Оно и к лучшему, подумал я. Во сне я видел, как быстро Литиерс орудует мечом. И задумай я в него выстрелить, наши головы покатились бы по тротуару прежде, чем я бы успел натянуть тетиву.
Ты пользуешься телефоном, заметил я. Или рацией, или что там у тебя. Бесит, когда злодеи могут связаться друг с другом, а мы нет.
Смех Литиерса звучал как скрежет металла.
Да. Триумвират предпочитает иметь кое-какие преимущества.
И ты вряд ли поведаешь нам, как им удалось заблокировать средства связи полубогов?
Вам и не нужно этого знать, все равно вы скоро умрете. А теперь опусти свой лук. Что касается твоей подруги он смерил взглядом Калипсо. Держи руки вдоль тела. Никаких внезапных проклятий. Не хотелось бы снести твою прелестную головку с плеч.
Калипсо мило улыбнулась:
То же самое я хотела сказать тебе. Брось меч, и тогда я не стану уничтожать тебя.
Актрисой она была отличной. Я мысленно пообещал себе, что дам ей рекомендацию в мой олимпийский летний лагерь для избранных «Актерская игра по Станиславскому с музами», если мы, конечно, выберемся отсюда живыми.
Неплохо, усмехнулся Литиерс. Ты мне нравишься. Только через минуту эта станция будет кишеть германцами. И они не станут просить по-хорошему, как я. Он шагнул вперед и взмахнул мечом.
Я старался придумать гениальный план. К сожалению, единственное, что пришло мне на ум зарыдать от ужаса.
Вдруг над головой Литиерса в зарослях плюща что-то зашуршало. Однако воин ничего не заметил. Интересно, что это было, подумал я: орангутаны решили поиграть на станционном навесе или боги-олимпийцы устроили там пикник, чтобы понаблюдать, как меня будут убивать. А может быть Нет, это было невозможно. Но чтобы выиграть немного времени, я бросил лук на землю.
Аполлон, зашипела Калипсо, ты что делаешь?!
Литиерс ответил за меня:
Он поступает благоразумно. Так, а где ваш третий?
Я изумленно моргнул:
Но нас всего двое.
Шрамы на лице Литиерса зашевелились. Белые, контрастирующие с его загорелой кожей, они напоминали гребни песчаных дюн.
Как же так? Вы прилетели в город на драконе. Вас было трое. Я очень хочу снова повидать Лео Вальдеса. У нас есть незаконченное дело.
Ты знаком с Лео?!
Несмотря на опасность, я почувствовал небольшое облегчение. Наконец-то злодей хочет убить Лео больше, чем меня. Уже кое-что!
Калипсо же не обрадовалась. Она сжала кулаки и шагнула к воину:
Что тебе нужно от Лео?
Ты не та девчонка, что была с ним в прошлый раз, прищурился Литиерс. Ту звали Пайпер. Ты же не его девушка?
На щеках и шее Калипсо выступили красные пятна. Литиерс просиял:
Ах, ты все-таки его подружка! Замечательно! Ты мне пригодишься, чтобы заставить его страдать.
Ты его не тронешь! прорычала Калипсо.
Листья над Литиерсом снова зашуршали, словно по навесу бежали тысячи крыс. Лозы удлинялись, листва становилась гуще и темнее.
Калипсо, сказал я, назад.
С чего бы это?! возмутилась она. Этот Кукурузник только что угрожал, что
Калипсо! Я схватил ее за запястье и выдернул из-под навеса в тот момент, когда он обрушился на Литиерса.
Воина смела волна черепицы, досок и плюща.
Я всмотрелся в трепещущие лозы, но не увидел ни орангутанов, ни богов, ни кого-то другого, кто бы мог обрушить на нашего врага эту кучу весом в сотни фунтов.
Она должна быть здесь, пробормотал я.
Кто? Калипсо уставилсь на меня широко распахнутыми глазами. Что случилось?
Мне хотелось надеяться. Но я боялся. Как бы то ни было, оставаться на месте нам было нельзя. Литиерс кричал и извивался под обломками, а значит, он не погиб. Его германцы будут здесь с минуты на минуту.
Пошли отсюда, я указал на зеленый паровоз. Чур, поведу я.
15
Веду зеленый поезд.
И такой чух-чух-чух
Не догонишь!.. Тьфу ты!
Побег с черепашьей скоростью это не то, на что я рассчитывал.
Мы запрыгнули на сиденье машиниста, едва поместившись на нем вдвоем, и, толкаясь локтями, принялись нажимать на педали и дергать за рычаги.
Я же сказал, что поведу я! прокричал я. Если я умею управлять солнцем, то и с этой штукой справлюсь!
Это тебе не солнце! Калипсо пихнула меня локтем в ребро. А детский поезд!
Я наконец завел мотор. Поезд тронулся. (Калипсо наверняка скажет, что она его завела. Это наглая ложь.) Я столкнул Калипсо с сиденья на землю. Поезд ехал со скоростью одна миля в час, так что она просто встала, отряхнула юбку и пошла рядом, испепеляя меня взглядом.
А что, быстрее нельзя?! возмущалась она. Потяни за какой-нибудь рычаг!
Сзади из-под обломков раздался могучий рык. Плющ зашевелился Литиерс пытался выбраться на свободу. На дальнем конце платформы появились полдюжины германцев. (Коммод явно покупает этих варваров в императорских экономичных упаковках.) Стражники уставились на орущую кучу обломков, затем перевели взгляд на нас, чух-чухающих прочь. Вместо того чтобы броситься за нами, они принялись разгребать доски и лозы, стараясь вытащить начальника. Принимая во внимание нашу скорость, они, похоже, посчитали, что потом успеют нас догнать.
Калипсо вскочила на подножку и указала на пульт управления:
Дави на синюю педаль.
Никогда нельзя нажимать на синюю!
Но она уже вдавила ее в пол ногой. Мы поехали в три раза быстрее: теперь, чтобы нас догнать, нашим врагам пришлось бы перейти на легкий бег. По мере того как мы набирали скорость, путь становился все более извилистым, колеса скрипели о наружные рельсы. Станция скрылась за деревьями. Слева открылся вид на величественные пятые точки африканских слонов, копавшихся в куче сена. Когда мы проезжали мимо, работник зоопарка нахмурился.
Эй! крикнул он. Эй!
Доброе утро! помахал я рукой в ответ, и мы укатили прочь.
Мы продолжали набирать ход, вагоны угрожающе качались. Зубы у меня стучали. В мочевом пузыре булькало. Впереди от основного пути отходил еще один, едва заметный в зарослях бамбука. На указателе было написано по-латински «BONUM EFFERCIO».
Туда! завопил я. «Кое-что хорошее»! Нужно повернуть налево!
Калипсо склонилась над панелью управления:
Как?
Там должен быть переключатель, сказал я. Чтобы перевести стрелку.
И тут я его увидел, но не внутри паровоза, а впереди, рядом с рельсами допотопный рычаг. Останавливать поезд, бежать вперед и переводить стрелку вручную не было времени.
Калипсо, подержи! я бросил ей сверток с картошкой, стащил с плеча лук и наложил стрелу на тетиву.
Когда-то такой выстрел был бы для меня парой пустяков. А теперь это стало едва ли посильной задачей: нужно было выстрелить на ходу так, чтобы стрела повернула рычаг.
Я подумал о своей дочери Кайле, которую встретил в Лагере полукровок. Я вспомнил, как спокойно и тепло она говорила со мной, когда на тренировке я стрелял из лука ужасно, как смертный. Я вспомнил, как другие ребята из лагеря хвалили меня, когда я выстрелом сразил Колосса Нерона на побережье.
Я выстрелил. Стрела ударилась о рычаг, и он наклонился к земле. Остряки пришли в движение. Мы свернули на боковой путь.
Пригнись! крикнула Калипсо.
Прорвавшись через заросли бамбука, мы ухнули в туннель, который был так узок, что поезд едва не касался его стен. К несчастью, наша скорость была слишком высока. Поезд повело вбок, и он заскрежетал о стену, высекая искры. Когда мы вылетели из туннеля, поезд мотало из стороны в сторону. Он заскрипел и накренился так бывало с моей солнечной колесницей, когда мне приходилось уворачиваться в небе от взлетающих космических челноков или китайского небесного дракона. (Терпеть их не могу!)
Прыгай!
Я схватил Калипсо да, снова! и спыгнул вправо в тот самый момент, когда вагоны завалились налево и сорвались с рельсов с таким звуком, будто армию облаченных в бронзовые доспехи воинов расплющил чей-то гигантский кулак. (Я и сам в былые времена раздавил пару армий.)
Не успел я и глазом моргнуть и вот уже стою на четвереньках, прижав ухо к земле, будто пытаюсь непонятно зачем обнаружить стадо бизонов.
Аполлон, дернула меня за рукав Калипсо, вставай.
Голова раскалывалась и была тяжелой как никогда, но, кажется, я ничего себе не сломал. Волосы Калипсо растрепались и рассыпались по плечам. Ее серебристая парка была в песке и камешках. В остальном она выглядела нормально. Может быть, причиной тому, что мы остались целы и невредимы, послужило наше в прошлом божественное здоровье. Или нам просто повезло.
Мы разбились посреди круглой арены. В паре футов от путей лежал поезд, свернувшись на гравии как мертвая гусеница. Вокруг арены в каменных камерах, закрытых плексигласом, находились животные. Над ними высились три яруса зрительских мест. Над амфитеатром была растянута камуфляжная сетка, как в павильоне с орангутанами, хотя здесь она, скорее всего, была нужна, чтобы крылатые чудовища не могли улететь.
По окружности арены в землю были вбиты колья, к которым крепились кандалы на цепях. Рядом на подставках лежали жуткие приспособления: электрошокеры для скота, укрючины, хлысты, гарпуны.