Ну так вот. Ты ведь не думаешь, что в Риме и Париже данные были стерты специально для того, чтобы мы подумали, будто это непреднамеренный сбой?
Послушай лучше, что я тебе скажу, Филипп. Десять минут назад я через андроида говорил со свидетелем. Денис вот уже знает
Я киваю головой в сторону напарника, и Денис машет ему рукой. Филипп с экрана тоже здоровается с ним.
Это его идея была, продолжаю я. Короче, поговорил я с одним мужиком, который ночью натолкнулся на предполагаемого убийцу в подъезде. Лысый, говорит, и с пышными усами. А приметы нам криминалист сообщила. И был тот тип не один, а вместе с рыжеволосой девицей. У нее длиннющие огненные волосы до попы, говорит. Они стояли там в подъезде и спорили о чем-то, крича друг на друга. Он орал: «Надо вернуться за ней», а она ему: «Нет времени, не успеем до двух». Свидетель это хорошо запомнил.
И это однозначно наш клиент, встревает Денис. «Вернуться за ней» означает: вернуться за маской, которую он обронил в квартире. Тут и думать нечего. Собственно, благодаря маске мы и узнали от криминалиста приметы.
Да, ты ведь еще не знаешь, подхватываю я, у криминалистов произошел компьютерный сбой. Пострадала программа, реконструирующая внешность по геному. Поэтому мы до сих пор и не поймали гада. А свидетель сможет прибыть в участок для изъятия зрительного образа только через два часа. Он сейчас к Олимпиаде готовится, рыцарь хренов Филипп, будь добр, свяжись с китайцами в департаменте криминалистики, ладно? Узнай, что там у них и как. Ясно же, что их компьютеры и нашу систему мониторинга взломали из одного и того же места.
Филипп переубежденный, по всей видимости, нашими совместными усилиями, кивает и уже собирается отключиться.
Чуть было не забыл, Ингви. С днем рождения тебя! Долгих лет жизни! Надеюсь, мне никогда больше не придется тебя хоронить.
Полицейский автомобиль несет нас по кольцевой дороге к западному выезду из Москвы, и посреди зеленого поля уже виднеется белое здание энергостанции.
Там работал Радислав
Туда выведавший у него что-то посредством пыток убийца мог добраться за десять минут
(Ровно за столько дотуда от злополучного дома доедет наш автомобиль, судя по цифрам на дисплее. И это днем, при оживленном движении. Ночью наверняка и того быстрее.)
Туда он мог проникнуть при помощи импланта Радислава в его отрезанной руке, украсть там что-то, а затем за те же десять минут вернуться обратно к дому и выбросить руку в мусорный контейнер
Смерть, по словам криминалиста, наступила в час двадцать. А это означает, что всё вышеперечисленное убийца спокойно мог успеть проделать до двух.
И поскольку из квартиры Радислава ничего не пропало об этом с уверенностью заявил Денис, поручивший Красимире тщательно осмотреть всё, пока я в андроиде искал свидетелей, то не заглянуть на энергостанцию было бы просто глупо.
Не сидеть же сложа руки и не ждать целых два часа, пока мы получим зрительный образ!
Давай-ка глянем, кем Радислав был в той жизни, предлагает вдруг Денис.
Зачем?
Может быть, всё сразу прояснится. Ты, например, в курсе, сколько раз у нас тут Гитлера убивали?
Нет. А кто это?
Скажем так, крупнейший говнюк из моего времени. Ну, почти из моего. А ты что, совсем что ли историей не интересовался, когда тебя воскресили?
Я чувствую себя пристыженным.
Впрочем, не суть, говорит Денис. Говнюк он и есть говнюк. Тиран, короче. Так его аж четыре раза Архив-Службе воскрешать приходилось! Представляешь, сколько человек на него зуб имели? Все убивавшие его были, конечно же, новичками на Ремотусе. Воскрес какой-нибудь немецкий еврей, семью которого этот говнюк сгноил в концлагере, пожил денек-другой в Германском Штате, еще толком не адаптировался, не изжил все свои психологические травмы и тут, бац, встречает на улице жизнерадостного такого и улыбающегося Гитлера, идущего по своим делам И как только его не убивали! Последний раз, помнится, человек отодрал железный прут из ограждения, повалил этого говнюка на землю и бил по голове, пока все мозги не разлетелись по сторонам. После этого инцидента Гитлер сам попросил о смене внешности и имени.
Ты что, полагаешь, Радислав тоже был каким-нибудь царем-засранцем?
Вот сейчас и проверю. Одну секунду.
Автомобиль уже припарковался возле главного входа в энергостанцию, и я оставляя напарника за бортовым компьютером проверять по полицейской базе данных эту дурацкую версию, выхожу из машины и направляюсь к двери.
Когда она открывается, без вопросов отреагировав на полицейский жетон, Денис уже догоняет меня:
Он был на Руси обычным торгашом. Из твоего времени. Ничего примечательного.
Ясно. Но всё равно хорошо, что ты посмотрел, утешаю я. Одной гипотезой меньше.
На пути у нас возникает турникет, и из будки выскакивает взволнованная охранница.
Из-за короткой стрижки я даже не сразу понял, что это девушка.
С Радиславом что-то случилось? переводит она беспокойный взгляд с меня на Дениса и обратно. Его смена началась уже полтора часа назад, а его всё нет. Не выходит на связь. Я уже собиралась сообщить в полицию!
Он умер, отвечаю я. Будет воскрешен приблизительно в два часа дня. Скажите, пожалуйста, этой ночью на станции происходило что-нибудь странное? Возможно, проникновение посторонних или попытка проникновения?
Ночной охранник, передавая мне утром вахту, ни о чем таком не сообщал.
А сколько всего человек работали здесь ночью?
Двое. Охранник и техник. Так всегда в ночную смену. Днем работают трое главный техник, техник и охрана. А что, собственно, случилось?
Я делаю Денису знак, и он вводит охранницу в курс дела, пока я осматриваю ее будку.
Это ваше видеонаблюдение, показываю я на дисплеи, на которых видно, что сейчас происходит во всех уголках станции, оно автономно или вы подключены к мониторингу Западного квартала?
Подключены к мониторингу.
Понятно
Может быть, предлагает охранница, вам лучше поговорить с главным техником? Он заступил на дневную смену полтора часа назад в девять ноль-ноль, как и положено. Если за ночь и правда произошло что-то необычное, он наверняка это заметил.
Спустя минуту мы с Денисом, проследовав по длинному коридору в диспетчерскую и поделившись с главным техником нашими опасениями, слышим его заверения:
Самое главное на месте, ребята. Не беспокойтесь.
Он подходит к едва заметному люку в стене и, приложив к нему правую руку, набирает код.
Вот, убедитесь сами.
Что это? спрашиваю я, когда дверца люка открывается и перед нами на выдвижной панели предстает желтый с черными полосками ящичек.
Батарея. Больше тут красть злоумышленникам нечего. Да и то если красть, то уж сразу на пяти станциях.
Стоп, стоп, стоп, обрываю я. Нельзя ли всё по порядку? Для чего батарея? Почему пять станций?
В глазах техника явственно читается мысль: «О боже, еще один недавно воскрешенный болван».
Хорошо, посмотрите вон туда. Он показывает рукой на стеклянную стену, отделяющую диспетчерскую от соседнего помещения. Видите там такую же точно батарею, подсоединенную к куче кабелей?
Вижу, киваю я.
Именно из нее в эту самую минуту получает энергию весь Западный квартал Москвы. Вы представляете себе, сколько гигаджоулей ежесекундно сжирают все эти атомные синтезаторы, автомобили, иллюминация мегаполиса и еще черт знает что? А, не представляете, конечно машет он рукой. В общем, другие три квартала сосут энергию из своих энергостанций, из таких же точно батарей. И аналогичным образом все устроено в любом городе по всему Ремотусу.
А первая батарея? все равно не понимаю я. Та, которую вы извлекли из люка. Она-то для чего?
Резервная. Доставляется на энергостанцию ровно за сутки до того, как, согласно компьютерному прогнозу, запас энергии в рабочей батарее будет исчерпан. Мы получили ее вчера вечером. И сегодня, ближе к полуночи, должны произвести замену.
Энергию по-прежнему из звезд качают? интересуется Денис.
Похоже, он более в теме, чем я.
Да, пока что ничего более эффективного человечество не изобрело, заметно оживляется техник. И начинка в батареях все та же. В космосе рядом с десятком звезд, поясняет он, повернувшись ко мне, размещены огромные, многокилометровые в диаметре, светочувствительные батареи, которые и добывают энергию. Затем полученную энергию как бы вам это подоходчивей объяснить-то ну, скажем так, расфасовывают по таким вот ящичкам-батареям для использования на энергостанциях. Понятно? И одной батареи хватает где-то на год.
Всего на год? удивляюсь я. А почему не «расфасовывать» по батареям, которые были бы раз в сто больше? Место здесь, я смотрю, для этого найдется. Ну, в крайнем случае строили бы энергостанции покрупнее. И тогда не нужно было бы каждый год производить замену рабочей батареи.