Щедрые порывы его души расцветают во второй половине фильма. Побежденный и униженный, он смягчается, не показывая слабость, не исправляя и не извиняясь за свою ложь. Вместо этого он использует искусство для того, чтобы помогать и исцелять, а не чтобы купаться в лучах славы. Ставя на сцене новой школы невероятно амбициозный спектакль о войне во Вьетнаме, Макс обратил на себя внимание застенчивой одноклассницы Маргарет Янг (Сара Танака). Он взял Магнуса Бьюкена (Стивен МакКоул), своего давнего мучителя из Рашмора, на роль второго плана («Я всю жизнь мечтал играть в твоих дурацких пьесах», признался Магнус). Более того, он посвятил постановку своей матери и Эдварду Эплби. Герман, ветеран войны во Вьетнаме, был тронут до слез. В последней сцене «Академии Рашмор» мечтательной замедленной дани танцу из «Рождества Чарли Брауна» все важные персонажи фильма оказываются в неожиданных парах, танцующие под Ooh La La группы Faces. Это всеобъемлющий, скромный, радостный конец истории, герой которой в начале был одиноким, эгоистичным и злым человеком. Как будто Макс вспомнил свое знакомство с Розмари Кросс и понял, что на самом деле означает фраза: «Sic transit gloria» слава проходит.
«Академия Рашмор»
Интервью длиной в 7 771 слово
МЭТТ ЗОЛЛЕР САЙТЦ: Впервые я услышал о фильме, который впоследствии стал «Академией Рашмор», во время обеда с тобой в Нью-Йорке вскоре после выхода «Бутылочной ракеты». Я спросил тебя, над чем ты собираешься работать дальше. Кажется, мы сидели в каком-то дайнере или кафе. И ты ответил: «Мой следующий фильм будет называться Магнат».
УЭС АНДЕРСОН: [смеется] Серьезно? Забавно.
Да. Откуда вообще взялся «Магнат»?
Я не помню. Возможно, это как-то было связано с персонажем Билла Мюррея?
Я не знаю. Но скорее всего.
И, возможно, его сочетание с персонажем Джейсона Шварцмана. Вроде это о них обоих: парень магнат в школе или что-то такое. Забавное слово магнат.
Как будто слово из «Монополии». На самом деле Билл Мюррей в этом фильме немного напоминает человечка из «Монополии».
Ну он же продает сталь.
Сталелитейный завод, летящие искры.
Изначально это должен был быть бетонный завод. Но мы нашли в Хьюстоне место, где производят стальные трубы, и решили, что это даже лучше. Это была хорошая локация с огромным помещением, где делают гигантские стальные трубы. Мы построили офис героя на сваях. Это были мои первые декорации впервые мне нужно было построить декорации. И это был кабинет Билла Мюррея.
Как родилась идея фильма? Вы с Оуэном Уилсоном придумали ее вместе?
Мы с Оуэном вместе придумали идею фильма. Я очень давно хотел снять то, что называют школьным фильмом. Я хотел сделать это, потому что помнил, как в заявке на поступление в киношколу мне нужно было описать три идеи для фильма. Одной из них была «Бутылочная ракета», над которой мы тогда уже работали. А второй вот эта идея. Третьей, кажется, была идея одного из моих следующих двух фильмов не помню точно. У меня было небольшое описание того, что впоследствии стало «Водной жизнью», Оуэн постоянно мне говорил, что надо что-то сделать с ним.
Получается, «Академия Рашмор» это идея, появившаяся еще до «Бутылочной ракеты». Это один из тех фильмов, которые ты надеялся когда-нибудь снять.
Да, идея появилась до «Бутылочной ракеты».
Ты был учеником вроде Макса Фишера? У тебя были хорошие оценки или ты постоянно
Нет, я получал хорошие оценки до определенного момента, а потом перестал. Последние два года в средней школе у меня были довольно плохие оценки. Я всегда чувствовал, что недостаточно хорошо учусь. Я никогда не был сильным или дисциплинированным учеником. И у меня никогда не было отличных оценок. Даже когда делал все возможное, я не получал их. Но я придумывал пьесы. Идея Макса ставить пьесы появилась из моего собственного опыта. Но сам персонаж сочетание каких-то вещей как из моей жизни, так и из жизни Оуэна. Хотя в основном он плод нашего воображения.
Оуэна ведь выгнали из школы.
Да, его выгнали из школы святого Марка.
В фильме очень много говорится о том, что парень не из этой среды, не из частной школы.
Ага.
Он пытается не только соответствовать, но и быть лучшим примером истинного духа Рашмора, который когда-то витал в кампусе.
Все так. Возможно, Рашмор, каким он себе его представляет, когда-то существовал. Но сейчас, безусловно, это совсем не та школа.
В некотором смысле кажется, что он изображает из себя не просто взрослого, а такую героическую версию взрослого из кино. Так он себя ведет.
Да.
И даже манера, в которой он говорит с другими людьми.
Я знаю.
Были ли другие проекты, помимо «Академии Рашмор», которые ты хотел осуществить? Я имею в виду, не тот ли это случай, когда я спрашиваю: «Почему ты снял именно этот фильм?», а ты отвечаешь: «Потому что мы получили деньги на него».
Нет. В то время у меня был только этот проект, так что он и стал следующим. Возможно, у нас были какие-то заигрывания, когда кто-нибудь спрашивал: «Вы хотите снять это или лучше то?» Но я хотел снять именно этот фильм и работал над ним.
Многие из тех, кто работал над «Бутылочной ракетой», подключились к съемкам «Академии Рашмор». Кажется, вы очень хорошо сработались.
Ага.
Расскажи мне о главных людях в твоей съемочной группе.
Если говорить о людях за камерой, это Боб Йомен, который работал оператором «Бутылочной ракеты». Нам было очень комфортно с ним. Мне действительно нравится Боб, и я с тех пор так и работаю с ним. В работе над «Бесподобным мистером Фоксом» мы использовали другую технологию миниатюры, так что там были другие люди. Но да, я работаю с Бобом со времен «Бутылочной ракеты». Когда мы переснимали «Бутылочную ракету», к нам присоединился звукорежиссер Павел Вдовчак. С тех пор он всегда работает с нами. Также с нами были Дэвид и Сэнди Уоско, с которыми я сотрудничаю уже долгие годы. И Карен Патч, художник по костюмам, мы вместе работали над тремя фильмами. И, боже, даже не знаю, кого еще назвать. Уверен, еще множество людей.
Насколько важно для тебя ладить с людьми, которые работают с тобой?
Можно собрать съемочную группу, где будет человек, который просто не понимает, что это за фильм. Не хочется, чтобы вокруг были люди, которые заинтересованы только в том, как это «обычно делается». Это обуза. Но если все немного взволнованы, знают друг друга, любят работать вместе и вообще любят все это, тогда рождается хорошая атмосфера на съемочной площадке. Я люблю такое. Конечно, хочется работать с лучшими профессионалами, но тогда в команде нарушится равновесие, и кто-то точно будет недоволен. С другой стороны, с актерами все иначе. Или с режиссерами. У фильма может быть режиссер с переменчивым характером, и это привнесет нечто особенное.
Было ли что-то такое, что ты говорил людям, когда готовился к съемкам «Академии Рашмор» или даже во время съемок, что помогло бы им представить фильм, над которым вы работаете? Может, даже просто прилагательное или какое-то конкретное изображение?
У меня было несколько открыток. Среди них была картина Бронзино, которая находится в Коллекции Фрика, и картины Ганса Гольбейна-старшего, в них есть определенная цветовая гамма.
Для «Бутылочной ракеты» у меня были изображения картин Хокни и фотографии. Я сделал коллаж во всю стену в художественном отделе там были все изображения, которые я показывал группе. Не помню, чтобы я делал что-то подобное во время работы над «Академией Рашмор». Знаешь, я ведь хорошо был знаком с той школой, где мы снимали, я учился там. Когда мы работали над сценарием, я все описывал: «Вот это в том углу, за блоком кондиционера, рядом с этой штукой». И мы снимали именно там, где я сказал. Так что вся съемочная площадка заранее была в моей голове. И герои одеты в форму, которую действительно носят ученики школы: бежевые брюки и голубые рубашки. Но Макс носит еще и пиджак, галстук и все такое. Мы придумали знаки отличия, но многое взяли из реальной жизни. И когда его выгоняют, он идет в другую старшую школу, которая находится напротив. В этой школе учился мой отец, поэтому я достаточно хорошо знал и ее.
Что это за школа?
Ламарская. В фильме мы назвали ее именем Гровера Кливленда. Мой отец учился там семестр или около того. Он учился во многих школах.
Ранее ты говорил мне, что музыка очень сильно повлияла на тон, на атмосферу фильма. Как сама музыка, так и музыканты.
Изначально все должно было происходить под музыку The Kinks. Они казались очень хорошим вариантом. Они тоже ходят в блейзерах, но больше похожи на таких лунатиков как раз, как наш герой. В итоге это все переросло в идею Британского вторжения. Уже до начала непосредственной работы над фильмом у меня был готов список всех композиций, поэтому во время съемок мы очень плотно работали с музыкой. Мы засекали время сцены, на которую потом накладывали музыку и все такое. Но помимо этого была музыка, которую Марк Мазерсбо написал специально для фильма, это такая же его часть, как и все остальное. Музыка Марка стала последним штрихом. Это было как раз то, чего я хотел. Нечто оригинальное, принадлежащее только фильму. Фильм обрел свой голос, когда появилась музыка Марка.