Фрэнк стоял рядом с телом сына и вертел в руках маленькую черную коробочку с таинственным Активатором. До сих пор никто толком не знал, что это такое. Официальная наука утверждала, что никакого Активатора не существует, и что открытие пустой черной коробочки просто дань древней традиции. А само рождение коробочки в комплекте просто атавизм. Ведь раньше люди не понимали, что жизнь это всего лишь совокупность органов. Им был необходим невидимый Активатор, который наделял тело жизнью. Сейчас же ученые выяснили, что в коробочке ничего нет, и тело оживало само собой, когда заканчивалась сборка. Ребенок действительно оживал, даже если не открывать коробочку с Активатором, но Фрэнк верил, что причина здесь в невидимости Активатора, который мог сам по себе пройти сквозь стенки черной коробочки и войти в собранное тело. Кроме того, ученые никак не объясняли, почему даже не до конца собранное тело оживает, если открыть коробочку с Активатором
Одним словом, никто толком не знал, что такое Активатор. Он был чудом. Необъяснимым, но все-таки неоспоримо существующим для всех, кроме упертых ученых, которые никак не могли смириться с невозможностью увидеть Активатор и разложить его на составные части. Желательно скальпелем, и чтобы подопытный при этом кричал.
В сотый раз Фрэнк покрутил Активатор в руках и положил его в контейнер. Вышел из лаборатории.
Келли, сегодня вечером я хочу сказал он жене. Не было необходимости договаривать.
Наконец-то! обрадовалась Келли.
Они провели остаток дня как на иголках. Келли периодически, раз в десять минут, поглядывала на часы и занудно спрашивала:
Ну, скоро уже?
Да подожди ты! злился Фрэнк. Ты мешаешь мне сосредоточиться!
Да чего тут сосредоточиваться? не понимала Келли. Открываешь коробочку да и все! И мы ведем сына в свет. Я уже всем сообщила! Завтра родственники начнут собираться
Мне нужно сосредоточиться, осознать
Чего?!
Ты не поймешь! отмахивался Фрэнк. Ты не собирала его каждый день, ты не понимаешь, сколько любви я вложил! Я так волнуюсь!
Думаешь, я не волнуюсь?! обижалась Келли. Это ведь и мой сын! Я его родила!
«Ты родила не сына, а комплект!» хотел было огрызнуться Фрэнк, но сдержался. Ведь и он сам «родил», собрал еще совсем не ребенка, а лишь тело.
«Компоненты по отдельности, компоненты собранные Такая уж ли большая разница? подумал он. Именно поэтому я так боюсь. Я дам жизнь. Но кому? чему? Очередному живому телу, очередной ходячей совокупности органов, которых так много бродит по улицам? Или все-таки у меня родится Человек?»
Такие сомнения разрывали Фрэнка изнутри уже довольно давно. Именно из-за них Фрэнк оттягивал активацию. Но препирательства с женой мешали сосредоточиться и что-то понять.
Ладно, пойдем! не выдержал Фрэнк домогательств жены и решительно встал с кресла.
Ура! Келли вскочила и радостно полезла за мужем в зеленую лабораторию.
Они встали рядом с телом сына. Фрэнк торжественно взял коробочку с Активатором и со словами: «Кевин, проснись!», открыл крышку. Фрэнк знал, что он ничего не увидит внутри коробочки, но, как и все, надеялся вопреки этому знанию что-то заметить, ощутить
Кевин на столе зашевелился. Сел, улыбнулся и сказал:
Папа, мама, как дела?
Привет, сыночек! обрадовалась Келли. Давай, вставай, у нас куча дел. Мы пойдем сейчас в разные важные места Мне надо показать тебя! Ведь ты мой первый ребенок! А у нас столько родственников, столько знакомых Все хотят посмотреть на ребенка Келли и Фрэнка. Я сообщила даже бабушке. И она уже летит из далекой
Кевин, казалось, не слушал. Он смотрел на отца.
Рад тебя видеть, сынок только и смог выдавить тот.
Спасибо, папа, сказал Кевин.
Ну, все отцы собирают своих детей смущенно начал Фрэнк.
Нет, не за сборку, улыбнулся Кевин. Я благодарю не за сборку, а за то, что я чувствую внутри
А что ты чувствуешь?! Фрэнк замер.
Я чувствую, что внутри меня компоненты несобранного ребенка
Так за что же ты благодаришь? расстроился Фрэнк.
За то, что я чувствую это и знаю, что мне делать
Что?
Собрать себя. Так же, как ты собрал меня снаружи, я сам должен собрать себя внутри. Я посвящу этому всю свою жизнь
Сборке самого себя?
Да Кевин встал и пошел к выходу из зеленой лаборатории. Ошарашенные родители последовали за ним.
Да Кевин встал и пошел к выходу из зеленой лаборатории. Ошарашенные родители последовали за ним.
Я ухожу, сказал Кевин. Мне придется многому научиться, многое понять
Но как ты соберешь себя? спросил Фрэнк. Ведь для такой сборки даже нет типовых инструкций
Главное видеть, что ты это не тело, а конструктор внутри, каждой детальке которого надо найти свое место. Все остальное бессмысленно!
А как же встречи?! А как же ресторан?! вдруг очнулась Келли. Я заказала десять лучших столиков, чтобы отметить активацию моего первенца! Я пригласила всех родственников и друзей!..
Все остальное бессмысленно повторил Кевин. Папа, я отправляюсь собирать самого себя
Фрэнк проглотил комок в горле и с трудом произнес:
Да, иди Все-таки у меня получилось! Ты обязательно родишься по-настоящему! У тебя будет третье рождение
Спасибо, папа Кевин оделся и направился к выходу.
Как жаль, что я не чувствую в себе внутренних компонентов, которые надо собирать грустно сказал Фрэнк. Я знаю, что они есть, но не вижу, с чего начать! Мне бы увидеть хотя бы один! Ведь главное это начать, а самый главный компонент сборки первый
Кевин остановился у самой двери. Келли тихонько плакала, а Фрэнк торжественно смотрел на сына.
Я пойду? спросил тот.
Отец крепко обнял сына и тихо сказал:
Иди! Только обязательно собирай себя с любовью!
Кевин улыбнулся, поклонился родителям и вышел. И в тот же миг Фрэнк увидел внутри сердца первый элемент самого себя, маленькую часть того внутреннего ребенка, которого должен собрать каждый Человек!
Кризис профессии
Курт Врач занимался привычным делом: вертел в руке карандаш. На рабочем столе их лежало множество разного цвета, размера, даже разного устройства: от старинных деревянных с химической начинкой до пневматических и струйно-пузырьковых. Курт любил карандаши, он их собирал. Карандаши приносили ему приличный доход, они были второй по величине статьей дохода после правительственных выплат за квалификацию. Курт Врач был врачом. Причем высокой квалификации, а это неплохо оплачивалось, даже слишком неплохо. Курт сидел за столом в своем рабочем кабинете и ждал клиентов, вертя в пальцах то один, то другой карандаш. Карандашей было много, а клиентов мало. «В наше время у всех мало клиентов», успокаивал себя Курт. Но у врачей их было мало по-настоящему. Поэтому на банковском счете Курта скопилась кругленькая сумма, и он не знал, что будет с ней делать.
Курт взял свой любимый карандаш и, не поднимаясь из кресла, написал на входной двери неприличное слово, выразив тем самым все, что думает о профессии врача и ее нынешней непопулярности. Когда он ставил восклицательный знак, дверь замигала мягким, но настойчивым светом: пришел посетитель. Словно школьный хулиган, которого застали врасплох, Врач стер надпись подходящей для этого резинкой и принял важную позу.
Проходите, спокойным, отрепетированным и хорошо поставленным голосом сказал он в незаметный микрофон. Дверь открылась, на пороге появился неопрятный молодой человек. Казалось, он только что проснулся и, оглядевшись вокруг, так и не смог понять, кто он и где. Эти два вопроса: «Кто я? Где я?» словно застыли, придавая выражению лица несколько сумасшедший оттенок. Молодой человек неловко, словно чувствуя за собой какую-то вину, подошел к столу:
Макс Писатель, писатель, к вашим услугам.
Позвольте, позвольте, насторожился Курт, это я к Вашим услугам Вы ведь пришли в мой рабочий кабинет. А книг я уже давно не читал. Макс Писатель Э-ээ Я точно не читал ваших книг!
Да нет, смутился молодой человек. Я имею в виду, что я к вашим услугам.
А! В этом смысле, успокоился Врач. Хорошо. Присаживайтесь. На что жалуетесь?
Макс уселся, положил ногу на ногу, сцепил кисти рук и начал быстро говорить:
Недавно появилась какая-то слабость. Общая. То и дело устаю. Все время. Потом еще ло-оми-ит в пояснице. Наверное, от сидячей работы. Доктор, помогите.
Посетитель посмотрел на врача и замолчал, словно примерный ученик, оттараторивший заученное домашнее задание.
Ломит в пояснице, говорите? Врач откинулся на спинку кресла, с интересом вглядываясь в честные глаза клиента.
Да, ло-омит, Максу явно нравилось это необычное и очевидно незнакомое ему слово.