Лорды с Болотен-стрит - Анатолий Агарков 3 стр.


 Не хотите ли порубать, мужики? Нет, правда, я сбегаю. Вон магазин-то, ближе, чем поле. Вы пока шлёпаете, я вафлей принесу, целый кило, у меня деньги есть.

И он побежал (откуда силы взялись?).

 Один хитрей другого  вот команда подобралась,  сказал Мишка Мамаев.

 Да какой он хитрец, дурак законченный,  я про Ломяна.

 А вафли это хорошо. Я их страсть как люблю.

 Голод, если книжки почитать, самое частое на Руси стихийное бедствие.

 А еда  самое главное, что есть на свете.

 Во базар, а Больше не о чем поговорить что ли?

 В пустынях миражи  ну, пальмы там, озёра. Братцы, никто колбасу впереди не видит?

 Вон то облачко похоже на куриную ножку.

 Где, где? Цапнул сам и отвали, дай товарищу куснуть

 Кажись, котлетами пахнет. Точно, где-то котлетки жарят.

Все зашмыгали носами, принюхиваясь.

За этими разговорами кое-как дотащились до места, которое планировали под футбольное поле. Сбросив на землю ненавистную ношу, мы повалились в ласковую траву, не в силах идти домой, как того требовали тоскующие животы. Впрочем, поджидали обещанных вафлей.

 Люблю есть, люблю спать, купаться, загорать, играть в футбол. Да мало ли чего. Одно ненавижу в жизни  таскать брёвна.

 Ты не один, Толян.

2

На месяц нас хватило. Месяц мы отзанимались усердно, как того требовал играющий тренер Сашка Ломовцев. Он вернулся в команду, как только поставили ворота и разметили поле.

Мы вставали по утрам на пробежку и чесали до самого леса. Физику качали  отжимались, катались друг на дружке, у девчонок скакалку отобрали.

Дед Калмыков подарил два столба и железяку  мы вкопали турник рядом с футбольным полем. Болтались на нём, как сосиски, пытаясь подтянуться. Но кое у кого получалось, неплохо даже.

Работали с мячом. Наша бедная трёхклинка не знала покоя с самого рассвета до темноты. И, конечно, играли, играли каждый вечер, до полного изнеможения, до грачей темноты. Поделились на равные по силам команды и пластались совершенно бескомпромиссно.

Появились болельщики. Собирались у кромки поля и стар, и мал. Борис Борисыч Калмыков ничего не смыслил в футболе, но страстно переживал за двух своих сыновей, волею судьбы попавших в соперничающие команды.

Что дальше?

А дальше предстоял нам первый официальный матч. Сестра Ломана Нина, окончив пединститут, устроилась на лето директором в пионерский лагерь «Чайка». Она и пригласила нас сыграть с их футбольной командой. И ещё пообещала накормить обедом. Это вместо приза, наверное, так как в своей победе мы не сомневались. Потому и силы не берегли, а экономили на мороженое деньги, выданные дома на проезд.

Утренний воздух был ещё влажный, но тёплый и свежий. На чистом небе плавилось яркое летнее солнце. Окрест дороги было удивительно красиво, уютно и мирно. Даже пыль в кюветах сверкала росой. Леса, меж которыми петляла дорога, манили прохладой.

Мы в полном составе (с двумя запасными) бодро вышагивали навстречу славе. Мимо проносились машины  все стремились на озеро Подборное искупаться, отдохнуть, повидаться с любимым чадом, укрепляющим здоровье в пионерском лагере. Выходной  это понятно. Пыль с каждым разом поднималась всё выше и оседала всё медленнее.

 Может, нам по парам разбиться  глядишь, кого и подвезут.

 И какая мы после этого команда, если каждый за себя?

 Кто был там, может, знает  полдороги прошли или ещё нет?

 Да нет ещё  полдороги будет в Копанцево.

 Сань, нас там покормят?

 Обещали.

 Андрюха, а после игры-то искупаемся?

 А что нам делать до вечера? Отыграем и в озеро. Праздник, народу полно.

 Зрителей будет, хоть отбавляй.

 Заметь, все против нас болеть будут  кабы не опрофаниться.

 Цыц! Такие разговоры перед игрой Язык оторву и собакам выброшу.

 Пионеров сделаем, куда потом?

 В Англию, на чемпионат.

 Играть? Смотреть?

 До Англии доехать денег не хватит.

 Сыграем пару матчей на интерес.

 На футболе много не заработаешь. Богатым надо родиться.

 Вот в Англии лорды «пузырь» со скуки гоняют  им не надо думать, чего похавать.

 Мы тоже лорды. Чем хуже?

 Ага, лорды с Болотен-стрит.

 Далеко ещё? А может, пробежимся немножко, для разминочки, пока нет жары.

Сашка Ломовцев оглядел растянувшуюся колонну:

 Трусцой вперёд марш!

 Трусцой вперёд марш!

Мы побежали. Тут же притормозил грузовик. Из кабины:

 Эй, спортсмены, подвезти?

 Ну, конечно.

Вот ведь как бывает в жизни. Шли по дороге и оглядывались с надеждой на каждую проходящую машину. Никто не тормозил  видно, принимали нас за банду подростков, идущую на праздник затевать драки и прочие хулиганские забавы. Стоило только намекнуть, что мы спортсмены  и, пожалуйста, всенародная любовь и уважение.

Спасибо, вернём долги красивой игрой.

В кузове грузовика мигом пролетели остаток пути. Мелькнул вековой бор из мачтовых сосен, с тёмными голубовато-зелёными кронами где-то под облаками. И вот он, долгожданный берег озера, заполненный толпами народа  купающегося, загорающего, играющего в мячи, жующего, пьющего и стоящего в очереди за закусками, напитками, мороженым.

На высокой, наспех сколоченной эстраде играли музыканты. Репродукторы, как и разноцветные флажки, украшавшие каждый столб, создавали атмосферу всеобщего веселья и праздника. Озеро заманчиво сверкало солнечными бликами и манило прохладой. Жди, родное, мы скоро  сначала в лагерь пионерчиков трепать.

О наших будущих соперниках чуточку подробнее  они того стоят. Дело в том, что на берегу озера Подборное ютились два пионерских лагеря  «Восход» для сельской детворы и «Чайка», городской ребячий пансионат (если можно так выразиться). Вот эти самые «чайковцы» с мячом на «ты», потому что в городе в любом дворе  спортивная площадка, при каждом ЖЭКе  футбольный клуб.

Зелёный штакетник закончился высокими металлическими воротами с вывеской в форме спасательного круга «Пионерский лагерь Чайка. Добро пожаловать!»

Девушка лет двадцати в чёрной юбке, белой рубашке с алым галстуком окинула нас тревожным взглядом:

 Что вам, мальчики?

 Мы футболисты, играть приехали. Вообще-то, нас Нина Михайловна приглашала.

 Ой!  обрадовалась девушка.  Да, да, мы вас ждём. Проходите, стадион вон там. Я сейчас физрука найду.

Мы степенно прошлись усыпанной песком дорожкой, и расселись на лавках трибуны футбольного поля. Крепкий парень в спортивной форме вскоре появился и всем без исключения пожал руку. Начало вроде ничего.

Потом пришла давешняя девушка, и они заспорили. Ей не хотелось нарушать установленный порядок праздника, а он утверждал, что играть надо немедленно или поздно вечером. В пекло гонять футбол мало удовольствия для спортсменов, и для болельщиков не рай на трибунах.

Спорили они долго, горячо. Наконец, парень уступил. И нас повели обедать.

Повара звали Роза Васильевна. Характер у неё был добрый, а обед отменный  борщ, мясо с картошкой и компот. Кто хотел, просил добавки.

 Жаль, что это всего лишь обед, а не победный банкет,  посетовал Андрей Шиляев.

А Колыбеля не изменил своёму репертуару:

 Мама, Васильевну люблю.

Мама, за Васильевну пойду.

Для меня у ней найдётся всё, что естся, всё, что пьётся

Вот за это я её люблю.

Дородная повариха оглушительно хохотала, прижав пухлые ладони к высокой груди.

После сверх сытного обеда пошли купаться. Потом загорали. Лёгкий бриз  прохладный, ароматный  освежал мокрое тело. Солнечные блики играли в волнах, кругами расходящихся от купающихся и играющих в воде людей. Мы лежали в раскалённом песке. И не было сил не только играть в футбол, но и думать о нём. А может, ну его на фик? У людей-то праздник  праздник жизни.

 Пойдём, что-то покажу,  Вовка Грицай потянул за локоть.

Неподалёку нацмен, коренастый и волосатый, жарил на мангале сардельки. Вовка встал в трёх шагах и принялся смотреть на его работу хмуро и внимательно, неотвязно.

Мангальщик раз бросил беспокойный взгляд чёрных, как уголь, глаз, другой.

 Чаго тыбе, малчик? Праходы.

Мальчик и бровью не повёл. Нацмен торопливо сунул Вовке горячую сардельку, обёрнув её в капустный лист, и подтолкнул прочь, взявшись волосатой рукой за плечо.

 На. Иды, пожалста, гулай.

Вовка откусил сардельку, сунул мне:

 Хочешь?

 Куда?  я похлопал себя по тугому животу.

Вовка тоже не хотел и скормил остатки резвящемуся пёсику.

Возле нас расположилось загорать семейство  он толстый и в очках, она молодая, очень красивая, спортивная, грациозная женщина, и маленькая дочка их, которая, уронив в воду большой разноцветный мяч, тут же расплакалась. Я достал ей потерю, а она взяла меня за руку и подвела к своим.

Назад Дальше