Новая семейная хроника - Андрей Драгунов

Мы пили чай из бледно-синих чашек
и как-то нехотя смотрели мы на сад,
что крепко спал в ногах у старой башни.
И выспавшись после гостей вчерашних,
мы пили чай, смотря на старый сад.

Осьминог, опускаясь на дно морское,
средь коралловых зарослей ищет покоя.
И найдя, зарывается в теплую тину
и вспоминает женщину, что звали Ниной.
Нина владелица прибрежного кафе.
Здесь по утрам встречают постояльцев,
здесь с иностранцем объясняются на пальцах
и здесь седой полковник в галифе 
с утра
Море, как всегда безмятежно штормит.
Восемь с четвертью балов. Над ухом шумит:
толи шелест волны о прибрежный песок,
толи дула железо о вспотевший висок
А может это просто упавший птенец
серой чайки
кричит под ногами прохожих.
Может быть
 Вы с ним чем-то очень похожи,
Нина.
А может это просто конец.

«И пора под венец,
да не пустит отец», 
размышлял осьминог
зарываясь в песок.

Яркое созвездие знакомых 
по учебнику еще, еще из детства.
Длинное гуденье насекомых
вечером под фонарем. Одеться
не мешало бы в прохладный вечер мая
ветер еще холоден и резок.
Воробьев растрепанная стая
бьется в купол фонаря. Отрезок
времени с подлета до съеденья,
что падение звезды с небес на землю.
Майский жук за радостное пенье
захлебнулся кровью. Кровь на землю
пролилась и растворилась в пыли.
Шум умолк под фонарем и крылья
разметались в небе. Жили были

1
Стоваттная свеча под потолком
сжигает тонкий ситец абажура
и стены комнаты вбирают хмуро
свет в воздухе разлитый молоком.

Разбрызганный по стульям и цветам
в горшках на подоконнике горбатом
на швабру переходит, что солдатом
стоит в углу, на первобытный хлам

по комнате разбросанный то там,
то тут, на сломанный светильник,
висящий над кроватью, на будильник,
стоящий рядом. Снова по цветам.

По тонкому сплетенью их стеблей,
переходя от пестика к тычинке.
По выцветшей давно уже картинке,
по девочке смеющейся на ней.

По выпитым когда-то на троих
бутылкам под газетой, по пластинкам,
по одиноко брошенным ботинкам 
давно уже не надевают их.

2
Сломавшийся когда-то патефон,
пустой аквариум, разбитая посуда,
газет истлевших собранная груда,
давно не говоривший телефон,
залитый чаем стол, раздавленная муха,
на два разломленная корочка батона,
три лепестка упавшие с бутона
И звук не различаемый для слуха 

с той стороны оконного стекла.

А с этой стороны все как всегда:
разбитая посуда, пустой аквариум,
газет истлевших груда,
сломавшийся когда-то патефон,
залитый чаем стол, раздавленная муха,
давно не говоривший телефон,
и звук не различаемый для слуха
Немой будильник, сломанный светильник,
горбатый подоконник, швабра, пол,
стол, стулья, девочка, распитые бутылки,
окно, кровать, стена, опять окно
и лампочка под потолком, и тонкий ситец абажура
мотыльком
прильнул к стеклу 
все тянется к теплу
Все, как всегда:
разбитая посуда
И голоса, что могут без труда
сказать: «Смотри, как падает звезда»

1
Находясь в трех минутах ходьбы от родного порога,
отдаешь должное полету мысли и восторга.
Сознаешь себя слагаемым учения Пифагора
и классических статуй.
Но слова типа Здравствуй 
уже не являются причиной радости
и застолий.

2
Отряхнув пыль с обветшалого платья,
стараешься быть похожим на человека,
освободившегося от чужих объятий
не без пользы для дела.
С успехом измерив окружность земного шара,
переступаешь порог знакомый 
так и надо.

3
Не видишь изменений в четырех стенах,
перегороженных занавеской,
только у сына в гостях будущая невеста
напоминающая дрожжевое тесто
на подходе.
Жена на взводе из-за раннего возвращения 
ничего не готово к встрече.

4
Уместней было б оказаться проездом,
случайно. Заскочив на часок,
попить чаю, взять бутерброд и раствориться
в дорожной пыли,
как сказал бы сказочник: «Жили 
были», и хотя постель давно остыла 
жаждет новых свершений, а мне не мило.

5
И журчанье воды напоминает ставни 
поздней осенью журчат так же,
аж мороз по коже, когда один.
Но и рожа в зеркале. Соскрести охота
ноготком с кости У всех заботы до
десяти. А потом охота за водой из крана 
до рвоты.

6
Застолбить дорогу верстовыми ухабами,
чтобы телега рассыпалась на подъезде к дому от страха.
Соседская сваха
предлагает жениться (при живой жене)
на своей сестрице. Обещает, если
хватит ума согласиться, полцарства
в приданное 

7
куда мне столько, разве что для походов,
да и то на долго его не хватит.
Придется лопатить под огороды,
а это значит прощай свобода и т. д.
Начнутся баталии с соседями из-за
курей, свиней и жен (у меня их может быть две)
Нарожон лезть кому охота.

8
По мне уж лучше болото
с островком посреди вот и все
полцарство. Метр на два и брод
для близких, чтоб носить продукты
и с работы записки по вопросу получки
в связи с отлучкой
моей надолго.

9
Кукарекать некому, когда спать охота,
на краю дороги, посреди болота.
Ну какой же прок от дорожной пыли?
Разве что опять сказать: «Жили 
были», и, поставив точку, разойтись по свету.
Я пойду в ту сторону 
ты в эту.

10
Что слова для песни, если музыки нету,
разве что междометья вдогонку ветру.
«Ну и глупый ты, дядя, никакому ветру
не нужны междометья, если денег нету,
чтобы ехать в поле, где он витает
вперемежку с травой, а впрочем, ерунда ведь
все это, если не больше.

11
Как сказал прохожий по дороге из Польши:
«Там жить можно, но и не больше
этого»,  все возможно. Я там не был
мне с чем сравнивать, только
«х» и «у» и то уравнивать надо,
подогнать к ответу, чтобы сошлось
с результатами опыта.

12
Хотя все это мало похоже на правду,
все ж расстояние в длину лучше, чем в глубину
лужи, пусть и очень большой.
И зачем к тому же создавать институт
для изучения стужи.
Она ведь все-таки 
зима!

Игорю Кучину

1
Я мальчика увидел, он смеясь,
бежал навстречу нет, немного мимо.
Разлаживал сандалей ниток вязь,
подобьем шестикрылым Серафима
на берегу столетий тонких связь.

2
Прозрачный день. Рука скользит к виску 
боль головная раздражает Вечер.
И непрерывной ниткой по песку
танцует тень огонь немногих свечек,
дань отдавая мокрому песку.

3
День был как все за исключеньем лет,
когда мы вместе жили у фонтана.
Страна уже настроила ракет,
открыла атом, кран, лицо Ивана
и бесконечно дальний Новый Свет.

4
Литовский вариант сошел на «нет».
Сошлись соседи. «Призрак» не уехал.
По истеченье очень многих лет 
дорогу переходят не по вехам,
а по скопленью стареньких газет.

5
Война закончилась еще до сентября,
и дети поспешили чинно в школу 
учебники, цветы, блеск букваря,
учителя, цветы! и тост за школу.
Распевки под баян и под ля-ля».

6
Желанье выпить. Мокрый календарь 
истории уходят за друзьями.
Попытка перейти из «ныне» в «старь» 
обычно завершается слезами
и возвращеньем слова «жизнь» в словарь

7
Глагол «уйти» возможность ничего
не понимать и оставаться дома.
Не возникать без дела и всего
один лишь раз попробовать другого
глагола «умереть». И ничего

8
Смерть наступает будто бы зима
И, кажется, словесная отвага
не стоит ровным счетом ни черта!
Глаза подслеповаты будто влага
размыла тень прозрачная черта.

9
Оконный силуэт слегка размыт:
дождем? слезой?  не расторопность зренья.
И, кажется, из мрамора отлит
прошедший день наказанность забвенья.
Из радио оркестр не звучит.

10
За дверью ветер воет на трубе,
стучит в окно, замочками играет
Напоминает чем-то о тебе
Стучит еще и улетает,
сыграв «прощай» на каменной трубе.

Когда-нибудь, когда пройдут года
и возвращаться повода не будет 
останеться лишь талая вода
и перекрестки старых улиц.
Строений старых мокрые дворы 
после дождя. Банальные качели.
Картавый крик соседской детворы 
теперь уже совсем не те соседи.
И отраженье в зеркале не то 
последнее уже удел старенья
И утром с тонкой пенкой молоко
напоминает лучшие мгновенья.
Когда-нибудь, уже в других краях,
в другом таком пространстве вспомнишь это 
все, что осталось разве что в мечтах
и на бумаге, только без ответа
Когда-нибудь Наверно никогда.
И поезд в этом больше не помошник
Из времени осталось лишь всегда,
как город, дом, фонарь, аптека, площадь

Перепрячь мои письма подальше и карандаши.
Бельевою веревкой свяжи мне судьбy напоследок
в этих птичьих конвертах на память. Хватило б души
пережить это время, как раньше далекий мой предок.
Сохрани на листах, может быть, беспросветные сны,
время года, погоду, тоску и мои вспоминая
о тебе поздней ночью. Черней до рассвета листы,
перепутав уже не страницы, но только названья.
Сохрани написание букв, но не с новой строки,
может быть, предложенье, где все из значков препинанья 
многоточье сильней, даже просто длинней Коротки
наши встречи с тобой. Сохрани, сохрани мне дыханье.

Вечер дня в городе с траченным небом 
облаками, как молью пиджак в шкафу.
Автомобили с извечным где бы
пристроится на ночь, заполнив собой пустоту
проезжей части. Звуки старых мелодий
из репродуктора Что-то еще из вещей
давно забытых, впрочем, совсем не многих 
из тех, что, найдя случайно теряешь быстрей.
Несколько пар неспешных к своим подъездам
через туже проезжую правилам вопреки,
досужим сплетням старушек, вполне серьезно
рассудивших о будущем, но пальчики коротки,
как и память. Кто-то, немного пьяный
недоволен погодой и вечером после шести 
в шумной компании Резкий звук фортепьяно
из открытой форточки. Кто-то кричит Прости!
Старик на стуле под окнами после солнца
млеет в тени. Соседка с сухим бельем
проходит мимо, толкуя, что вот британцы
будто очень злые. И связано все с дождем
Вечер дня. Я за закрытой дверью
в своей квартире. Мысли о завтрашнем дне,
о погоде утром, о том, что уже неделю
нет из дома писем Кто-то стоит в окне.
Скоро полночь. Колокол на часовне
пробьет двенадцать. Кто не успел уснуть
вздрогнет привычно, или о чем-то вспомнит,
что было однажды Чего уже не вернуть.