то опиралась ладонями в диван, выгибая спину; то вытягивалась, то сжималась под его
тяжелым телом.
Сергей поцеловал ее искусанные опухшие губы, чувствуя, как она накалилась и кончила.
Вскрикнула, обмякла. Между ними стало совсем мокро и
скользко от ее влаги.
Слизнул капельку пота с ее шеи.
Пульс проверяю, выдохнул прямо в кожу и прижался горячими губами к бьющейся
жилке.
Нет у меня пульса, можешь не проверять. Кончился
Глава 4
Блин, Серёга, знал бы, что ты за Маринкой приедешь, за Нинкой бы не поехал. Задолбали
эти девки. Это они отдыхают, а мне завтра на работу,
недовольно сказал друг, увидев Мажарина.
Я еще полчаса назад сам не знал, что за Маринкой приеду.
А-а, я ж тебе даже не звонил сегодня. Замотался, не до того было. У Арсюши день
рождения, вот и гулеванят.
А они-то каким боком там?
У Арсюши с Нинкой любовь. Внезапно образовалась.
Как всё серьезно, отозвался Мажарин с иронией. А Стэльмах, видать, почетная
гостья.
Говорят, танцы на столах уже были.
И я даже знаю, кто выше всех юбку задирал, кивнул Мажарин, посмеявшись.
Но в груди вдруг от собственных слов ощутился неприятный холодок. И так Маринка его
выбесила: весь день на звонки не отвечала, а полчаса
назад прислала сообщение «Забери меня из клуба». Он разозлился, но всё равно поехал за
ней.
О, идут, удовлетворенно выдохнул Витя.
Девушки подошли к ним, Нина поздоровалась, что-то весело прощебетала. Витя, не
особенно рассусоливаясь, сразу потащил сестру к машине.
Мажарин оглядел Стэльмах неравнодушным взглядом. Платье на ней до колен и шпильки.
Такая скромняшка с виду, ничего провокационного будто
и вызывающего. Кроме природной притягательности.
А девица-то сегодня при параде. Тоже хочу танцы на столе. Можно голышом.
А что и у тебя сегодня день рождения?
Это ты подарки так раздавала?
Ага.
Почему на звонки мои не отвечаешь?
Зачем?
Он некоторое время смотрел на нее, что-то ища в лице или оценивая сказанное.
Ну ладно тогда, пока. Легко пожал плечом, развернулся и пошел к машине.
Маринка глядела ему вслед, на миг заметавшись в мыслях: побежать за ним или остаться на
месте. Сделав несколько нерешительных шагов, она
остановилась, все-таки не веря, что Сергей вот так уедет и оставит ее. Нет, он не может.
А Мажарин смог. Он сел в свою темно-синюю «мазду» и уехал.
Будто отмерев, Стэльмах засуетилась и начала шарить в карманах кожаной куртки, ища
сотовый. Нет уж, на такое у нее расчета не было.
Найдя мобильный не в куртке, а в сумочке, она набрала Серёжкин номер и попросила почти
покаянным голосом:
Серёжа, вернись.
Волшебное слово.
Минет, засмеялась Марина, но в следующую секунду, ей-богу, услышала в трубке визг
тормозов. Блин, прошептала она, снова набирая
номер Сергея и почти жалея о своей шутке. Еще угробится там от перевозбуждения. Но,
слава богу, он ответил. Не угадала? Тогда другое.
Серёжа, вернись, пожалуйста.
Стой на месте, приказал он.
Стою.
К клубу время от времени подъезжали такси, забирая пьяных клиентов. Марина отошла чуть
в сторону, чтобы не привлекать внимание на открытой
парковочной площадке, и вытащила пачку сигарет. Можно покурить, пока Мажарин
вернется.
Он подъехал через пару минут, вышел из машины и направился к ней быстрым шагом.
Рот закрыла и пошла в машину, злобно сказал сквозь зубы. Или можешь докурить.
Потому что в машине ты курить не будешь, в моей
квартире ты курить тоже не будешь.
Стэльмах немедля выбросила сигарету, демонстративно поджала губы, схватила себя за
локти и пошла за Мажариным. Он не трудился быть
учтивым, распахивая перед ней дверцу, а уселся за руль и рыкнул, чтобы она пристегнулась.
Марина хихикнула, тут же поймав на себе его убийственный взгляд.
А ты уже представил, да?
Рот закрой.
Возбудился?
Я тебя сейчас высажу. В его голосе прозвенел металл, который Маринку утихомирил.
Благоразумнее всё же заткнуться, а то он точно высадит ее где-нибудь.
До его дома молчали. Маринка искоса поглядывала на Сергея, а он смотрел только на
дорогу. Она тоже попыталась смотреть только на дорогу, но
огни впереди едущих машин и мелькание ярких витрин быстро стали раздражать.
Кажется, Мажарин смягчился, пока они ехали. У дома даже дверцу открыл, руку подал и
почти деликатно выволок из машины. Впихнул в подъезд,
потом в лифт
В квартире скользнул по ней взглядом и замер. Шагнул, взял за плечи и чуть пригнулся, пристально всматриваясь в лицо.
Ты трезвая, что ли?
Ну да, подтвердила Стэльмах. От апельсинового сока, вроде, не пьянеют.
Чё тебя так штырит тогда?
Как я могу пить? Вдруг Мажара мой сегодня нарисуется и трахнуть меня захочет, а я в
отключке. Нет, я теперь всегда должна быть при трезвой
памяти, рассмеялась она, взбесив Сергея резким смехом.
Вены покажи, сначала сказал спокойно.
Чего? хлопнула глазами.
Вены покажи! заорал он.
Марина улыбнулась и почему-то не стала спорить. Наоборот. С демонстративной
послушностью скинула на диван кожаную куртку. Вытянула
вперед сначала правую руку, потом левую и торжественно отчеканила:
Не колюсь, не нюхаю, в десна не втираю, клянусь.
Рот закрой, не беси меня сейчас.
Сейчас нельзя, потом можно?
Мажарин взял ее за запястья и осмотрел руки: все тонкие выступающие венки. Но этого ему
оказалось мало, он толкнул Маринку на диван и задрал
вверх платье. Его взгляд пытливо обежал паховую область, бедра, щиколотки и даже пятки,
но ничего, кроме чистой кожи и кое-где синячков после
их недавнего секса, не нашел.
Ой, Мажарин, какие у тебя руки нежные, улыбнулась она фальшиво.
Он поднял на нее разъяренный взгляд, Марина скомкала под ним улыбку и почему-то
сконфузилась. Села на край дивана и стыдливо поправила
платье, натянув его пониже на колени.
Я не наркоманка, тихо сказала она, скоро и неровно пробежавшись ладонью по
волосам.
Чего дуришь тогда? Спектакли устраиваешь!
Ее пустоватый взгляд приобрел осмысленность, но вместо ответа она попросила:
Пойдем на улицу. Прогуляемся. Я покурю. А то у тебя тут курить нельзя. Пожалуйста.
Молодец какая, уже запомнила первое волшебное слово, язвительно похвалил
Мажарин. Скоро мы их все с тобой выучим. Их, знаешь, как
много в русском языке. Пойдем. Проветрим твои мозги кислородом. Если там есть что
проветривать.
Вскочив с дивана, будто до этого и не сидела как прибитая, Марина схватила куртку и
унеслась в прихожую обуваться.
Мажарин, вдруг сказала Стэльмах и нахмурено оглядела его. Стиляга, куда
деваться. Черный пиджак на белоснежную рубашку, синие
джинсы. А чего это ты сегодня такой красивый? На свидание, что ли, ходил? И откуда у
тебя деньги на такие шмотки?
На какой конкретно вопрос отвечать?
Про свидание.
Ходил. Прошло успешно.
Нет-нет, так не должно быть.
Почему это? рассмеялся он.
Ты не можешь мне изменять. Ты что. У нас сейчас, может быть, лямур начнется.
Угу, тужур. Пошли. Мартышка, блин. Открыл дверь и вышел на площадку, а Маринка
задержалась в прихожей и еще минуту обозревала себя
в зеркале в поисках того, что же так рассмешило Мажарина.
Они спустились на первый этаж, вышли на улицу и медленно побрели по тротуару, отходя
подальше от дома. Маринка взяла Сергея под руку и
крепче прижалась к его боку.
Я не могу на ходу курить, как-то несмело прошептала Стэльмах.
Пойдем. Вон там на лавочку сядем.
Откуда в этих зарослях лавочка?
Оттуда. Такие же смышленые, как и ты, постарались, которые на ходу курить не умеют.
Пить, наверное, тоже.
Здорово, восхищенным шепотом сказала она и запнулась обо что-то. Нет, не
здорово Усевшись на краешек лавки, потерла лодыжку.
Мажарин тоже сел и расслабленно откинулся на деревянную спинку. Втянул в себя
холодноватый воздух, разминая грудь глубоким вздохом.
Стэльмах пошарила в кармане, вытащила пачку, зажигалку и закурила тонкую сигарету.
Прислушалась. Откуда-то из окон доносились крики и
ругань. Похоже, разыгрывалась семейная сцена.
Слышишь? тихо спросила Маринка. Козел как ты мог да я уже
жалею, что замуж за тебя вышла шепотом скопировала
интонацию орущей бабы и тихо засмеялась.
У людей драма, наверное, а ты ржешь, посмеялся и Мажарин.
Там за каждым окном своя драма, веселым шепотом сказала она. Кто-то ссорится,