Так вот. Игорёк нас больше не интересует. Мы нашли этого шизофреника. Это уже не человек
Придурок! засмеялся Борщ.
Захар, поспокойнее! Вы были правы, написав «болезнь прогрессировала». Он давно и плотно сидит на подавляющих мозговую активность препаратах. Стал кроткий, пассивный, да вообще стал никакой, благодаря мощным транквилизаторам. Совершенно безобидный, не представляющий никакой угрозы обществу, как мы говорим, тихушник, и вспоминать о нем больше не стоит. Однако стоит поговорить вот о чем, и связано это как раз с вашим вопросом: почему мы, уже все зная, спрашивали про него? Оказывается-то не все в ваших книгах вымысел? А вы нас убеждаете в обратном. Как же мы должны вам верить?
«Поймали все-таки! с грустью подумал я. Вот теперь действительно выкрутиться будет сложно».
Вы понимаете, начал я оправдание, иногда авторы прибегают к такому приему, он называется художественно-документальное изложение, когда смешивают правду и вымысел
Да, понимаю, понимаю, и с памятью у меня все нормально! прервал Колмыков. Мы говорили о нем в начале нашей беседы. И вы убеждали нас, что не работаете в этом жанре.
«Ловят меня! За язык ловят! снова подумал я. Надо выпутываться. Срочно и убедительно!»
Совершенно верно! Именно об этом я и говорю. Повесть специально написана так, что разобрать где правда, а где вымысел и в каких пропорциях они замешаны потребителю не удается. И он, потребитель, не долго мучает себя подобными размышлениями. Посмотрел или прочитал и забыл, мало ли такого чтива? Я давно уже не общаюсь с теми людьми, о которых написана повесть, а с некоторыми даже не знаком, поэтому и не изменил их имен. Вот Состаса, например, я и в глаза не видел, и от Игорька о нем только из писем слышал. Кроме того, вероятность прочтения ими моей повести ничтожно мала, а другие читатели, мне кажется, и не поверят в правдивость истории. Да им и все равно совершенно: было или не было, прочитал и выбросил из головы.
Значит в этой повести правда все-таки есть? Сколько?
Для читателя ноль процентов, а для нас с вами сто, подвел итог я. Нам же это важно, а читателю все равно. А можно и наоборот: сто им, а ноль нам. Только я не понимаю: зачем вам безобидный парень?
Уже не нужен, я же сказал, ответил Колмыков, но стал ненужным только после того, как мы убедились в его беспомощности. Впрочем, мы слишком долго говорим об отработанном материале. Давайте двигаться дальше. Где Юрий Дрынов?
Не знаю, спокойно ответил я. А он какую представляет угрозу?
Он безнаказанный мародер.
Да таких безнаказанных полно, парировал я. Если бы он и существовал, то почему именно он? В девяностых черных копателей расплодилось море. Я же писал именно об этом.
Он один из лидеров преступной группировки. Причем, не обычной, не простой группировки, раз вы о ней написали. И, насколько мы поняли из вашей повести, ни один из ее членов не понес заслуженного наказания. Это несправедливо. Они преступники и так не должно быть.
Лидером был совсем другой человек, если вы помните, а Юрий как раз первым покинул группу и, вероятно, тем самым спас себя. В отличие от многих навсегда пропавших и убитых. Разве это для них не наказание? Но мы снова обсуждаем выдуманную историю. Я готов еще раз повторить, что у персонажей собирательный образ и в настоящей жизни мне такие люди не знакомы.
Что вы скажете, если мы представим вам документальное свидетельство о том, что нам удалось найти вашего Рольфа?
Что-о-о? пошатнулся я на стуле.
Зовут его, конечно, не Рольф, и не Роман А как? Может, сами назовете? Нет? увидев мое полное замешательство, спросил Колмыков. Хорошо, не утруждайтесь, я сам скажу. Имя Антон Малекеев вам что-нибудь говорит? Нет? Тогда давайте вспоминать про знакомство с Юрием Дрыновым.
Я их не знаю никого. Почему вы не спросите у этого Меликеева?
Потому что Малекеев давным-давно умер на зоне. Но не это главное. Оказывается, описанный вами человек без руки, глаза и с изуродованным лицом тоже существовал!
Это совпадение. Конечно, на Земле может существовать человек с такими признаками, я этого не отрицаю. И, может быть, даже не один. Но почему вы думаете, что кто-то должен был быть прообразом, и стал именно найденный вами? Он тоже был мародером?
Как дважды два! Его взяли при оказании сопротивления милиции в девяностых. На нем была старая армейская форма. Он отстреливался из, представьте себе, Парабеллума и одного сотрудника убил, а второго ранил. Его тоже ранили в грудь и как он сразу не «скопытился» от полученной в легкое пули, вам, описавшему его богатырское здоровье, должно быть известно. Смотрите сколько, так называемых, «совпадений». Странно, не так ли?
Колмыков встал, громко отодвинув стул, прошел к своему столу и вернулся с папкой-скоросшивателем «Дело».
К счастью, после госпиталя он попал на зону, где ранение дало о себе знать, и он наконец-то загнулся от туберкулеза. Так что его самого представить вам не сможем, но дело его мы запросили, и вот нам прислали его копию, пожалуйста.
Он положил «Дело» передо мной. К папке скрепкой, ну все как в фильмах, была пришпилина фотография. С нее единственным глазом на изуродованном лице смотрел какой-то плешивый дед.
Форма и пистолет недостаточные доказательства его причастности к чёрным, сказал я, разворачивая папку «лицом» к полковнику и Борщу. Моему персонажу было не более двадцати пяти лет, а тут, посмотрите, какой-то старик. У Рольфа кроме шрамов был ожог, а тут просто шрам, причем один и гораздо меньшего размера. Если бы все это было правдой, то я бы сказал: это не он.
Пусть не он, ответил полковник, но нас-то он и не интересует. Нам нужен Дрынов. Не вспомнили пока где он?
Не знаю Вы так хорошо ищете остальных, что может и его найдете? осмелев от усталости, ни с того ни с сего, спросил я.
А вот так говорить не надо! пригрозил Колмыков. Найдем, можете не сомневаться. Просто уголовное дело на вас заводить не хотелось, мы же так спокойно, мирно беседовали. Или прямо сейчас под стражу? Я могу организовать.
Что сказать? Тут я испугался по-настоящему. Хорошо, что Колмыков не ждал моего унизительного прошения не арестовывать меня, а продолжил ненавязчивый допрос.
Скажу вам честно: история про ваших чёрных это цветочки. Особенно за давностью лет. Вы правильно заметили: многие сами себя наказали еще в то время. Хотя свой вопрос о нахождении Дрынова я не снимаю. И кстати, мы с поиском Антона Малекеева, считайте, подкинули вам сюжет продолжения повести. Можете даже нас с Захаром в ней упомянуть. Только, пожалуйста, сначала текст с нами согласуйте!
Я обратил внимание, как заблестел от счастья быть настоящим «бумажным героем» старлей и подумал: «Если согласовывать, то Борщом-то тебя не назовешь! Лучше не буду».
Повесть окончена, ответил я, и не предполагает продолжения. Действие эпилога происходит спустя 20 лет после основных событий и возвращаться снова в девяностые после такого логического финала будет слишком надуманным.
Ну вы же мастер перебрасывать читателя из одного времени в другое. Во всех ваших книгах присутствуют такие экскурсы. Мне кажется, что вам не составит большого труда сделать подобное отступление и в этот раз. Вы ведь все придумываете, с ваших же слов? Да и предоставленный нами материал разве не стоит того? Я думаю, что все читатели вашей книги хотели бы узнать о дальнейшей судьбе главного героя. Мы можем предоставить вам дело его прообраза целиком. Выйдет прекрасная повесть!
Мне не хотелось бы увековечивать реального бандита Я, действительно, привык придумывать и описывать сюжеты сам.
Вы зря отказываетесь! Потом вы всегда с гордостью сможете сказать, что помощь в работе над книгой вам оказали органы внутренних дел.
Спасибо, я подумаю буркнул я себе под нос.
Ну, ладно. Переходим к настоящей проблеме. Догадываетесь? пристально посмотрел он на меня, а потом на Захара.
Труба! как-то торжественно, с воодушевлением произнес тот и кивнул.
Так точно! словно поменявшись с ним ролями сказал полковник.
Я вас слушаю, прошептал я. Тоже продолжение будет?
Возможно. Но пока просто тот же вопрос: где ваши друзья?
У меня нет друзей, послуживших прообразами
Хорошо. А кто вам рассказал все истории, объединенные в этой повести? Очень, признаться, умело объединенные! Вы молодец!
Мне никто ничего не рассказывал. Я все придумал.
Андрей, впервые назвал меня по имени Колмыков, ну не бывает таких совпадений, ну не убеждайте вы меня, я ж не первый день в органах!
Получается, что бывают скромно ответил я.
Ну не бывает! Давайте по порядку. Пропажа секретных материалов с «почтового ящика». Описанное вами, практически точь-в-точь, произошло годом ранее в одной из наших отдаленных областей. Вы что-нибудь об этом происшествии знали?
Нет, ответил я.
Правильно. Никто не знал. Дело тут же засекретили. Но вы же о нем пишите чуть ли не детально, значит кто-то все-таки вам рассказал? Кто? Назовите только фамилию и расстанемся друзьями! Я даже не буду к вам приставать с Дрыновым и другими, обещаю!