Заново натянул он нити, соткал за день новый узор. Лёг вечером, будто спать. Как ночь пришла, впорхнула в его комнату серо-золотая птица с железными когтями, с кривыми крыльями. К станку метнулась, стала сотканное когтями рвать. Вскочил Мирг, к птице бросился та от него прочь шарахнулась, вон из дома. Погнался за ней. Долетела птица до большой пещеры и внутри спряталась.
Дошёл Мирг до пещеры, внутрь ступил ход за ним закрылся. Видит он: кости на полу лежат грудой, станок ткацкий стоит с работой неоконченной. Озеро в узоре виднеется, деревья в озере отражаются; небо над озером есть, земли у озера нет.
Помоги мне, сказала тогда ткачу птица. Это озеро Сиор, к которому мне не добраться, не долететь: много туда лёту, а крылья мои изломаны. Доделай мне этот ковёр!
Видит Мирг: не натянет птица нити своими лапами, не управится с челноком когтями. Сел тогда за станок, птица ему на руку. Стал ткать шиповник на берегу. Воскликнула птица:
Нет такого шиповника на озере Сиор!
Так вцепилась ему в руку, что совсем разодрала когтями. Не мог Мирг ни работать дальше, ни даже отмахнуться от птицы. Лёг он у стены пещеры на холодный пол, а птица села рядом и стала плакать. Долго плакала. Наконец, увидела, что рука у ткача заживать стала, тогда сказала:
Сделай мне настоящие берега озера Сиор!
Я их сделаю, сказал Мирг, но не надо больше калечить мне руки.
Птица пообещала. Тогда сел ткач за работу, птица ему на руку. Стал он делать сосны на берегу озера. Забеспокоилась птица, наконец воскликнула:
Нет таких сосен на озере Сиор!
Так судорожно вцепилась ему в руку, что в мясо разорвала её когтями. Снова лёг ткач на пол у стены пещеры, а птица села рядом и стала плакать. Долго плакала. Наконец, увидела, что рука у ткача заживать стала, тогда сказала:
Сделай мне настоящие берега озера Сиор! Я не буду больше рвать тебе руки, я же обещала!
Но ткач схватил птицу и сильно ударил головой о камень. Затем разжёг костёр и бросил в огонь эту птицу с серо-золотыми перьями. Только сжёг открылась скала, смог он наружу выйти.
Домой вернулся, руку лечил. Снова за станок свой сел, видит не двигается как раньше рука, не выздоровела, узор не выходит. Позвал он тогда сына:
Иди сюда, помоги мне сделать эту работу!
Сел мальчик за станок, Мирг рядом встал. Смотрит не управляется ребёнок с челноком, криво идёт нить. Схватил он его тогда за руку:
Стой, ты не то делаешь!
Мне больно! воскликнул мальчик.
Холодно стало ткачу, как в каменной сырой пещере. Отпустил руку сына, сказал:
Тогда иди, не надо мне помогать. Я сам доделаю.
Стал Мирг сам работать: медленно-медленно ткал сосны горного склона.
Шли дни и ночи; однажды утром увидел он, что вновь вся работа его испорчена, содраны со станка нити, по всему дому разбросаны.
Вышел тогда из дома, отправился к пещере. Увидел сидящую перед ней серо-золотую птицу, спросил:
Я сжёг тебя, я оставил твой пепел в пещере. Отчего я снова вижу тебя здесь?
Некуда мне идти, не на чем мне подняться в Синие Страны не держат меня крылья. Я не отступлюсь, пока ты не сделаешь мой ковёр таким, каким он должен быть!
Тогда Мирг схватил птицу, затолкал в мешок и понёс с собой. Через холмы пошёл, через болота, через леса добрался до самого настоящего озера Сиор, где кружили серо-золотые птицы. Там он вынул птицу из мешка. Увидела птица, где она, и бешено забилась, пытаясь вырваться. Взял тогда ткач цепь, надел птице на лапу, прибил цепь к большому прочному камню. Рвалась птица, пыталась спрятаться обратно в мешок, руки Мирга когтями хватала. Удержала её цепь, убрал ткач мешок подальше.
Слетелись тогда остальные птицы со всего озера, окружили прикованную птицу, стали говорить:
Смотрите! Смотрите, кто к нам вернулся!
Тогда птица на цепи замерла, закрыла глаза и совсем перестала шевелиться.
А Мирг отправился в обратный путь шагать через леса, болота, холмы, долечивать руку, продолжать тканый узор о горных соснах.
Ослик с бурого берега
По ту сторону ночи, за зелёными холмами, за ледяной рекой, за бурым берегом лежит пустыня. Грифы над пустыней кружат, старые кости в песке белеют, скорпионы под камнями прячутся.
Раз шли через эту пустыню погорельцы. Сжигало их солнце, жалили их скорпионы, порченая вода их убивала. Год они шли, из семи дюжин только три дюжины в живых остались. К концу года выбрались на край пустыни, видят: река течёт, бурая трава на её берегу поднимается, мыши-птицы в кустах прячутся.
Это прекрасная земля, сказали они. Мы поставимся здесь.
Сделали себе новые дома, распахали землю для полей, жить стали. Пролетал над бурым берегом Эиль разожгли для него костры, затрубили для него в трубы. Сбросил Эиль дождь, от которого выросли на полях круглобокие тыквы. Собрали их люди, изжарили и съели, только одну оставили у очага. Раздулась тыква за ночь, к утру треснула вышел из неё маленький ослик.
Нашёлся ослику хозяин, приставил к работе: грузы таскать. Вот шёл однажды ослик с поклажей по берегу реки, присмотрелся, видит зелёная и сочная трава на другом берегу. Сказал он тогда хозяину:
Смотри, на том берегу такая сочная и высокая трава! Давай туда переберёмся.
Это тебе отсюда так кажется, ответил хозяин. А через реку нам не перебраться: ледяная она.
Ступил ослик ногой в реку: холодна как текучий лёд была вода. Убрал ногу, дальше груз понёс.
В другой раз ослик нёс по берегу поклажу, присмотрелся, видит: выгнутые радужные мосты сверкают на том берегу. Сказал он тогда хозяину:
Смотри, как красиво на том берегу! Сделай мост, у тебя ведь есть руки тогда мы сможем через воду перебраться.
Эта радуга убежит от тебя, если за ней погонишься, ответил тот. Лучше неси свой тюк домой, там я тебе дам поесть и отдохнуть.
В третий раз потом ослик нёс по берегу поклажу. Присмотрелся, видит: множество зверей на том берегу собралось. Входят они в ледяную воду, пьют её и не замерзают. Громко крикнул ослик:
Как вы там оказались? Как не замерзаете в ледяной воде?
Тогда подняла голову старая дикая туриха, протрубила ему в ответ:
Мы жуём побеги искрии, и они нас греют. Мы не боимся холодной воды!
Стал тогда ослик плакать: на буром берегу не росло искрии, нечем было ему согреться. Громко плакал. Тогда хозяин стал бить его, пока ослик не замолчал.
Донёс ослик тюки, оставили его во дворе. Подошёл он тогда к летнему очагу во дворе, стал тихонько жаловаться на холодную воду. Ответил ему очаг:
Возьми мой уголь, в нём достаточно тепла, чтобы ты мог добраться до другого берега.
Схватил тогда ослик уголь в зубы, кинулся к реке, вбежал в воду и поплыл. Закричали ему вслед хозяева:
Ты что же бросаешь нас ради зелёной травы? Бросаешь работу своей жизни ради ускользающего моста?
Но ослик доплыл до другого берега и там перестал их слышать. На берегу встретил он туриху и незнакомых зверей. Ещё нашёл побеги искрии: стал есть их и греться.
Год там бродил. Однажды пил из реки воду, увидел: на буром берегу другие ослики поклажу носят, овцы траву щиплют, собаки за ними присматривают. Спросил тогда зверей с зелёного берега:
Откуда все они там взялись?
Ответила старая туриха:
Эиль посылает дожди на оба берега, рождаются и там растения и звери.
Я пойду, приведу их сюда ведь у нас гораздо лучше! воскликнул тогда ослик.
Не ходи, сказала ему туриха. Если повезёт без хвоста вернёшься, если не повезёт там останешься.
Но ослик бросился в реку, переплыл её и подбежал к незнакомым осликам:
Пойдёмте со мной, за реку! Там очень хорошо!
Хорошо будет нам, когда мы доделаем свою работу и нас покормят, ответили ослики. А ты, бродяга, останешься мокрым и голодным так тебе и надо!
Вздохнул ослик и пошёл прочь к реке. Тогда увидел его хозяин и закричал:
Куда помчался! Ты всё ещё должен нам за свой побег, мы из-за твоей дури работника потеряли!
Свистнул он собак, погнались за осликом собаки, ухватили его за ноги, за хвост. Рванулся ослик в воду: от ледяной воды разжали зубы собаки, кроме одной, которая так вцепилась в ослиный хвост, что совсем его отгрызла. Выбрался ослик на зелёный берег покусанный, никто с бурого берега не последовал за ним. А хвост у ослика больше никогда не отрос, так он без него и жил дальше.
Леший из Больших Коряг
По ту сторону ночи, в стране арофов, жили три соседа. Раз отправились к Большим Корягам за дровами. Пришли, нож в землю у берлоги лешего воткнули, стали дерево валить. Упало дерево, придавило одного из арофов ветками.
Ты живой? спросили его соседи.
Живой, ответил лесоруб.
Так вылезай из-под веток.
Не вылез. Двое остальных разрубили тогда дерево на дрова, сняли ветки с товарища.
Вставай, говорят. Домой пойдём.
Не встал. Тогда двое соседей положили его на повозку вместе с дровами и так до дома довезли. Шапка арофа в лесу на порубке осталась лежать. Дома соседи его на кровать сложили, ушли.