В мире образов - Сборник "Викиликс"

Виснут шнурами вечными
лампочки под потолком.
И только поэт подвешен
на белом нерве спинном.

Слова, сказанные особым образом,
Могут пронзать ракетой,
Или плюхаться аэробусом,
Растеряв пассажиров где-то,
Или обжечь раскалённым металлом,
Запечься в душе рубцом,
Или войти ядовитым жалом,
Или пробить свинцом;
Могут пощёчиной огорошить,
Вселиться надолго цепнем,
Могут валять, могут ерошить
Беззубым корявым гребнем.
Слова могут прийти открыткой,
Или упасть повесткой;
Могут быть продолжительной пыткой,
Перчаткой или отместкой.
Могут быть дымовою миной,
Детонирующим шнуром,
Камнепадом сорваться или лавиной,
Могут рубить топором.
Слова могут быть даже туманом,
Палкой о двух концах,
Кровь разжижать опасным дурманом
В самых суровых сердцах.
Могут врываться цветной каруселью,
Висеть на ушах лапшой,
Подмешаны могут быть к пьяному зелью
И бродить за душой.
Могут быть мыльными пузырями,
Могут быть выходом или входом,
Перед бронированными дверями
Могут быть нужным кодом.
Льдом заклинить замки с тормозами;
Могут жидким азотом
Дойти до сердца и выйти слезами,
Или холодным потом.
Могут сделаться зеркалами
Правильными или потешными;
Слова нередко бывают делами,
А также надёжными стержнями.
Слова имеют в любых масштабах
Способности к воплощению
В цвет, материю, вкус и запах,
Тактильное ощущение.
Слова могут лечить болезни,
Дарить надежду, снимают боль;
Слова тогда могут быть полезны,
Если доступен пароль.
Иногда слова вдохновляют разум,
И душу возносят к труду.
Конечно, они доходят не сразу;
Если верить дойдут.
Часто нежные слова и тёплые
Важнее печати, венчальных колец,
На этом чистом, бесценном топливе
Живёт гармония двух сердец.
Слова во всех уголках планеты
По-разному могут звучать,
Что б ни сказал, и ни был бы где ты
Нужно за них отвечать.

Искры камина горят как рубины
и улетают с дымком голубым.
Где ж вы, мои молодые годины? 
стал я угрюмым, больным и седым.

Жизнь пробурлила в разврате и шалостях
и пронеслась в буре шумных пиров.
Только нежданно подкралась в старости
к сердцу больному шальная любовь.

Ну не могу я с тобой, сероглазая,
счастьем делиться, уж ты не серчай.
И на планете, богатой соблазнами,
в страсти другого поэта ласкай!

Я верю в недосказанность строки
Я верю в многогранность каждой линии
Я верю, что в любом из нас стихи
Живут, как радуга на нежной
лилии

Вошла Поэзия,
взошла,
Стряхнув туман дорожной пыли,
И, удивлённые, застыли 
Долина, лица, взор, душа.
Пришла Поэзия, нашла!
Взглянула нежностью в глаза,
Где улыбнулась, подмигнула,
Где томно бровью повела
Зацвёл плетень, поют ветра
Смеются тучи и ветла
Прошла,
вдохнула,
обошла!
В сухих оврагах плещут реки,
На пустырях сады!
На пепле!
Росой лазурной льёт трава
Не спряталась, не обожгла
Согрела,
спела,
помогла
И только
к вечеру устало,
В свой древний
терем побрела,
Молила встречных, убеждала:
 «Пусть будет истинной молва!
Иначе жуткая беда»
А дома плакала, рыдала
И до рассвета
выжигала
Слезами мерзкие слова!..

На перепутье древних троп,
Где ветер сушит свои ноги,
В канаве холмик,
как порог,
Для сирых,
брошенных, убогих.
Дурманом проросли края,
Над донником лишь осы кружат.
Тень туч, что стежка бытия,
«Звездою» путеводной служит
Куда шагнуть?
За пылью пыль!
За горизонтом горизонты
Чернеет сморщенная синь,
Облитая пунцовым солнцем.
Вяз пауком над розой встал,
Стихи клён шепчет белладонне,
Берёзки милой чистый стан
В лишайнике настырном тонет.
Котомка воет: «Я пуста!»
Грачи грохочут жутким эхом,
На плечи села пустота,
И шепчет:
 «Мир не для Поэта!»
Кричу, зову друзей, врагов
Но даже время отвернулось,
Напялив шлем из лопухов,
В овраге высохшем уснуло.
И лишь кровавый горицвет,
Обнял беспомощные ноги.
Он знает, что на крик тревоги
Веками
можно ждать
ответ

Морщинистые строки Книги Старости
Легли последнею страницей
за чёрной датой.
Где на обложке рисунок зарослей
За холмиком,
И птицы облаком как ватой,
Хотят укрыть обугленную рану,
Спасти тепло ушедшего дыхания
Но жёлтая рука Старухи в саване
Закрыла Книгу.
прошепелявив, выдохнула:
«Странно.
Так много строк, и нет обмана!?
Вся жизнь меж хлама и бурьяна
Слова признаний грани в гранях,
коснись поранят»
Швырнула
Книгу
жёлтая Старуха,
В костёр отживших Судеб.
Отвернулась.
Но, вздрогнув вдруг, заплакала, нагнулась
И, на колени встав,
достала
из пламени
и пепла Книгу!
Зажгла свечу, открыла и листает,
Из обожжённых пальцев
кровь стекает,
На строки падает и тает
А губы шепчут:
«Как ты смог?
Так много спрятать
между строк»

Накидали букетов мёртвому,
А живому былинки не подали,
Комплименты ушедшему вёдрами,
А при жизни травили кодлами.
Обелиск обещали
мраморный,
Для того, кто был нищим
и брошенным,
Даже книжку издали.
Грамотно,
Переврав, как он жил восторженно
А под холмиком гробик простенький,
Руки связаны под иконкою,
И на простыни, светлой простыни,
Донник высохший,  криком согнутый

Могу писать стихи
стихи
стихи
и только
И нищий,
умирая,
напишу,
Последней коркой хлеба на песке:
«О Боже!
Ты же есть!
Молю,
исполни!
Мою заветную мечту!
Дай людям денег!
Много, много
денегденегденег
Чтоб записать
на них
Все
лучшие
стихи!..»

День
не хватает слова!
Ночь
не хватает взгляда!
Стынем и
стынем снова
От одиночества рядом.
Год 
не хватает вскрика!
Век 
не хватает жеста!..
Незавершённость
мига
Жизни несовершенство!

Что делать странный тип мой Муз!
Ему я и такому рада.
Его приход моя награда,
Когда придавит будней груз

Быть может, фантазёрка я? Признаю:
Я часто просто так хожу, дышу,
И о совсем несбыточном мечтаю,
И валерьянку по ночам глотаю,
И даже иногда стихи пишу.

Пишу стихи, когда мне грустно очень,
Когда полна тоскливых странных дум.
В моих стихах царят весна и осень,
И милые глаза, и неба просинь
Пора бы взяться мне уже за ум!

По магазинам буду бегать, мыть посуду,
И полюблю свой кухонный досуг.
Рецепты пары тортиков добуду,
И очень скоро о стихах забуду
И свой венок лавровый брошу в суп.

Как будто снова родилась:
Все чувства жгучи и тревожны.
Я и не знала, что возможны
Такие ненависть и страсть.

Но пролетает час и два,
И время близится к рассвету
Как часто мучают поэтов
Пустые стёртые слова!

И, оказалось, не нужны
Тетради чистые страницы,
А на тяжёлые ресницы
Слетают тягостные сны.

Я мирно попивала чай с вареньем 
И вдруг узрела Музу у дверей.
Спеша проникнуться скорее вдохновеньем,
Я голову склоняю перед ней
И подставляю прямо под крыло
Она была изящна, словно птица,
Но вот крыло на голову легло,
Как будто командорская десница

Вновь и вновь писатели, поэты
О луне поют и о любви.
Полосы серебряного света,
Странное томление в крови,

Соловьи и робкое дыханье,
В сердце разгорается пожар,
Под луною первое свиданье,
А потом всесильной страсти жар.

В лунном свете Принц о Розе грезит,
Ждёт сестрица братьев-лебедей,
По волнам спешит на остров Фрези,
Зелье в чане варит чародей,

И от света лунного пьянея,
От волненья крыльями дрожа,
У реки балет танцуют феи
Под печальный шелест камыша.

Только вот в симметрии гармоний
Светлые мечтанья не указ,
И из лунных узеньких ладоней
Лживый жёлтый свет течёт на нас.

Видишь, как душою холодея,
В лунном свете корчится Пилат,
Прокуратор древней Иудеи? 
Весь в сомненьях, ничему не рад.

Жутки при луне картинки мира:
Мерзко ухмыляется маньяк,
Нежен взгляд голодного вампира,
И слюною каплет волкодлак

.

Вот через волнистые туманы
Или сквозь узорные листы
Льётся свет, как будто в душу прямо
А каким его увидел ты?