Сначала мальчик решил, что его просто жалеют.
Вон идёт ваш трамвай, сказал он. Мальчик испытывал судьбу. Он был уверен, что сейчас девушка с отцом поспешат в вагон, где сухо и где светят яркие лампы.
Не последний ответил мужчина.
Пойдём к киоску, предложила девушка. Там светло А ты правда знаешь все созвездия?
«Девчонка!» подумал мальчик. Или нет, не подумал, а, кажется, шёпотом сказал, потому что её отец возразил:
Ну что ты. Она уже почти невеста.
Папа!
Ну что «папа»? Я же сказал «почти».
В пустом закрытом киоске сияла яркая лампочка, и сквозь стеклянные стенки глупо таращились на прохожих пластмассовые куклы-голыши.
Здесь мальчик разглядел своих новых знакомых. У мужчины действительно было твёрдое лицо с резкими морщинами и крупными складками у рта. Немного, чуть-чуть знакомое лицо. А девушка была похожа на их отрядную вожатую Люсю, которая уехала во Владивосток.
Мальчик прислонил зонт к стенке. Девушка и её отец стали за спиной и держали другой зонтик так, чтобы дождь не падал на мальчика.
Мальчик вынул мел.
Не надо, остановил его мужчина и протянул складной нож. Мел сотрётся. И не видно на просвет. Здесь есть шило, делай проколы
Наплывали с железным гулом, уходили и стихали в темноте улиц яркие трамваи. Шуршал, звенел, плескался вокруг дождь. И эти звоны и шорохи были весёлыми, как неумелая, но радостная песенка.
Мальчик острым шилом, сверкающим, как тонкий луч, прокалывал в чёрном небе звёзды.
Иногда рядом останавливались прохожие, чтобы подивиться на трёх сумасшедших, дырявящих почти новый зонт.
Иногда за спиной отец девушки шёпотом называл созвездия: Орион ага так Кассиопея
Теперь ты возьмёшь этот зонт с собой? тоже шёпотом спросила девушка
Да, сказал мужчина.
Их слова были непонятны, но спрашивать мальчик не решился. Он только сказал, продолжая работать шилом:
Мел всё-таки лучше. А так, видите, зонт дырявый.
Не беда, ответил мужчина. Там, куда я еду, не бывает дождей.
«Наверно, это в пустыне», решил мальчик. И, чтобы проверить догадку, спросил:
Это на юге?
Что верно, то верно. Южнее некуда.
«Там нет дождей, радостно подумал мальчик. Значит, он берёт зонт только ради моих звёзд». И ему стало весело. И вспомнилось всё хорошее, что было в этот вечер. Оказывается, было и хорошее: немного знакомая девчонка, смешной малыш в сапогах И эти двое
Но тут снова появилась беспокойная мысль.
Ведь на юге очень тёмные ночи. Вы же не увидите проколы. Небо не будет сквозь них просвечивать!
Будет, ответил мужчина. Там, куда я собираюсь, будут очень светлые ночи.
«Странно», подумал мальчик, но дальше спрашивать постеснялся. И не хотелось казаться любопытным при насмешливой, острой на язык Лене.
Я объясню сейчас, сказал он, потому что кончил уже свою работу. Всё это просто. Надо палку зонта направить на полярную звезду
Ладно уж, тихо сказал отец девушки. Объяснять не надо. Я и сам разбираюсь в этой механике.
Мальчик смущённо замолчал. Он не поверил и решил, что этот человек просто ничего не понял.
Это легко, нерешительно сказал мальчик. Главное запомнить, где Полярная звезда
Я знаю, повторил этот странный человек. Я знаю, малыш. Не в этом дело. Ты, кстати, многого не учёл.
Что не учёл? встревоженно спросил мальчик. Он даже забыл обидеться на «малыша».
Небо штука сложная. Видишь ли, положение звёзд меняется и в зависимости от времени года, а не только от времени суток. И соотношения у тебя не очень точны. Да и запомнишь ли ты с точностью, где должна быть в небе Полярная звезда?.. Мало знать карту, надо знать небо.
Значит, всё зря упавшим голосом сказал мальчик. Зачем вы тогда
Не зря, ответил незнакомец. Ты молодец всё-таки. И ошибки твои для меня не беда К тому же там всё равно не будет Полярной звезды.
Где это «там»? удивлённо произнёс мальчик.
И человек сказал:
В Антарктиде.
Мальчик молчал. Это ведь не просто сказать что-нибудь, когда встретишь т а к о г о человека. Уплывающего в Антарктиду. На другой край земли. Где другие звёзды. Где Южный крест. И люди не могут увидеть Полярную звезду.
Вы не смеётесь? прошептал мальчик.
Нет, сказал человек, уплывающий в Антарктиду. Конечно, может быть, это смешно: везти с собой дырявый зонт. Но там понимаешь. Это будет приятно вдруг развернуть его и увидеть наши северные созвездия. Честное слово. Они всё-таки очень похожи на настоящие.
У тебя точная рука, заметила девушка.
Мальчик не сразу решился спросить о главном.
Вы только не сердитесь, попросил он. Ладно? Знаете что Вы можете сказать вашу фамилию?
Допрос с пристрастием, чуточку улыбнулся мужчина. Ну что ж
И ответил.
Ой прошептал мальчик. И, конечно, в этом «ой» не было теперь ни насмешки, ни обиды. Было только удивление и растерянная улыбка. Мальчик помнил эту фамилию.
Нет, он не знал точно, где и когда её слышал. И всё-таки помнил. В памяти мальчика имя этого человека сливалось с тем, что он очень любил: с книгами о дальних архипелагах, с непонятными и звучными названиями морских ветров, с загадками звёзд и Земли. Оно, как слово из полузабытой, но хорошей песни, заставило вспомнить многое. Ведь можно вспомнить и ярко представить даже то, что никогда не видел. Можно, если только очень хочешь, увидеть: серебристые эскадрильи летучих рыб над пологими волнами экватора; туманные ущелья фиордов, где эхо многократно повторяет беспокойные выкрики сирен; и мерцающий сумрак глубин, прорезанный широким лучом батисферы; и заиндевелый такелаж ледоколов и теплоходов, идущих к той земле, где ледяные утёсы медленно отделяются от берега и с нарастающим грохотом сползают в зелёный океан
Я понимаю Вы капитан, тихонько сказал мальчик. Он не хотел говорить громко, словно боялся расплескать радость этой удивительной и немного таинственной встречи. Вы капитан
Ну что ж, спокойно ответил незнакомец. Да, пожалуй. В своём деле капитан.
Вы видели пингвинов? спросил мальчик и тут же отчаянно смутился: это был совершенно детский вопрос, достойный не шестиклассника, а малыша, которому он рисовал сказочные звёзды.
Капитан улыбнулся.
Я передам им от тебя привет. Они будут довольны. Или вот что: лучше я привезу тебе пару пингвинят. Идёт?
Мальчик не обиделся на шутку. Он представил двух смешных пингвиньих детёнышей, важно ковыляющих на красных лапах и засмеялся. Засмеялся и Капитан. И девушка
За квартал от остановки, у тёмного поворота, забренчал, засветился окнами и рассыпал зелёные обрывки пламени трамвай. Тот самый, пятнадцатый, с зелёным и красным огоньками. Его и ждал Капитан.
«Ещё минута, подумал мальчик. Ну, может быть, две, если трамвай задержится у светофора».
Трамвай не задержался.
Радость мальчика не погасла. Она стала чуть глуше, с лёгкой тенью печали. Таким делается свет, когда в комнате на яркую лампу надевают зелёный абажур.
Вот и всё, глядя на Капитана, шёпотом сказал мальчик. Он хотел сказать: «Вот и ваш трамвай», но это было слишком длинно.
Да, ответил Капитан, и мальчик почувствовал, что на левом плече куртка на секунду стала тяжелее: Капитан коснулся его плеча ладонью.
Хочешь, я привезу тебе ну, скажем, чёрный камень с того берега? Настоящий антарктический камень. Край там сувенирами не богат.
Это уже не было шуткой.
Конечно! звонко сказал мальчик.
А не забудешь? Я вернусь через полгода.
Я? сказал мальчик. Забуду?!
Тогда слушай адрес
Не надо! почти испугался мальчик.
Он не хотел так просто узнать адрес. Через полгода он сам найдёт Капитана. Так будет лучше. А найти он сумеет. Разве можно не отыскать такого человека?!
Подошёл трамвай, и, зашипев, разъехались двери.
Вот увидите, я найду вас, торопливо сказал мальчик.
Я знаю. Спасибо за звёзды.
Капитан пропустил вперёд девушку и сам поднялся на подножку.
Слушай, возьми! вдруг закричала девушка и протянула через плечо отца зонт, который был без созвездий. Возьми! Мы всё равно живём рядом с остановкой.
Возьми, кивнул Капитан.
Зачем? Всё равно я уже как мокрый цыплёнок. Мальчик сказал это и вдруг испугался, что девушка подумает, будто он до сих пор не забыл её насмешку. Дождь совсем тёплый, объяснил он поскорее. Пустяки.
Дверь угрожающе зашипела, готовая сдвинуть створки.
Как тебя зовут? крикнул Капитан.
Славка, сказал мальчик и зашагал домой по блестящему асфальту.
А дождь сыпал на него крупные капли, и каждая капля несла в себе искорку света. Словно оттуда, сверху, они захватили с собой по крошечной звезде, которыми в безоблачную ночь, как пылью, усеяно небо.
Славка шёл, смеялся и ловил звёздные капли губами.
1964 г.