Разве нас спрашивают? тихо удивился Пашка, но Зинку это не устраивало, она должна была выяснить всё до конца.
А хочешь? начальственным тоном спросила она.
Не знаю, опять вяло отозвался Пашка и попытался уйти, но она снова остановила его.
Погоди! теперь она держала мальчишку за рукав лёгкой клетчатой рубашки. Тебе можно! и, не дожидаясь вопроса, объяснила: У тебя мамки нету! Тебе можно!..
Разве так бывает? удивился Пашка. Чтоб без мамки?
Бывает! совершенно уверенно подтвердила Зинка. Меня когда прошлый раз Поликсена Михална забирала на субботу, сама у неё по телеку видела, как дяденька объяснял, что теперь можно родить ребёнка без мамки, и никаких!
Пашка изумлённо смотрел на неё и ничего не говорил. Он привык верить Зинке. Она всё знала, но это как-то совсем не похоже было на правду.
Зинка прервала его размышления:
А я ни за что! У меня мамка есть. Я помню, я ещё маленькая была, три года назад, она приходила, я помню! Не веришь? набросилась она на Пашку.
Верю, отступил он совсем миролюбиво и сбил Зинку с тона.
Она мне сказала тогда: «Доченька! Вот я поправлюсь и заберу тебя!» Понял?
Понял, согласился Пашка.
Я ждать буду! ещё раз повторила Зинка. Ну, ладно, иди! Знаешь, добавила она уже в спину повернувшемуся Пашке, я тебе буду писать письма. Я уже буквы по печатному умею, так что почтальон адрес разберёт. Ладно?
Ладно! Пашка кивнул головой и поплёлся в спальню.
Зинкино сообщение о том, что бывают дети без мамки, ему очень понравилось. Тогда могло вполне быть, что никто его не бросал, и никого не надо ждать. А главное, тогда ни за кого не стыдно и врать не надо, что мама очень занята на работе, а папа в командировке далеко, и некому следить дома за ребёнком, а когда все освободятся и соберутся вместе, то заберут сына домой. А у Зинки другое дело. У неё же была ещё одна мама не та, которая обещала её забрать, совсем другая. Она сначала была чужая, а потом стала её мама. Он помнил, как Зинку провожали все и подарки дарили, и даже Ирина Васильевна плакала, а потом Зинка опять вернулась, и у неё опять стала только одна мама, которую она ждала всё время. И теперь ждёт А у него никого нет, и он никого не ждёт.
Зинка вообще недавно хотела убежать и никому не говорила, чтобы никто не проболтался, только ему потому что они друзья. Просила, чтобы он не обижался, что она уходит, а его не берёт.
«Одной незаметней, легче спрятаться! Понимаешь?»
А он и не думал обижаться. Ему всё равно бежать некуда, а Зинкиной мамке зачем он нужен? Зинка сама говорила, что мамка её не насовсем отдала, а только пока поправится. Значит, болеет, а кормиться-то как? Он бежать и не собирался.
В этом старом бревенчатом доме, много пережившем на своём веку, жила надежда. Одна, большая, составленная из десятков маленьких, и выразить её можно было коротко и понятно, одним словом: МАМА. Здесь всех женщин, а мужчин в доме не водилось, звали мамами. И каждый подраставший то ли по традиции, то ли наслушавшись старших, а может, в силу генетической веры, ждал, что настанет минута, и появится та единственная, которую он воображает, которая никогда не виденная или начисто забытая, снится по ночам с такими подробностями, что потом можно целый день вспоминать и рассказывать А лучше про неё молчать, потому что становится обидно тем, у кого мамки точно нет, и они начинают обижаться, злиться, и даже драться.
Надежда уже много поколений была главным духовным продуктом в этой стране. Ею латали дыры в семейном быте, ею утешали голод тусклыми зимними днями в преддверии сладких радостей урожайного лета. Она помогала выстоять в неисходной нужде, двигала вперёд в «неравной битве», заставляла терпеть в беспросветные серые будни. Обещала, обещала, обещала. И, тысячи раз обманувшая, не исчезала и не умирала, а лишь наполняла столетиями выработанную мудрость, что она умирает последней. И этой огромной надежды, пополняемой миллионами обманутых, хватало на всё и на всех. И не было уголка ни в пространстве, ни в сердце, где бы она ни властвовала. Тысячи вер в сотни идолов и иллюзий вливались в неё и делали её незаменимой и непобедимой.
Когда это всё началось? Оказалось, на этот вопрос он не мог ответить. Может быть, потому, что возникло сомнение совершенно неожиданно. Так внезапно. Просто он прежде не задумывался об этом. И вдруг здесь при всех Что значит: при всех?! Как будто мысли обращают внимание на то, что вокруг происходит!
Он не мог оторвать взгляда от вошедшей пары! Мальчишке года три не больше. Мамаша тут же уселась на стуле, подвернув под себя обе ступни и удобно устроив на них свой аккуратный задик. Муж усадил сына и отправился к стойке. Мальчишка капризничал и что-то тихо канючил. Его чёрные волосы торчали на макушке густой щёткой, как у ананаса, и ещё растопыривались дрожащими проволочками перед узенькими щёлочками глаз. Лица его матери не было видно, лишь пшеничные модно растрёпанные волосы разлетались, когда она, опершись на локти и потянувшись через стол, что-то тихонько верещала сыну, и они золотисто сверкали на фоне его черной головы. Потом на эту картинку сзади медленно наползло бледное худое европейского типа лицо отца, и именно в этот момент в голове сверкнула молния догадки: мальчишку-то усыновили! Ну, конечно!
Собственно говоря, ничего особенного в этом не было, и почему именно в этот момент его как током ударило и отбросило далеко в семейную память?
У них в каждом поколении усыновляли и удочеряли. И опять же: когда это началось? В армии генерала Вашингтона, когда они отступали перед англичанами на Бруклинских высотах, или когда победили на Валлей Фордж.
Говорят его пра-пра-прапрадед тогда, прямо под пулями, обещал умирающему другу не оставить его жену и маленького сына. И этот первый в их роду Вилсон, о котором дошла легенда, выполнил своё обещание. Он нашёл после войны вдову и решил на ней жениться, но не успел она умерла в родах. А он оказался сразу с двумя детьми на руках ни вдовец, ни отец, и самому ровно двадцать три.
Может, оттуда, от этих двух ребят, с которыми у него была одна фамилия, генетически пошло из поколения в поколение усыновлять детей!
У него-то был кузен, сын отцовской сестры. Когда она умерла, отец прямо после похорон привёл мальчишку в дом и сказал им сестре Сюзан и ему: «Вот вам брат! помедлил и добавил, махнув рукой: Родная кровь».
Том! окликнула его Дороти и прервала мысль. Том!
Но он только поднял вверх палец и не вернулся из прошлого. Он видел, как Никколо вертел перед собой на двух полусогнутых руках тонкий до прозрачности блин пиццы. Тесто сначала купольно вздувалось медузой, потом мелькало, как извивающаяся восьмёрка, огромный блин плюхался на стол, мука прыскала из-под него во все стороны, он обсыпался, снова взлетал в воздух, как тарелка на двух палочках в китайском цирке!
«Причём тут китайский цирк? Том откинулся на спинку стула и перевёл глаза на мальчишку. А вот при чём! Мальчишка! Ну, и скачки делают мысли! Машина времени! Мальчишка-то китаец! Ну, явно! Китаец».
Наконец его взгляд опустился на стол, за которым они разместились своей семьёй: он, Дороти и три дочери Кити, Мэри и Лизи. А рядом будет сидеть мальчишка, сын! Например, Ли или Сян.
Он улыбнулся, и напряжение сразу стекло с лиц жены и детей, следивших за ним. Хотя они и догадаться не могли, о чём думает Большой Том.
Слушай, Никколо! громко окликнул он человека за стойкой. Ты принесёшь нам, как всегда: вайт, плейн и пепперронни!
Ха, Том, ты спешишь сегодня? Расслабься! Неделя кончилась! ясно было, что говорившие хорошо знают друг друга. Всё уже поспевает! Ты лишь три минуты, как вошёл! А всё уже поспевает! Смотри! он говорил весело, ловко перехватывал тесто, явно играя на публику, он видел, что из-за всех столиков люди любовались его работой и невольно улыбались. Ияхх! и готовый круг мягко спланировал на посыпанный мукой стол и, чуть скользнув от края к стене, замер.
А ты знаешь, обратился Том к жене, мой дядя двоюродный дядя со странным именем Джебраил вернулся с войны с большим трофеем! Все тащили что-нибудь из Европы, и он не оплошал! Ты его видела один раз на нашей свадьбе он теперь совсем старый: за девяносто перевалило, я думаю! А тогда в письме написал Дженифер: «Скоро я вернусь к тебе, дорогая! И с большим подарком! Уверен: ты будешь очень рада!» А когда она ему открыла дверь, чуть в обморок не упала! Стоит её муж с двумя совершенно одинаковыми девчонками. Им было года по два! Что уж она подумала?! Наверное, заревновала!
Почему ты это всё сейчас вспомнил, милый? Дороти вслед за взглядом мужа повернулась к соседнему столику и поняла, откуда у него такие ассоциации.
Он вытащил их из-под развалин дома, Том говорил тихо, будто сам вспоминал, как это было. Из-под дома, который обрушился на его глазах. Говорят, вытащил одну и уже собирался уползать с ней небезопасно было, осколки, но услышал какой-то писк и опять полез в подвал через осыпающуюся дыру Он вернулся со второй Ни имени, ни родных Дальше идти надо было, а девчонок оставить не на кого Вот так и пошло-поехало! У них в батальоне женатых много было ему все завидовали.