Я вырезал подошвы из толстой кожи, протыкал их шилом, протягивал дратву. а в душе пели и перекликались мелодии. Так бывало всякий раз, когда выходил на верный жизненный путь. Музыка гремела и поднималась к небесам. Но явственно пробивалась в ней, крепла и звенела трагическая струна. Таковы судьбы всех мессий. Печально, блин!
Послушникам объявил слышу голос отца своего!
Так явственно слышу протяни руку, дотронешься.
Что он, Мастер, говорит?
Он говорит все, кто верует, должны жить и молиться вместе, владея общим имуществом. Но имущество это принадлежит Ему. Человек рождается, живет, работает лишь для Бога Ему он строит жилища с высокими куполами и большие монастыри, в которых молятся, каются и работают верующие.
Другого общественного устроения не знал коммунизм мне ближе всего.
Ты этому веришь?
Мне нет нужды верить, я это знаю.
Есть в человеке много непостижимого для него самого. Все таинственное и высокое в нас принадлежит Богу, зато людям присущ здравый смысл. Но странно устроен человек с невероятной жадностью гребет к себе все на свете; безмерно страдает, когда ему чего-то недостает. А потом вдруг спускает все нажитое с таким трудом. И жизнь свою ненароком. Но может остановиться и начать все сначала. В своих проповедях вещал: есть только один способ избавить человека от таких катаклизмов общественная собственность и совместная жизнь верующих в единого Бога.
Трех вещей жаждет человек. Первое жить всегда или хоть на час, на день, на год дольше других. Второе быть счастливым в любви, достатке, в друзьях и так далее. Счастье можно найти даже в страдании, если оно от великих чувств например, воплощенной ненависти. Счастливым можно быть, умирая при этом превозмогая, борясь, побеждая. Третье знаний: даже ребенок с удовольствием открывает для себя мир. Жить, чтобы искать истину, в этом смысл человеческого существования. А вера в Бога основа основ: с нее начинается сознательная жизнь; лишь она дает то, что так жаждет человек. Те, кто не верит в него, живут в грехе, и искупление будет ужасным.
Пытались мне возражать.
Мастер, ты знаешь людей лишенных недостатков?
Один перед вами.
Но ведь ты же Сын Бога!
Блин! Заболтался!
О посиделках наших, разговорах и проповедях слухи пошли по городу. Это как если кто-то что-то знает, он не удержится от соблазна сказать другому. Даже скупой, прячущий золото в подвалах, хвастает своей бережливостью. Так что уж говорить о людях, которые прикоснулись к чему-то новому. Осведомленность рвется из них, как загадочные глубинные силы, вызывающие землетрясения, порождая любопытство. Слухи разлетаются, как вспугнутые птицы. Новости стареют быстрее женщин и требуют новой информации по теме. Распространяются шепотом, приглушенными голосами, намеками бывает достаточно взгляда, жеста, чтобы передать нечто важное.
Короче, о нас заговорили в народе и я так понял: больше о коммуне, чем о Боге.
Однажды башмачник пришел в неурочный час весь не в духе.
Что за сборища у тебя по ночам? Сдается, ты людей дуришь и в духовники метишь? Искренне говорю не советую. Ладно, придут тебя прибьют, а если мастерскую мою сожгут? Кто? Узнаешь, когда придут. На будущее если не уверен, что можешь соврать убедительно, просто молчи. Лучше пусть тебя примут за идиота, чем за обманщика. Идиотов не убивают.
Я никого не обманываю, тихо сказал, потупив взор. Я с благой вестью спустился на землю. Я сын Бога.
Из тебя божий сын, как из свиньи танцовщица. Ну, докажи.
Судорожный полу-вздох полу-всхлип сорвался с губ:
Разве жизнь моя не доказательство?
По лицу хозяина мастерской промелькнули отблески целой гаммы чувств недоверие, страх, смущение и злоба.
Басовитый башмачник зашипел, как змея, которую прищемило тележное колесо.
Забудь, что сейчас говорил! Еще раз попытаешься заикнуться, я тебя выкину, как издохшую мышь. Уразумел? Свинячий хвост ты, а не отпрыск бога.
Мой квартиро и работодатель бросил на меня полный ненависти взгляд и ушел, закрыв снаружи входную дверь на запор. На улице загалдели собравшиеся на проповедь мужики, ругаясь с башмачником.
Отвесив ему мысленную затрещину, принялся размышлять что же делать?
Было о чем призадуматься.
Ах да, я забыл сказать неволя моя закончилась с бегством Кабана. Башмачник построил наши отношения, как хозяин с работником, вольным отчалить в любое время в любом направлении. Плату за работу он мне не давал, но кормил, и было где жить. Говорили мы о МВЖС. Здоровым, я обещал, больше пользы ему принести. На что, соглашаясь, башмачник сказал он де не любитель путешествий. Да и не богат что было правдой.
Итак, что же делать? Может, с идей стать духовным лидером безбожного населения города я действительно выгляжу в глазах хозяина дурачком с погремушкой? Тогда. Прекратить проповеди, попросить прощения у башмачника? За ложь о родстве с Богом разрешить ему попинать меня? Но чтобы не больно. Наверное, он не зря взбеленился человек-то хороший. Вдруг и вправду так случится, что спалят мастерскую. Пусть меня убьют это не страшно: благополучно вернусь в свой обустроенный век. И буду мучиться сожалениями и раскаяниями за набедакуренное здесь.
Да уж, ситуация щекотливая. Мои убеждения всегда остаются при мне. Но идейная борьба в их число не входит. Я реалист и прекрасно понимаю любая религия есть продукт творчества ума человеческого. Сейчас нахожусь в стране, начисто лишенной признаков теологии. Можно было стать первооткрывателем и сделать на этом карьеру. Но на рожон лезут только дураки и самоубийцы. Уж чего-чего, а этого добра идейных придурков и в нашем цивилизованном веке полно. Во всех уголках земного шара воротят они дела. Посмотришь на них, послушаешь и заречешься от идейного фанатизма раз и навсегда. Как гласит народная мудрость будь проще, и тебе станут реже давать в зубы.
Но ведь я уже влез в эту байду по самые помидоры сам себя почти убедил. И теперь, даже если бы знал как, сразу измениться мне не под силу.
Проснувшись среди ночи, восстановил в памяти все произошедшее на закате и. ужаснулся. Мамочки! Во что же я вляпался! Только сейчас с ужасом осознал все последствия бездумного желания выбиться в духовные лидеры, объявив себя Сыном Бога.
Что делать? Скорее всего, попросить хозяина прикопать мой трупик под ближайшим деревом, пока фанатики с обеих сторон (враги и сторонники) не разгромили его мастерскую. Или убраться отсюда на площадь городскую? мне ведь даже нищие милостыню приносили: проживу.
«Толян, одумайся! кричало подсознание. Сейчас тебя хозяин закрыл от фанатов, а на площади ты будешь совсем беззащитным».
«А была, не была один раз живем! На площадь и проповедовать!»
«Ну и дурак!»
«Дуракам всегда везет!»
Башмачник утром пришел я ему:
Дай руку.
Зачем?
Заберу для своей коллекции оторванных конечностей. Есть у меня такое хобби.
Преисполненный подозрений все-таки выделил в мое распоряжение мозолистую пятерню да так сдавил мне ладонь, что слезы брызнули. Тем не менее:
Спасибо за все, и последняя просьба перенеси меня на площадь.
Ты мужественный человек! с печалью в голосе сказал башмачник. Но не сын Бога и там погибнешь.
Ты прости, но мне не верится, что можно предсказать судьбу, только подержавшись за руку вдруг все получится наоборот?
Хозяин покликал четырех соседей из числа моих фанатов, пожертвовал кресло. Еще полчаса тряски, и я в центре города в тени раскидистого дерева на площади вымощенной булыжником.
Мои впечатления на новом месте?
Архитектурный стиль центра города лишен фантазии и скорее убог. Наблюдается некая ограниченность достопримечательностей другими словами, их нет вообще, если не считать таковой большую мусорную кучу (куда я ползал по нужде) прямо на площади. Здесь сходились дороги купцов и покупателей, мошенников и просто искателей приключений.
Добрый башмачник подарил мне щетки для чистки обуви и корзину плетеную для хранения оных. Я стал не нищим, а чистильщиком обуви на шумном базаре. Лучше б шарманку эх, погибает во мне менестрель!
Однако настроение совсем не лирическое. Поссориться с другом плохо, но куда хуже узнать, что тот, кого ты считал своим другом, отнюдь не испытывает к тебе схожих чувств.
Я с чего вообще заговорил о дружбе? Кто такой друг? Для одних друг это собутыльник. Другие считают таковым всякого, кто готов дать в долг и надолго забыть об этом. Общепризнанно: друг это человек всегда готовый прийти на помощь в беде, пособит делом или советом, скажет правду в лицо. Наверное, я добром платил башмачнику за добро, но в душе хотел считать его другом. Хорошо помню, как он Кабана за меня приласкал: тот, наверное, до сих пор среди зайцев свой окосел и резво бегает. Как же мне теперь обидно узнать, что мои хорошие намерения оказались не поняты и были отброшены за ненадобностью.
А чего я собственно хотел? Чтобы свободный мастеровой человек с восторгом принял дружбу раба и калеки? Ведь знал это, а напридумывал невесть что! Показалось, башмачник другой не как все. Ага, как же! Лишь только возникла угроза его благополучию выкинул из дому, как дохлую мышь! Получил реальностью по оптимизму? Другой раз будешь умнее. Хотя, если уж Бог не дал ума сразу, откуда ж ему потом взяться?