Тетради 2008 года - Александр Петрушкин 3 стр.

не переносишь бережешь в своей ладони свою дрожь
потрогаешь и падаешь
как ты умел переносить слова до сноса и штанин
как будто воздух лапаешь

как пуля вверх растет трава она конечно не права
но прорастает птицу
уснувшую в своем гнезде и на осиновом листе
как муравей убийцу

пометил всё переноси возможен перенос один
с гостиницы «Свердловск»
взлетает снег и смотрит вниз взлетаешь ты и смотришь в снег
и сбережённый воск

в лишенном хворобы болит молитва тело говорит
и не хватает слов

передающему снег пересказывать некогда негде
приткнуться к вокзалу ж/д головой
в перегаре и свете

молчать и молчать что ты видел задел на просвете
немой твой язык замерзает
за треть сигареты

ты мне передай свой древесный язык и занозы
а вновь переходишь дощатый свердловск
и под голос откосы

свои забываешь бываешь и ешь свое тело
и свет на тебя наступает
чуть раньше рассвета

он третьей ногой ковыряет свердловск
мы замнем от испуга
замрем и умрем

от стука того как этот свердловск
обрастает базланьем
е-бурга

ты говоришь как будто говоришь
пересылаешь почту через бога
один дурак а перед ним дорога
все за бесплатно
проходи за ним

пересылаешь глиняны хрящи
а горловая русская навыпуск
и речь и бабы и твои кишки
нужны лишь богу
только он нас вынес

он вынес нас как дым мы дым над ним
смеются бабы значит тоже смеют
один дурак в дороге крепкой спит
и ангелы его под снегом
греют

вот так летишь и льстишь
а в нутрь пусто пуста и та
удвоенная та

ты слышишь вась
моя квартира держится едва
вот так летишь
и та и та и та

ять стоит жизни

если оглядеться найдешь карманы
а в карманах
сердце

разломанное с хлебом пополам
летишь и слышишь
кто-то рядом в голос

там

закроется окно  слетят со стекол брызги
аптека на фонарь закроется
в говно

не одиссей чтоб плыть не гамлет всероссийский
нет братец не река скорей под ней
бревно

произноси меня переноси молитвы
вкушай как сердце мёд и воздух
контрабандный

неси в своих руках венозных как отрывки
зарытые в воде ментом
для пропаганды

не одиссей что быть чтоб уркой слыть пожалуй
нас схватит на прикус
козлиная орда

но если остановишь свой взгляд в восьмом отрывке
(нас хватит на рывок) смотри
как можешь на крота

он слаб для магазинов для идиотки мамы
он весть олигофрен и пахнет
как фреон

глазеет и сверчит а больше не умеет
а если говорит то говорит
не он

длящийся как провод для продолжения тебя
образует кислоту
двуязычная петля

образует кислоту насекомое виска
докасается ко рту
деревянная тоска

все пройдет и ты найдешь что разжатая рука
мнет как птица пустоту
из последнего куска

продлевает путь из пут
всем чужого
языка

пишет клюв нас всех пасут
и спасут как
кислота

новый Вавилон
выпадающий из окна
с криком вперед у которого
брызжет слюна

переходит за перечень дозы
которой темна
доля срывается на половине от ми и
до ля

мы не приходим уходим не дышим
слышны

эти сугробы взлетают от неба
и запах хурмы
слева клюют в половине
от света и тьмы

дай мне слова которых не будет в Слышны

маленький на маленький Больший по большому

в коридоре спит сосед
вывернут на стужу

настороженный над ним Бог глядит на валенки

он помог бы снять ему
чтоб итить наружу

он проходит вдалеке этой географии

он стоит и смотрит вниз
как алкашик вовка

вспоминает про жену что под зимним спрятана

и от этой глубины
Большему неловко

оказия шла в Красноярск
Ока тоже шла
шила мне шило
которое грех

утаить
Я не прошу ошу-ша ошу ша ошуша
ошущаю оказию
надо вперед
пропустить

надо ели и баб
и мужицкий но бабий
гласок
Бог глядящий с небес
как я кушаю кислые
щи
и усами своими касаюсь
соленых как бог облаков
не взыщи

есть оказия

дальше Сибири

свисти
и ищи

Алексею Халтурину

ох это сушенное мясо луны и двора
куска не досталось  полай полечись не одна

а Нео стоит смотрит в Матрицу видит свое
крестись а не пой не пой а крестись над собой

летающий смех этот лающий смех никотин
желтушные пальцы взаимно читай аспирин

взаимно летай по тверской баррикадной соли
кыштымских блядей что получше друзей но вдали

напишут письмо напишут в четыре строки
пути переводят нас к смерти из улиц оги

сушеное мясо торчит под луною как спирт
спаси сохрани меня от меня и обид

Дмитрию Машарыгину

хоть smerti.net она здесь есть
как ты зеленый виной град
попить бы спиртику но тут
ментяры гнусные
ты прав

один на всех метеорит
по небу чертит и горит
его коньковая строка
мой милый Дима
ты права

а смерти нет  ей богу нет
зеленый чай и смертный свет
и Пелагея ткёт
пирог
а. из голов

б. смерти нет
в. Равный не
готов

подумаешь и скажешь ну и ладно
снега нейдут из рта

вот это р
не та рифмовка

перекрестный смех намедни
довел до меди

дум а ешь вчера
всё полный doom 

слепые курьи ножки
святые все вокруг и до хера

афиш оборванных столбов
мир проводами

неуваженье выражает
даме

плывет кораблик
думаешь вчера

вот это р
в снега

бежит
Урта

о девайте балахоны руки ноги голова
треугольные глаза фиолетовые уши
Чукоккала блаблабла

где на пятом переулке под шестым своим стихом
был пожар опять растушен
Каланчою с козырьком

где летал я чижик в пыже по башкирски говорил
балахоны руки ноги фиолетовые уши
привяжи ко мне Костыль

и когда по переулку Цыпой прошуршит трамвай
я чужой взлетаю лучше
а в лицо не узнавай

Сергею Ивкину

с этого начиналась с ползунка с наговора с вора
с пивной с балалайки только позвал а уже оторвалось

что-то внутри что ж ты маленький
бог с тобою

литература-дура
не начиналась

неизвестный солдат члены разделывающее мычание
агу на гу  я так не могу  выходи из своего

окруженья позови оглянись
вот оно  в голове  отчаянье

что ж покричи мой маленький
чтобы не бог тобой

что ж покричи на осень глядючи из гадючинска
сфинксой на первый снег говором мягким птичьим

что оторвалось и стукнуло
ниже и ниже печального

что же молчишь маленький
ангел становится ближе

бледненький окровавленный
в осень рыжухой смененный

первый барак восьмой
круг или крут до молчания

первый барак восьмой
зек и поэт в обнимку

первый сверчит на проводе
третий как обещание

Леониду Юлдашеву, Елене Оболикшта

лена лена иди на
лёне лёне все весна

лена лёне хуй в кармане
по реке плывут карманы

полные как провода
да скажи мне мальчик да

лене лене по хуй тьма
осень ночью не видна

волки волки по клыки
по любовь идут с руки

по любовь стоят в реке
лена лена вдалеке

полные как провода
ходят люди ходят да

гумилев над ними пьяный
будто богом этим данный

а качель скрипит из тьмы
на реке горят следы

лёне с леной по хуй всё
над рекой стоит лицо

волк себя целует и
от лица идут круги