Таких людей и осуждать, как будто, не за что, но с ними просто опасно связываться. Не на что опереться. Трясина
Возможна ли такая крайность в жизни, или это намеренное заострение проблемы? А разве так уж мало вокруг людей, «не определившихся»? Не научившихся быть «равными самим себе», способных на мелкие, а то и крупные пакости «случайно», под влиянием людей и обстоятельств? Страшно представить себе такого человека где-нибудь в партизанском отряде
Наши возможности влияния на других людей очень невелики, возможно даже, что они «стремятся к нулю». Но влиять на самих себя, анализировать свои слова и поступки, смотреть на себя глазами окружающих это мы можем и обязаны. И, наверное, каждый согласится, что лучше быть «хорошим», чем «плохим», и лучше «плохим», чем «никаким».
Почему эти слова взяты в кавычки? Потому, что столь общие характеристики это для уровня мышления детского сада. Но для краткости можно использовать и их ведь они предельно ёмкие.
***
Всё это относится к индивидуальным человеческим характерам. Гораздо более спорное явление характер народа, нации. Можно ли сомневаться в том, что он существует? Ведь невозможно себе представить «никакой» народ, не сумевший внести в копилку человеческого опыта ничего. Если такая общность людей когда и была то сгинула, не оставив о себе и памяти.
В общественном сознании прочно утвердились стереотипы о немецкой деловитости, английской чопорности, французском легкомыслии, украинской щедрости, китайском трудолюбии, русской широте души Насколько они верны? Никто никогда не вёл серьёзной статистики, выясняя, какому проценту народа свойственны «типичные» черты. Но несомненно одно то, что та или иная нация считает правильным, образцовым она культивирует в себе и своих детях. И те, кто теснится на маленьком пространстве, будут психологически отличаться от обладателей «полумира», а «земледельцы» будут иметь мало общего с «торговцами». И едва ли найдут у себя хоть что-нибудь общее с «завоевателями».
Нередко соседям по планете случается и заблуждаться. Можно ли ответить на вопрос, кто самый «революционный» народ, самые большие бунтари?
В XVI веке мир был уверен, что это голландцы! В XVII англичане, в XVIII- французы, в XIX на эту роль претендовали поочерёдно греки, венгры, аргентинцы. В XX- русские. В XXI, похоже, «главные революционеры» окажутся в мусульманском мире Всегда более всего впечатляла последняя революция.
Впрочем, сегодня говорить об отличии национальных характеров считается едва ли не дурным тоном. При таком обострении национальных самосознаний и самолюбий затевать подобный разговор всё равно, что ступать на минное поле. Но это никак не отменяет того факта, что общие черты, присущие представителям того или иного народа, действительно, существуют. И формируют его особенности территории и климата, история и традиции, религия и род занятий примерно та же совокупность факторов, которая формирует характер и отдельного человека.
А значит, национальный характер не искусственное обобщение, не расхожий стереотип, а всё таки реальность. Но сохранятся ли неповторимые особенности людей и целых народов в наступающую постиндустриальную эпоху, или человечество растеряет неповторимые черты сначала национальные, а затем и индивидуальные?
Вопросы:
А. Являются ли синонимами слова «безволие», «непостоянство» и «бесхарактерность»?
В. Может ли человек формировать свой характер сам, и если да, то с какого возраста?
С. Может ли быть фактором сохранения национального характера изучение отечественной истории?
О Б Р А З О В А Н И Е
Одна из важнейших характеристик, как человека, так и общества.
В старинной притче учитель был уподоблен щедрому источнику, бесконечно изливающему драгоценную влагу. А ученик при всём желании не так уж много может он зачерпнуть своей чашечкой.
Вопрос о том, чему учить и как учить один из важнейших вопросов любой цивилизации, но никому, кроме самых отъявленных мракобесов, не приходило в голову отрицать ценность образования, как такового.
Не только прогресс, какое бы то ни было движение вперёд, но и поддержание существования человеческого общества было бы невозможно без передачи знаний, навыков, опыта следующему поколению.
На протяжении большей части истории человечества не было ни школ, ни учителей коллективным учителем выступало племя. И в условиях примитивного общества нельзя было провести грань между собственно образованием, воспитанием, обучением и социализацией. В Эфиопии и сегодня бытует поговорка: «Воспитать ребёнка можно только всей деревней», только там, где он может учиться у старших и сам учить младших. Такое образование в социологии называется неформальным. Цивилизованное общество о нём надолго забыло и создание в начале ХХ века разновозрастных скаутских отрядов, в которых подростки должны были сами добывать у взрослых полезные для жизни знания и умения и передавать их малышам было воспринято, как педагогическое новаторство. Баден-Пауэль, создатель скаутского движения, был генералом а в историю вошёл, как талантливый педагог.
А история «формального» образования началась не раньше изобретения письменности. Лишь тогда, с общественным разделением труда, с появлением сословного неравенства, школа возникла и превратилась в общественный институт. Обучение с самого начала было не единственной задачей школы общество невольно, а нередко и сознательно давало заказ кого, как и чему обучать, чтобы «на выходе» получить желаемый продукт представителей привилегированного класса.
Один из древнейших египетских папирусов, дошедших до нас, не может не вызвать улыбку: чиновник повествует, как он в детстве не хотел учиться. Тогда родители привели его в храм, приковали на цепь к колонне, и попросили жрецов с цепи не снимать, пока не выучит иероглифы. Всю жизнь благодарен родителям и вот, теперь пишет сыну: «Учись, чтобы не таскать песок и камни!»
Школа в Древней Греции существовала для благородного сословия, детей граждан. Плебеям учиться не запрещалось, но плата для них была такой, что позволить себе мог далеко не каждый.
Семь предметов греческой школы (математика, риторика, философия и т. д.) определяли такой умственный уровень, такую широту интересов выпускника, что он сам находил у себя мало общего с представителями низших сословий.
Ремесленники за определённую плату брали учеников и обучали их своему ремеслу. Традиция такого обучения сохранялась вплоть до начала ХХ века.
Крестьяне учили своих детей сами, в процессе труда. Ещё и потому, что в крестьянской семье человек включался в процесс раньше, чем его можно было бы послать в школу.
Рабам образование не полагалось.
Такие же традиции сохранялись и в Древнем Риме, но в целом римляне понимали, что греческая школа это то, до чего им, народу, более молодому, расти и расти. А ведь Греция была покорена Римом. И создалось курьёзное положение: рабы из Греции (пленники) нередко оказывались образованнее своих хозяев.
И римляне оказали грекам самый своеобразный почёт и уважение на невольничьих рынках за них назначали самую высокую цену. Самые дорогие рабы только для состоятельных семей. Секретари, библиотекари, домашние учителя Когда ещё цена образования понималась так буквально?
***
В Средние века христианская церковь была и заказчиком, и организатором образования ведь она была заинтересована в кадрах. После падения Рима разрушения великой цивилизации, уже через несколько поколений потомки недоуменно взирали на развалины акведуков. Даже не могли себе представить масштаб задач, которые империя ставила перед собой и решала.
Раннее средневековье называют тёмными веками не случайно библиотеки сожжены, грамотность забыта. На несколько веков церковь оказалась единственной хранительницей знаний. В этих условиях, когда огромному большинству населения ценность образования была совсем неочевидна, церковь готова была учить всех, кто хочет учиться. При монастырях начальное образование давали всем желающим.
Но тот, кто желал учиться дальше, оказывался перед выбором: или платить за обучение по программе университета (а позволить себе это могли только крупные феодалы), или принять постриг. Стать монахом. Для лиц духовного звания образование было бесплатным.
Но жизнь настоятельно диктовала необходимостьсветского образования врачи и юристы были нужны. И европейские университеты (с ХI века), при полном почти отсутствии материальной базы отстаивали своё право учить всех, кто хочет и может учиться. Становились фактически маленькими республиками, государством в государстве со своими уставами, правилами и обычаями, со своей поэзией и легендами.