Все хорошо, ваша светлость, ответил Керк, и слегка смутился проявленной заботе.
Нет, нет, мальчик мой. Прошу тебя, называй меня отцом. Я, конечно, понимаю, что ты меня не знаешь, но я очень хочу познакомиться с тобой, хочу быть близким тебе, хочу стать тебе отцом, которого ты был лишен, сказал правитель и ласково улыбнулся сыну.
Я постараюсь звать вас отцом, согласно кивнув головой, произнес Керк. Но мне нужно время, чтобы привыкнуть к новой жизни к жизни и к вам.
Конечно, тебе нужно время. Но у нас с тобой времени достаточно, заметил правитель и, надрывно вздохнул, по-видимому, снова переживая все эти долгие годы разлуки с сыном.
Ярил поклал на плечо сына свою широкую ладонь и несильно его сжал, выражая тем самым всю радость от встречи с ним. Во время беседы они неспешно шли по дорожке, и Керк, слушая отца, поглядывал по сторонам, любуясь цветами, небольшими прудиками и зеленью.
Здесь очень красиво, изрек он.
Что ты сказал? на мгновенье, отвлекшись на свои мысли и затихнув, поспешил вопросить отец.
Я сказал, что здесь очень красиво, повторил Керк, и, подняв руку, обвел вытянутыми пальцами по кругу, указав на цветники.
Да, ты прав, здесь очень красиво, это все создал и посадил наш садовник Орех со своими детьми Первушей и Ершом, пояснил правитель. А маленько погодя задумчиво протянул, но мне, если честно, больше по душе вольная красота нашей Восурии с ее зелеными дубравами, колосящимися полями и цветущими лугами. Ну, а мы с тобой сейчас пройдем по этой дорожке и попадем в сад, да сможем там спокойно поболтать, ведь разговор наш будет долгим.
Некоторое время они шли, молча, и миновав небольшую «чистую» рощу, где почитай не росли деревья, лишь по рубежу коей просматривались низенькие кустарниковые поросли терновника, вошли в сень сада. Здесь, в саду, в основном произрастали фруктовые деревья, весьма много было тут раскидистой высокой вишни. И так как весна была в полном разгаре (шел второй ее месяц цветень) вишня распустила цветочную почку, и распространяла вкруг себя сладковатый аромат меда. Пройдя еще чуть-чуть, Ярил и Керк остановились подле небольшой скамейки.
Присядем, предложил правитель. Знаешь, я тут часто бываю, тут как-то дышится легче. Люблю посидеть и подумать. Мне кажется, сынок, что у тебя накопилось много вопросов ко мне, и я попробую тебе сейчас все объяснить.
Отец и сын неторопливо опустились на гладко обтесанную, деревянную скамью, и Ярил чуть-чуть помолчав, вроде как собираясь с духом, стал сказывать о том, как Керк родился, как его случайно подменили, а потом украли, несколько раз при этом добавив, что именно поэтому у правителя Восурии пока нет наследника. Однако Керк слышавший изложение случившегося от доброжила, рассказом отца уже не так заинтересовался. Он также заметил, будучи внимательным с малолетства, что во всем что случилось, отец не винил Долу. И понял, а быть может даже почувствовал, что правитель очень любит мать. Потом Ярил поведал о том, как искал все эти долгие пятнадцать лет сына и наконец то нашел, а теперь он, его первенец, вернулся домой, и правитель этому весьма рад. Отец неожиданно смолк, словно недоговорив чего-то, и вновь задумался так, что на его лице напряглись желваки, а меж густых бровей пролегла тонкая ниточка-морщинка.
Отец, окликнул его Керк. А кто меня украл и зачем?
Кто организовал это похищение, я пока не выяснил. немедля отозвался Ярил. Из разговора с твоими, так называемыми, дядей и тетей, я понял, что пятнадцать лет назад им привезли тебя какие-то люди. Они сказали, что ты находишься в беде и нуждаешься в укрытии, да приказали растить, как собственного племянника в противном случае обещали их покарать. Вот они и растили тебя, молча. Хотя видели на твоей руке печать и верно могли догадаться, что она неспроста там поставлена, очень гневно закончил свою речь правитель.
Они хорошие люди, мои дядя и тетя, никогда меня не обижали. Я был у них счастлив, поспешил молвить Керк, узрев как побурело от негодования лицо правителя. Что ты с ними сделаешь?
Ничего, ведь они воспитали тебя, ответил Ярил и успокоительно похлопал сына по плечу. И ты сам говоришь, были хорошими людьми. Мне нужно узнать про тех, других похитителей, кто за этим стоял.
Неужели это так важно, потерев пальцем бровь, поинтересовался Керк, и глубоко вдохнул насыщенный цветочной пыльцой воздух, осевший сластью на его языке и нёбе. Ведь теперь я вернулся, и уже взрослый. Меня больше никто не украдет.
Да, теперь ты дома, ты взрослый, согласился отец, не сводя взора с сына и верно любуясь его ладностью. Однако пока ты в большой опасности, ведь ты еще не наследник престола.
Скажите правитель Ох! вернее отец, а кто должен стать наследником престола Эрих или я? вопросил Керк таким тоном, точно то его не больно тревожило.
Это очень сложный вопрос, и пока я не могу на него ответить. Через год, когда вам исполнится по шестнадцать лет, я должен буду принять решение и назначить наследника. И я надеюсь, им окажешься ты, сказал Ярил, и широко улыбнулся сыну. Ты очень похож на меня, дополнил он слегка понизив голос.
Но, по-моему, правителем должен стать не тот, кто похож на вас.. тебя а тот, кто сможет разумно и правильно управлять нашей любимой Родиной и славным народом. И я, конечно, не знаю хорошо Эриха, но думаю, что все эти пятнадцать лет он учился быть истинным правителем. А я учился быть, Керк замолчал, обдумывая слова, а затем негромко, чтобы не обидеть правителя добавил, быть хорошим рыбаком. Так что выбор твой ваша светлость извини отец, очевиден.
Керк молвил эти слова с таким достоинством, что сомнений не могло возникнуть, они сказаны от светлого и чистого сердца. Правитель вонзился взором в своего сына, он оглядел его с ног до головы, задержавшись на красивом лице юноши, да верно оставшись довольным ответом Керка, меж тем тягостно покачав головой, произнес:
Да, Эрих учился многому, но Эрих не умеет и не владеет главным магическими способностями, которые сходят каждому первенцу из рода Богомудра. А! Да, ты, наверно не понимаешь о чем я.
Однако Керк не дав правителю объяснить, поспешил ответить:
Нет, отец, я знаю, о чем ты.
В смысле, ты знаешь, о чем я? удивился Ярил, и убрал со своей ресницы слетевший с дерева лепесток вишневого соцветия.
Лицо Керка взволнованно дрогнуло, он уже пожалел о выскочивших словах, но будучи по природе честным и открытым юношей попытался растолковать правителю:
Ну, я сегодня утром видел доброжила, и он мне кое-что рассказал. Я имею в виду Богомудра и его дар.
А ты видел доброжила! ещё более удивляясь, повторил Ярил, и почему-то усмехнулся. И это был твой первый дух, которого ты встречал в жизни?
Керк немного помялся, но приободренный взглядом отца, объяснил:
Да нет, не первый. В доме у нас тоже жил доброжил. Правда, он сапоги не носил, босой был. Ну, еще я видел баенника, дворового, винного жихаря. А раз видел, как винный жихарь с баенником дрался вот потеха была В море встречал русалок, знаешь, они очень красивы: белолицые, полногрудые девы, с распущенными светлыми волосами и зелеными глазами. Начинаешь на них смотреть, как они плещутся на волнах, играют и песни поют, да и забудешь о времени. Мой дядя и братья их не видят, а песни слышат а я и видел. Дядя говорил, что у меня дар, и я никому не должен об этом говорить, и я молчал. Тебе первому об этом рассказал.
Да, сказал правитель, и теперь в его дотоль вроде суровом взгляде заполыхала обнадеживающая радость. Это дар, дар, который ты, как первенец, получил от Богомудра. Но это еще не всё, только первый сын получает этот дар и печать с перстня, отец снял с указательного пальца левой руки перстень, и Керк увидел, что на перстне изображена такая, же печать, как и у него на ладони.
Он взял в руки протянутый отцом перстень и принялся разглядывать его. Перстень был из чистого золота, очень тяжелый и массивный, в голове его просматривалось восьмиугольное поле, на каковом изображен старец в длинных одеждах с огромным посохом в руке, во все стороны от коего расходились лучи, а по краю поля легко прочитывались слова: «Род Богомудра храни верность Богу Сварогу».
Это Бог Сварог? понизив голос, спросил у правителя Керк, возвращая перстень.
Да, это Сварог. По преданию этот перстень был подарен Лучезару, по реклу Сильнейший, его отцом Богомудром, ответил Ярил, надевая перстень на палец.
Я никогда не мог прочитать эту надпись на руке, она у меня плохо читается, заметил Керк, и, открыв ладонь, показал печать отцу.
Знаешь, у меня она тоже плохо прочитывается, но каждый наследник Богомудра держит эти слова в своем сердце, выдохнул правитель, и провел пальцем по восьмиугольному полю перстня.
Мой дядя всегда говорил мне, чтобы я никому не показывал этот знак, говорил, что у меня будут неприятности. А в детстве тряпицей перевязывал мне руку, чтобы другие не увидели. И мне всегда казалось, что эта печать несет в себе, что-то темное. Но когда я стал старше и научился читать, я прочел имя Бога Сварога и понял, что это необычный знак. Керк примолк, как бы собираясь с силами, потер правую бровь пальцем, а после досказал, говорят, что ведуны отмечают своих учеников, ставя им знак на руке. И я думал, что стану когда-нибудь ведуном. А оказалось