Лара Михеенко
Война начавшись, Ларе не позволила,
Вернуться в свой Родимый Ленинград,
Фашисты диктовали там условия,
В «Пустошнино» вошёл СС отряд.
Она там отдыхала на каникулах,
Но немцы захватили весь район,
Борьбу с фашизмом, Лара себе выбрала,
Поставив жизнь девичию на кон.
От немцев к партизанам Лара выбралась,
Разведчиком она хотела стать,
Победа над врагом во снах ей виделась,
Душа горела, рвалась воевать.
Ходила по округе, вся ободрана,
Как нищенка ходила там и тут,
И собирала данные народные,
Кто где стоит, чего куда везут.
А после вновь в отряд к Майору Рындину,
Шестой Бригады, бравый командир,
Доклад про немцев, где чего увидела,
Отряд в ружьё, порядки наводил.
То мост взорвут, то склад с немецким порохом,
Обоз у немцев с пищей уведут,
То эшелон в откос уходит с грохотом,
Спокойной жизни немцу не дают.
Предатель выдал юную разведчицу,
Допросы, пытки, тело всё в крови,
Патриотизм не рушится, не лечится,
«Не знаете вы к Родине Любви».
Так отвечала Ларочка мучителям,
Ни разу не ответив на вопрос,
Фашисты расстреляли, согнав жителей,
И залп расстрела Ларочку вознёс.
Душа взлетала в небо, столь манящее,
Свет впереди нёс радость и покой,
Прожила Лара жизнью настоящею,
Мы Помним и Гордимся мы Тобой.
Боря Кулешин
Корабль Черноморского флота «Ташкент»,
В войну защищал Севастополь,
Там Юнгой был Боря, двенадцати лет,
Как многие наши сироты.
Отец Бори пал смертью Храбрых в бою,
Мать Борину немцы угнали,
А город родной весь в руинах, в дыму,
И бомбами дом разметали.
Душа, лишь у Бори осталась своя,
Характер морского Героя,
Свободной должна быть Родная земля,
Пошёл защищать город с моря.
Летят самолёты бомбить корабли,
К зенитке обоймы таскает,
А раненым Боря приносит бинты,
По быстрому раны мотает.
Всё море во взрывах, мотает корабль,
Над палубой «Юнкерс» летает,
Взорвался и в море, загнувшись в спираль,
Так Боря в фашистов стреляет.
За Родину Мать, за убитых бойцов,
За дом свой, за город у моря,
Без страха, мужчинами став из юнцов,
В боях Юнги были, как Боря.
Витя Черевичкин
В Ростове голубей держали многие,
Пернатых обожала детвора,
Когда кружатся голуби свободные,
То любовались с каждого двора.
У Вити голубятня с Белокрылыми,
Отдушиной приятною была,
И солнечными днями, и дождливыми,
Он с голубями был, почти всегда.
Война пришла в Ростов и всё испортила,
Фашисты истребляли голубей,
И Витина последняя история,
Показывает сущности зверей.
Как средство связи, голубей использовать,
В то время можно было, без труда,
К своим, записки отправлялись с голубем,
В которых информация была.
Напротив штаб немецкий расположился,
Движение и техника видна,
Заметили враги, что где находится,
И к Вите в дом тогда пришла беда.
Пришёл фашист, чтоб голубей расстреливать,
А Витя на глазах его, шальных,
Раскрыл леток и стая вся рассеилась,
Взлетели в небо, громко гомонив.
Увёл фашист парнишку в штаб допрашивать,
Хоть издевались, били и секли,
Молчал, не говорил, под пыткой страшною,
Достойный сын, своей Родной земли.
В парк отвели босого и избитого,
Там расстреляли на глазах у всех,
А голуби кружили и курлыкали,
Война, для «Птицы Мира», страшный грех.
Двадцать восьмого, Витя был расстрелянный,
Двадцать девятого, Советские войска,
С лучами солнца утренними, первыми,
С боями снова выгнали врага.
Тот парк назвали «Вити Черевичкина»,
И памятник там с голубем стоит,
Война была для каждого там, личная.
Патриотизм Огнём живым горит.
Вася Курка
Вася Курка
Под Любомиркой, август сорок первого,
Стоял второй стрелковый батальон,
С огромными солдатскими потерями,
С фашистами жестоко бился он.
Пришли из местных несколько колхозников,
Бойцами батальона, что бы стать,
А среди них пацан, тринадцать годиков,
За Родину просился воевать.
Приняли всех и пацана пристроили,
К разведке, что бы в сёла выходить,
Пройти он сможет, где не могут воины,
О немцах сможет справки наводить.
И вот у парня первое задание,
Узнать про танки, что стоят в селе,
Количество и на какой окраине,
Сержант Степан пошёл с ним, налегке.
Зашли к бабуле, что Степан наведывал,
До этого, когда их батальон,
Стоял в селе, он часто с ней беседовал,
Бабуле доверял немного он.
Но бабка предала Степана сразу же,
Как только на порог они вошли,
Узнала, закричала «Это красные»,
И быстро окружили их враги.
Степан сказал: «скажи, что мы попутчики,
Случайно оказался ты со мной,
Меня убьют, а ты в противном случае,
Приказ исполнишь и уйдёшь домой».
Степана расстреляли утром во поле,
А пацана, поверив, отпустил,
Про танки всё узнал Василий в скорости,
Вернулся в батальон и доложил.
Стать снайпером, решил Василий, твёрдо,
Чтоб немцев бить за Родину свою,
И стал учиться с мудростью народной,
Как метко бить по злейшему врагу.
Учился он терпению и воле,
Лежать часами ждать и убивать,
Как незаметно скрыться в чистом поле,
Все нужные моменты замечать.
В единоборство с снайпером немецким,
Вступил Василий, чучело подняв,
Фашист в «солому» сделал выстрел меткий,
В лоб пулю от Василия приняв.
То было первым снайперским заданьем,
А дальше Родомышль, расстрел врагов,
Под Довбышем, трёх пулемётов крайних,
Лишил врага и в бой повёл бойцов.
Когда наш батальон сражался в Польше,
Боялся Васи весь фашистский клан,
Он по какарде, или папиросе,
Врага заметив, сразу убивал.
Он в амбразуры дзотов пули ставил,
Что пулемёты затихали в них,
А сколько снайперов к Богам отправил,
Не счесть, за то всегда спасал своих.
У Цисны «Рама» к штабу подлетела,
Разведчик-немец низко там кружил,
Хлопок и «Рама» вспыхнув, загорела,
Василий ей патроном «удружил».
Последний бой, погиб в котором Вася,
В Чехословакии на каменной трубе,
От ветра её стан слегка качался,
Для боя место выбрал там себе.
Артиллеристам сообщал координаты,
И сам лупил прицельно по врагу,
Но вычислили точку эту, «гады»,
Снаряд попал в заветную трубу.
К трубы остаткам, наши подбежали,
А там лишь окровавленный листок,
На нём координаты, чтоб стреляли,
Последнее, что Вася сделать смог.
На поле эхом клич прошёл солдатский,
«За Родину, за Васю гадов бей»,
Бегут бойцы за будущее счастье,
Войну закончит надо всем скорей.
Так воевал, погиб и стал Героем,
Василий Курка, сын земли Родной,
Честь отдают ему солдаты строем,
За Мир, за солнца свет над головой.
Виктор Новицкий
В декабре сорок первого года,
Убежал мальчуган на войну,
Воевал там бесстрашно полгода,
Но поранили ногу ему.
Научился стрелять из всех видов,
И родных, и немецких стволов,
Мог окоп и блиндаж себе вырыть,
Положил много вражьих голов.
Прилетел Вите в ногу осколок,
В большой палец, на правой ноге,
Удалили его и ребёнок,
Должен дома лежать в тишине.
Он домой, на Октябрьскую площадь,
Ехал в город свой, Новороссийск,
А война догоняла, как может,
Он приехал, враги ворвались.
Дом, семья где жила у Новицких,
Башней был с двухметровой стеной,
Можно было расстреливать фрицев,
Не боясь, за такой толщиной.
Войск мобильных там небыло рядом,
Моряки лишь на сушу сошли,
Бой на суше для них, непорядок,
Знают, бой как на море вести.
Получилось, что Витя Новицкий,
Самый опытный в башне боец,
Были там пулемёт и бойницы,
Для защиты достаточно средств.
Поначалу матросы гневились,
Что пацан им команды даёт,
Но увидев, как бьётся, смирились,
Опыт, всё же на пользу идёт.
Он носил пулемётчикам воду,
Перевязывал раны бойцам,
Бились вместе они за свободу,
На войне всё судя по делам.
Пулемётчика немцы убили,
Витя вместо него, застрочил,
Подающий упал, пристрелили,
И остался Герой наш один.
Отбивался он долго от немцев,
Вокруг башни вся площадь полна,
Если только кругом оглядеться,
Всё немецкие были тела.
Видит Витя, к дверям подбежали,
Группа немцев хотят внутрь войти,
Три гранаты он в руки хватает,
Немцам хочет подрезать пути.
Вниз спускаясь, прикладом в затылок,
Получает от немца, Герой,
И все лесенки, сколько там было,
Сосчитал он своей головой.
Видя в башне, лишь только ребёнка,
Злости немцев конца не видать,
Вокруг немцев положено столько,
Словно полк их пришёл убивать.
Витю спиртом облили, живого,
Подожгли и спустили в окно,
Что вверху было, этого дома,
До того ненавидя его.
Так в четырнадцать лет жить окончил,
Мальчик Витя Новицкий, Герой,
Патриот, Любил Родину очень,
Принял смело решительный бой.