Мама в открытом чёрном купальнике поднялась навстречу, взяла меня за подбородок, заглянула в глаза:
А ты мне нравишься.
Я вспыхнул, отвёл взгляд и понял, что влюбился. Чтобы что-то сказать, буркнул:
Меня Толей зовут. Мы в футбол приехали играть. В три часа на стадионе пионерлагеря. Приходите болеть.
Обязательно придём, сказала женщина и наперегонки с дочерью побежала за мячом.
Её муж жевал, сидя у самобранки. Поправил очки лоснящейся пятернёй:
Говоришь, в футбол?
Он пошарил вокруг глазами, дотянулся толстой лапой до другого мяча, поменьше, наверное, для игры в водное поло.
Футбол, говоришь?
Он бросил мяч, но не мне, а почему-то Сашке Ломовцеву.
Наш мастер ловко принял его на ногу и начал жонглировать. Я бы, конечно, опозорился, а Ломян на такие штуки горазд. Он долго держал мяч в воздухе вокруг уже начали собираться зеваки, кто-то принялся считать вслух. Сашка поймал мяч руками и раскланялся. Зрители зааплодировали.
Да ты, брат, талант, сказал довольный толстяк.
Высокий мужчина со строгим худым лицом, пронизывающим взглядом зелёных глаз и тяжкой гривой пшеничных волос, заплетённых сзади в косичку, усмехнувшись, сказал:
Так может каждый.
И ты? закряхтел толстяк. Сил ему хватало только на то, чтобы поворачиваться с боку на бок.
И я, и вы, и этот мальчик
Мальчик, ты умеешь мячом жонглировать?
Я пожал плечами:
Умею немножко, но не так
Толстяк рассмеялся:
Если б победы давались одним оптимизмом. Спорим на трёшку он и минуты не продержит мяч в воздухе.
У меня нет столько, испугался я.
Это заметно, сказал мужчина с косичкой. Но не важно. Я ставлю червонец за то, что этот паренёк в два счёта научится владеть мячом не хуже первого.
Бред конечно, но хотелось бы попытку посмотреть, зевнул толстяк.
Нет ничего проще. Мальчик, хочешь научиться жонглировать мячом, как цирковой артист?
Я кивнул.
Тогда успокойся, сказал мужчина с косичкой. Освободи свой разум от всех ненужных мыслей. Загляни в центр своего сознания и постарайся остаться там.
Следуя его указаниям, я расслабил мышцы спины и ног, повертел головой, пошевелил пальцами, сделал три глубоких вздоха и стал ждать.
Готов?
Готов.
Жонглирование это бесконечная серия отдельных повторяющихся движений. Закрой глаза. Отличная ориентация во времени и пространстве основное условие. Думай о том, где ты находишься, определи своё место во вселенной.
Я представил себе Землю в виде глобуса, висящего в мировом пространстве. Повращал, узнавая очертания материков и океанов. Нашёл точку на земной поверхности и устремился к ней душой. Мир разом сузился до песчаного берега лесного озера.
Представь, что вокруг тебя хрустальная посуда мяч упадёт, и останутся только осколки. А теперь отбрось эту мысль напрочь, забудь её вместе со страхом уронить мяч. Ты его не уронишь он будет скакать столько, сколько захочешь. Всё понял? А ну!
Мяч перелетел из рук мужчины с косичкой на мою ногу и запрыгал передо мной, как привязанный. Я не понимал, как это происходило, но жонглировал красивее Ломяна меняя ноги: левой, правой, левой, правой легко, непринуждённо.
Остановился, когда мне захлопали все зрители, и наши ребята тоже. Стоял беспомощный, чувствуя, как пылают мои щёки, и боялся одного команды: «а ну-ка, повтори». Вряд ли смог бы. Я ведь даже не понимал, как это получилось.
Гипнотический трюк, предположил толстяк. Или шарлатанство. Вы заранее сговорились разыграть публику, а пацана подсунули тренированного.
Тем не менее, он покряхтел, повозился в вещах и протянул гипнотизеру десять рублей.
Гипноз? Ну, если только самую малость. Я просто помог парню избавиться от страха перед неудачей и сосредоточиться на задуманном.
Лицо его оставалось строгим, даже мрачноватым «мефистофелевским», сказала бы наша «русачка».
В каждом человеке кроится масса всевозможных талантов, но комплексы, увы, комплексы закрепощают душу мятущуюся и не дают их проявить.
Мистика, отмахнулся толстяк то ли от мухи, то ли от собеседника. Вам бы с вашим талантом банки брать, а не детишек забавлять.
Их спор меня совсем не увлекал. Я стоял, прислушиваясь к самому себе, всё ещё не в состоянии понять, как это у меня получилось. Руки мелко дрожали, в ушах стоял гул далёкого прибоя. И всё. Последствия сошедшей благодати? Или вдохновения?
Эй, Пеле, пошли, окликнули меня Уже пора.
А что? Может, и Пеле. Вот попрошу гипнотизёра, он меня заколдует и айда лови, вынимай мячи из сетки. Надо только от комплексов избавиться.
Репродукторы по всему побережью объявили, что на стадионе пионерского лагеря начинается футбольный матч между спортсменами «Чайки» и сельской командой из Увелки. То, что мы из Увелки понятно, но почему сельская тогда уж поселковая. Но было подчёркнуто диктором именно, сельская.
И народ повалил закрывали машины, сворачивали самобранки и спешили в «Чайку». Скамейки стадиона все заполнились.
Мы переодевались за воротами. Подошёл физрук.
У вас нет что ли единой формы? Тогда играйте голый торс. Хоть не по правилам, ну так, путать не будем.
Голышом так голышом, нашим легче жара африканская.
Вовка успел побывать в соседнем лагере «Восход», где отдыхал самый маленький Грицай Серёжка. Вести он принес неутешительные наши соперники здорово играют, восходовцам по двадцать «банок» вколачивали, и никаких шансов.
Мы приуныли. Не зря народ валит над деревней потешиться. Может сбежать? Да, поздно уже сами ведь назвались. Да и обед надо отрабатывать. Играем!
Пионеры в красивой сиреневой форме уже разминались у противоположных ворот. Пора и нам на поле.
Постойте, ребята, подошёл человек с косичкой. Вас уже раздели? И на трибунах веселятся, пророчат разгром. Попробую помочь. Ну-ка сели в круг. Закройте глаза и слушайте только меня. Ничего на свете нет, только вы, ваше сильное, неутомимое тело, которому будет послушен мяч. Напрягли всю волю, сжали в кулак. Замерли до остановки сердца. Всё, пошли. Кто голкипер?
С поля уже свистел судья-физрук. Все пошли к центральному кругу, так и не размявшись. Я задержался было интересно, что он скажет старшему Калмыкову, стоявшему у нас на воротах. А он ничего не сказал заставил закрыть глаза, и положил ладонь на Борькин лоб. Так они замерли на целую минуту.
Судья вторично просвистел, приглашая команды к построению.
Под дружное ликование трибун игра началась. Пионеры накатывались на нас лавина за лавиной, организуя атаки большими силами. Мы же наоборот, огрызались короткими и яростными контратаками. Здесь блистал индивидуальным мастерством Сашка Ломовцев, раз за разом взламывая защиту соперника и врываясь в их штрафную. И удары были хороши, вот результата пока не было.
Минут двадцать прошло, и болельщики засвистели, заулюлюкали, требуя от любимцев гола. А пионеры начали нас уважать поставили к Ломану опеку, потом ещё одного игрока.