Хамелеоны. Детективы в стиле ретро - Геннадий Мурзин 4 стр.


 Куда это ты собрался, Алексей Денисович, а?  уже совершенно спокойно спросил Чернышев своего зама по кадрам. По кабинету пронесся вздох облегчения. Все присутствующие поняли: гроза миновала. Послышались пока еще легкие шорохи: люди стали разминать затекшие и немного онемевшие члены.

 К себе, товарищ генерал Готовить приказ об увольнении из органов

 И кого же, позволительно будет спросить, собираешься увольнять?

 Не понял, товарищ генерал

 А что тут такого непонятного, полковник? Я спросил: кого собираешься увольнять?

Ярославцев все еще не мог ничего понять. Он не смог уловить смену настроения своего начальника.

 Я понял, что Согласно вашему указанию подлежит немедленному увольнению из органов капитан Шестаков

 Ишь, какой прыткий у меня зам. Сразу и увольнять? Кого ты решил, полковник, уволить? Шестакова?! Орденоносца?! Бывшего командира взвода разведки, прошедшего всю войну? Уволить Шестакова, который год назад лично, собственными руками взял целыми и невредимыми трех бандюг? Вот ты, полковник, за всю свою жизнь хоть одного бандита взял? Нет, не взял. А он не одного, а сразу троих Так-то вот Чувствуешь, кого собираешься увольнять, чувствуешь!?

 Товарищ генерал, не я, а

 Вот так всегда: чуть что  это, мол, он такой «бяка». С чего ты решил, что капитана Шестакова надо увольнять да еще немедленно?

 Но вы же сами только что

 Ну, что, что я?! Погорячился, конечно, чуть-чуть Сказал пару ласковых капитану  и только. Мало ли бывает Я, что, не человек?.. Нервы тоже не железные Сорвался пошел вразнос

 Не понял, товарищ генерал.

 В том-то и беда, полковник, что не понял.

 Не понял

 Что ты заладил, как попугай, одно и тоже: не понял, не понял. Соображать надо, полковник.

 Но что же мне делать в таком случае? Не готовить приказ?

 Нет, приказ обязательно нужен, полковник, но вот какой  другое дело. Более того, с этим приказом надо под расписку ознакомить весь личный состав органов. Всем показать, к чему ведет утеря бдительности. И Шестакову станет хорошим уроком. Я так думаю: надо Шестакова понизить в должности. Пусть-ка побегает годок, другой в замах по оперативным вопросам в том же, шестом отделении. А дальше  видно будет,  и уже, обращаясь ко всем присутствующим, генерал спросил.  Как считаете, товарищи офицеры, это правильно?.. Он не будет на нас в обиде?

Заулыбался генерал. Заулыбались и окончательно оживились все остальные.

Из воспоминаний полковника милиции Плотника:

«А тем временем задержали Глазкова. Оказался самым заурядным вокзальным завсегдатаем  бродягой. А чего, удивился тот, подошел культурный такой мужик, из интеллигентных. Сказал, что паспорт с деньгами выкрали, дальше ехать не на что. Пришел перевод. Получишь, сказал,  тридцатка твоя. Не дурень, согласился. Встречался ли с ним до того или после? Нет, говорит, никогда!»

Шифровка, поступившая в УМГБ Свердловской области:

«По имеющимся сведениям, агент, оказавшись в затруднительном положении, может пойти на установление связей с законсервированной агентурой. Возьмите под наблюдение:

а) Черемисов Макар Семенович; завербован Абвером в сорок втором в период его нахождения в плену; заброшен на Урал без определенного задания, с целью вживания в окружающую обстановку (с перспективой работы в отдаленном будущем, при необходимости); в настоящее время работает на Невьянском механическом заводе;

б) Серегина Наталья Алексеевна; бывшая фронтовая подруга майора Серегина Бориса Алексеевича; в сорок пятом, перед окончанием войны поженились; Наталья Алексеевна завербована американской разведкой; известно, что ее муж, служивший некоторое время комендантом небольшого немецкого городка Зальцбург, вскоре демобилизовался и по настоянию жены переехал на постоянное жительство в Свердловск; сам Серегин, работающий сейчас редактором газеты, скорее всего, не знает, что его жена подписала обязательство сотрудничать с ЦРУ; сейчас Серегина работает дежурной по станции Свердловск-Сортировочный и пока никаких заданий не получала и не выполняла. Генерал Троицкий».

Часть 3

Из воспоминаний полковника милиции Плотника:

«Прошла еще одна тревожная для всех нас неделя. Видел, что начальство, как говорится, на взводе, нервничает. Москва каждый день подстегивает: чего, мол, медлим; почему нет результата, и когда будет; сколько можно возиться с одним-единственным разведчиком? Москву понять можно: человек  как на картинке. Все про него известно, вплоть до мельчайших подробностей его биографии. Однако, приехав в Свердловск, как в воду канул: нигде его нет. Раз только мы его и видели. Когда стоял перед начальником шестого отделения милиции (теперь уже бывшим) Шестаковым. Везде таскали с собой Глазкова, чтобы тот помог его опознать. Как-никак, а он общался со шпионом несколько часов».

Село Светлояр Тамбовской области.

Прасковья Николаевна, подоив корову и процедив парное молоко, разлив его по трехлитровым глиняным горшкам-крынкам, составив в ряд на полках погреба, прикрыв каждую из них деревянным кругом, а сверху придавив камешками потяжелее (это, чтобы Муська-пакостница не забралась и не слизала отстоявшуюся сверху сметану; тоже вот, негодница, нет, чтобы мышей, которых развелось нынешним летом видимо-невидимо, отлавливать, так она повадилась лакомиться свежими сливками), то есть, управившись по хозяйству, вышла за ворота и села, освещаемая последними закатными лучами солнца, на завалинку, чтобы отдышаться. Тут же собрались соседки. Стали говорить  о том о сем, сплетничать, косточки деревенским перемывать. Тут Сергеевна, соседка справа, вдова (муж-то погиб в войне), воспитывающая одна троих оставшихся детей (двух парней и девчонку), возьми да спроси:

 Слышь-ка, Николаевна, на селе сказывают: ты намедни телеграмму получила От кого это, а, соседушка? Уж не от сына ли, Васятки, погибшего в войну?

 Чего ты мелешь, Сергеевна? Виданное ли дело, чтобы от покойника телеграммы получать?  поджав недовольно тонкие губы, вопросом на вопрос ответила Прасковья Николаевна Томилина и замолчала, давая понять, что продолжение этой темы неуместно.

Но остановить соседку уже было нельзя.

 Нет уж, ты все-таки скажи, от кого телеграмма? Секрет, что ли? Все равно не скроешь.

 Это верно: от тебя, болтушки, не скроешься.

 А, коли так, то и не таись. Мы тебе тоже не чужие. Можем и совет правильный присоветовать, по-соседски. С мужем-то тебе не того: он все молчком да молчком. У него всяко слово на вес золота: лишнего не дождешься.

 Да, уж Как ты, попусту чесать языком не станет.

 А и верно, Николаевна, чего от нас-то прячешься? Аль нельзя? Не на Колыме ли Васятка твой, ай?  вступила в разговор Марфа Силовна Ступакова, жившая одна за три дома от Томилиных.

 Ну, что ты, ей-Богу, околесицу такую несешь, Силовна? Какая Колыма? Верно говорят: язык  без костей.

Отповедь не остановила Ступакову.

 Сама знаешь: в селе все мы  как на ладони Да вот и председательша

Томилина встревожилась.

 Что?.. Что председательша?

 Вчерась в сельмаге при всех болтала, будто ты у нее заняла двести рублей; будто чуть ли не на коленях перед ней стояла, умоляя одолжить. Зачем тебе такие деньги, скажи?

 А на другой день,  добавила Сергеевна со своей стороны,  у бригадира отпросилась и убежала в район. Я там недавно была, заходила на почту, чтобы с подружкой повидаться. Так, та сказала, что ты большие деньги отослала. Она не видела кому, но сказывает, что какому-то мужику. Странно все это, соседка. И что ты затеваешь, ума не приложу.

 А еще,  Ступакова решила все, что знает, выложить за раз,  за день, верно, перед телеграммой из района к тебе важный мужик в шляпе приезжал. Сама в окошко видела При галстуке, с портфелем Солидный такой. Кто таков, а, Николаевна?

 Да приезжал один

 Кто? Кто, скажи?!

 Так один из районного учреждения.

Соседки, придвинувшись ближе, приготовились слушать, но прежде засыпав вопросами.

 Из какого?

 Что ему надо было?

 А это не страшно?

Томилина, осердившись, встала, собираясь уйти.

 Что вы пристали ко мне? Мне запретили болтать насчет этого, ясно?! Прицепились, как банные листки к голой заднице А вот с переводом Да, кажись, я того Не надо было этого делать Ну, да чего уж теперь-то Что сделано, то сделано  назад не возвернешь Я пошла. Притомилась что-то шибко.

Томилина ушла, прикрыв за собой ворота. Соседки продолжали сидеть, переглядываясь и перемигиваясь между собой. Ступакова, когда все поднялись, собираясь разойтись, качая головой, произнесла:

 Да, девки, с Николаевной что-то неладное. Как бы большой беды не приключилось. Надо поговорить с председательшей. Она грамотная. Она все знает. Она подскажет, как быть.

Шифротелеграмма в УМГБ Свердловской области:

«Примите дополнительные меры к задержанию парашютиста. Срок  трое суток. По истечении их  прибыть в Москву с докладом. За результат  отвечаете персонально. Генерал Троицкий».

Часть 4

Чернышевы  Степан Васильевич и Светлана Викторовна  в одиннадцатом часу вечера вернулись домой. Вернулись из оперного театра, где были на премьере оперы «Аида», и все еще находились под впечатлением увиденного и услышанного. В прихожей, снимая обувь и верхнюю одежду, они услышали визг своей девочки:

Назад Дальше