Так вылезай из-под веток.
Не вылез. Двое остальных разрубили тогда дерево на дрова, сняли ветки с товарища.
Вставай, говорят. Домой пойдём.
Не встал. Тогда двое соседей положили его на повозку вместе с дровами и так до дома довезли. Шапка арофа в лесу на порубке осталась лежать. Дома соседи его на кровать сложили, ушли.
Долго ароф из дома не выходил. Вышел наконец, видит изгородь возле дома обвалилась, чурбаны для растопки лежат неколотые. Взял топор, стал для изгороди новые колья точить, в землю их вбивать. Колья в землю не входили. Перекладину начал ставить всю изгородь до конца обвалил. Чурбаки колоть взялся не раскалывались чурбаки, только топор с топорища слетел, курёнка в дворе убил.
Мимо сосед проходил, говорит:
Что ты изгородь так расколотил? Давай помогу, поправлю её тебе.
Ступай прочь, не в изгороди дело ответил ароф.
Да ты сам не справишься, у тебя рука крива, с этими словами вошёл сосед во двор и стал колья заново ставить. Схватил тогда ароф топорище, с ним за соседом погнался. Не догнал, убежал сосед.
Шёл мимо прохожий ракр. Спросил арофа:
Как у тебя жизнь течёт, всё ли ладно?
Не всё, сказал ароф. Соседи у меня тупые и вредные с тех пор, как от Больших Коряг вернулись. И топор совсем негодный стал, с топорища слетел. Нужен мне топор.
Соседей я тебе не поправлю, а топор новый могу продать за монету с перчаткой.
Купил у него ароф новый топор за монету с перчаткой. Пошёл потом в лес за своей потерянной шапкой. Идёт, чует тяжело идти, тропинка корни под ноги подпихивает. Посох себе подобрал, с ним поковылял дальше. Огляделся, видит не туда забрёл, далеко до Больших Коряг оттуда. Еле к дому выбрался. Другой сосед его у калитки встретил, говорит:
Куда ты со своими кривыми ногами в лес ходишь! В другой раз вообще к дому не выберешься!
Замахнулся ароф на соседа своим посохом. Убежал сосед.
Снова шёл мимо прохожий ракр. Спросил арофа:
Как у тебя жизнь течёт, всё ли ладно?
Не всё, сказал ароф. Леший с Больших Коряг меня по лесу водит, мотает, а шапку свою я в лесу потерял. Нужна мне шапка.
С лешим я тебя не подружу, сказал ракр. А шапку новую принести могу, за монету с перчаткой.
Купил у него ароф шапку. Стал дальше жить, как умел. Однажды ночью деревянная лапа до рассвета стучалась ему в дверь. Утром посмотрел ароф почти не осталось монет в кубышке, только на донце. Взял он тогда свой посох, к ракру в гости пошёл.
Опять у меня не всё ладно, говорит. Работа не спорится, монеты кончаются, соседи травят, леший водит, по ночам в дверь деревянной лапой стучит. Мог бы ты мне в этом помочь?
Нет, ответил ракр. Это разве что лекари из Пещер-под-Корнями. Они умеют сделать так, чтобы и деревянная рука твоя гнулась, и деревянная нога ходила.
Зачем мне лекари? Не болят у меня больше ни рука, ни нога с тех пор, как после Больших Коряг срослись.
В деревяшки они у тебя срослись, вот и не болят больше. А хватать-ходить как тебе надо не могут.
Тогда отправился ароф к лекарям в Пещеры-Под-Корнями. Луну его не было. Как вернулся, снова топор его слушаться начал, и леший ни по тропинкам не водил, ни домой не стучался.
Почти настоящий лебедь
По ту сторону ночи жил один гнур по имени Ойрм. Была у него в хозяйстве утка. Вылупились у неё однажды утята среди них один большой и серый, гадкий с виду. Как увидел его Ойрм, сказал:
Какой гадкий утёнок! Я могу вырастить из тебя настоящего лебедя!
Ойрм принёс белой и красной краски, раскрасил птенцу пух и клюв. Получился почти настоящий лебедь. Стали его другие птенцы клевать, прятался он от них по всему двору. Видит Ойрм повыщипали утёнку крашеный пух, сидит он за поленницей, шею согнул, голову втягивает.
Лебеди не так держат голову, сказал Ойрм. Сейчас я тебе это исправлю.
Привязал к шее птенца прочную кривую ветку. Тот не мог больше согнуть шею, ходил с поднятой. Клевать корм не мог, стал Ойрм его с рук кормить.
Хоть ты сам есть и не можешь, я готов с тобой возиться. Сделаю из тебя настоящего лебедя.
Птенец рос между тем. Зажил выщипанный другими птенцами пух, слезла белая краска, перья стали подрастать. Смотрит Ойрм опять птенец недостаточно белый.
Неудачные перья у тебя получились. Давай я их уберу, и ты попробуешь ещё разок.
Тщательно ощипал утёнка, полностью убрал все серые перья. Тогда утёнок перестал плавать и есть, забился в угол, сидел-дрожал.
Понёс его Ойрм к колдуну. Говорит:
Я из него лебедя ращу, а у него всё не получается. Что бы с ним такого ещё сделать?
Посмотрел колдун на птенца, говорит:
Отнеси его вечером на Костяную Пустошь, там оставь.
Как же я на Костяную Пустошь пойду? Там ходит красноглазый пёс, он перегрызёт мне руки и ноги. Там ходит кукла с каменным ножом она вырежет мне печень. Там ходит женщина с железными когтями она вырвет мне сердце.
Как знаешь, ответил колдун. Но лучше бы тебе отнести туда птенца до того, как он умрёт.
Тогда Ойрм положил утёнка в мешок и понёс к Костяной Пустоши. Добрался к вечеру, встретили его там красноглазый пёс, кукла с каменным ножом и женщина с железными когтями. Сказал им Ойрм:
Не трогайте меня, я вам утёнка принёс. Он настоящим лебедем станет!
Те остановились. Вытащил Ойрм утёнка из мешка, видит тот совсем умер. Бросил тушку на землю. Как упала тушка, пропала: появился на том месте огромный чёрный лебедь.
Окружили Ойрма обитатели пустоши. Бросился красноглазый пёс, погрыз ему ноги и руки. Выщипал лебедь кожу с лица, вырезала кукла каменным ножом печень, вырвала женщина железными когтями ему горло. Осталось тело Ойрма лежать на пустоши, и собрались вокруг него утром вороны, не лебеди.
Дзит из ледяного леса
По ту сторону ночи, в стране трёглей жил человек по имени Дзит. Был у него дом с тёплым очагом. Ещё был у него глиняный горшочек, каждый день варивший ему самую вкусную пищу.
Однажды в зимнюю ночь пришла к дому Дзита клыкастая старуха с топором и сказала:
Отдай мне горшочек, он будет жить теперь в моём очаге.
Он у меня один такой, ответил Дзит. Что ты можешь мне дать взамен?
Я дам тебе этот топор, который рубит всё, что угодно.
Не хочу, сказал Дзит. Горшочек мне нужнее.
Тогда старуха стала рубить топором его дом, разнесла дом на брёвнышки, брёвнышки на щепочки. Развалила она и очаг, и все вещи в доме, и всю посуду.
Видишь, какой хороший топор, сказала старуха. Возьми лучше его, отдай горшочек.
Это теперь очень плохой горшочек, сказал Дзит и показал на черепки.
Тогда старуха бросила свой топор и ушла. Долго стоял Дзит над руинами своего дома в морозном лесу. Начал плакать, но слёзы превращались в льдинки ещё внутри него. Совсем замёрз, всё тело его стало ледяным. Тогда подобрал топор и пошёл прочь. Морозными глазами смотрел на него зимний лес.
Шёл по лесу, шёл, выбрел к дому ракров. Постучался, попросился войти. Впустили его. В доме ракров очаг горит, едой пахнет, все вещи тёплые.
Сел Дзит в доме, стал греться никак не становилось ему достаточно тепло. Тогда подошёл к очагу поближе, совсем рядом встать. Оттолкнул от огня хозяйку.
Что ты делаешь? спросила рикра. Не мешай, я готовлю еду. Видишь, котелок на огне? Скоро у нас будет много горячего супа.
Дзит увидел, что котелок над огнём забирает больше всех тепла, греется лучше всех. Схватил топор, по котелку им ударил, разрубил. Потёк суп на огонь.
Схватили ракры Дзита, из дома его вон вышвырнули, за ограду. Рубанул Дзит по воротам, по ограде разрубил ворота, развалил ограду. Собрались тогда ракры, за руки Дзита взяли, увели его прочь в морозный лес и там оставили. Так сказали:
Дорогу назад найти сможешь не раньше, чем выпустишь из рук топор клыкастой старухи.
Не нашёл Дзит дорогу обратно. Морозными глазами смотрел на него зимний лес. Отправился он дальше, бегом бежал никак не согревался. Перевалил за холмы, в страну гнуров. Увидел там дом. Развалил топором ворота, во двор вошёл. Развалил топором дверь в дом вошёл. Встретили его в доме гнуры:
Кто ты, зачем пришёл так громко?
Меня зовут Дзит. Я пришёл погреться, насколько у вас хватит огня.
Не смей подходить к самому очагу, сказали гнуры. Это огонь для небесного старца, это пища для небесных жителей на нём варится.
Тогда Дзит подошёл к очагу, где висел котелок с варящейся в нём едой. Разрубил котелок, выплеснулось варево на огонь.
Схватили Дзита гнуры, начали бить. Так били, что он наконец согрелся, а потом умер. И голову Дзита гнуры выставили на столбе вместо бывших ворот, чтобы все лесные жители видели, зачем сюда приходить. Так осталась там голова, и зимний лес смотрел на неё морозными глазами.