже было, рожденное в горниле жертвенности и мщения. Один и многие были теперь едины.
Караул Смерти.
Имя гремело громче, чем любой звук, сотрясая башню Стилихона. Оно наэлектризовало воздух над Императорским Дворцом и поднялось в небо, к штурмовой луне. Оно и было ответом на бесконечный вопль Зверя:
«Я - РЕЗНЯ».
И воины разных орденов сказали: «Бойся нас».
Вы хотите, чтобы я вернулась,констатировала Галатея Хаас.
Да,ответил Курланд.
Они находились в казармах Адептус Астартес. Несмотря на повышение в звании, Хаас проводила здесь большую часть времени. Теперь власть ее распространялась на большинство арбитров, оставшихся во дворце величиной с континент. Она была проктором дивизиона Примус Империалис и страшно уставала. Ряды Адептус Арбитрес так сильно поредели во время Народного крестового похода, что дееспособность их во много раз упала. Кабинет Хаас видом своим соответствовал условиям, в которых ей приходилось трудиться,здесь были только старый рабочий стол, деревянный стул, ящик для снаряжения и большой вокс-передатчик.
Курланд поймал себя на том, что сравнивает находящегося перед ним офицера с главным провостом-маршалом в Великом Зале. Он не сомневался в компетенции Зека, чьи способности обрабатывать огромные объемы данных впечатляли, а ум был умом стратега. Презрение Курланда вызывали, собственно, цели, на которые Зек расходовал свои таланты. Был ли он когда-нибудь другим, не тем политиканом, что сейчас? Курланд сомневался. Чтобы войти в число Верховных лордов, Зеку пришлось в первуюи единственнуюочередь сосредоточиться на своих амбициях. Его достоинства как администратора оказались побочными продуктами его личных устремлений. Хаас, как показалось Курланду, видела в своей работе не карьеру, но призвание. Он узнал ее взглядвзгляд почти что одержимой, и это долг и скорбь сделали ее такой.
Она встретила известие о необходимости вернуться на штурмовую луну с мрачным спокойствием, сжав губы,словно ожидала этого разговора. Она не стала спрашивать, есть ли у нее выбор, только сказала:
Вы снова отправляетесь внутрь.
Да, глубже. Маленькими группами. Незаметное проникновение.
Понимаю. В чем состоят мои обязанности?
Мы будем искать центры управления и источники энергии. Вы знакомы с внутренним устройством луны лучше, чем кто-либо из ныне живущих.
Понимаю.Она постучала пальцами по свисающей с пояса булаве и глубоко вздохнула.Буду готова к отправке, как только прикажете.
Спасибо, проктор. Если бы вы не захотели, вас можно было бы понять.
Можно было бы, но она все равно не осталась бы на Терре. В ней нуждались, и Курланд готовился отдать приказ касательно ее участия в миссии. Озвучить его сначала как просьбупростая вежливость, знак уважения к тому, через что она прошла и что она сумела сделать. Курланда обрадовало, что просьбы хватило.
Не захотела бы? Могу я быть с вами откровенной, лорд-командующий?
Конечно.
Перспектива возвращения туда ужасает меня.Она говорила спокойно, голос ее не дрогнул, только легкий тик правого глаза выдавал, что она на самом деле чувствует.Но я не просто так участвовала в Народном крестовом походе. У меня было задание, и оно не завершено.
Ваша преданность долгу достойна восхищения.
Рот ее горько скривился:
Я не святая. Я потеряла друзей. Я видела...Голос ее сорвался, тик стал заметнее.Когда горы двигались...Она смотрела куда-то мимо Курланда, на что-то огромное. Он знал, о чем она вспоминаетмиллиарды мирных граждан и солдат, обращенные в исполинскую кровавую волну. Он знал, что случилось на поверхности луны. Сам этого не видел, но стал свидетелем подобных ужасов на Ардамантуа и мог посочувствовать Хаас, хоть и не был там. У каждого из них имелись свои личные шрамы.
Вы хотите отомстить,сказал Курланд.
Взгляд ее снова заострился. Она коротко кивнула.
Я хочу увидеть, как зеленокожие умирают в таких же количествах. И я хочу в этом участвовать.
Непременно,пообещал Курланд.
Отправка истребительных команд осуществлялась с внутреннего космопорта Дворца. На штурмовую луну послали три отряда, и каждый должен был взойти на «Громовой ястреб», направляющийся к ударному крейсеру Темных Ангелов «Глашатай ночи», которому предстояло переправить их в зону боевых действий. Это был самый быстроходный из кораблей Адептус Астартес, стоявших над Террой.
Вангорич наблюдал за происходящим из западного угла посадочной площадки. Горячий ветер от турбин первого «Громового ястреба» развевал его волосы. Глаза пересохли так, что было больно. Рядом с ним Виенанд ладонью заслонила глаза от яркого свечениявоздушное судно стартовало, и двигатели его пылали, словно восходящее солнце в предрассветной мгле.
Они все в черном,сказала Виенанд, глядя на тринадцать космодесантников.
Я слышал, это затеяли несколько из них, а потом присоединились остальные.
Что вы вообще об этом думаете?
Силы Курланда уже обрели свое лицо, еще до первого сражения.
Хороший знак, не находите?
В свете предстоящей задачиопределенно.
Виенанд чуть склонила голову набок.
Интересно. А не ваша ли это была идея, а?
Моя,признался он.
«Громовой ястреб» опустил посадочный трап. Курланд пересек площадку со стороны восточных ворог космопорта. Он остановился перед машиной и оглядел истребительные отряды. Рядом встал Тейн. Броня обоих не была перекрашена в черный.
Разница заметна,сказала Виенанд.
И это понятно. Существование Имперских Кулаков висит на волоске. Не могу себе представить, чтобы Курланд сделал хоть что-то, помогающее стереть память об орденах.
«Броня Имперских Кулаков уже окрашена в траурный цвет»,подумал Вангорич.
Братья,сказал Курланд, и вокс-передатчик усилил его голос так, чтобы было слышно по всей площадке,вы уже много раз заслужили мою признательность на протяжении этой войны. Вы сражались, вы жертвовали собой, вы следовали за мной. А сейчас я вижу перед собой то, за что, по правде говоря, не могу выразить свою благодарность словамиэто было бы непростительным тщеславием. Сегодня вы постигли подлинный смысл того, что мы делаем. Последняя Стена восстала из пепла. И Караул Смертитоже.
У него уже есть имя,сказал Вангорич Виенанд.Я сегодня слышал его не раз. Сам не ожидал, когда говорил с Курландом. Не ожидал, что все оформится так быстрои так решительно.
Это плохо?
Расхождение между замыслом и его воплощением может стать источником неловкости.
Не поверю, что вы уходите с поста в Совете. Вы так бились за эту операцию.
Знаю. И я все еще верю в нее. Сейчас онанаша единственная надежда.
Но в вашем голосе я по-прежнему слышу сомнение.
Нас много, и мы едины,тем временем продолжал Курланд.Сегодня мы ударим по зеленокожим так, как они и представить себе не могут, и мощь атаки будет такой, что я не смел и надеяться.
Дружный рев Караула Смерти заставил Вангорича помедлить с ответом. Когда шум стих, Виенанд заговорила первой:
Превзойти ожиданияэто ведь не обязательно во благо?
Вангорич натянуто, мрачно улыбнулся:
Думаете, это нормально, что вы знаете меня так хорошо?
Нормально для васили для меня?
«И так, и так»,подумал он и пожал плечами.
Имя. Цвет. Черный,сказал он.Такого я не ожидал. Столь быстро обрели свое лицо...
Другие Верховные лорды как раз ожидали этого или чего-то очень похожего.
Верно. Но отсюда не следует, что они правы насчет долгосрочного значения родившейся силы.
Он почувствовал на себе острый взгляд Виенанд.
Адептус Астартес не слишком легко относятся к смене символики.
Да. Возможно, это было необходимо, чтобы попытка оказалась успешной.
Виенанд фыркнула:
Вы не верите, что на этом все закончится.
Именно.
Мы видим зарождение чего-то, что продлится весьма долго. Вот что вас беспокоит, правда?
Да.
Впрочем, вы ведь не верите всерьез, что Курланд планирует переворот?
Нет.Вангорич вздохнул.Проблема не в его намерениях, а в том, что он создал. Чем более успешным окажется Караул Смерти, тем труднее будет его распустить. Но, Трон... нам нужно, чтобы он преуспел. А потомчто потом?
Вы только что дали понять, что доверяете Курланду.
Если он не выживет... Если тот, кто придет ему на смену, увидит в Карауле Смерти потенциал, выходящий за пределы решения насущных проблем...
Пессимист,сказала Виенанд.
Пессимизммоя должностная обязанность. А вы, похоже, не особо обеспокоены.
Думаю, вы провели слишком много времени в обществе Верховных лордов, Дракан. Они плохо на вас влияют. Вы начинаете думать менее независимо.
О чем это вы?
Меня больше интересуют возможности, чем риски.
Думаете, опасения Совета безосновательны?
Я этого не говорила. Если мы рассмотрим их под правильным углом, они могут, вообще-то, оказаться и ключом к возможностям.
Каким именно?
Я пока не определила.
Курланд закончил говорить, и первая из истребительных команд последовала за ним в «Громовой ястреб». Машина поднялась в воздух, следом на площадку опустился второй корабль, чтобы забрать Тейна и следующий отряд.
Сначала мы должны посмотреть, что выйдет из всего этого в ближайшие дни,сказала Виенанд.Согласны?
Да.
Она была права. А сам Вангорич все еще верил в то, что они затеяли. Других возможностей попросту не осталось. Курланд прислушался к его совету и применил к ситуации кризиса и к Адептус Астартес философию Официо Ассасинорум.
Он выковал этот клинок.
Мы направляем необработанные данные на вашу вокс-частоту,сказал Курланду Аднахиил.
Я их получаю, спасибо, командир. Жаль, не могу находиться вместе с вами на мостике.
Вытам, где в вас нуждаются,сказал Аднахиил. «Внутри Громового ястреба", в посадочном отсеке»,подумал он. Он уважал Курланда и признавал его авторитет в качестве лорда-командующего. Для объединения усилий орденов требовалось централизованное командование. С учетом традиционной роли Имперских Кулаков в обороне Терры и статуса Курланда как объединителя капитулов-наследников и как воина, не принадлежащего ни к какому ордену, это был логичный выбор, вызывающий минимум возражений.
Аднахиил также был согласен с причинами для создания Караула Смерти. Даже поддерживал эту инициативу. Он надеялся, что боевые братья, направленные им в истребительные команды, выложатся по полной и что удастся сотрудничать с воинами из других орденов, какие бы это ордена ни оказались.
Он принимал все издержки борьбы со Зверем. Но при всем этом предпочитал, чтобы он сам, Аднахиил, мог контролировать информацию, которую получает Курланд. «Глашатай ночи» был тем самым кораблем, на котором предстояло перебросить воинов к орочьей луне. В присутствии на капитанском мостике кого-либо, не принадлежащего к Темным Ангелам, не имелось необходимости.
На «Громовой ястреб» вид-записи не поступали, но Аднахиил организовал все так, чтобы Курланд имел канал связи с командным воксом и получал постоянные обновления информации о расположении кораблей относительно «Глашатая». Курланд будет знать, как идет бой, и поймет, когда нужно начинать высадку.
Ударный крейсер рассек пустоту, приближаясь к горящему пятну на штурмовой луне.
Имперский Космофлот все еще сдерживает орков,сказал капитан Элиа.
Аднахиил фыркнул:
Сдерживает лишь потому, что там самая большая концентрация кораблей, которые можно разрушить.
Экраны тактикариума замигали, приспосабливаясь к постоянным изменениям. Расположение кораблей флота менялось медленно в сравнении с мечущимися, словно осы, орочьими космолетами. Зато гораздо быстрее менялся их статус. Зеленые иконки вспыхивали янтарно-желтым, потом красным, потом исчезали. Фрегаты и эсминцы, составлявшие заградительные флотилии, были далеко не самыми крупными из имеющихся кораблей, но каждый тем не менее был длиной более километра, а команды насчитывали десятки тысяч. Скорость, с которой они исчезали с экрана ауспика, пугала. Орки пожирали терран- ский флот. Осталось пятнадцать эсминцев, почти столько же фрегатов и десятки кораблей сопровожденияникоим образом не достаточно.
Аднахиилу оставалось надеяться, что пиршество продлится еще какое-то время. Сама мысль об этом вызывала у него отторжение. Гнев подстегивал решимость уничтожить луну.
Он смотрел на экранына отчеты и облака иконок, отображающие ход боя. Корабли формировали скопление, с каждой минутой все более плотное. Имперские космолеты сходились, будто пытаясь прикрыть друг друга огнем. Орки набросились на тесно сбившуюся добычу. Луна все еще была окружена, но флот сильно пострадал, и появились бреши. Орки еще не прорвались в них, но явно намеревались полностью уничтожить блокаду.
Командир, у нас имеются соображения относительно дальнейшего хода действий,сказал Элиа.