Обманщица зима
Белый снег, как летний ливень,
Вдруг обрушился с небес
Отчего же я счастливый
И какой мой интерес?
Интерес простой дождался
Наконец-то я зимы!
Вот он снег! Он здесь остался
Среди серости и тьмы
Долгой осени проклятой.
Побелил вокруг дома.
Много радости ребятам
Неожиданно зима
Принесла ноябрьским утром.
Только снег тот был вода
Словно не было, как будто,
И не будет никогда
И ни снега, ни зимы
А её так ждали мы!
Такое было время
Такое время. Открываем монументы
Не палачам, а жертвам. Октября.
И вспоминая страшные моменты,
Кого-то проклинаем снова. Зря.
Но вряд ли мы найдём успокоение,
Своей душе, её разворошив
Быть может, и найдём, но на мгновение,
Свой страшный и ненужный суд свершив.
Над кем же суд? Над прошлым или будущим?
И в назидание кому? Самим себе?
И возведя стену, кому послужим,
Оставив новый шрам в чужой судьбе?
В судьбе не палачей. Лишь их потомков,
Тех, кому жить ещё и жить и жить
Но список жертв, прочтя в лицо им громко,
Мы прошлое не сможем завершить.
Сегодня нам нужны совсем не стены,
А скорбь оставив лично для себя,
Должны мы примириться непременно,
Россию нашу общую любя.
И палачи они ведь тоже жертвы,
А жертвы палачей бы извели
Такое было время. Все мы смертны.
И так мы сделали уже всё, что смогли.
Итог столетия
Мы не умеем жить по середине,
Любовь и ненависть вот наши два крыла.
Россию почитаем, как богиню,
И тут же проклинаем. Не со зла.
А потому иначе жить не можем:
То рушим храмы и пускаем кровь,
То строим мир прекрасный и безбожный,
Его же низвергая вновь и вновь
И так из века в век. И век двадцатый
От тех, других, ничем не отличить:
Всё так же мы искали виноватых,
Чтоб не себя в раздрае обличить
И новый век, увы, ни чем не лучше:
Всё то же лицемерие и ложь,
Всё те же в октябре на небе тучи
И даже год так цифрами похож
Менталитет
Если очень много врёшь
Значит, долго не помрёшь.
Если правду говоришь
На костре судьбы сгоришь.
Если будешь правдолюбцем-
Пулю в лоб от революции
Обязательно получишь.
Не высовывайся лучше!
И молчим мы тет а тет
Ведь такой менталитет
У российского народа
Аж с семнадцатого года.
Так уже сто лет молчит
Или вновь донос строчит
На себя и на соседа
Или пьёт, но до победы,
До последнего глотка,
Как все прошлые века.
От того и Русь жива
Остальное лишь слова
Либералам
Либералов резиденты
Снова лезут в президенты.
Так что есть над чем подумать:
Может быть, сначала в Думу
«Казачков» лихих пустить?
Жаль, не можем им простить
Мы эпоху ельцинизма
Выходцев из коммунизма
Впрочем, пусть себе кричат
Наши люди отличат
Кто есть кто теперь уж точно
И придётся всем им срочно
Выдвигать кандидатуру
То ли с пьянки, то ли с дуру
Где-нибудь там за бугром,
Впрочем, там их ждёт разгром
Там хотя и демократия
Понимающая братия!
Толпа
Не поминайте в суе имя Бога
И имена других былых вождей,
Остыньте от страстей своих немного
И от чужих желаний и идей.
Вы лишь толпа. Толпа всегда слепа,
Она способна только на погромы,
Она в своём неистовстве глупа,
Не сердцем, а инстинктами влекома.
И у толпы не может быть вождей.
Вожди и Бог есть только у народа.
А крикуны с тех ваших площадей
Они лишь вожаки слепого сброда.
Они ничто. И вы для них никто.
И всем никто теперь уже не будет!
Но у толпы всегда есть шанс зато
Однажды вспомнить, что и в ней есть люди
Поздняя осень
Ещё вчера была зима
И снова осень наступила
Умыла окна и дома,
Но, видно, капель не хватило
Умыть дороги и поля,
Прибраться к своему уходу.
И неумытая земля,
И неумытого народа
Полным полно бредёт домой
Под мерно моросящим душем
В мечтах, как будет им зимой
И лучше и намного суше
Сегодня третье ноября
Кончина осени, похоже.
Ворчу я на погоду зря,
Ведь вечной осень быть не может.
Не будем вечными и мы,
Перешагнув рубеж последний
Канун итогов и зимы
А что ж тогда было намедни?
Сосед ушёл
Сосед ушёл
Бреду и старый и усталый
Домой под стареньким зонтом
Ну вот и осени не стало
Уйдёт она, а что потом?
Одолевают меня мысли
И я иду, не видя луж
Жизнь пролетела слишком быстро,
А я ведь был прекрасный муж,
И был отцом, и стал вдруг дедом,
А после деда кем мне быть?
Зайду-ка лучше я к соседу
С ним вместе выпить и забыть
Про этот наш проклятый возраст,
Но нет соседа. Только тень
Жаль, что явился слишком поздно,
Хотя б на час, хотя б на день
Вернуться в прошлое с ним вместе
И напоследок посидеть,
Но смертью удостоен чести
Опять не я. А мне седеть
И ждать покуда
И по лужам бродить
Под стареньким зонтом
Но без соседа будет трудно
Не думать, что нас ждёт потом?
Отречение
Вот и солнце явилось над Доном
И опять ночь ушла за поля
Снег последний исчез у затона,
С добрым утром, донская земля!
Вот и снова дымы над станицей
И опять казаки спешат в храм
За детей, за царя помолиться,
Как положено здесь по утрам
Ну, а где-то в чужом Петрограде
Этим утром случилась беда
И зачем, почему, чего ради
Царь отрёкся от нас навсегда?
И зачем казаков своих бросил,
Тех, кто верой и правдой служил?
Жаль, не знали мы, что будет осень
Будут новая кровь и вожди
А пока в первый мартовский вечер,
Переделав все за день дела,
Пред иконами ставили свечи,
Ведь незыблемой вера была.
Вера в Бога и вера в Отечество
Пусть Октябрь был ещё так далёк,
Но на этот раз ночь бесконечную
Не разрушит ни солнце, ни Бог
Красный Дон
Дон мой тихий, Дон прекрасный
Был ты белый, стал ты красный
Белый снег стал вдруг кровавый.
Неужели Богу мало
Этих жертв? Но Бог молчит.
Только ворон лишь кричит,
Подводя итог неправый
Улетел орёл двуглавый
С наших стягов за кордон,
Нам оставив красный Дон
В назидание навечно
Слава Богу, всё конечно!
НОЯБРЬ
Совет врагам
Врагов немало у России
Да и друзей немало есть
И мы не разу не просили
Пощады. Есть покуда честь.
Откуда брались наши силы
Врагам вовеки не понять,
Но даже если бы спросили,
Мы им не стали б объяснять.
А если вдруг они решаться
Проверить так ли мы сильны,
То им придётся обижаться
На весь народ моей страны.
Ну, а друзьям всегда мы рады,
Им наша русская душа
Раскрыта настежь. И не надо
Друзей России обижать.
Иначе встретитесь вы с нами,
Как было это уж не раз
Однажды где-то во Вьетнаме,
А, может, где-то и сейчас
Болезнь
Болезнь подкралась незаметно
Ломает спину, грудь сжимает,
Но ничего сказать конкретно
Не может врач. Я понимаю,
Что он меня расстроить может
И потому не говорит.
Тогда, быть может, Бог поможет
Или душа вдруг повторит
Всё то, что было и, что будет
Не в этой жизни, а в другой,
Когда про эту позабудет
Но вряд ли буду я собой,
Собой таким, какой сейчас я,
И с болью этой, что в груди,
Я жив ещё и этим счастлив
Так знать зачем, что впереди?
Хоть это будет нелегко
Оставим в прошлом все грехи,
Все недомолвки и раздоры,
Оставим книги и стихи
И все пустые разговоры
О жизни. Если жизнь прошла,
К чему опять нам возвращаться,
Пусть лучше будет всё как есть.
Успеть бы только попрощаться
Пока мы живы и мы здесь
А там? Там будет всё иначе
Или не будет ничего.
За жизнь цепляться надо, значит,
Хоть это будет нелегко
Но, разве, раньше легче было?
Неужто память всё забыла
Два Ильича
Все смертны. Смерды и цари
И властолюбцы и поэты.
Под Богом все, что говорить,
И тяжело вздыхать при этом.
У каждого из них свой срок,
У каждого свои надежды.
Увы, бессмертным стать не смог
Даже любимый нами Брежнев.
И он в ноябрьский день ушёл,
Испортив всем напрасно праздник,
Другого срока не нашёл,
Чтобы прибраться к Богу, разве?
Но, впрочем, был он атеист,
Как тот, другой Ильич, что рядом
Такой же главный коммунист
С потухшим, но бессмертным взглядом.
Пришла пора и слёз и драм,
И не последний он, похоже,