То есть вечером в эти дни
он не смотрит телевизор в гостиной.
Мы с Келли-Энн заказали пиццу,
включили «Танцы со звездами».
Любовались красивыми парами шла прямая трансляция,
и звонили на шоу,
голосовали за лучших.
Потом решили попробуем танго:
прижались друг к другу,
раскинули руки,
шагали из одного конца комнаты
в другой
и обратно. Было очень смешно!
В тот вечер папа закончил рано.
Вошел в гостиную. И, похоже, давно наблюдал за нами.
Мы заметили
его
у буфета,
он снимал на свой телефон,
как мы танцуем.
О, продолжайте.
Но мы перестали.
Отошли друг от друга.
Почему-то вдруг стало стыдно,
что мы так веселимся.
Мы просто дурачились, сказала Келли-Энн.
Папа потер переносицу.
Кто-то работает, кто-то дурачится.
Я выключила телевизор, пошла на кухню
подать папе ужин.
Он вошел следом за мной.
Там одного парня вырвало у меня в машине.
Убери.
Я кивнула, взяла резиновые перчатки.
Больше мы с Келли-Энн не танцевали.
Поиски
Когда Марла ложится спать, я начинаю поиски.
Хочу понять, кто такая Ириска, обнаружить хотя бы след.
Роюсь в шкафах и комодах.
Целая куча газетных вырезок, черно-белых фотографий
в коробках из-под обуви.
Вытряхиваю себе на колени, рассматриваю.
В полутьме
перебираю осколки прошлого,
чтобы представить себе Ириску,
стать похожей на нее.
На фотографиях Марла.
То в шляпке, то в модном наряде,
то с высокой прической, как взбитые сливки на торте.
Стройные длинные ноги,
озорные глаза
вот-вот засмеется!
Но сумела сдержать улыбку, когда
щелкнула
камера.
На одной из фотографий
задерживаю взгляд.
Похоже, я искала именно это:
Марла под руку с девушкой,
обе в мини-юбках,
с распущенными волосами до бедер.
Рядом с Марлой,
должно быть, Ириска,
то есть
я.
Ириска
На щеке у нее пятно. Шрам или след от ожога?
Ириска глядит прямо в камеру,
пристально
будто бы
умоляя
неизвестно кого,
кого-нибудь!
Кто держит в руках фотографию хотя бы меня:
«Взгляните!»
Шрамы
Что у нее на щеке, и давно ли
с рождения?
Родимое пятно, которое
она научилась не замечать,
глядя в зеркало?
Или, как и меня,
кто-то поранил Ириску,
изуродовал
ей лицо?
Когда она смотрела в зеркало,
что видела шрам?
Просто себя?
Или того, кто причинил ей боль?
Убирайся вон!
ВОН! раздается вопль Марлы.
Я мыла посуду.
Вытираю мокрые руки о джинсы.
О господи, Марла, что случилось?
В доме тихо,
слышно только,
как вентилятор
шумит над плитой.
Она тычет куда-то пальцем. Исходит слюной
как бешеная собака.
Убирайся вон!
В первый раз
я ее испугалась.
Черт, не знаешь, чего ожидать.
Да я уже ухожу.
Убирайся!
Ухожу.
ВОН ОТСЮДА!
Осторожно прохожу мимо Марлы,
задеваю за стул,
стул опрокидывается.
Развлекайтесь тут без меня, бормочу себе под нос.
Что ты сказала? Она просто шипит.
К вам не так уж часто заходят,
правда?
Говорю это громче, чем собиралась.
С папой я так никогда бы не спорила,
но на Марлу кричи не кричи
никакого толка.
Кто ты? Марла искренне не понимает.
Думает: кто-то забрался к ней в дом,
кто-то чужой.
Понятия не имею.
Убирайся! кричит она. Вон!
Еще одно имя
Стою в закусочной,
покупаю жареную треску.
Врывается стайка девушек,
смеются, толкаются.
Одна говорит:
Не может быть, чтобы он так ответил!
Уж поверь мне. Он просто нахал, отвечает другая.
Смеются, толкаются.
Будешь брать пирог? говорит одна.
А можно кусочек твоего? отвечает другая.
Расплачиваюсь за рыбу, сажусь у окна и ем.
Расплачиваюсь за рыбу, сажусь у окна и ем.
И тут входит Люси с собакой.
Девчонки окликают ее, продолжают болтать.
Ник такой грубый!
Но ей все равно понравилось!
Люси, пойдешь к Кейт в воскресенье?
Кейт сучка, морщится Люси.
Это точно, отвечают ей чуть ли не хором.
Люси замечает меня. Но молчит. Подходит к прилавку.
Чтоб вам не слали всякую хрень
никому не давайте свой номер, говорит она девушкам
и заказывает чипсы.
Ник просто зануда.
Кейт еще нахлебается. Вот увидите, он ее бросит.
Все согласно кивают:
Конечно!
Я оставляю половину еды на тарелке,
натягиваю куртку.
Дошагала до перекрестка, и тут Люси меня догоняет.
Почему ты ушла?
Доела и ушла, отвечаю.
Нет, не сейчас, а тогда, из домика.
Мы могли бы
Ну, не знаю
Ты даже не сказала, как тебя зовут,
просто взяла и сбежала.
Как-то странно, да?
Но, может быть, ты всегда такая.
Да большинство людей ненормальные!
Я тоже. В хорошем смысле
нормальный уровень ненормальности.
Ну и как же тебя зовут?
Пытаюсь сообразить.
Кто я?
Эллисон или Ириска?
А когда я с Люси
кто-то еще?
Пошутить и назваться какой-нибудь
исторической личностью,
типа, Маргарет Тэтчер?
Коко Шанель или Роза Паркс.
Или, как звали мою маму
Дэвина Дэниэлс.
Но их уже нет на свете,
а я-то жива.
А современниц, кого я знаю?
Сильных, смелых
Не тех, что спасаются бегством.
Или
стараются стать пустым местом.
Кто я?
Джульетта. Вот что пришло мне в голову.
Я помню в четырнадцать лет
она умерла. Потому что отец у нее был придурок.
Лабрадор рвется вперед,
натягивает поводок.
Люси ускоряет шаг,
почти бежит за собакой.
Джульетта! кричит она, обернувшись.
Как в «Макбете»?
Я смеюсь,
хотя не уверена, что она шутит.
Теоретическая подготовка
Полка толстенных книг.
Выбираю, какая потоньше,
сажусь с ней в уголок.
На другом конце читального зала
дети слушают сказку.
Практически с первых страниц понятно
(да, я уверена!) у Марлы деменция. Старческое слабоумие.
Так что мне нужно: вести себя очень спокойно.
Улыбаться, объяснять простейшие вещи,
в разговоре называть ее по имени,
и
делать паузы,
сосредотачиваться на ней. В общем, больше внимания.
Я же хочу побыть у нее
какое-то время,
так что нужно понять, чем же она больна.
Понять ее.
Конечно, мелькнула мысль,
что я помогаю Марле, но
знаю, что делаю это только ради себя,
ради Эллисон.
Не ради кого-то другого.
На парковке «Рейндж Ровер»
пытается втиснуться
между двумя такси.
Кладу книгу на подоконник
и выхожу.
Хорошая девочка
Когда я была совсем маленькой, я не знала
нельзя всем рассказывать, что происходит дома:
это секрет.
Секреты
нельзя выбалтывать учителям и друзьям.
А я не скрывала, как мы с папой живем; и однажды
к нам домой пришла женщина
социальный работник.
В мешковатом костюме,
вся юбка в кошачьей шерсти.
Она осмотрела мою спальню:
папа поменял мне простыни,
пропылесосил ковер.
Она увидела в доме порядок,
в холодильнике куча еды.
Ребенок без синяков.
После беседы с папой
душевной беседы
она осталась довольна:
я говорила, что он кричит на меня
а он нормально разговаривал;
я говорила, что он меня шлепает,
а он уверял это было единственный раз
и больше не повторится.
Держи язык за зубами, сказал мне папа,
когда она ушла,
и приложил палец к моим губам.
Да, папочка.
Хорошая девочка, сказал он и улыбнулся.
Так приятно. Я была рада
он улыбнулся и
похвалил меня.
Когда?
Интересно, когда меня хватятся в школе?
Сколько времени пройдет, прежде чем спросят отца где же Эллисон?