Крестовский поднялся, приобнял барышню и отвел на прежнее место за столом.
Для начала, Анна Гавриловна, вы нам подробности расскажите, под запись, для протокола. Вот господин Старунов у нас именно для этих целей здесь присутствует.
Барышня приступила к рассказу. Ненавидела она родителя, было за что, вот и зарезала. Успела за дверь выскользнуть, когда папенька Дуську к себе в логово волок, подождала в смежной гостиной удачного момента, да и совершила задуманное. Дуська до ветру вышла, она зашла. Струна? Она ее ножницами срезала. Нож? При ней был.
Повинуясь кивку шефа, я сказала:
Не сходится.
Отчего же?
Нинель Феофановна показала, что вы с сестрой по спальням отправились, и из них же появились, когда Андрон Ипатьевич вам страшную весть принес.
Вдова возбужденно подтвердила:
Да-да, все именно так! И вовсе не понятно, зачем Аннушка на себя наговаривает. Какая еще ненависть? Нелепица.
Ну, положим, обвела я присутствующих строгим взглядом, мотив у вашей младшей дочери был. Она считала, что Гаврила Степанович ее возлюбленного жизни лишил. Вот и свершила месть. В точности картину убийства Блохина повторила, и нож и петля.
Выдержав паузу, я спросила:
Про тайные ходы в тереме все домочадцы осведомлены были?
Какие ходы? Адвокат откручивал крышечку карманной фляги.
Значит, все. А вы, Андрон Ипатьевич, не трудитесь, и без драконьей чешуи скажу: вы, когда врете, глаза влево скашиваете, даже удивительно, как при такой живой мимике вам в адвокатском деле удалось подвизаться.
Экая вы, Евангелина Романовна, разумница! Хрущ приложился к фляжке, крякнул, утер рот. Тогда, может, сами расскажете, как дело было?
Маша тихонько вернулась, села за стол, взяла за руку сестру, та прижалась к ней, будто искала защиты.
Извольте, сказала я, нагнувшись и ставя на стол саквояж, рядом легла моя сумочка. Это улики, на основании которых выводы строятся. Орудия убийства: нож и струна, детские башмачки, письмо, дорожное платье, я его целиком доставать не буду, рукава пока довольно, и пуговка с этого самого платья.
Публика настороженно молчала, опершись ладонями о столешницу, я чуточку насладилась вниманием и продолжала:
Анна Гавриловна, неизбывно тоскующая за милым покойным другом обнаруживает это послание, понимает, что именно им Блохина выманили Вы, господа, полюбопытствуйте.
В первый раз это вижу! всхлипнула Нюта. Это не мое письмо. И почерк даже не мой.
Нинель Феофановна сообщила елейно:
Аннушка вовсе малограмотна.
К прискорбию ее родителей, подняла я руку, чтоб не мешали, но мы здесь вовсе не для того, чтоб на упущения ваши в воспитании дочерей указывать.
Какие еще упущения? обиделась барыня. Я старалась девочек образовывать, это супруг покойный возражал. Вы ведь знаете, каким он был.
Все знают. Давайте после это обсудим. Пока я одну из версий излагаю. В общем, господина Бобруйского убить мог кто угодно из домочадцев. Даже вы.
Мне это зачем? Гаврила, конечно, чудовищем был, но мне от его смерти выгоды никакой.
Наибольшую выгоду Анна Гавриловна получает, кивнула я. Жалко даже, что ею не воспользуется.
Отчего же?
Если она убийца, по закону прав владения будет лишена в вашу, Нинель Феофановна, пользу.
А ведь правда! Хрущ отодвинулся от вдовы, скрипнув стулом. Так и есть.
Я, Евангелина Романовна, проговорила барыня с достоинством, женщина пожилая и нездоровая, недолго мне осталось, о душе я своей пекусь да грехи мужнины замаливаю.
Адвокат посмотрел на Машу:
После Мария Гавриловна в очереди на наследство.
Пару капелек чудесного зелья мачехе и богатая невеста! поддержала его Дульсинея с азартом.
Маня, барыня молитвенно сложила руки, неужели? Те лекарства, которыми ты меня после возвращения пользовала, действительно отрава?
Падчерица затрясла головой, не в силах вымолвить ни слова.
Я вас предупреждала, не унималась Дульсинея, еще когда вы на балу чудили, говорила, травят вас, дурман подмешивают. Вы капельки пить перестали, в себя пришли.
Нюта от сестры не отшатнулась, напротив, сжала ее в объятиях:
Маняша не могла, это я батюшку зарезала, из мести, о капиталах не думая!
Если бы это были вы, вздохнула я, струну действительно отрезали бы ножницами, а не ножом. Посмотрите, на лезвии зарубка даже осталась. Это значит, что убийство готовилось заранее, а вам, девице припадочной и оттого провалами в памяти страдающей, письмецо в шкап подложили, чтоб сыскарей на вас направить. Ну, Мария Гавриловна, не желаете признаться? Пуговка эта мною в тайном ходу найдена, как раз у логова покойного господина Бобруйского. Вы ведь умная, умнее всех, могли такую комбинацию придумать. Беспутная сестрица родителя порешила, а вам только и оставалось маменьку опекать недолго.
Бедная я несчастная! заголосила вдова. Наказание такое мне за что? О жизни спокойной мечтала, с внуками
Она схватила пинетки, орошая их слезами.
Гаврила, паскудник, даже этого меня лишил, и ты, Маша, этому поспособствовала, наябедничала ему про сестринское счастье.
Мария Гавриловна посмотрела на нее недоуменно, перевела взгляд на Нюту:
О чем она говорит? Нет, нет, это не я! И убила не я. Платье мое, но
Быстрым шагом обогнув стол, она выхватила из саквояжа наряд, приложила его к себе.
Я его с год уже не надевала. Оно мало даже.
Разумеется, мало, сказала я. Садитесь, не хватало нам нового обморока. Нелегко вам? Срок-то Пятый месяц, поди, пошел?
Маша рухнула на руки Крестовскому, он успел ее поддержать, укоризненно вздохнул:
Попович
А что Попович? обиделась я. Пятна у нее на лице, какие у беременных бывают, то краснеет, то бледнеет, вне зависимости от ситуации. При дебелой телесной конструкции она еще с месяц скрываться могла.
Наступившую тишину нарушили аплодисменты, излишне, на мой вкус, вялые. Хлопнув в ладоши, Дульсинея глумливо спросила:
Неужели беременность по закону позволяет наказания за убийство избежать?
Замолчите, велел ей Семен, осторожно усаживая на стул пришедшую в себя барышню. Давайте, Евангелина Романовна, не тяните, ваш внутренний демон должен быть уже сыт театральщиной.
О демонах тоже расскажу, пообещала я многозначительно. Давайте с самого начала начнем. Даже не с убийства любвеобильного пристава Блохина, а вернемся чуть более чем на двадцать лет назад.
Публика внимала.
Юная и хорошенькая барышня Калачева живет в доме дедушки, горя не знает, удовлетворяет все свои капризы и думает, что так будет всегда. Но однажды, тут я точно не скажу, как и когда именно, выясняет, что финансовое положение семейства вовсе не незыблемое, более чем плохое оно. Дедуля, растерявши хватку от возраста и болезней, несколько неудачных денежных вложений сделал, даже дом заложил, даже рудники с молотка пошли. А у кого закладные? Кто имущество выкупил? Да Гаврила-управитель, не старый еще, вдовый оборотистый мужик. Калачевых он только из жалости при себе держит, ну и, наверное, из благодарности Дормидонту Феоктистовичу, который его на ноги поставил и торговому ремеслу обучил. Барышня Нинелька новостям эдаким вовсе не рада, дедушкой она вертит, как хочет, помрет болезный, она на улице окажется. Посему берет она Бобруйского в оборот и, будучи уже от него беременной, выходит за него замуж.
Это ведь неправда, маменька? спросила жалобно Нюта. Я ведь графский бастард?
Нет, Анна Гавриловна, ответила я, вы абсолютно точно папина дочка. Если вы сейчас потрудитесь разуться, снять чулки и повторите то же с Марией, увидите, что у вас с нею одинаковые родимые пятна на щиколотках, такие же по форме, как у господина Бобруйского.
Последнее я лично видела у покойника, и от воспоминаний меня слегка замутило, а во рту появился гадостный спиртовый привкус. Спирт я пила за компанию с лекарем Халялиным, который, кроме прочего, мне про отметины барышень сообщил.
Экая вы, надворная советница, сказочница забавная! Вдова развязно откинулась на стуле. Продолжайте, обвиняйте бездоказательно больную женщину.
Вы действительно больны, Нинель Феофановна, вы патологическая лгунья. Но я, пожалуй, продолжу. Супруга вы не любили, он был вам противен, и, чтобы переключить с себя его страстный интерес, вы стали приглашать в его постель других женщин. Разумеется, Гаврила Степанович был от святости далек, но именно вы его развратили и превратили в чудовище как по факту, так и во мнении общества. О, как убедительно изображали вы жертву тирана, абсолютно все в это поверили! Потому что уклад наш патриархальный на мужском главенстве строится. Детей вы тоже не любили. Падчерицу понятно, чужой навязанный ребенок, но и Аннушка добрых чувств не вызывала. От воспитания вы устранились, наняв кормилицу, сообщив, впрочем, любопытствующим, что так велел тиран-супруг, и продолжали вести привычную развеселую жизнь. Выход из любой запертой комнаты вы знали, а многочисленные сонные артефакты в спальнях избавляли от внимания прочих домочадцев.
Искоса бросив взгляд на шефа, я удостоилась одобрительного кивка.
Девочки росли во вражде друг к другу и к отцу, потому что каждому из домочадцев вы лили в уши яд. Нюте говорили, что ее богатству и красоте завидуют, Маше что она жирная уродина, по мнению окружающих, а супругу Опять же уклад наш берендийский мужчины в воспитании детей участия не принимают, ему вы могли что угодно плести. Нюта одержимая, от этого ее припадки, надобно для изгнания бесов ее в монастырь отвезти. Пусть примет постриг. Бобруйский поверил. Точно так же, как в жовтне. Вы тогда ему что-то про пристава сказали, отчего он решился чародейское убийство заказать. Замужние дочери вам были без надобности. Это не Степан к Маше остыл, это вы ему в доме отказали. Нюта дурочка решила, что все дело в ней и принялась кокетничать с отставленным женихом сестры. Вы ее к этому направляли, потешаясь над страданиями падчерицы и наслаждаясь ролью кукловода. Вы любите власть, Нинель Феофановна, а еще больше обожаете представления.