На скорости пятнадцать узлов Хуперу понадобилось не более тридцати секунд, чтобы пройти пару сотен ярдов и приблизиться к пловцу. Он остановился в нескольких ярдах от мальчика, но выключать двигатель не стал. Подойти ближе Хупер опасался, так как мог попасть в волны на линии прибоя.
Услышав шум мотора, Джимми поднял голову.
Что случилось?
Ничего. Ты просто плыви.
Джимми опустил голову и поплыл. Очередная волна подхватила его и перенесла ближе к берегу. Еще два-три гребка, и он коснулся ногами дна. Вода здесь была ему по плечи.
Выходи! крикнул Броуди.
Я и выхожу. Да в чем вообще дело?
В нескольких ярдах позади Броуди стоял с микрофоном в руке Мидлтон.
Что снимаешь, Уолтер?
Мальчишку, ответил оператор. И копа. Обоих.
Хорошо. Ты пишешь, Ирв?
Звукооператор кивнул.
Мидлтон поднял микрофон.
Леди и джентльмены, здесь что-то происходит, но мы не знаем, что именно. Наверняка можно говорить только о том, что Джим Прескотт пошел поплавать, а потом человек на лодке внезапно увидел что-то в воде. Прямо сейчас шеф полиции Броуди пытается как можно скорее вернуть мальчика на берег. Может быть, появилась акула, но это только предположение.
* * *Чтобы отступить от волн, Хупер дал задний ход и бросил взгляд за корму. Серебристая полоса в серо-голубой воде могла быть бликом на волне, но, что странно, двигалась независимо, сама по себе. В первые секунды он не сообразил, что именно видит, и даже когда понял, очертания рыбы еще не проступили достаточно четко.
Берегись! крикнул он.
Что там? забеспокоился Броуди.
Рыба! Вытаскивайте парня! Быстро!
Джимми тоже услышал крики и попытался бежать, но вода подступала к груди, и все его движения оставались замедленными и неловкими. Накатившая волна толкнула его в сторону. Он споткнулся, снова выпрямился и наклонился вперед.
Броуди вбежал в воду и протянул руку, но волна ударила его в колени и отбросила назад.
Человек на лодке прокричал что-то насчет рыбы, заговорил в микрофон Мидлтон. Имел ли он в виду акулу, я не знаю.
Акула? Толстяк из Квинса шагнул к телевизионщику. Я ее не вижу.
А вы кто? спросил Мидлтон.
Лестер Краслоу. Хотите взять у меня интервью?
Отойдите.
Пловец шел намного быстрее, раздвигая воду грудью и руками, и не видел, как за спиной у него появился плавник, острое коричневато-серое лезвие.
Вон она! крикнул Краслоу. Видишь, Бенни? Дейви? Вон там!
Ничего не вижу, сказал один из мальчиков.
Вот она, Уолтер! Мидлтон протянул руку. Видишь?
Навожу, ответил оператор. Есть! Поймал!
Быстрее! Броуди торопил пловца, продвигаясь ему навстречу. В широко раскрытых глазах Джимми метался страх. Из раздувшихся ноздрей вытекали сопли и вода.
Полицейский схватил парня за руку, потянул к себе, и они вместе вышли, пошатываясь, из воды.
Плавник скрылся из виду, и акула, держась ближе к океанскому дну, ушла в глубину.
Ты в порядке? спросил Броуди, поддерживая парня.
Я хочу домой, ответил Джимми.
Нисколько не сомневаюсь. Броуди вместе с Джимми направился к компании подростков, но их перехватил Мидлтон.
Можете повторить это для меня?
Повторить что?
То, что сказали сейчас мальчишке. Можно сделать это еще раз?
Прочь с дороги! рассвирепел Броуди и, подведя Джимми к друзьям, обратился к зачинщику спора: Отведите его домой. И отдай ему десять долларов.
Бледный от страха Лимбо кивнул.
Оглядевшись, Броуди увидел свою покачивающуюся на морской пене рацию. Он поднял ее, вытер и нажал кнопку вызова.
Леонард? Слышишь меня?
Слышу, шеф. Прием.
Здесь была акула. Если у тебя там есть кто-то в воде, пусть выйдут. Немедленно. И оставайся на месте, пока мы тебя не сменим. Не подпускай никого к воде. Пляж официально закрыт.
Будет сделано, шеф. Кто-нибудь пострадал? Прием?
Слава богу, никто. Но едва-едва.
Окей, шеф. Конец связи.
Броуди направился к тому месту, где осталась пляжная сумка, но его окликнул Мидлтон:
Шеф, как насчет небольшого интервью?
Броуди остановился, хотя с удовольствием послал бы телевизионщика ко всем чертям.
Что вы хотите узнать? Вы видели то же, что и я.
Всего лишь пара вопросов.
Броуди со вздохом повернулся к камере.
Ну ладно, спрашивайте.
Сколько пленки у тебя осталось? поинтересовался у оператора Мидлтон.
Сколько пленки у тебя осталось? поинтересовался у оператора Мидлтон.
Около пятидесяти футов, так что ты покороче.
Хорошо. Снимай.
Снимаю.
Ну что, шеф Броуди, удача была на вашей стороне, не так ли?
Да, нам повезло. Парень мог и погибнуть.
Можете ли вы сказать, что это была та же акула, которая уже убила несколько человек?
Не знаю, но вполне может быть.
Что вы предпримете теперь?
Пляжи закрыты. На данный момент это все, что я могу сделать.
Наверно, вам придется заявить, что купаться здесь, в Эмити, сейчас опасно.
Да, придется, вы правы.
Что это значит для Эмити?
Проблемы, мистер Мидлтон. У нас большие проблемы.
Оглядываясь назад, как вы относитесь сейчас к вашему собственному решению открыть сегодня пляжи?
Как отношусь? Что за вопрос? Разумеется, я зол, раздражен, недоволен. Утешаю себя тем, что никто не пострадал. Вам этого достаточно?
Вполне. Спасибо, шеф Броуди, с улыбкой поблагодарил его Мидлтон и, помолчав, обратился к своей команде: Ну что ж, давайте сворачиваться. Возвращаемся и займемся монтажом.
Как насчет завершения? спросил оператор. У меня еще осталось футов двадцать пять.
Окей. Подожди немного, пока я придумаю что-нибудь глубокомысленное.
Броуди подобрал полотенце, взял пляжную сумку и зашагал через дюну к своей машине. На Скотч-роуд он увидел кемпер и собравшуюся у машины семейку из Квинса.
Это была та акула-убийца? спросил толстяк.
Кто ее знает, пожал плечами Броуди. Да и какая разница?
Меня не впечатлила, да и виден был один только плавник. Ребята разочарованы.
Послушайте, любезный. Здесь только что едва не погиб парень. Этим вы тоже разочарованы? Хотели бы чего-то другого?
Не морочьте мне голову, возразил толстяк. Та рыбина даже близко к парнишке не подошла. Бьюсь об заклад, все было подстроено для ребят с телевидения.
Вот что, мистер, убирайтесь-ка отсюда. Со всей вашей чертовой семейкой. Проваливайте. Живо!
Броуди подождал, пока гости из Квинса загрузятся в кемпер, и, уже уходя, услышал, как толстяк сказал жене:
Так и думал, что они все здесь задаваки. Даже копы.
* * *В шесть часов Броуди сидел в своем офисе с Хупером и Медоузом. Он уже успел поговорить с Ларри Воном, который, пьяный и в слезах, жаловался на порушенную жизнь.
На столе снова зазвонил телефон, и Броуди снял трубку.
Шеф, к вам тут какой-то парень, сообщил Биксби. Назвался Биллом Уитменом. Говорит, из «Нью-Йорк таймс».
Ох, вот уж Окей, пусть войдет.
Дверь открылась, и на пороге появился Уитмен.
Не помешаю? спросил он.
Не очень, отозвался Броуди. Входи. Гарри Медоуза ты помнишь. А это Мэтт Хупер из Вудс-Хоула.
Как же мне не помнить Гарри Медоуза, если это благодаря ему мой босс всю печенку мне выел.
С чего бы так? поинтересовался Броуди.
С того, что мистер Медоуз очень кстати забыл рассказать мне про нападение на Кристину Уоткинс. А вот поведать об этом своим читателям он не забыл.
Как-то выпало из памяти, пожал плечами Медоуз.
Чем можем помочь? спросил Броуди.
Я тут думал, уверены ли вы, что это та самая акула, которая нападала на других?
Броуди кивком указал на Хупера, который пожал плечами.
Точно сказать невозможно. Ту акулу, которая убила других, я не видел. Я и сегодняшнюю толком рассмотреть не смог. Видел только, как что-то мелькнуло, что-то серебристо-серое. Я знаю, что это, но ни с чем другим сравнить не могу. Говорить можно только о вероятности. Так вот, скорее всего, это одна и та же акула. Предположение, что к югу от Лонг-Айленда появилось одновременно две акулы-убийцы, выглядело бы притянутым за уши.
Что будете делать, шеф? Кроме, понятное дело, закрытия пляжей. Их-то вы, полагаю, уже закрыли.
Не знаю. Что мы в состоянии сделать? Господи, уж лучше бы на нас обрушился ураган. Или даже случилось землетрясение. Они-то хотя бы заканчиваются, и после них понятно, что делать. Можно оглядеться, оценить урон и принять меры. С ними можно как-то справиться. У них есть начало и есть конец. Здесь же просто сумасшествие какое-то. Словно маньяк вырвался на свободу и убивает налево и направо. Вы знаете, кто он, но ни поймать, ни остановить не можете. И что хуже всего, вы не знаете, почему он это делает.
Вспомни Мини Элдридж, сказал Медоуз.
Да, кивнул Броуди. Я начинаю думать, что она, возможно, была права.