Совершенно зря.
Вечером прихромал со смены Донован, сосед, чуть не рухнул на крыльцо и начал костерить на чем свет стоит замок с его обитателями, стройку века, которая уже черт знает сколько тянется, а конца-краю ей не видно, оно и понятно, раз там полно всякой швали вроде урода Этана и недоумка Шимуса, которые только и горазды кричать под руку, да кирпичи на ноги ронять, а работать там никто не работает, так что когда оно все опять рухнет, пусть все знают, что виноват во всем Этан Мэтью Фаррен, бога его душу мать!
Мирддин, проходивший было мимо, остановился послушать. Фольклор это важно, фольклор всегда отражает ценности, актуальные в культуре, это общее место.
Кейли, выглянувшая на шум, тоже заслушалась, но совершенно в другом ключе:
Палец сломал? сочувственно спросила она. А вот Мерлин может сделать так, чтоб не болело. Мерлин, ты же можешь?
Мирддин потер лоб. Боль это просто сигнал о том, что в организме что-то не так.
Собственно, знак, который он вытащил из памяти, примерно так и работал ослаблял уровень сигналов о дискомфорте, с которым все равно ничего нельзя было поделать. Если увеличить мощность...
Я могу попробовать, осторожно сказал Мирддин. Но я не лекарь. Я могу сделать так, чтоб больно не было. Но профессиональная помощь все равно нужна будет.
О! Отлично, так давай делай! обрадовался Донован. Парень, ты только сделай, я тебе во как благодарен буду!
И правда, сказал Шон. Давай, помоги ему. Мужику на работу завтра.
Мирддин пожал плечами, сходил в гараж за еще одной деревяшкой, достал из кармана ножик и присел рядом на крыльцо. Времени это много не заняло.
Вот, наконец, протянул он Доновану амулет. Просто положи в карман.
Донован сграбастал вещицу.
Ооо! Он примерился и топнул ногой. Отлично!
Нет-нет-нет, запротестовал Мирддин. Палец у тебя все равно сломан. Не надо так делать, будет хуже.
Донован отмахнулся, скрылся в доме и вернулся с зеленоватыми бутылками, торчащими между пальцев. Одну он сунул Шону, вторую Мирддину:
Держи!
Мирддин стал рассматривать этикетку в поисках состава.
Дай сюда, сказал Шон. Все буквы читает, какие попадаются, пояснил он Доновану. Блейзов крестничек.
Шон открыл бутылку о край ступеньки и ткнул Мирддину обратно. Мирддин понюхал жидкость и аккуратно поставил сосуд на ступеньку.
Нет, спасибо.
Ты чего? обиделся Донован. Нормальное пиво, чего ты?
Я не хочу, спасибо, терпеливо пояснил Мирддин.
Шон скорчил извиняющуюся гримасу:
Не обращай внимания. Он всегда такой. Ну, за здоровье, что ль? он отсалютовал Доновану бутылкой. Донован повторил его жест, отхлебнул, потом поскреб в затылке и гаркнул:
Джилл!
Раздался топоток, и из двери высунулась мордашка:
Чего, пап?
Донован пошарил в кармане и выудил горсть мелочи:
Мороженого купишь. Себе, матери и вон ему.
Мороженое оказалось льдом из яблочного сока, вполне съедобным, в отличие от сомнительной смеси солодовых производных со спиртом. Палочку от мороженого Донован разломил пополам, примотал к пальцу на ноге и сказал, что так сойдет.
У Мирддина это вызывало некоторые сомнения.
Как выяснилось, вполне обоснованные на следующий день мизансцена повторилась почти дословно. Только Донован не прихромал домой сам, а его приволокли двое, по всей видимости, коллег по стройке. Донован висел у них на плечах и клял на чем свет стоит леса, ведро, мастера, болтавшего под руку, «этого болвана Джо, чтоб ему повылазило», удачу, судьбу, погоду, природу и почему-то родственников всех поименованных до седьмого колена включительно.
Завидев Мирддина, Донован, кое-как сгруженный на крыльцо, немедленно замахал руками:
О! Мерлин! Парень, иди сюда, тебя-то мне и надо!
Мирддин, вместе с Шоном ковырявшийся в пригнанном на днях «Дагене» со скверным характером, обтер руки тряпицей и подошел.
Мерлин! обрадовался Донован. Мировой парень, не какой-то там, пояснил он сотоварищам. Мерлин, я твою штуковину того... потерял. Как полетел вверх тормашками с лесов, так она и выпала куда-то, мы ее искали-искали, не нашли, он попытался двинуть ногой и весь сморщился. Ты бы мне новую сделал, а?
Мирддин покачал головой:
Нет.
Что значит нет? опешил Донован.
Я сделал так вчера. Ты не поберегся и повредил себе еще больше.
Подумаешь, палец! Что мне, не работать теперь? возмутился Донован. А семью я чем кормить должен?
От того, как изменилось твое состояние по сравнению со вчерашним, твоей семье стало лучше или хуже?
Донован начал наливаться краской.
Он еще издевается! Чувырло пучеглазое!
Подошел Шон.
Дон, чего вопишь?
Я этого твоего... выкормыша... по-человечески помочь прошу, а он кочевряжится!
Шон повернулся к Мирддину.
Помочь Доновану так, как он хочет, я не могу, пояснил Мирддин.
Все он может, проворчал Донован. Не хочет только.
Шон оттащил Мирддина в сторону и зашипел вполголоса:
Так ты не можешь? Или не хочешь?
Я не умею лечить людей, терпеливо сказал Мирддин. Я могу сделать так, чтоб ему не было больно. Но я уже сделал так вчера, и видишь, чем это кончилось.
Не хочешь, значит... Шон скривился, как от кислого, повернулся назад к Доновану и гаркнул:
Не может он!
Донован сплюнул.
Толку дома даненыша держать, если от него из пользы один вред. И молоко киснет.
Ты мне еще указывать будешь, что мне в моем доме делать, Донован? зловеще спросил Шон.
Мирддин наблюдал за происходящим, не вполне понимая, как следует поступить. Шон и Донован замолкать не собирались. Кажется, это было что-то территориальное.
Из дома вышла Мойра и включилась в перепалку.
Тебе лишь бы на чужую шею сесть и поехать, Донован Берк!
А тебя, женщина, вообще никто не спрашивал!
Из окон начали выглядывать зрители и сочувствующие. Громкость нарастала. Так случалось довольно часто, Мирддин подозревал, что это нечто вроде местного вида спорта.
Он тихо прикрыл за собой калитку и направился по улице прочь. Через пару кварталов он нашел телефонную будку с пожелтевшим и распухшим от времени справочником, прижал плечом громоздкую трубку и начал скармливать допотопному аппарату монетки. С третьего раза ему удалось пробиться сквозь треск и шелест и убедить человека на том конце прибыть на Тисовую, 3, найти там Донована Берка и выяснить, что у него с ногой.
Оставалось надеяться, что из этого выйдет какой-то толк.
Мирддин повесил трубку и направился к реке.
В подступающих сумерках светлела узкая спина в низком вырезе платья. Над вторым позвонком трепетала прядь, по едва уловимым движениям открытых плеч можно было уловить мелодию.
Вот так слухи и появляются, подумал Мирддин.
Тебя видно, сообщил он, подходя и усаживаясь рядом на траву, уже начинающую желтеть.
Так тут не ходит никто, сказала Нимуэ.
С людьми никогда ничего наверняка неизвестно.
Как знаешь, Нимуэ потянулась было, чтобы очертить кольцо вокруг, но Мирддин осторожно перехватил ее, покачал головой, и вместо этого стянул с себя куртку и набросил ей на плечи.
Теперь их можно было принять за людей. Со спины. Издалека. Если не приглядываться. Ну, во всяком случае, Мирддин надеялся.
Нимуэ подняла брови:
Лучше маскарад?
Чем меньше мы тут шумим, тем лучше. Люди... хрупче нас, он вкратце пересказал ей историю с «глушилкой» и тем, как все потом завертелось.
Странная какая-то логика, сказала Нимуэ, выслушав.
Странная, согласился Мирддин. И вообще, странно тут. Вроде бы хорошо... но как-то нехорошо.
Нимуэ поболтала ногой в воде.
У меня такое же чувство... скажи, по разговорам людей, как им в Кармартене по сравнению с другими местами?
Мирддин помолчал.
У меня сложилось впечатление, что в среднем уровень жизни тут выше. Но несчастные случаи происходят чаще и заканчиваются хуже. Думаешь, кто-то играется с удачей?
Нимуэ кивнула:
Именно. Где в Кармартене чаще всего гибнут люди? Особенно нелепо и регулярно?
Мирддин оглянулся на полузабранный в леса замок, маячащий за городом.
Кажется, я знаю, ответил он.
[1x08] замок
Последние лучи золотили воздух, уже холодный. От домов и заборов ложились фиолетовые тени. Улицы уже опустели. Издалека донесся женский голос:
Ни-ил! Ни-ил! Быстро домой!
Быстрый топот, «Вот тебя молочник заберет!», хлопок закрываемой двери, тишина.
Мирддин сам не заметил, как оказался на окраине.
Студеный вечер нарушал только ритмичный стук, и Мирддин пошел туда, откуда он доносился.
На заброшенной площадке у городской стены кто-то сам с собой играл в мяч. Мирддин вгляделся человек, высокий, светловолосый, на куртке сзади нашита красная драконья голова в круге. Все в нем кричало, что он чужак. Мирддин начал было считать про себя ошибки, которые уже научился не делать слишком вычурный рисунок, слишком новые вещи слишком хорошего качества, слишком ровная стрижка но тут прямо в лицо ему полетел мяч.