Он не ждал ответа и продолжил зло и отрывисто:
Мне не повезло оказаться там в начале Смутных времен. Или повезло, но только мне, а не Дарике с Мейлиной. Я часто уходил в горы, ища пути возвращения домой, раз за разом предпринимая попытки восстановить магию, и не предугадал, а должен был бы Дарика была наделена магией, а Мейлина, ее юная дочь, слишком красива Красота нередко играет роковую роль для тех, кто остается без защиты Мейлину насильно сделал своей ТаЭрхадан, местный набирающий силу правитель, практически архимаг. Дарика пыталась защитить дочь и была убита. Я почувствовал что-то отголосок тревоги, когда она умирала. Мгновенно сорвался с места, загнал трех лошадей, но, когда прибыл, все, что я уже мог для нее сделать, лишь похоронить истерзанное тело. Похоронил и попытался спасти Мейлину.
Некоторое время он молчал, затем вернулся к рассказу:
К ТаЭрхадану было не подобраться, и я сделал все, чтобы архимаг сам возжелал встречи со мной. План увенчался успехом, в результате правитель возвысил меня, назначив на должность первого советника. Спустя несколько дней я получил в подарок Мейлину. И это стало путем к спасению.
Мейлина? шепотом переспросила Эллиситорес.
Нет. Я был вынужден искать тепло женского тела втайне от нанимателя, по причине того, что никогда бы не осквернил домогательствами ту, что была дочерью моей фактически приемной матери. Мейлина жила в моих покоях и считалась моей наложницей, но я проводил ночи у наложниц ТаЭрхадана. И после одной из таких ночей неожиданно испытал всплеск необъяснимой боли. После, наедине с собой, попытался определить источник и зажег свечу, не прикасаясь к ней. Вместе с той свечой зажглась и моя надежда я нашел способ получить магию. Пусть не свою, не прежние возможности, но магия была вновь со мной. Со временем я осознал, что кроется за родовым именем моего настоящего отца «Архаэры, Поглощающие силу». Это оказалось не просто титулом.
Изумленно вскрикнув, эллара хотела было что-то сказать, но, отрицательно покачав головой, попросила:
Продолжай.
Усмехнувшись, император произнес:
Все, поведанное мной только что, включает в себя период трех лет. Три года Пожалуй, знай я о том, что впереди меня ожидают еще три сотни лет в Рассветном мире Я рад тому, что не знал.
Он вновь замолчал, и на этот раз молчание длилось долго. А затем Араэден с трудом вернулся к разговору:
Поначалу я не терял надежды. Думал о тебе, о мести, о том, как вернусь. Представляя себе этот миг в деталях Я искал способы возвращения, десятки, сотни, тысячи раз предпринимая безрезультатные попытки и все больше склоняясь к тому, что предсказание Дарики имеет смысл. «Когда в сердце твоем воцарится нежная страсть, отдавшей жизнь за любовь позволь дышать» Я засыпал с этой фразой и просыпался с ней же Долгие сотни лет Я уже не верил в то, что к моему возвращению ты еще будешь жива В какое-то утро окончательно осознал, что месть тоже не свершится мне будет попросту некому мстить Но когда погибла надежда, осталась холодная решимость вернуться вопреки всему. Я не сдавался. Сотни, тысячи бледных и не очень копий Элиэ Я жаждал полюбить, желал этого со всей определенностью и не мог. Юные, прекрасные, влюбленные их перебывало много в моей постели, но сердце не затронула ни одна. За триста лет я уверился в том, что полюбить не способен, но не прекращал пытаться, как, впрочем, и не оставлял попыток открыть путь между мирами иными способами. Путем долгих изысканий я определил, что мне нужен маг Жизни. На тот момент таковым был лишь Ран Эниэль Уитримана, но вот досада как маг он был слаб, а все пятеро его дочерей и вовсе не обладали силой. Каково же было мое удивление, когда четвертая из дочерей, Ринавиэль, понесла дитя, в котором магия пульсировала неимоверной мощью. И это была девочка. В тот момент я смотрел на ее мать, удивительно прекрасное светловолосое создание, и думал: а что, если? Что, если совместить и заполучить и сильного мага жизни, и девушку, которую я смогу полюбить? Надежда, она появилась снова.
Резко выдохнув, император продолжил:
И разбилась в день, когда Катриона родилась. У нее оказались темные, слишком длинные для новорожденной волосы. Совершенно черные Для меня, с ненавистью относящегося к темным, что сплошь черноволосы, это стало ударом. Глядя на крохотную девочку в руках Велереи, я испытал растерянность. Изматывающая тоска, обрушившаяся с новой силой Я внезапно понял, насколько одинок. Насколько всегда был одинок, будучи чужим и для светлых, и для темных, оказавшись совершенно посторонним в Рассветном мире. И решил, что мне нужен кто-то хотя бы кто-то один, кто будет понимать меня, кто будет расти в условиях, подобных тем, в которых рос я, кто станет таким же, как я, кто будет рядом со мной и вернется в мой мир вместе со мной. У нее были черные волосы и смешные черные глазки я подумал, что мы будем, как два наших светила белое и черное, и назвал ее Кари Онеиро. Велерея услышала это как «Катриона», и именно это имя было дано той, что должна была повторить мой путь и оказаться в условиях, отдаленно напоминающих мое детство. Чары были наложены, в тот же день от Кари отказалась мать.
Эллиситорес судорожно вздохнула, но не произнесла ни слова, позволяя сыну продолжить.
Еще через год Ринавиэль родила вторую дочь, произнес император. Очаровательную светловолосую девочку с прекрасными изумрудными глазами, ребенка, взявшего от родителей лучшее. Но магии Жизни в ней не было ни капли, и Велерея сделала все, чтобы дар перешел от Катрионы к Лориане. Я не стал препятствовать, здраво рассудив, что Лориану, если та вызовет отклик в моем сердце, принесу в жертву для открытия портала между мирами, а Катриону, как и планировал, заберу с собой. Расчет был идеален, но ошибочен.
Он протянул руку, коснулся щеки спящей девушки и продолжил:
Спустя четырнадцать лет Ароиль Астаримана представил мне свою младшую дочь. Она была очаровательна. Яркая, красивая, по-девичьи стройная, с огромными зелеными глазами, за которыми скрывалась пустышка. Лживая, эгоистичная, самовлюбленная пустышка. Ни ума, ни самоиронии, ни умения ставить цели и достигать их, ни желания учиться, развиваться ничего. Девица, мечтающая о балах, поклонниках и всеобщем восхищении. Я надеялся полюбить ее, но Лориана вызвала лишь одно чувство чувство глухого раздражения. Очередной мой план рухнул. Неистово досадуя, я приказал представить мне старшую из дочерей, уже предчувствуя еще одно разочарование.
Он вновь коснулся ее лица, нежно провел пальцами по щеке и произнес:
Разочарование было убийственным.
Ладонь сжалась в кулак, давя эмоции железной волей, сдерживая чувства. Великий Араэден Элларас Ашеро из рода Архаэров, Поглощающих силу, рывком поднялся, отошел к окну, встал рядом с матерью. Гордый, несгибаемый, сильный, не позволяющий себе и тени эмоций, он сухо продолжил:
Предсказание Дарики начало сбываться в то же мгновение я ощутил возвращение собственной магии прежде, чем осознал, что неотрывно смотрю на Кари практически час, забыв о времени. Потеряв ощущение времени
Там, за окном, и Эллиситорес это отчетливо увидела охраняющие дворец драконы ринулись на материализовавшегося прямо в воздухе темного. Две быстрые хищные тени, две сверкнувшие огнем пасти два куска некогда единого тела искусного воина полетели вниз Сторонники кесаря жестоко расправлялись с рискнувшими бросить вызов возвратившемуся правителю Эрадараса.
Их много, осторожно произнесла пресветлая.
О пророчестве стало известно, спокойно отозвался Араэден.
Пророчестве? полувопросительно переспросила Эллиситорес.
Он ответил полукивком, затем процитировал:
«И возвратится дыхание жизни Эрадараса, и воссияют Белый свет и его Черная звезда, и тьма покорится свету».
Эллиситорес замерла, неверяще глядя на сына. Секунда, вторая, третья Пресветлая, тяжело дыша, пыталась понять, осознать, принять а затем испуганно выдохнула:
Ты назвал ее Черной звездой!
Император промолчал, все так же глядя в окно. Он смотрел уверенно и спокойно, с решимостью воплотить в реальность то, что написал собственной кровью в истерзанном детстве. То, что не позволило сойти с ума. То, что заставило стать тем, кем ныне являлся.
Ты голос пресветлой сорвался.
Планировал? Да, сухо ответил он.
И Эллиситорес поняла, что спорить и отговаривать бессмысленно. Но страх, свой страх она все же облекла в слова:
Они не допустят этого, Араэден. Ни темные, ни светлые!
Медленно повернув голову, он посмотрел на мать и произнес, допустив тень насмешки:
Полагаешь, у них будет выбор?
Потрясенная Эллиситорес, отрицательно покачав головой, прошептала:
Это невозможно, сын.
Ответом ей было уверенное:
Нет ничего невозможного.
* * *Я проснулась с неимоверной головной болью. Больно было настолько, что хотелось выть, причем не переставая. Сильно удивилась, припомнила события ночи и так же сильно расстроилась. Хотела бы я знать, что это вообще такое было. Хотя нет не хотела бы. Я бы вообще не хотела никогда знать, ни что это было, ни в принципе кесаря.
И тут до меня донеслось испуганное:
Как пожелает пресветлая.
Это было странно. Очень странно, потому что одновременно с осознанием услышанного пришло и другое осознание фраза была произнесена на ином языке. Певучем, переливчатом, со странными восходящими интонациями, и и я поняла каждое слово!
Я. Поняла. Каждое. Слово!
Очень медленно, стараясь не потревожить нестерпимо болящую голову, я села. Затем так же медленно и осторожно открыла глаза.