Люди Падающей Воды - Анатолий Агарков 2 стр.


Луна сказала:

 Смотри, мой милый, так уже было.

 И будет впредь  пусть жизнь ликует на планете, как радовались ей наши дети. Но спустя полгода придёт зима, и всё умрёт на этом свете  замёрзнут реки, застынут деревья, под снегом скроется трава. Шесть лун будет скорбеть Земля о тех, кто дорог нам и поныне.

Искали осиротевшие родители то место, где дети их прежде жили, но не нашли. После гнева Божьего стала Земля на себя непохожей. Равнины бескрайние смялись горами с шапками белых снегов, которые, тая, родили озеро на высоком плато. Сотни ручьёв его питали, а выбегала одна река. Две скалы берегли её русло, где, низвергаясь с поднебесья, на равнину падала она. Даже когда приходила зима, и льдом покрывалась река, водопад не замерзал, противясь самому лютому холоду.

 Смотри, мой милый, вода не застыла, и две скалы подле неё  наверное, здесь наши дети жили .

 Так пусть будет это место самым благословенным на планете.

Сбылось пророчество.

Когда заканчивался траур природы, и тёплые ветры гнали зиму вон, слезился снег под лучами солнца, маревом застилая горизонт. Вскрывались реки и озёра, слепящим блеском приветствуя небеса. И вот уже рождались волны там, где ледяная пустошь была, и, разгоняясь на просторе, набирали мощь, вскипали пенной гривой  без устали мыли прибрежные камни и камыши. Рыба играла, радуясь солнцу. Птицы вернулись с южного отдыха и сразу же за семейные хлопоты принялись. А меж озёр в замшелых горах липы распустились с клёнами, острый дух разносила сосна. Пчёлы проснулись. В поймы рек вернулись мамонты и такие же лохматые носороги. На склонах гор паслись олени. Бизоны, лошади и сайгаки в степях находили корм. Пещерный лев с пещерным медведем, рёвом оглашая окрестности, спорили из-за жилья.

Безумная борьба за жизнь всего живого опять началась!

Вслед за животными в край благословенный ступил разумный человек. Шёл он вооружённый палицей, каменным ножом и копьём с кремневым наконечником, но главным оружием и товарищем был, конечно, огонь  его добывали искрой из камня. Шёл не один, а с целой ватагой таких же охотников и собирателей съедобных корней, ягод и плодов. Охотились на животных всем скопом  загоняя стада на обрывистые берега или копая в узких местах западни. Жилища строили из бересты, шкур, веток и травы  однолетние шалаши, потому что были кочевниками и называли себя людьми, выбрав в тотемы животных.

Однажды охотники племени Серых Волков у водопада в горе пустующую пещеру нашли себе  в ней лишь глиняный истукан с фигурой горбатого карлика стоял у стены. Хозяин  решили люди и, поднеся ему дары, попросили разрешения остаться.

Глиняный идол молчал.

Всё лето жило племя в утробе горы вблизи водопада  ловили рыбу, били животных, из шкур которых шили одежду и не забывали каждый раз, возвращаясь с охоты, мазать брюхо истукана кровью, чтобы удача с ними была. Она сопутствовала им всегда  в погоне за мамонтом, в охоте на зубра, в поисках пчёл в дуплах. Не повезло лишь одному Шурханше  копытом лось разбил ему ногу. Стал бесполезным он на охоте, сидел в пещере и мастерил каменные ножи.

Когда север дыхнул зимою, и потянулись стада на юг, ему сказали:

 Мы не возьмём тебя с собою, а сам ты не сможешь идти  придётся остаться здесь, Шурханша. Пищи для костра хватит  ты не замёрзнешь, но о своей пище Хозяину пещеры молись.

Племя ушло. В пещере остались искалеченный охотник и мать его, старая Рогоза.

 Мне не дойти в край высокого солнца,  объяснила она.  Буду с тобой здесь умирать.

 Может, попробуешь съедобных корней где-нибудь в поле накопать.

 Что толку?  отвечала мать.  Нам не перезимовать. Закрой глаза и лежи. Чувствуешь, как остывают ноги? Это не страшно, сын мой, усни. Смерть подкрадётся  ты не почувствуешь, как улетит душа в Долину Вечной Охоты, где не бывает голода, где все мы когда-нибудь соберёмся.

 Я чувствую холод, я чувствую голод, я не хочу умирать. Найди мне костыль, я сам попробую пищу добыть.

 Смерть  это мгновение жизни. Был ты в ней мужественным и сильным  что же сейчас щенком заскулил?

 Я не щенок,  возразил охотник.  Я ещё чувствую в себе силы с медведем сразиться и его жизнь отнять.

 Ну-ну,  покачала головой мать.  Иди, накорми собой медведя.

В куче хвороста он нашёл палку годную для костыля. Палицу взял и поковылял на охоту, но остановился у входа  за ним белой от снега лежала земля. Вьюги с метелями там песни пели, где раньше поля зеленели. Голыми стояли деревья. Пусто в округе  ни следов, ни зверья.

 Ты права,  Шурханша вернулся к костру.  Нам не выжить.

Но муки голода не дают покоя  приполз охотник к глиняному истукану и начал молиться:

 О, Хозяин пещеры, помоги! Не дай нам с матерью погибнуть  чудо сотвори. А я тебе, если встану на ноги, каждый день буду брюхо мазать жертвенной кровью .

Прижался и стал слизывать засохшую кровь с живота глиняного истукана.

Мрак через вход заполз в пещеру  сузил её до маленького круга у костра. В нём спокойно лежала умирающая Рогоза, а рядом метался Шурханша с распухшим коленом. То ли бредил он, то ли грезил  голос услышал под сводом пещеры.

 Своими молитвами ты разбудил меня, охотник, от тысячелетнего сна  теперь я снова Бурунша. Проси чего хочешь.

 Жизни прошу себе и матери.

 Пока живёте, потом умрёте  ничто не вечно под луной.

 Тогда прошу тебя, о, Великий Бурунша, рану мою исцели  всё остальное, если встану на ноги, сам добуду и о тебе не забуду.

 Я могу вернуть тебе силы и здоровье.

 Так что же ты медлишь?

 Ты сам лежишь. Вставай, бери палицу  убей эту женщину и съешь её.

 Это мать моя, о Великий Бурунша!

 Так чего же ты хочешь от меня? Я подсказал тебе путь к спасению. Не нравится  умирай.

Холодом потянуло от входа, Шурханша голову приподнял.

 Мама, ты спишь?

Поднялся и на рубиновые угли положил сухие ветки.

 Сон приснился, будто глиняный идол ожил и со мной говорил. Ты меня слышишь?

Рогоза:

 Слышу пока, но смерть на подходе  ни ног, ни рук не чую уже. Так что идол?

 Спасенье во сне предлагал.

 Ну, так засни и спасайся.

Костёр разгорелся. Шурханша взял пылающую ветвь и подполз к глиняному истукану. Осмотрел фигуру с надеждой найти хоть ещё одну каплю засохшей крови.

 Надо же такому присниться,  сказал сам себе.

А из темноты прилетел ответ:

 Убей, съешь, и ты спасёшься.

 Ладно, пусть будет по-твоему  я её съем, как только она умрёт.

 Убей, крови напейся,  шептала тьма,  в этом твоё исцеление.

А голод на части рвал живот, в колене болью пульсировало сердце.

В руке не факел, в руке палица  и всего лишь чуточку осталось ползти.

 Мама, прости.

Когда закончилась зима и Серые Волки к водопаду вернулись, у входа в пещеру сидел Шурханша  живой, здоровый и невредимый.

 Как же ты выжил?  удивились люди.

 Много молился, и Хозяин пещеры Великий Бурунша меня исцелил.

 А где мать твоя, старая Рогоза?

 Умерла в начале зимы. Эй, стойте, а вы куда? Эта пещера не для людей. Вы оскверните своим присутствием Святилище Великого Бурунши  он прогневится, и тогда не будет вам счастья в охоте, все от одной болезни умрёте.

 Но ты здесь живёшь. И мы здесь жили прошлым летом.

 Тогда спал Великий Бурунша. Зимой проснулся и мне сказал  я тебя исцелю, будешь Хранителем Святилища и никого сюда не впускай, кроме тех, кто с дарами придёт поклониться.

Чудно, подумали Серые Волки и не решились в пещеру войти, а после охоты дары принесли:

 Помолись за нас Великому Бурунше.

 Я помолюсь  вы принесите пищу огню.

А после молитвы сказал Шурханша:

 В Святилище женщина нужна.

Выбрали самую красивую девушку и отдали Хранителю в услужение  звали её Утренняя Роса.

Так и жили всё лето  племя охотилось и приносило к пещере дары, Шурханша молился, а девушка прислуживала ему.

Пришло время и вслед за стадами Серые Волки откочевали в страну высокого солнца, а Хранитель с Росою в пещере остались. На первое время им хватило запасов, что заготовили летом впрок, а когда реку сковал мороз, Шурханша пошёл и рыбу принёс. Это были дары водопада  падая с водой, она разбивалась об лёд. Потом подкараулил и убил медведя, который тоже питался рыбой. Шкуру его подарил готовящейся стать матерью Росе.

Когда сосульки повисли над входом, раздался крик младенца под сводом  Роса мальчика родила. В ту же ночь к Шурханше Великий Бурунша явился во сне.

 Ты произвёл на свет свою смерть.

 Этот маленький пищащий комок? Чем он может мне угрожать?

 Он вырастет и тебя убьёт  так предначертано судьбой.

 Так что же мне делать?

 Убей и съешь  плоть его продлит твои годы.

 Это же сын мой!  вскричал Шурханша.

 И скоро займёт твоё место в пещере, а ты в его желудке.

За плетёной из ивы циновкой, преграждающей холоду вход, бушевала вьюга. В пещере жарко горел костёр. Роса готовила на нём рыбу. Младенец спал, завёрнутый в шкуры. Хранитель молился.

Назад Дальше