Глоба: Ох, Анастасия Михайловна, дух-то какой от ваших пирогов! Аж слюнки потекли.
Нестор: Привет, друг мой Колька!
Глоба: Ладно уж, брат. Поздравляю тебя (вручает свои дары). Сколько стукнуло-то?
Мать: Да уж нынче сорок три моему непутевому.
Нестор: Ага, «Столичная». Это хорошо. О, еще и огурчики!..
Глоба: А кто еще будет?
Нестор: Дунька должна явиться. А больше никого не ждем.
Глоба: Так у вас с ней снова наладилось?
Мать: Ты бы, сыночка, как-то оформил ваши отношения? Дуняше уж под тридцать. Сколько можно незамужней куковать? Чай, не девочка уже.
Нестор: Да на кой я ей сдался?! Она и появляется, когда у нее пересменка случается с другими мужиками.
Мать: Фу, Нестор! Не стыдно тебе такое говорить? Она не такая. Уж сколько с тобой возится Почитай, лет десять? Как ты из Америки своей, будь она неладна, вернулся. Да и зря ты так на себе уже крест поставил. Ты ведь у меня вон какой видный!
Глоба: Видный-то он видный. Но мрачный.
Мать: Да как не быть мрачным? Он же только что отзыв плохой получил из журнала Да ты, Коленька, располагайся. На вот, возьми пирожок! Ох, грехи наши тяжкие.
Глоба: (набрасываясь на пирожки): Ммм объедение! Соседи ваши, должно быть, пирожки-то тырят за милую душу, когда вас на кухне нет?
Мать: Что ты, они очень славные и тихие. Я уж свыклась с ними. Меня аж страх берет от разговоров про реновацию эту. Оно, конечно, хорошо бы пожить в отдельной квартире, да ведь сошлют бог весть куда.
Глоба: Да это когда еще будет Можно не волноваться (обращаясь к Нестору) А ты все продолжаешь свои сочинения рассылать?
Нестор: Ну уж нет! Давно зарекся. В литературу больше ни ногой!
Глоба: И правильно, брат! Будь ты даже гением, нынче все равно без блата не пробьешься. А его-то у тебя и нет Ну, ничего. Не всем же писателями быть? Надо кому-то и курьером работать
Нестор: Да вот, Колян, незадача из курьеров меня нынче тоже уволили. За прогулы
Мать: Как нарочно подгадали, сволочи, чтобы в самый день рожденья. Еще и отзыв этот
Нестор: Так что, как говорится, (шепчет Глобе на ухо) ни в , ни в Красную армию!
Ладно, пойду душ приму. Мамаша гонит Амбре, видите ли
Глоба: И правильно. Ты и точно как будто несвеж
Нестор: Ладно, пошел. Вы тут не скучайте без меня. (уходит)
Глоба: Как он?
Мать: Ах, Коля, не спрашивай! Сам видишь Почти не ест. Зато пьет. Я уж не знаю, как быть. Может, ему таблеток каких от депрессии? А то ведь загибается сыночек мой
Глоба: Да вы не отчаивайтесь! Надо в лучшее верить. Авось, все как-нибудь и наладится
Снова раздаются три звонка. Мать убегает открывать. Глоба, поколебавшись, берет еще один пирожок.
Явление 4. Те же и Дуня
Входят Анастасия Михайловна и Дуня. У нее в руках торт и пакет, из которого выглядывает горлышко шампанского. Ставит все на стол.
Дуня: А-а, Коленька, привет! Сколько лет, сколько зим
Глоба встает, доедая пирожок, и галантно целует Дуне ручку.
Мать: Дунечка, дай я хоть разгляжу тебя при свете. Ты совсем красавица стала! (обнимает и целует гостью)
Дуня: Ага, красавица, краше в гроб кладут А вот вы, Анастасия Михайловна, и вправду глядите огурцом! (теперь Дуня чмокает ее в щеку) А где Нестор?
Мать: Да в ванной он. Душ принимает.
Глоба: Чего-то он долго. Может, утонул?
(входит Нестор в новенькой футболке, волосы его блестят и ерошатся).
Дуня: Нестор, дорогой! Поздравляю тебя и желаю всего-всего. Главное, сбычи мечт (целует его в щеку и протягивает подарок шарф с эмблемой московского «Спартака»). Ты же, кажется, за «Спартак» болеешь?
Нестор: Спасибо. Вообще-то за «Динамо». Но не важно. Давайте лучше выпьем. О, шампанское! Будем мой новый статус обмывать?
Дуня: Какой статус?
Глоба: Дело в том, Дунечка, что Нестор у нас больше не курьер.
Дуня: Повысили?
Глоба: Уволили. За прогулы.
Дуня: Ох, как же вы теперь?
Нестор: Ничего, пробьемся.
Глоба: И то сказать, какой из Нестора курьер? Смешно! Нет, большому кораблю большое плаванье. Словом, не будем сегодня о грустном. Что, с шампанского начнем?
Все: Конечно, с шампанского!
Глоба открывает шампанское и разливает его в подставленные бокалы.
Мать: За тебя, Нестя, чтобы все у тебя стало хорошо.
Глоба открывает шампанское и разливает его в подставленные бокалы.
Мать: За тебя, Нестя, чтобы все у тебя стало хорошо.
Дуня: За тебя, Нестор! (чокается и выпивает до дна)
Глоба: А теперь по водочке?
Дуня: Нет, еще шампанского. Кроме дня рождения есть еще маленький повод.
Мать: Какой же? Уж ты, Дуня, не это самое?.. (смущенно замолкает)
Дуня: Нет, не это самое, а как раз наоборот.
Мать (в тревоге выдыхает) Аборт?
Дуня (смеется): Вот сразу и аборт. Какие-то вам, Анастасия Михайловна, мысли игривые в голову лезут.
Мать: Да я ж, ты ведь знаешь, все мечтаю внука или внучку понянчить
Дуня: Буду стараться. Только это зависит не только от меня
(Дуня выразительно смотрит на Нестора. Тот делает вид, что не замечает)
А повод самый банальный. Я уже неделю как работаю на новом месте. Ты, Нестор, ни в жисть не угадаешь где.
Нестор: И где же?
Дуня: В администрации Первого Лица.
Глоба (недоверчиво): Ты это серьезно?
Дуня: Этим не шутят.
Глоба: А кем?
Дуня: Да самой мелкой сошкой. Без лупы и не разглядишь. Я там мониторю прессу. Кто хорошо поминает Первое Лицо, тех в белый список. А если вдруг плохое пишут, тех в черный. Это, правда, редко очень
Мать: Да, Дунечка, дело у тебя ответственное. И ты одна справляешься?
Дуня: Нет, конечно. Одной за всем не углядеть. Нас таких человек пятнадцать. В две смены работаем.
Глоба: А Самого видела? Первое, то есть, Лицо?..
Дуня: Один только разик
Глоба: И как Он? Как в телевизоре?
Дуня: Вроде, похож. Но другое совсем дело. Может, мне показалось со страху, но Он (вскакивает со стула и изображает) ростом-то огромен. На что Глава Администрации мужчина видный, а ему так по плечо. И голос такой зычный.
Глоба: Вот и я слышал, что его нарочно так камеры показывают, чтобы он над народом не слишком возвышался
Дуня: Но очень при том простой и внимательный. Он как вошел, так сразу и говорит, на меня глядя, мол, вижу, у нас новенькая? Представляете?! Заметил
Мать: Да, он человечный этого не отнять.
Дуня: И вот его ко мне-то подводят, представляют. Я, конечно, смущаюсь. Уж больно он с виду грозен. А глаза добрые. И он ко мне сразу мол, позвольте, Авдотья Тихоновна, ручку поцеловать.
Мать: И что, так и поцеловал?
Дуня: Ага. Я, понятно, молчу, как дура. А он продолжает, мол, вы бы, Авдотья, забегали, по-соседски, чайку попить, покалякать Я, мол, велю для вас специальный пропуск оформить.
Нестор (обеспокоенно): Так он что, кадрил тебя, Дунька?!
Мать: Фу, Нестор! Слова-то выбирай.
Дуня: А если б даже и кадрил? Он человек свободный, да и я незамужем (смотрит на Нестора с вызовом)
Нестор: Ох, смотри, Дунька! Доиграишшсси-и
Глоба: Довольно, девочки, мальчики. Брек! Эва у вас страсти кипят шекспировские. Давайте лучше выпьем (разливает шампанское). За вас, ребятки!
Мать: За тебя, Дунечка! Чтоб у тебя все было, как следует быть. Всё, понимаешь?
(Все дружно выпивают. Анастасия Михайловна уходит, но через минуту появляется с большой кастрюлей, из которой идет пар)
А вот и картошечка! Картошечки, господа, не желаете?
Снова раздаются три звонка. Анастасия Михайловна второпях ставит кастрюлю на стол и направляется к дверям
Мать: Кого это на ночь глядя принесло? Ты, Нестор, кого-то еще ждешь?
Нестор: Вроде нет Постойте, мамаша. Я сам открою.
(Выходит, пожимая плечами. Возникает напряженная тишина)
Мать: Кто бы это мог быть? Ума не приложу.
Явление 5. Те же и Анна Викентьевна, старинная подруга Анастасии Михайловны.
Нестор открывает дверь и пропускает перед собой очень странного вида женщину. Более всего она напоминает старую зэчку или даже зэка. Одета гостья в какой-то бушлат. Из под платка выбиваются седые пряди. В углу рта зажата потухшая беломорина. Двигается она крупными мужскими шагами. Под стать ей и чемодан, который заносит Нестор. Он огромен, с коваными нашлепками на углах, когда-то черного, а ныне трудно определимого серебристо-бурого цвета. Гостья подслеповато озирается вокруг.
Мать (кричит): Анечка! Анюта! Ты ли это? (вскакивает из-за стола и бросается обнимать гостью)
Анна (низким, хриплым, но растроганным голосом): Настенька! (женщины целуются)