Тыыыыы богиня рухнула на земь, тонкая рука с отощавшими пальцами высунулась на свет, кожа мгновенно зашипела и покрылась волдырями, но Тьма словно не чувствовала боли.
Золотой жрец презрительно посмотрел на нее, затем перевел взгляд на студенистое черное создание, колышущееся у его ног, повинуясь какому-то мальчишескому порыву прижал ногой одну из многочисленных лапок и существо жалобно запищало. Таэлран убрал ногу, затем вновь посмотрел на мать. Усмехнулся и произнес:
Я видящий, мама, как и мой отец, и мы всегда видели тебя насквозь. Твой эгоизм, твою непомерную жадность, твою чрезмерную глупость, недалекость, примитивизм. Ты же богиня, мать. Ты богиня! Но у дешевой продажной женщины, мозгов больше, чем у тебя!
Она тяжело дышала, с трудом убрав руку с освещенной полосы света искореженную, покрытую волдырями ладонь. Затем подняла голову, с какой-то звериной тоской глядя на сына, и дрожащий в скальной нише Тахир вдруг почувствовал, что произойдет дальше. Демоны всегда ощущают смерть
Кстати, Таэлран ослепительно улыбнулся матери, у меня для тебя новость, мама, и полагаю, она тебя обрадует.
Нет, Тьма обреченно сжала руки, и ее когти с жалобным скрежетом прошлись по каменному полу.
Да, мама, да, Золотой жрец посмотрел вверх, на искусственное солнце, боги смертны и
Скажи, чего ты хочешь, испуганно зашептала Тьма, просто скажи, чего ты хочешь, сынок. Я все сделаю, я
Ты!
Он вдруг отшвырнул порождение мрака, и то, описав дугу, с писком ударилось о скалу, и сползло по ней рваными клочьями.
Ты, повторил Таэлран. Я ведь пришел к тебе просить помощи, мама. Все, что мне нужно было, это помощь в нахождении девушки, которую я полюбил всем сердцем, которого у меня, по определению нет! А я полюбил, мама! Искренне, сильно, страстно! Как никого и никогда! Но ты отказала мне даже в малейшем! Как отказывала и ранее, не позволяя открыть и часть своих способностей полубога! Ты мне не союзник, мама. Ты мой враг. Я не оставляю врагов за спиной!
И маленькое каменное здание задрожало.
Нет, сын, нет, прошу тебя! заорала богиня.
Но Золотой жрец лишь улыбнулся, а после негромко произнес:
Это понял еще отец, мама, я о смертности богов. Все мы порождения Мрака, всех нас может убить лишь одно свет.
Перепуганный Тахир, увидел как сверху, по стене его убежища, сползает маленький черный комочек крови, с огромными на всю крохотную голову еще более перепуганными чем у демона глазищами Порыв для жителя миров Хаоса был совершенно не свойственный, но Тахир протянул руки, схватил дрожащий комочек, и прижал к себе. После торопливо поймал и свой выскользнувший хвост. И теперь дрожали втроем демон, хвост и порождение Мрака. Страшно было всем.
А затем раздался грохот!
И убежище Тьмы расколовшись на мелкие осколки, разлетелось по всему пространству пещеры. И вспыхнул свет! Он стал ярким, интенсивным, убийственным. И Тахиру безумно хотелось зажмурить глаза и не видеть, но он смотрел. Смотрел как по песку катается сгорающая от света женщина, некогда бывшая Великой Богиней, смотрел как рожденный ее чревом дроу вскидывает руки, и в воздухе, над Тьмой формируется световое копье. Видел, как это орудие рухнуло вниз, протыкая и сжигая сердце орущей от боли женщины
Видел, как она затихла без движения
А затем, отчетливо разглядел, как ее тело становится сетью тонких энергетических линий, и те взмывают вверх, чтобы устремиться ко все еще стоящему с раскинутыми руками Золотому жрецу.
Вдох!
Шумный, отчетливо слышимый в замкнутом помещении и дроу впитал в себя энергию силы смерти Великой Тьмы.
И когда открыл глаза, посмотрел на мир совершенно черным, непроницаемо черным взглядом.
«Тьма исчезла Да здравствуй новая Тьма» с ужасом подумал Тахир.
Маленький комочек Мрака прижался к нему всем телом и дрожал все сильнее. Демон погладил его маленькой крысиной лапкой, но вот чем утешить понятия не имел он вообще порождение Мрака впервые видел, и его искренне удивляло, что комочек тоже может бояться. Потом пришла мысль «Он же совсем маленький, только родился», и нежности в поглаживаниях стало больше.
А еще Тахир вдруг понял теперь он знает, как можно убить бога!
Именно об этом он и думал, когда Таэлран подошел к лежащей без движения богине, в чьей груди зияла выжженная дыра, ткнул ее носком сапога, после простер руку, проверяя осталась ли в богине жизнь. Не осталась. Удар огнем и спустя мгновение лишь пепел лежал на выжженном искусственном камнем песке. Безжизненный пепел.
Прощай, мама, глухо произнес Таэлран.
* * *Третье королевство. Сарда
Найрина Сайрен
Это было крайне неспокойное утро едва я легла спать, в двери вновь постучали и на этот раз посетителю требовался Ниран, который даже не успел выяснить, зачем ко мне приходили аристократы. Ниран ушел, заперев вход магией.
Но вскоре мой тревожный сон был нарушен чьими-то криками, после топотом многочисленных ног по улице, затем взрывом где-то далеко, но взрывом столь мощным, что дрожали стекла.
Стоит ли говорить, что я не выспалась совершенно бессонная ночь по вине лорда Эллохара, излишне раннее утро благодаря благородству лорда Экнеса, и чрезмерно шумный город.
В итоге я поднялась совершенно не выспавшаяся и с больной головой. Боль сняла магия, чувство усталости так же, но осталось ощущение нереальности происходящего. И оно становилось только сильнее
Я поднялась, торопливо позавтракала одним из оставленных для Нирана пирожков, к которым он так и не прикоснулся, собралась и выйдя из дома изменила маршрут следования к лечебнице так, чтобы пройти мимо торговой улицы.
Каково же было мое искреннее удивление, когда я свернула на улицу Злотых и обнаружила абсолютно все лавки закрытыми! Все. Ни лавка господина Урнаса, торгующего готовыми рубашками и открытого до полуночи, ни лавка господи Натаргас, в которой всегда можно было купить плащ, в любое время и любую погоду, ни все остальные лавки не были открыты. Решив, что усталость сыграла со мной плохую шутку и я поднялась слишком рано, взглянула на городские часы, благо башня как раз располагалась в поле моего зрения, и увидела ожидаемое половина восьмого утра. Лавки открываются в семь! Тогда почему все закрыто?!
К сожалению, времени выяснять у меня не было, а потому торопливо миновав половину торговой улицы, я свернула к лавке госпожи Лавейко «Нитка и иголка» и вежливо постучала в дверь.
Мне открыли не сразу для начала там, за дверью, затаились, затем приоткрылось окошко наверху, на втором этаже, оттуда высунулась престарелая служка госпожи Лавейко, подслеповато прищурилась, и только после этого выдохнула:
Это Найриша!
Меня здесь знали, и знали отлично именно здесь я заказывала большую часть оформления для чайной, и потому была уверена, что впустят. Так и оказалось дверь мгновенно приоткрылась, и госпожа Лавейко громко прошептала:
Входи же. Быстрее.
Я почти вбежала, так как едва подошла ближе, госпожа Лавейко ухватив за руку, втянула в лавку, после торопливо заперла дверь, задвинула все засовы, прошла в середину лавки, откинула крышку люка и крикнула домочадцам:
Найри это, все спокойно.
Где-то там, в темноте, заплакал ребенок новорожденный старшей дочери госпожи Лавейко. Заплакал, а потом закашлялся нехорошо так.
Кашель сухой! воскликнула я.
Госпожа Лавейко судорожно вздохнула и прошептала:
Да и жар всю ноченьку мучил.
Так что ж вы его в сырой подпол! возмутилась я. Госпожа Ассета, выходите немедленно!
Но на мой возглас, госпожа Лавейко отреагировала крайне странно быстро подошла и закрыла мне рот ладонью, а когда поняла, что я буду молчать, сурово кивнула, убрала руку и зашептала:
Ох, леди Сайрен, всегда вы были наивная и добрая, ничего плохого вокруг не видите, да не замечаете. Ужель внимания не обратили, что закрыты лавки все? Видели ведь.
Я была вынуждена кивнуть, подтверждая, что видела.
Всплеснув руками, дородная женщина, которой не помешало бы похудеть, дабы снизить нагрузку на больное сердце, укоризненно головой покачала и спросила:
Так не уж-то не знаете ничего, Найрина?
Нннет, недоуменно ответила я.
Ох, Найрина, госпожа Лавейко как на больную посмотрела на меня. Горе у нас, Найрина, магия вернулась. Маги в городе! Под рассвет погромы были в трех кварталах от нас. Эти то оголодавшие, от силы своей одуревшие, в лавки врывались, брали что приглянется, на женщин Оно ж как, леди Сайрен, если к магу магия вернулась, он же уже себя выше всех почитает, жизни людей простых не ставит ни во что, да
Вновь закашлялся ребенок. Да так нехорошо, что я отсюда расслышала, как мокрота в легких ходит!
Простите, госпожа Лавейко, прошептала я торопливо, направившись к входу в подпол, я сейчас и дорасскажете.
Лестницу искать на стала, спустилась используя простейшее заклинание левитации, подпол осветила тремя огненными шарами и увидела, что здесь не только семейство госпожи Лавейко, но так же семьи торговцев Унтасен, Амеро, Илгатан, все с детьми, женами, прислугой.