Ничего передавать я не стану, Инга, отрезал Стефан, может, ты и права, но, как я сказал, ситуация сложная
Инга собралась было что-то возразить, но он вскинул руку, требуя не перебивать, и продолжил:
Сегодня пришло извещение из опеки: они приняли решение начать расследование в отношении Алекса, условий его содержания и воспитания. Потому я счел за лучшее не обострять конфликт и попросил Алекса выполнить требование школы и извиниться.
Инга отпрянула от экрана. Сердце зачастило, в висках застучало, голова закружилась. Она вытерла внезапно вспотевшие ладони о полы халата и шумно сглотнула.
Стефан молча наблюдал за реакцией бывшей жены. Прекрасно зная ее характер, мог предположить, что сейчас последует. Инга его не разочаровала: несколько отборных русских матюгов встряхнули мембраны на динамиках его компьютера.
Они охренели? выпустив пар, спросила она. Какое еще расследование?
Так бывает всегда, когда в дело замешана полиция.
Но
Это не обязательно должно привести к какому-то неприятному исходу, но, возможно, мне придется сходить пару раз на собеседования, вероятно, вместе с Алексом. Поговорят со школой, опросят соседей, посетят наш дом и осмотрят его комнату, ну и все такое.
Стефан, произнесла она уже другим тоном, ты уверен, что справишься? Может, я бы приехала
Она запоздало вспомнила предостережение майора Рыльцева и осеклась, но Стефан твердо заявил, что справится, а если возникнут накладки, то Моника подстрахует. Моникой звали его новую жену, которая в целом неплохо относилась к пасынку, а однажды даже сводила его в кино.
Разговор на этом завершился, они распрощались. Однако неприятные предчувствия остались тлеть тревожными угольками в душе Инги, мешая сосредоточиться на чтении и поиске информации в интернете. Она не оставляла надежд выкопать что-то, что помогло бы лучше понять невероятный феномен, который наделал столько шума и о котором уже заговорили по общегосударственным каналам телевидения.
3
С самого утра Инге позвонил Евгений и пригласил вечером на поминки. О том, что среду не следует занимать другими делами, он упоминал и раньше, но семья долго не могла определиться с точной датой, а потому пригласили в последний момент. Но Инга не возражала, на эту среду никаких важных дел у нее не было. Отстраненная от должности, она страдала от избытка свободного времени такого непривычного и даже чуждого ее натуре, и любая возможность занять его чем-то осмысленным и интересным ценилась на вес золота.
Помянуть покойную Ирину Владимировну собралось совсем не много людей: только родственники и ближайшие друзья Наташи и Евгения. Все совершенно искренне скорбели о ее кончине, ведь женщиной она была не такой уж и старой и лишь недавно отметила семидесятилетие. Когда поминки подошли к концу и гости начали расходиться, Инга отвела приятеля в сторонку и пересказала свой разговор с майором ФСБ, на что Евгений заявил:
Я тут подумал: может, пока загранпаспорт не забрали, свалишь отсюда? Тебе же есть, где приткнуться в Стокгольме.
Мелькали у меня такие мысли, призналась Инга, но знаешь кто бежит, тот виноват, а так не хочется доставлять им удовольствие и принимать на себя роль козла отпущения.
Они стояли на застекленном балконе, накинув на плечи куртки. Инга посасывала сигарету и цедила мелкими глотками белое вино. Прохладный ветер врывался сквозь открытые створки, ероша волосы, остужая разгоряченное острой едой и алкоголем тело.
Сегодня третий день со смерти Рогова, заметила Инга после некоторого молчания и подняла взгляд на Евгения. Тот запустил пятерню в черную, тронутую сединой шевелюру и покачал головой.
Помню, мрачно отозвался он, ты говорила. У меня такое чувство, что сегодня опять кто-то умрет.
Я в этом совершенно не сомневаюсь, уверенно заявила Инга.
Страшно
Она пожала плечами.
Мне скорее интересно. Жалко людей, безусловно, но теперь меня гложет любопытство что это все такое? Руки чешутся до истины докопаться. Только не знаю как.
У парней в серых костюмах тоже чешутся, усмехнулся Евгений, так что поосторожней там.
Инга докурила и под укоризненное цыканье Евгения запустила окурок куда-то на улицу.
Было начало двенадцатого, когда она, ежась под порывами холодного ветра, подходила к своему дому. Небо ненадолго освободилось от туч, выставив на обозрение все свои сокровища: россыпь мерцающих звезд, бледную, едва видимую над городскими огнями полосу Млечного Пути и молоденький серпик луны. Войдя во двор, освещенный тусклыми фонарями, Инга направилась к подъезду вдоль вереницы припаркованных автомобилей. Дверца одного из них черного минивэна с тонированными окнами отъехала в сторону, из него вынырнули двое мужчин, загородив ей дорогу.
Было начало двенадцатого, когда она, ежась под порывами холодного ветра, подходила к своему дому. Небо ненадолго освободилось от туч, выставив на обозрение все свои сокровища: россыпь мерцающих звезд, бледную, едва видимую над городскими огнями полосу Млечного Пути и молоденький серпик луны. Войдя во двор, освещенный тусклыми фонарями, Инга направилась к подъезду вдоль вереницы припаркованных автомобилей. Дверца одного из них черного минивэна с тонированными окнами отъехала в сторону, из него вынырнули двое мужчин, загородив ей дорогу.
Инга остановилась как вкопанная, пальцы судорожно сомкнулись вокруг перцового баллончика в кармане куртки.
Инга Вяземская? раздался в сумраке знакомый гнусавый голос.
Две мужские фигуры взгромоздились над ней, сложив руки перед собой, их темные глаза жутковато поблескивали в полумраке.
Не надо бояться, это я, майор Рыльцев.
Он шагнул ближе, неяркий свет уличных фонарей осветил широкое круглое лицо, высокий лоб с залысинами, крупный мясистый нос. Инга позволила себе немного расслабиться и вынула руку из кармана. Перевела взгляд на второго.
Капитан Апраксин, представился высокий молодой человек и развернул удостоверение, в котором Инга ничего не смогла разобрать в царящем вокруг полумраке. Капитан выглядел подтянуто и атлетично, заметно выделяясь рядом с громоздкой фигурой старшего сослуживца.
Ничего не видно, но я вам верю, стараясь сохранять спокойствие, произнесла Инга. Чем могу помочь?
Прошу вас, Рыльцев указал на открытую дверь минивэна, за которой виднелись пустые кожаные сиденья, освещенные мягким голубоватым светом. Холодно на ветру.
Майор был прав, ветер пробирал до самых костей. Инга молча полезла внутрь и уселась на одно из кресел. Фээсбэшники запрыгнули следом, задвинули дверь.
В салоне пахло настоящей кожей, явственно ощущался аромат кофе; на одном из сидений Инга приметила заляпанный коричневыми разводами термос. На месте водителя темнел чей-то коротко стриженный затылок, но его обладатель даже не обернулся, похоже, просто шофер.
Просим прощения за столь поздний визит, вежливо начал майор, но нам необходимо задать вам несколько вопросов. Где вы находились между восемью и десятью часами сегодняшнего вечера?
Проще было бы спросить, откуда я сейчас возвращаюсь, резонно заметила Инга. Была на поминках тещи моего друга.
Евгения Гольдберга? уточнил капитан.
Да.
Во сколько именно вы вышли из его дома?
Инга призадумалась, вспоминая.
Примерно в половину одиннадцатого, сообщила она.
Как добирались?
Метро, потом пешком. Что-то случилось?
Случилось, Рыльцев стрельнул глазами в коллегу, потом посмотрел на Ингу исподлобья тяжелым, мрачным взглядом. Когда в последний раз вы контактировали с Дмитрием Мирошниченко из вашей лаборатории?
Она нахмурилась, припоминая, затем ответила:
Где-то неделю назад, сразу после моего отстранения. Он позвонил мне
Майор кивнул, принимая ответ, и сказал:
Два часа назад его не стало.
Что?! Инга вскинулась, вскочила, но ударилась об потолок и села обратно. Как? Что произошло?
Давай, Лёва, расскажи, а то меня выворачивает, обратился он к сотруднику.
Апраксин глубоко вздохнул и начал:
Дмитрий совершил самоубийство просто невероятным способом, такого даже в трэшевых ужастиках не увидишь Разорвана грудь, выломаны ребра, вырвано сердце. Кровищи море. Его и нашли таким, с собственным сердцем в ладони.
О господи! выдохнула Инга и растерялась, мысли разбежались в стороны, словно бусинки, упавшие на пол с разорванной нитки ожерелья. Взгляд заметался по салону, голова закружилась. Она выдала первое, что пришло на ум: Неужели человек может сам себе вырвать сердце?
Получается, может.
Но почему? Что
Не догадываетесь? Рыльцев подозрительно прищурился.
К-кошмары? обреченно выдавила Инга.
Три скрещенные посередине сиреневые линии, безжалостно подтвердил майор, три ночи подряд, а сегодня вот, во сне прямо. Жена рассказала. Мы оттуда сразу к вам.
Инга схватилась за голову, поверить, что это не розыгрыш, было почти невозможно.
Почему же он мне не позвонил, не сказал
А что бы вы сделали? Смогли бы помочь?
Инга вынужденно покачала головой, признавая правоту майора.
Вот и он думал так же, наверное, заключил Апраксин.