Люди в ожидании рейса сидят в креслах. Пьют кофе и что покрепче в круглосуточных кафе. Прохожу мимо, вскользь разглядывая посетителей. Моих коллег не видно.
Мадемуазель Карин! слышу за спиной знакомый голос. Оборачиваюсь. Пуавр! Кто же еще. Вот кого мне меньше всего хотелось бы увидеть.
Добрый вечер, натянуто улыбаюсь.
Добрый вечер, опять попросит принести ему кофе? Что Вы здесь делаете?
Заинтересовано вскидывает брови.
А Вы? отвечаю вопросом на вопрос.
Возвращаюсь в Париж, небрежно пожимает плечами. Ну разумеется! Какой глупый вопрос с моей стороны! Я смущаюсь и снова чувствую раздражение. Каждый раз Пуавр заставляет почувствовать себя полной дурой.
А Вы? настойчивый, гад!
Лечу на стажировку.
Пуавр понимающе кивает.
Ах, ну да! Стажировка. Значит, мы с Вами попутчики, ухмыляется.
Похоже на то, продолжаю быть приветливой я. Но мне хочется поскорее отделаться от общества мсье Пуавра.
Присядете? в его голосе звучит не столько вопрос, сколько приказ.
Да, опускаюсь в кресло напротив.
Чего-нибудь выпьете? его глаза пристально смотрят на меня.
Да, пожалуй, кажется мне представился случай отомстить за кофе. Воды. Без газа.
Смотрю на него томным выжидающим взглядом. Улыбаюсь. Неужели мсье сподобится принести мне воды?
Пуавр легко поднимается с места и направляется к стойке. Внутри всё ликует. Я продолжаю победоносно улыбаться, наблюдая за тем, как Пуавр покупает бутылочку «Перье».
Возвращается. Протягивает мне воду и откидывается на спинку кресла. Внимательно разглядывает меня. По лицу блуждает загадочная улыбка.
Вы так молоды, а уже многого добились, произносит он, глядя серыми жемчужинами мне в глаза. Я не выдерживаю его взгляда и опускаю веки.
Скажите, сколько Вам? Двадцать пять?
Двадцать три, от негодования перехватывает дыхание. Какая бестактность!
Мой бог! усмехается Пуавр. Вы немного старше моего сына.
Вздыхает. Покачивает головой. Что он хочет этим сказать?
Вы много работаете, отпивает из чашки. Наверное, Ваш молодой человек от этого не в восторге.
Ну, это уже слишком! Какая ему разница?
Молчу, стараясь успокоить дыхание. Последней репликой Пуавр снова вывел меня из себя.
Так что там с Вашим парнем? не унимается Пуавр.
Мне кажется, или он ко мне действительно клеится? Усмехаюсь про себя. Не слишком ли он стар для заигрываний с молодыми сотрудницами? Ну что же, мсье Пуавр, хотите поиграть?
У меня никого нет, кокетливо смотрю на него. И что дальше?
О! Отчего же у столь очаровательной особы нет мужчины? Вы лесбиянка, мадемуазель Карин?
Вспыхиваю, как спичка. Что он себе позволяет?
А Вы? Как на счет Вас? Слышала, у Вас сын. Вы женаты, мсье Пуавр? иду в атаку. Кажется, я только что перешла допустимые рамки, наплевав на корпоративный кодекс.
Вы забавная, мадемуазель Карин, Жильбер смеётся и одним глотком допивает остывший кофе. Да, я женат. Так значит, Вы не лесбиянка, резюмирует Пуавр.
С чего Вы взяли? Ведь я не ответила на ваш вопрос.
Пуавр щурится. В уголках пытливых глаз собираются лучики морщин.
По громкоговорителю объявляют посадку.
Кажется, нам пора, Пуавр встаёт с места. Я беру сумку и перебрасываю ремень через плечо.
Позвоните мне как-нибудь, когда будете в Париже, Пуавр протягивает визитку. Мне хотелось бы продолжить наш разговор.
Беру визитку и прячу в передний карман сумки. Делаю это скорее из вежливости. Я не собираюсь звонить Пуавру. У меня пунктик я не встречаюсь с женатыми мужчинами. Пусть даже такие встречи не сулят ничего, кроме невинного флирта.
Глава 2. Жильбер. Непристойное предложение
Весь полёт думаю, почему Жильбер летит обычным рейсом? Почему он не воспользовался самолетом компании, на котором обычно путешествует Драка? И где его коллеги? Почему Пуавр сидел в кафе, а не в зале ожидания для пассажиров бизнес-класса? Для меня крупный акционер крупной компании всегда ассоциировался с достатком и роскошью. Бизнес-класс подходит для нанятого управляющего, но никак не для крупного акционера. Не слишком ли я много думаю о Пуавре? Его визитка лежит у меня в сумке. Зачем я её взяла? Я взяла её лишь для того, чтобы не показаться невежливой. Ха! Невежливой. После всего, что я ему наговорила. От этих мыслей начинаю ёрзать в кресле. Чувствую себя неуютно. Первое, что я сделаю, ступив на французскую землю выброшу его визитку. Почему я хочу её выбросить? И почему меня так волнует маленький кусок картона, лежащий в переднем кармане моей сумки? Ведь я же не собираюсь звонить мсье Пуавру? Или собираюсь? Чёрт! Я совсем запуталась. Меня ужасно нервирует эта ситуация.
До конца полета сижу как на иголках. Неужели потому, что мсье Пуавр и я летим в одном самолете? Неужели поэтому? Мои коллеги рядом. Задают мне какие-то вопросы. Слушаю вполуха. Рассеяно улыбаюсь. Наверное, в их глазах я выгляжу полной идиоткой. Я не стараюсь вникнуть в суть разговора. Мне достаточно того, что в эту минуту я не одна. Миша и Слава рядом. Странно, но это меня успокаивает. Я впервые еду в Париж, я впервые лечу на самолете. Для меня многое сегодня впервые. Не замечаю, как проваливаюсь в сон.
***
Париж встречает прохладной дождливой погодой. Я стараюсь разглядеть Пуавра в толпе прибывших из Москвы, но не вижу. Скорее всего, его встречали у трапа. Одёргиваю себя. Я опять думаю о Пуавре. Мы с Мишей и Славой получаем багаж и едем до Ля-Дефанса, где находится головной офис компании. Нас селят в небольшой гостинице неподалёку от кладбища Нёйи. Район очень современный, совершенно не похожий на то, что я себе представляла. Ля-Дефанс город из стекла и бетона со сложными многоуровневыми дорожными развязками и туннелями. Растительности мало. Та, что есть, имеет какие-то причудливые формы произрастания маленькие убогие оазисы у подножия остроугольных зеркальных громадин. Пейзаж футуристический, не имеющий ничего общего с картинками из интернета, рекламирующими Париж. Но, в конце концов, я приехала не на экскурсию, а на стажировку. Чего я хотела?
Обучение проходит на шестидесятом этаже протыкающего небесную синь сверкающего на солнце монстра, построенного в стиле хайтек. Первые дни с непривычки сильно устаю. После тренингов сил хватает только на то, чтобы добрести до гостиницы и упасть на кровать. Миша и Слава осваивают близлежащие бары. Соблазняют меня пойти с ними, но я не в восторге от этой идеи. Тем более, что вдалеке от родины Миша делает мне вполне недвусмысленные намёки. И каждый раз, когда я отказываюсь составить им компанию, заметно огорчается. Я не хочу обидеть Мишу, но если так будет продолжаться и дальше, то я буду вынуждена отказаться от своего дружелюбного тона в общении с ним.
В выходные и по вечерам мы предоставлены сами себе. Спустя неделю после приезда я всё свободное время провожу в центре. Знакомлюсь с достопримечательностями. Центр мне нравится намного больше Дефанса. Денег у меня с собой не много. Рестораны в сердце Парижа мне не по карману, да и кафе, если честно, тоже. Питаюсь в основном крепами, кофе и водой. Благо киосков, где продается выпечка, предостаточно. Изредка на моем пути попадаются продуктовые магазинчики. И тогда у меня праздник. Я покупаю багет, пару кусочков пармезана или байонской ветчины. Я много хожу, наверное, поэтому ещё не поправилась от всех этих приторно-сладких вафель, блинов и багетов. К ночи ноги гудят так, что я плохо засыпаю, ворочаясь в постели. Мне нравится Париж. Но отчего-то я чувствую себя здесь очень одинокой.
Визитка Пуавра по-прежнему лежит в моей сумке. Вчера я достала ее и долго вертела в руках. Я же не могу вот так сама позвонить мужчине. Тем более женатому. Да и вообще, зачем мне это нужно? Хочу выбросить визитку, но не выбрасываю, а кладу обратно. Я определённо сошла с ума, если до сих пор храню ее вместо того, чтобы выбросить.
С каждым днем чёртов кусок картона начинает беспокоить меня все больше и больше. Я уже не могу сосредоточиться на тренинге, думая о том, что вечером вернусь в гостиницу, где в переднем кармане сумки лежит она. Если я не могу с ней расстаться, и эта бумажка меня так беспокоит, то надо как-то разрешить сложившуюся ситуацию. Наверное, стоит позвонить Пуавру. Что может случиться, если я просто позвоню и поболтаю с ним? Может, он и вовсе не захочет со мной разговаривать. Наверняка, Пуавр уже забыл о моем существовании. Вот чёрт! Кусаю губы, сидя в кресле небольшого кабинета тренинг-центра. Интерактивный экран мелькает разноцветными графиками и текстами. Я тупо смотрю на смену образов перед собой, обдумывая то, что скажу Пуавру.
В гостиницу иду полная решимости. По дороге захватываю в небольшом магазинчике багет, сыр и бутылку вина. Надо же когда-то попробовать настоящее французское вино. Пить в компании коллег я не собираюсь, а делать это в полном одиночестве и без повода попахивает алкоголизмом. Захожу в номер, открываю бутылку штопором, найденным в верхнем ящике стола. Наливаю вино в стакан и выпиваю залпом. Отламываю багет и нервно жую, тяжело дыша от напряжения. Нет, я не смогу ему позвонить, даже если выпью всю бутылку. Через пять минут алкоголь ударяет в голову. Чувствую, как всё вокруг становится мягким и теплым. Комната плывёт перед глазами. Достаю визитку и набираю номер. Слышу длинные гудки. У меня еще есть время нажать отбой.