женщина.
Марина думала, что Сергей будет еще что-то объяснять, рассказывать, но нет. И бабулю,
видимо, этот ответ удовлетворил. Прежде чем занять место
за столом, она чуть сжала его плечи, погладила по голове и быстро поцеловала в макушку.
Соскучилась, сказала, словно извиняясь за несдержанность. Села, не торопясь браться
за ложку и есть. Всё смотрела на него с нежностью и
неприкрытой любовью. Давно не заезжал.
Некогда.
Ну да. Баба Шура перевела взгляд с него на Марину и улыбнулась понимающей
улыбкой. Вы ешьте, ешьте! Вот перец, если нужно. Я
заранее извиняюсь, вдруг пересолила, я могу, Серёжа знает.
Всё нормально, сказал он.
Да-да, всё вкусно, подтвердила Марина.
Дальше разговор потек спокойно и обыденно. О разном. О мелочах, о делах и мелких планах.
Марина так и не дождалась к себе каких-то вопросов.
Ничего такого баба Шура не спрашивала, будто уже всё про нее знала и видела не в первый
раз. На редкость деликатной женщиной она оказалась.
И совсем расслабилась Мариша, успокоилась. Необходимость что-то о себе рассказать
всегда вызывала в ней напряжение. Не потому, что у нее
куча секретов, а потому что делиться чем-то личным не привыкла. Трудно ей это давалось.
Очень. Отвыкла от подобных откровений. Говорила с
душой, но не по душам
Задержавшись в гостях, приехали домой поздно и сразу улеглись спать. Проснулась Марина
первая. Резко, словно от толчка в грудь. И не потому,
что кто-то разбудил ее, нет. От внутреннего толчка проснулась, от какого-то эха. С
ощущением тревоги и беспокойства.
Не только любимых и близких чувствуешь кожей. Сердцем предчувствуешь. Врагов тоже.
Может быть, даже сильнее. Всей кожей! Спинным
мозгом!
Вот и Маринка сидела на кровати с бешено колотящимся сердцем, ощущая, как холодные
колкие мурашки табуном бегут по позвоночнику.
Мажарин спокойно спал. Она осторожно взяла его за руку. Просунула свою ладонь под его,
еле сдерживаясь, чтобы не сжать крепко. Разбудит же
Но хотелось вцепиться в эту сильную руку (и в него самого, в Серёжку!), чтобы
почувствовать себя в безопасности. Так хорошо с ним, словами не
высказать.
И никто не запретит ей думать, что это любовь!
Хотела думать, хотела так чувствовать! Что это любовь! И говорила себе, что любит его!
Страшно, боже, как страшно всё это потерять.
Кажется, она без него уже не сможет. Точно не сможет.
Все-таки сжала его руку, сама не заметила. Сергей, проснувшись, пошевелился. Приподнял
голову.
Мариш Ты чего сидишь, как привидение?
Маринка не сразу нашлась с ответом. Да и ком в горле мешал выдать хоть звук.
Сон тревожный приснился. Заснуть теперь не могу. Это практически правда. Вся ее
жизнь до Мажарина дурной сон, страшный кошмар.
Ложись. Потянул ее к себе.
Она послушно улеглась, вжавшись в него спиной. Он плотно и тепло обнял ее за плечи.
Серёж, несмело позвала.
Что?
Поехали куда-нибудь.
Поехали.
Давай уедем куда-нибудь, громче сказала Марина, подумав, что ослышалась.
Или Мажарин ее не слышал. Не мог же он просто так
согласиться. Она не верила.
Давай уедем, повторил.
Марина резко повернулась к нему, потом, снова вскочив, села на кровати.
Я серьезно! сказала так громко, что Мажарин зажмурился.
Чего ты орешь? Понял я.
Серёжа, проснись! все еще не веря, тряхнула за плечо.
Что? выдохнул раздраженно. Легли спать, как нормальные люди. Теперь я сплю, ты
не спишь.
Я говорю, что хочу уехать куда-нибудь. Поехали вместе.
Ты прямо сейчас хочешь это решить?
А когда? Сейчас.
Действительно, усмехнулся он и потер лицо. Глубоко вздохнул и произнес тверже,
убедительнее для Марины: Поехали, я же сказал. Я в
этом году никуда не ездил, не до того было. Даже в Питер к своим. А они обижаются. У меня
там тётка с дядей, брат двоюродный. Хочешь, через
Питер поедем? Весело будет.
Хочу, счастливо выдохнула Маришка. А потом можно в Хельсинки. Или на пароме,
или на поезде. По Скандинавии помотаться.
Будем пить финскую водку и закусывать норвежской селедкой.
Будем, довольно кивнула Стэльмах.
Всё? Теперь можно спать?
Можно. Снова улеглась, скрывая свою огромную радость.
Всё? Теперь можно спать?
Можно. Снова улеглась, скрывая свою огромную радость.
Глава 10
Марина так нервничала, что ее затошнило. Домой, называется, приехала. Дом. Если только
сумасшедший. Мажаринская квартира ближе и роднее
другой мир, где царят покой и безопасность.
Раньше всегда медлила, прежде чем заходить. Тянула время, боялась. Сейчас же наоборот
спешила. Нет у нее времени, совсем нет.
Пронеслась по подъездной дорожке, взбежала на крыльцо, рванула дверь.
Быстрее Быстрее!
Только взять загранпаспорт. И всё. И уехать.
Не только из дома уехать, а вообще. С Мажариным хоть куда. Хоть на край света. Хоть в
Антарктиду. Хоть к пингвинам, хоть к белым медведям!
Пробежала по холлу первого этажа. Когда взлетала вверх по лестнице, слышала голос брата,
доносящийся со стороны кухни. Говорил так, словно
по телефону перед кем-то отчитывался. К словам не прислушивалась. Незачем. Некогда.
Неслась, прыгая через две ступеньки.
И какого черта он дома? Вот невезуха
Но неудивительно. В это время он обычно дома, а позже пойдет на гульки свои, виски жрать
и по бабам таскаться.
Забежав в комнату, бросилась к ящику с документами. Сунула в сумку только загранпаспорт,
а больше ей ничего не нужно. О шмотках и вещах не
беспокоилась. Карточка у нее с собой. Егор, конечно, ее заблокирует, но и пофиг. Всё, что
может, она снимет, потом заберет из банковской ячейки
наличные и драгоценности. Кое-что можно продать уже сегодня. Тому ювелиру, который ей
копии делал. Его заинтересовал один браслет, и он
несколько раз спрашивал, не хотела бы она его продать. Хотела бы Самое время...
О, явилась моя блудная сестра, радостно сказал Егор у нее за спиной.
Марина вздрогнула от неожиданности, но постаралась не выдать своего нервного
настроения.
Ну. Решила тебя проведать.
Молодец, заботливая. Как раз вовремя. Веня про тебя уже несколько раз спрашивал.
Харин в Москве? По спине пробежал тревожный холодок.
Да. И очень хочет тебя видеть. Я сказал, что ты гостишь у друзей. Отдыхаешь. Но как
только вернешься, обязательно с ним встретишься,
проговорил с гаденькой улыбочкой.
Понятно, бросила Марина и начала спускаться по лестнице, всеми силами держась
отстраненно.
Егор сначала шагал с ней в ногу, а потом схватил под руку:
Не понял, куда это ты собралась?
По делам, попыталась вырваться, но братец крепко удерживал, жестче вцепившись
пальцами в локоть.
По каким делам? спросил резче.
А какие у нас, у баб, дела? Массаж, маникюр, педикюр, шоколадное обертывание.
Ты не слышала, что я тебе сказал?
Слышала. Нет проблем. Скажи, куда и когда, и я приеду.
Господи, помоги Только бы вырваться из дома. И в машину. И к Мажарину. И умотать
подальше. Только бы выйти из дома Господи, помоги
мне Ну, пожалуйста
Ты не пойдешь никуда!
Марина взглянула в его жестокие глаза и поняла, что он не отпустит.
Тогда, набравшись внутренних сил, рванула к входной двери и даже вырвалась. Егор успел
схватить ее за кофточку. Снова потянув к себе, скрутил,
но Маринка укусила его за руку и всё же освободилась от хватки. Запнувшись о стоящее
впереди кресло, упала. Тут же вскочила, словно ее снизу
подкинули, и побежала снова.
Да твою мать! заорал бешено брат и пустил ей вдогонку стул.
Бросил со всей силы в ноги, внутри поражаясь Маринкиной реакции и скорости. Откуда в
ней вдруг взялась такая сила?
Марина упала на пол, как подбитая. Прокатилась по светлому мрамору во входной зоне.
Совсем близко у двери. Можно рукой дотянуться. Вот-вот
бы и выскочила. Потом в машину Потом и братика под колесами оставила только бы
уехать к Мажарину.
Ударившись подбородком, прикусила язык. Заплакала от боли, но все равно, разозлившись и
почти отчаявшись вырваться, не видя ничего от
скорости и головокружения, схватила стул, об который запнулась, и швырнула его в Егора.
Вслепую. Туда, откуда раздавался голос. Зазвенело и
посыпалось стекло. Это разбилось зеркальное панно на стене.
Дура, ты что, совсем спятила! рявкнул Егор ей в ухо, дернул за руку и, подняв,
потащил по гостиной. Она упиралась пятками, скользя по