Новая семейная хроника - Андрей Драгунов 3 стр.

Я родился и вырос не там, где, наверно, умру
Отпусти же мне, волжский суглинок, грехи напоследок,
чтобы вспомнить в другой географии эту траву,
что горчит на губах и становится в памяти следом
за неспешной водой География в сумме вещей 
лишь желание выжить, не сгинуть за облачным краем,
поселившись однажды в империи, где без затей 
затеряться среди поселенцев с имперских окраин.
Океанский простор, птичий клекот и облачный край 
дополнение к жизни истории, смысла к бумаге,
новых карт к географии Где там потерянный Рай?
До которого выжить хватило бы сил и отваги!
Я родился и вырос и ты отпусти мне грехи!
мне не выбрать уже ни страны, ни погоста, ни даты
окончания перечня, чтобы закончить стихи,
не сорвавшись до крика, с которого начал когда-то!

и город плыл под краску тусклую
заката, моя грязь и изморозь
по тротуару. От безумства ли,
иль так вся жизнь моя случилася.

Но от тоски и невеселия 
соображаешь, что осталося
от проживания похмельного,
от буйства давешнего радости.

Остался этот город маленький
с оконцами в размер скворечника,
где душу дьяволу за валенки!
И, где любимая не встречена

Где роза алая с гвоздикою,
с каким-то листиком засушенным 
в дырявой банке с паутинкою 
в пространстве, в общем-то, разрушенном.

Но радуется люд по праздникам,
столы сколачивая новые 
они, конечно, очень разные 
до первой даже незнакомые

Яне Джин

На кофейной гуще где-нибудь в Амстердаме,
в досентябрьском Нью-Йорке, в Москве морозной 
погадать на будущее, но увидев свое отраженье в стакане,
про себя подумать не поздно ли?..
Но какая музыка в древнем городе!  в любом на выбор 
Только б от счастья не перепутать местами
Кто-то, приезжий, картавит названья, чертясь на выговор,
дополняя несказанное стихами.
И в кафе на площади, где-то в одном из лучших
городов хозяйка кофейни придержит столик
для желающих погадать на кофейной гуще
и чего-нибудь выпить за имперский стольник!

Я слушал пение сегодня, в понедельник,
какой-то девочки за мелочь или булку
Подземный переход на Комсомольской
был полон, как всегда в такое время 
обеденное время. Кто-то деньги
бросал в коробку и спешил уйти
от места слабости своей подальше
Никто не слушал как она поет!
Был понедельник, я спускался вниз,
в подземный переход на Комсомольской
за свежим номером газеты, кто-то пел.
Из-за угла я никого не видел
Пройдя чуть дальше девочка стояла
и пела голос выходил из подземелья
Испачканное, милое лицо и звук,
дробивший стены подземелья на мелкие куски.
Я слушал и заслушивался эхо
кружило меж людей в подземном мире,
не выходя из темного пространства на верх,
боясь само себя разрушить Я стоял,
как вкопанный и плакал. Понедельник
мне показался самым лучшим днем
И девочка, что пела в подземелье, и жизнь,
что так не любит чистый звук,
что поднимаясь из глуби пространства,
уходят дальше к облакам и звездам!

Регине Дериевой

Ни чернил, ни февраля 
только шариковый стержень,
ночью строчку выводя,
по бумаге буквы режет
Ни расплывчатых картин 
в небе облаком летучим
Кто-то машет средь руин,
но от этого не лучше! 
ноет клапан выходной,
сердце давит на погоду?
Мне от этой неземной
жизни хуже год от года.
Мир не лучшее из мест,
где родиться стихотворцу,