«Господи Боже», только и смогла подумать Аделин. Кивнула.
Минимум сотня посмертных оттисков, со сдержанной гордостью сообщил Бастиан, сделав глоток. Я отбился, но он меня помотал, конечно.
Он покосился в сторону Куся, который старательно делал вид, что не имеет отношения к происходящему, и добавил невероятно уважительным тоном:
Этот строгий господин очень помог.
Строгий господин сыч посмотрел на него со всем возможным презрением, словно хотел сказать: даже и не думай ко мне ластиться, я все равно тебя ненавижу и убью, вот только отдохну немножко. Аделин улыбнулась и призналась:
Я испугалась за вас.
Уродливое лицо Бастиана дрогнуло, словно ее слова согрели его. Может быть, в мире не было никого, кто переживал бы о нем.
Аделин сказала себе, что незачем врать: она волновалась не о возможной смерти инквизитора, а о последствиях этой смерти лично для нее и Уве. Бастиан, должно быть, это понимал, потому что улыбнулся и невозмутимо сказал:
Не стоило, Аделин, я и не с таким справлялся. Но наши дела плохи.
Аделин невольно отметила это «наши дела», и ей в очередной раз стало не по себе.
В чем именно плохи? спросила она.
Вы знаете, что такое стихийный маг? уточнил Бастиан. Аделин неопределенно пожала плечами, и он продолжал: Он живет, как обычный человек. Его невозможно как-то выявить. Но иногда его внутреннее напряжение нарастает настолько, что случается взрыв, и тогда он может творить магию.
Он задумчиво посмотрел в чашку, и Аделин долила чаю. Сейчас, в свете маленькой лампы, лицо Бастиана было почти обычным. Сильный молодой мужчина в ее доме Аделин никогда не думала об этом. Ее боялись, несмотря на отцовское наследство: даже деньги на счету не сделали ее завидной невестой.
А Бастиан не боялся. И не презирал, как положено инквизитору. Это было непривычно и странно.
Это было одновременно неправильно и правильно. И Аделин не знала, что обо всем этом думать.
Судя по тому, как перерезаны горла жертв, по краям раны Бастиан вдруг кашлянул, словно понял, что эти речи не для ушей леди. В общем, все мы думали, что это стихийный маг. Но стихийный маг не способен выловить Вымрака и направить его на жертву. И создать некроморфа тоже. У нас тут, скажем так, хорошо обученный специалист, который маскируется под стихийника.
Вымрак? переспросила Аделин. Вы сказали, Вымрак?
Вспомнилась старая книжка сказок: отец спрятал ее, чтобы дети не просыпались от кошмаров, но Аделин все равно сумела найти ее и прочесть, дрожа и замирая от сладкого мучительного ужаса. Вымрак был на одной из последних страниц: рисунок был таким впечатляющим, что она едва не мочила постель от страха.
Именно, кивнул Бастиан и с отменным равнодушием, так, словно речь шла о чем-то вроде комара, сообщил: Напал на меня в поезде, я убил его.
Убил Вымрака. Силен инквизитор, ничего не скажешь. И говорит об этом с легкостью светского болтуна. Хотя, возможно, просто красуется почему бы и нет?
«Почему бы да?» мрачно осадила себя Аделин. Отменная из них получится парочка: уродливый инквизитор и ведьма Западных пустошей. Хоть сейчас в роман.
Она напомнила себе, что еще вечером боялась его до ватных коленей. Да и сейчас боится просто старательно прячет свой страх, не давая ему высовывать носа из-за глупых мыслей.
Потрясающе, призналась Аделин. Никогда не слышала, что кто-то может убить Вымрака.
И некроморфа в тот же день, улыбнулся Бастиан. Это было я бы сказал, относительно легко. Как на учениях, когда знаешь, куда бить и как двигаться.
Вас проверяли, сказала Аделин. И у нас намного больше проблем, чем казалось сначала.
Она поймала себя на том, что сказала «у нас», и поняла, что не знает, что об этом думать и как к этому относиться.
Верно, кивнул Бастиан. В Инегене живет незарегистрированный маг, который убивает невинных дев с учетом лунного цикла, если судить по приступам вашего брата.
Он замолчал и какое-то время испытующе смотрел на Аделин. Она механически отставила поднос с чайником на прикроватный столик и негромко спросила:
Что-то не так, господин Беренгет?
Не бойтесь, мягко сказал Бастиан. Ни меня, ни его. Я чувствую ваш страх, вы задавили его и загнали глубоко в душу. Но он есть, вот я и говорю: не бойтесь.
Бояться? Да он слаб, как цыпленок! Аделин могла бы уничтожить его, не отрываясь от чашки чая!
Но она лишь ответила:
Я постараюсь, Бастиан. Правда постараюсь.
* * *Сюртук Бастиана был идеально вычищен и высушен висел на вешалке вместе с остальной старательно отутюженной одеждой. Бастиан проснулся рано утром, еще даже не развиднелось, поднялся с кровати и принялся одеваться, без суетливости, но быстро.
Ему казалось, что он сбегает после любовного свидания, оставляя спящую девушку он сам не знал, почему. Такой, наверно, была обстановка: тихая сумеречная комната, первые рассветные лучи, еще робкие и несмелые, легкая птичья трель за окном. Куда идти в такую рань? Конечно, возвращаться после свидания, чтобы никто не заметил, и красавица не была бы скомпрометирована.
Бастиан спустился на первый этаж. Дом спал в тихо угасающем свете ламп. Даже на кухне еще не звенела посуда. Выйдя на крыльцо, Бастиан поежился от утреннего холодка и зашагал по дорожке к воротам.
Вчера он приехал в Инеген, победил Вымрака и некроморфа и познакомился с Аделин. Красивая, упрямая, несчастная девушка, привязанная к больному брату чувствами долга и любви. И есть кто-то, кто ее ненавидит иначе на Бастиана не напали бы, когда он возвращался из ее дома.
Значит, за ним следили. Бастиан представил, как убийца сейчас сидит перед зеркалом или водит пальцами в чаше с водой и смотрит, как он идет по улице. За воротами одного из домов лениво взбрехнула собака, откуда-то донесся женский голос. Поселок потихоньку просыпался. Бастиан прошел по одной улице, потом по другой и увидел молодого мужчину, который неспешно брел навстречу.
Он не сразу узнал Уве. Вчера это был совершенно больной человек, разбитый недугом. Сейчас по улице шел молодой щеголь, похожий на запоздавшего гуляку, в котором не было ни следа болезни. Увидев Бастиана, Уве приподнял шляпу и сказал:
Доброе утро, господин Беренгет! Как себя чувствуете?
Бастиан посмотрел по сторонам и не заметил тех слуг, которые приглядывали за Уве. Тонкое неприятное чувство принялось точить его.
Доброе утро, господин Декар, прекрасно, невозмутимо ответил он. Гуляете?
Лицо Уве тотчас же стало виноватым, словно он понял, чем может обернуться его утренняя прогулка для Аделин.
Гуляю, да, вздохнул он. И буду очень вам признателен, если вы не расскажете об этом сестре. Она будет переживать. Надеюсь, что успею вернуться до того, как она проснется и обнаружит, что я пропал.
Бастиан понимающе кивнул. Какой-нибудь страж порядка обязательно взял бы с Уве денежную компенсацию за молчание.
И давно вы так гуляете? спросил он. Уве усмехнулся Бастиан осторожно прикоснулся к светящимся нитям над его головой, как учил отец, и убедился: молодой человек совершенно здоров и разумен. Сумасшествие, которое вызывала большая луна, пока спало глубоко-глубоко, не докопаешься.
Пару раз в неделю, признался Уве. Хочется иногда почувствовать себя нормальным. Не скотиной, которую водят пастухи, а живым человеком. Выйти за забор, скажем так.
Понимаю вас, кивнул Бастиан и вдруг сказал: Если хотите мне о чем-то рассказать, господин Декар, то сейчас самое время.
В конце улицы показался пузатый господин в домашнем халате: вышел на крылечко, зевнул, почесывая брюхо, и ушел в дом. Издалека донеслось гоготание гусей. Уве вздохнул.
Мы встречались с Адайн, произнес он, и Бастиан понимающе кивнул. Именно этого он и ожидал. Сестра опекает меня, но медицинский совет не запрещает мне жениться при условии отказа от потомства. Ну а для любви для нее не нужны никакие советы и разрешения, вы понимаете. И мы полюбили друг друга. Адайн Уве вздохнул и запрокинул голову к утреннему небу. Она была удивительная. Она видела во мне человека.
Слушая рассказ о чужой любви, Бастиан неожиданно почувствовал осторожное дуновение ветра по лицу, словно невидимые пальцы пробежались по его шрамам. Он вспомнил, как вчера Аделин дотронулась до его лица, прикоснулась к груди кожа до сих пор хранила тепло ее рук.
«Я влюбляюсь, мысленно усмехнулся Бастиан и тотчас же осадил себя. Не стоит этого делать».
Ни одна ведьма не ответит согласием инквизитору и не поверит в искренность его чувств. Так что не стоит мучить Аделин и мучиться самому.
Вы просили ее руки? уточнил он. Уве кивнул и нахмурился.
Папаша Сили мне отказал, разумеется, ответил он, и они неторопливо побрели к центру поселка там уже вовсю работали печи и плиты таверны, и парни в белых рубашках и форменных фартуках выставляли подносы со свежей сдобой. Поэтому ее так спешно обручили с этим Дасти.