Не хотите ли порубать, мужики? Нет, правда, я сбегаю. Вон магазин-то, ближе, чем поле. Вы пока шлёпаете, я вафлей принесу, целый кило, у меня деньги есть.
И он побежал (откуда силы взялись?).
Один хитрей другого вот команда подобралась, сказал Мишка Мамаев.
Да какой он хитрец, дурак законченный, я про Ломяна.
А вафли это хорошо. Я их страсть как люблю.
Голод, если книжки почитать, самое частое на Руси стихийное бедствие.
А еда самое главное, что есть на свете.
Во базар, а Больше не о чем поговорить что ли?
В пустынях миражи ну, пальмы там, озёра. Братцы, никто колбасу впереди не видит?
Вон то облачко похоже на куриную ножку.
Где, где? Цапнул сам и отвали, дай товарищу куснуть
Кажись, котлетами пахнет. Точно, где-то котлетки жарят.
Все зашмыгали носами, принюхиваясь.
За этими разговорами кое-как дотащились до места, которое планировали под футбольное поле. Сбросив на землю ненавистную ношу, мы повалились в ласковую траву, не в силах идти домой, как того требовали тоскующие животы. Впрочем, поджидали обещанных вафлей.
Люблю есть, люблю спать, купаться, загорать, играть в футбол. Да мало ли чего. Одно ненавижу в жизни таскать брёвна.
Ты не один, Толян.
2
На месяц нас хватило. Месяц мы отзанимались усердно, как того требовал играющий тренер Сашка Ломовцев. Он вернулся в команду, как только поставили ворота и разметили поле.
Мы вставали по утрам на пробежку и чесали до самого леса. Физику качали отжимались, катались друг на дружке, у девчонок скакалку отобрали.
Дед Калмыков подарил два столба и железяку мы вкопали турник рядом с футбольным полем. Болтались на нём, как сосиски, пытаясь подтянуться. Но кое у кого получалось, неплохо даже.
Работали с мячом. Наша бедная трёхклинка не знала покоя с самого рассвета до темноты. И, конечно, играли, играли каждый вечер, до полного изнеможения, до грачей темноты. Поделились на равные по силам команды и пластались совершенно бескомпромиссно.
Появились болельщики. Собирались у кромки поля и стар, и мал. Борис Борисыч Калмыков ничего не смыслил в футболе, но страстно переживал за двух своих сыновей, волею судьбы попавших в соперничающие команды.
Что дальше?
А дальше предстоял нам первый официальный матч. Сестра Ломана Нина, окончив пединститут, устроилась на лето директором в пионерский лагерь «Чайка». Она и пригласила нас сыграть с их футбольной командой. И ещё пообещала накормить обедом. Это вместо приза, наверное, так как в своей победе мы не сомневались. Потому и силы не берегли, а экономили на мороженое деньги, выданные дома на проезд.
Утренний воздух был ещё влажный, но тёплый и свежий. На чистом небе плавилось яркое летнее солнце. Окрест дороги было удивительно красиво, уютно и мирно. Даже пыль в кюветах сверкала росой. Леса, меж которыми петляла дорога, манили прохладой.
Мы в полном составе (с двумя запасными) бодро вышагивали навстречу славе. Мимо проносились машины все стремились на озеро Подборное искупаться, отдохнуть, повидаться с любимым чадом, укрепляющим здоровье в пионерском лагере. Выходной это понятно. Пыль с каждым разом поднималась всё выше и оседала всё медленнее.
Может, нам по парам разбиться глядишь, кого и подвезут.
И какая мы после этого команда, если каждый за себя?
Кто был там, может, знает полдороги прошли или ещё нет?
Да нет ещё полдороги будет в Копанцево.
Сань, нас там покормят?
Обещали.
Андрюха, а после игры-то искупаемся?
А что нам делать до вечера? Отыграем и в озеро. Праздник, народу полно.
Зрителей будет, хоть отбавляй.
Заметь, все против нас болеть будут кабы не опрофаниться.
Цыц! Такие разговоры перед игрой Язык оторву и собакам выброшу.
Пионеров сделаем, куда потом?
В Англию, на чемпионат.
Играть? Смотреть?
До Англии доехать денег не хватит.
Сыграем пару матчей на интерес.
На футболе много не заработаешь. Богатым надо родиться.
Вот в Англии лорды «пузырь» со скуки гоняют им не надо думать, чего похавать.
Мы тоже лорды. Чем хуже?
Ага, лорды с Болотен-стрит.
Далеко ещё? А может, пробежимся немножко, для разминочки, пока нет жары.
Сашка Ломовцев оглядел растянувшуюся колонну:
Трусцой вперёд марш!
Трусцой вперёд марш!
Мы побежали. Тут же притормозил грузовик. Из кабины:
Эй, спортсмены, подвезти?
Ну, конечно.
Вот ведь как бывает в жизни. Шли по дороге и оглядывались с надеждой на каждую проходящую машину. Никто не тормозил видно, принимали нас за банду подростков, идущую на праздник затевать драки и прочие хулиганские забавы. Стоило только намекнуть, что мы спортсмены и, пожалуйста, всенародная любовь и уважение.
Спасибо, вернём долги красивой игрой.
В кузове грузовика мигом пролетели остаток пути. Мелькнул вековой бор из мачтовых сосен, с тёмными голубовато-зелёными кронами где-то под облаками. И вот он, долгожданный берег озера, заполненный толпами народа купающегося, загорающего, играющего в мячи, жующего, пьющего и стоящего в очереди за закусками, напитками, мороженым.
На высокой, наспех сколоченной эстраде играли музыканты. Репродукторы, как и разноцветные флажки, украшавшие каждый столб, создавали атмосферу всеобщего веселья и праздника. Озеро заманчиво сверкало солнечными бликами и манило прохладой. Жди, родное, мы скоро сначала в лагерь пионерчиков трепать.
О наших будущих соперниках чуточку подробнее они того стоят. Дело в том, что на берегу озера Подборное ютились два пионерских лагеря «Восход» для сельской детворы и «Чайка», городской ребячий пансионат (если можно так выразиться). Вот эти самые «чайковцы» с мячом на «ты», потому что в городе в любом дворе спортивная площадка, при каждом ЖЭКе футбольный клуб.
Зелёный штакетник закончился высокими металлическими воротами с вывеской в форме спасательного круга «Пионерский лагерь Чайка. Добро пожаловать!»
Девушка лет двадцати в чёрной юбке, белой рубашке с алым галстуком окинула нас тревожным взглядом:
Что вам, мальчики?
Мы футболисты, играть приехали. Вообще-то, нас Нина Михайловна приглашала.
Ой! обрадовалась девушка. Да, да, мы вас ждём. Проходите, стадион вон там. Я сейчас физрука найду.
Мы степенно прошлись усыпанной песком дорожкой, и расселись на лавках трибуны футбольного поля. Крепкий парень в спортивной форме вскоре появился и всем без исключения пожал руку. Начало вроде ничего.
Потом пришла давешняя девушка, и они заспорили. Ей не хотелось нарушать установленный порядок праздника, а он утверждал, что играть надо немедленно или поздно вечером. В пекло гонять футбол мало удовольствия для спортсменов, и для болельщиков не рай на трибунах.
Спорили они долго, горячо. Наконец, парень уступил. И нас повели обедать.
Повара звали Роза Васильевна. Характер у неё был добрый, а обед отменный борщ, мясо с картошкой и компот. Кто хотел, просил добавки.
Жаль, что это всего лишь обед, а не победный банкет, посетовал Андрей Шиляев.
А Колыбеля не изменил своёму репертуару:
Мама, Васильевну люблю.
Мама, за Васильевну пойду.
Для меня у ней найдётся всё, что естся, всё, что пьётся
Вот за это я её люблю.
Дородная повариха оглушительно хохотала, прижав пухлые ладони к высокой груди.
После сверх сытного обеда пошли купаться. Потом загорали. Лёгкий бриз прохладный, ароматный освежал мокрое тело. Солнечные блики играли в волнах, кругами расходящихся от купающихся и играющих в воде людей. Мы лежали в раскалённом песке. И не было сил не только играть в футбол, но и думать о нём. А может, ну его на фик? У людей-то праздник праздник жизни.
Пойдём, что-то покажу, Вовка Грицай потянул за локоть.
Неподалёку нацмен, коренастый и волосатый, жарил на мангале сардельки. Вовка встал в трёх шагах и принялся смотреть на его работу хмуро и внимательно, неотвязно.
Мангальщик раз бросил беспокойный взгляд чёрных, как уголь, глаз, другой.
Чаго тыбе, малчик? Праходы.
Мальчик и бровью не повёл. Нацмен торопливо сунул Вовке горячую сардельку, обёрнув её в капустный лист, и подтолкнул прочь, взявшись волосатой рукой за плечо.
На. Иды, пожалста, гулай.
Вовка откусил сардельку, сунул мне:
Хочешь?
Куда? я похлопал себя по тугому животу.
Вовка тоже не хотел и скормил остатки резвящемуся пёсику.
Возле нас расположилось загорать семейство он толстый и в очках, она молодая, очень красивая, спортивная, грациозная женщина, и маленькая дочка их, которая, уронив в воду большой разноцветный мяч, тут же расплакалась. Я достал ей потерю, а она взяла меня за руку и подвела к своим.