Где они встретились утром?
Фил сказал, у него. И он сказал Потому я и знаю, что это Дик убил его. Он сказал, что Дик ушел в его плаще, и он еще посмеялся, сказал, что готов отдать Дику свой плащ, если за это получит жену Дика. Дрожь била ее все сильнее. Держу пари, он так сказал и Дику! Очень похоже на него! Держу пари, он сказал Дику, будто я решила вернуться к нему, и это хорошая сделка поменять плащ на жену! Похоже на Фила! Вы
Она хихикнула. С хихиканья и пошло вентиль открылся, и тут оно и хлынуло. Обычно, если в этом кабинете происходит нечто такое, отчего у женщины случается нервный срыв, разбираться с ней приходится мне, но на этот раз к ней бросились сразу трое, и первый Росс Чаффи, а я был только рад предоставить им это право. Что касается Вулфа, то он сбежал. Если есть на свете что-то, чего он абсолютно не выносит, так это находиться в одном помещении с женщиной, у которой сдали нервы. Вулф просто тут же встал и вышел. Что касается Мигана, то его увели Пэрли и Кремер.
Они ушли втроем, а собаку оставили. Хочу сказать пару слов для успокоения всех, кто разделяет мнение таких, насколько я понимаю, немало, будто если поменять имя собаке, она становится неврастеничной, но Джет ведет себя так, как если бы Джетом его назвала родная мать, когда он еще был слепым щенком.
Что касается плаща, то Вулф оказался прав насчет того, почему изменилось выражение глаз Мигана. В момент убийства Кампф в самом деле был в плаще Мигана, и это, конечно, было нехорошо, потому Миган, задушив его, тот плащ снял и одел в тот, который, как он думал, был плащом Кампфа. Только это оказался мой плащ. В ходе следствия меня пригласили в прокуратуру, и я его опознал. Присяжным это помогло решить, виновен Миган или невиновен. После суда я, наверное, мог бы плащ забрать, но мне что-то не захотелось. У меня уже был новый. Другого цвета.
Когда человек убивает
Перевод Т. Чернышевой
Глава 1
Видите ли, сказала она, стараясь, чтобы голос не дрогнул, на самом деле мы сейчас не муж и жена.
Брови у меня поползли вверх. Много раз, сидя за этим столом в кабинете Ниро Вулфа, я разглядывал посетительницу, прикидывая, сколько убедительных причин она способна сочинить, доказывая, почему обручальное кольцо ценная покупка. Однако на тех, кто уже был занят, я обычно не обращал внимания, а с этой и муж сидел рядом, а потому сначала мой интерес носил сугубо профессиональный характер. Но с этого момента я изменил точку зрения. Она, безусловно, получила бы у меня самый высокий балл, даже учитывая морщину на лбу, покрасневшие веки, стиснутые зубы и поджатые губы. Лично я делаю скидку на такие вещи легко, поскольку большинство наших клиентов пребывают в затруднительном положении, зачастую даже в очень затруднительном.
Вулф, который только что спустился вниз из оранжереи под крышей и теперь сидел за столом в своем огромном кресле, посмотрел на нее сердито.
Но мистеру Гудвину вы сказали начал он, замолчал и повернулся ко мне. Арчи?..
Да, сэр, кивнул я. По телефону я беседовал с человеком, который сказал, что его зовут Пол Обри и что они с женой хотят как можно скорее вас увидеть, и я назначил им встречу на шесть вечера. Я не догадался спросить про свидетельство о браке.
Свидетельство у нас есть, только толку-то. Она покачала головой. Объясни им, Пол.
Она сидела в красном кожаном кресле перед столом Ниро Вулфа. В большом кресле, с широкими подлокотниками, и на один из них, положив руку на спинку, взгромоздился Пол Обри. Я предлагал ему на выбор любое из желтых, которые тоже вполне удобные кресла, но, очевидно, он не желал отходить ни на шаг от жены, если она была его жена.
Черт возьми, не знаю, с чего начать! буркнул он.
У него веки были не красные, хотя имелись другие признаки нервного напряжения, показывавшие, что и ему несладко. Его рука на спинке кресла сжималась в кулак, довольно правильное лицо было мрачно, а широкие плечи горбились, как перед дракой. Он наклонил голову, встретившись с ней взглядом.
Ты не хочешь сама объяснить? спросил он.
Она покачала головой:
Нет, ты. Она подняла было руку, чтобы дотронуться до его колена, но тут же отдернула.
Он перевел взгляд на Вулфа:
Полгода назад мы были мужем и женой Шесть месяцев и четыре дня тому назад А теперь по закону мы не женаты. Не женаты, поскольку моя жена Кэролайн Он замолчал, так как бросил взгляд на жену, и сбился с мысли, хотел взять ее за руку, но она руку отодвинула, и он убрал свою, потом поднялся, расправил плечи, повернулся лицом к Вулфу и начал почти скороговоркой: Четыре года назад она вышла замуж за человека по имени Сидни Карноу. Через год после свадьбы он записался в армию, и его отправили в Корею. Через несколько месяцев она получила официальное письмо, где говорилось, что муж погиб в бою. Еще через год я встретил ее, полюбил и предложил выйти за меня замуж, но тогда она отвергла мое предложение, а согласилась только через два года после гибели Карноу. Три недели назад Карноу объявился снова, живой и здоровый, позвонил из Сан-Франциско своему адвокату, а неделю назад демобилизовался и позавчера, в воскресенье, явился в Нью-Йорк. Обри снова сгорбился, как Джек Демпси[2], готовый отразить атаку. Я не отдам ее! объявил он всему миру. Никому не отдам!
Пятнадцать миллионов против вас, мистер Обри, хмыкнул Вулф.
Какие пятнадцать миллионов?
Те, кто составляет «народ города Нью-Йорк». Против вас, по крайней мере официально, пятнадцать миллионов жителей Нью-Йорка, и я среди них. Почему, во имя всего святого, вы явились ко мне? Вам нужно было сразу уехать еще несколько дней назад В Турцию, Австралию, Бирму, куда угодно если она хочет того же, что и вы. Может быть, и сейчас не поздно, если поторопиться. В добрый путь.
Обри постоял немного, глубоко вдохнул, развернулся, подошел к желтому креслу, которое я ему предлагал, и сел. Заметил, что руки у него сжаты в кулаки, разжал, положил на колени и посмотрел на Кэролайн. Поднял руку и снова уронил на колено.
Мне нельзя к тебе прикасаться, сказал он.
Да, согласилась она. Пока нельзя.
Ладно, объясни ему. Еще подумает, что я издеваюсь. Объясни ты.
Она покачала головой:
Он может спросить у меня. Я вот она. Рассказывай.
Дело вот в чем. Пол Обри повернулся к Вулфу. Карноу был единственным ребенком и, когда его родители умерли, получил в наследство кучу денег, почти два миллиона долларов. Он оставил завещание, по которому половину отписал моей Кэролайн, а вторую половину родственникам, тетке и двоюродным братьям. Завещание осталось у адвоката. Когда пришло сообщение о гибели Сидни, завещание прошло положенную процедуру, все формальности были соблюдены, и через несколько месяцев имущество распределили между наследниками. Доля Кэролайн составила чуть больше девятисот тысяч долларов, и она их получила. Когда мы с ней познакомились, она жила на эти деньги. У меня была только моя работа продавал автомобили и зарабатывал примерно сто пятьдесят долларов в неделю, но я влюбился в Кэролайн, а не в ее миллион. Говорю просто для вашего сведения. Когда мы поженились, она захотела, чтобы я начал свое дело, хотя не скажу, что я противился. Подумал, порыскал, поторговался, и мы совершили отличную сделку
Чем занялись?
Автомобилями. Судя по тону, Обри считал это единственным стоящим занятием. Агентство по продаже машин «Брэндон и Гайавата». На покупку ушла почти половина всех денег Кэролайн, но за последние три месяца мы вернули больше двадцати тысяч после уплаты налогов, и будущее казалось радужным, и тут произошло все это. А я уже прикидывал Но к черту ушло так ушло! Мы собрались сделать Карноу одно предложение, и эта идея не моя и не Кэролайн, а общая. Она возникла сама собой, когда, узнав, что Карноу жив, мы все обсуждали и обсуждали, что делать. На прошлой неделе мы сходили к его адвокату его зовут Джим Биб, чтобы тот передал наше предложение Карноу, но адвокат отказался. Он сказал, что слишком хорошо знает Карноу, так как учился с ним в одном колледже, и уверен, что Карноу даже слушать не станет. Потому мы решили
О каком предложении идет речь?
Мы подумали, что это было бы честно. Мы хотим ему все вернуть: полмиллиона, которые остались у Кэролайн, и агентство, и вообще все, если он согласится на развод. Кроме того, если ему понадобится помощь и он захочет меня нанять, я продолжу вести дела агентства. А Кэролайн откажется от всех претензий и от алиментов.
Это была моя идея, пояснила она.
Наша, твердо произнес он.
Вулф смотрел на них и хмурился. Мои брови снова поднялись вверх. Похоже, этот парень действительно любил свою жену, а не баксы, а я всей душой за настоящую любовь, конечно в разумных пределах. Что до нее, то мой интерес к ней снова стал исключительно профессиональным. Если она и в самом деле решила, что этот ее Пол стоит миллиона долларов, и собралась сделать ноги от единственного законного мужа, то, вероятно, разубедить ее было бы непросто, пришлось бы потратить немало сил и времени. Я скосил на него глаза честная физиономия, даже приятная, но ничего особенного и подумал, что она явно его переоценивает.
Биб отказался, продолжал Обри, и мы, когда узнали, что Карноу уже в Нью-Йорке, решили, что я пойду к нему и сам все объясню. Решение это мы приняли вчера вечером. С утра у меня были назначены встречи, а после обеда я поехал в отель он остановился в «Черчилле» и поднялся к нему в номер. Я не позвонил заранее, так как никогда его не видел, а мне хотелось сначала его увидеть. Хотелось на него посмотреть. Обри замолчал, прижал пальцы ко лбу, потер лоб. Когда он положил руку на колено, она снова сжалась в кулак. Беда в том, что я не совсем был уверен в том, как с ним разговаривать. Деловое предложение само собой, но на уме у меня были еще две вещи. Агентство мы зарегистрировали как акционерное общество, и половина акций принадлежит Кэролайн, а половина мне. Я думал сказать, что если он откажется от нашего предложения, то я не отдам свои акции, но еще не решил, стоит ли это делать. Во-вторых, я мог бы сказать, что Кэролайн беременна. Это неправда, и наверное, я не сказал бы этого, но держал в уме. Хотя теперь все это не важно, ведь я его не увидел.